Мария Райкина - Москва закулисная - 2

• Название: Москва закулисная - 2
• Автор: Мария Райкина
• Жанр: Русская классическая проза

---

- Я понимал, что уже началось трупное окоченение. Помогать не было смысла. Я влез через окно в комнату, вынул его из петли, затем позвал свидетелей и до приезда судмедэкспертов ничего не трогал. Правда, потом его жена обвиняла меня в том, что я якобы скрываю, будто Гену убили.

Эту историю Григорий Горин рассказывал за два месяца до своей смерти. Смерти, которая оглушила театральную Москву, как бомба. Самое парадоксальное и ужасное заключается в том, что доктора Горина, который всегда отстаивал честь мундира "Скорой помощи", по сути, не спасла его бывшая служба. В 7 часов вечера 14 июня ему стало плохо.

- Он позвонил мне и сказал: "Танька, у меня очень болит левая рука", вспоминает Татьяна Путиевская - врач, старинный друг семьи Гориных. - Я говорю ему: "Немедленно вызывай "Скорую". В одиннадцать приехала бригада, намерила повышенное давление, сделала укол и уехала. Ночью боль усилилась. Гриша, человек мужественный, почти кричал. Под утро снова приехала "Скорая".

И приехала та же самая бригада. Начали ставить капельницу, делать какие-то манипуляции, вместо того чтобы по пустому городу, еще не стряхнувшему с себя ночных сумерек, мчаться с Гориным в реанимацию. Трудно сказать, что повлияло на врачей - громкое ли имя больного или страх ошибиться?.. Теперь это уже не важно. Рано утром Григорий Горин, который всегда всех лечил и вытаскивал с того света, скончался. Театр потерял не только драматурга, но и опытнейшего врача.

"Доктора! Доктора!" - несется за кулисами. И это совсем не авторский текст...

А вот святая святых - каморка театрального художника. Но не в каждой из них встретишь такое, как во МХАТе имени Горького. Трусы из хлопка. Кальсоны из фланели. Все в кружевах, как в пене, панталоны. Нижние юбки, лифчики всех фасонов и размеров. Упругие корсеты. Хрустящие лифы. Линялые и крахмально-белоснежные, застиранные и лежалые. В шкафах, на столах, в коробках, пакетах и бесчисленных пакетиках. Вот она - вся столетняя история нижнего белья. Владелица всего этого - театральная художница Виктория Севрюкова - убеждена, что эти костяные пуговицы, подвязки, петельки, корсеты с китовым усом способны рассказать больше, чем умные учебники, киноархивы и даже пожелтевшие фото. Более того, по размерам бюстгальтеров она может предсказать начало катаклизмов. У нее абсолютно

Новый взгляд

на неглиже

Кальсоны от секретаря Сталина

Фру-Фру - совсем не лошадь

Балерина не отдалась Распутину

Ортопедическое вмешательство в Чехова

Как корсет повлиял на Гафта

Победа с помощью козлов

Метраж для платья жены Берии

I

- Мужское белье меня не интересует, - говорит Виктория Севрюкова, выкладывая передо мной свои мануфактурные сокровища. - Но это, то, что ты видишь, на днях принесла какая-то женщина. Это оказалось белье секретаря Сталина - Мехлиса. Посмотри на него. Это образцовые мастерские КГБ.

Виктория демонстрирует мне кальсоны из шелка цвета чайной розы, да еще с перламутровыми пуговицами. Другие - из тончайшей чесучи. Оказывается, вот такие, нежные ткани согревали суровые тела чекистов.

- А теперь я тебе покажу подштанники, которые меня потрясли - тоже Мехлиса, - розовые, не тронутые с сорок седьмого года, американского производства. В то время, когда вся страна ходила вот в таком (в воздух летит нечто хлопково-застиранное), некоторые щеголяли в нежном белье.

- А что же они все такого огромного размера?

- А мужик какой тогда был, ты посмотри! Помнишь, в кино Николай Крючков, Борис Андреев - кряжистые, крепкие. Сзади специально вшивали тюрнюр нашлепник такой, чтобы крепко зад держал и подчеркивал его. Специально все продумывали. Причем пуговицы - костяные. Почему? Потому что к телу шло все только натуральное. А это летний трикотаж для мужчин - тоже перламутровые пуговицы.

- Извини, а летом-то зачем кальсоны?

- Обязательно. Мужчина должен быть обязательно в белье. Первым, кто в 30-е годы осмелился надеть рубашку на голое тело, был Кларк Гейбл в фильме "Это случилось однажды ночью". В результате нижнее мужское белье тут же подешевело на семьдесят пять процентов! И все каноны мужской моды лопнули. До этого эталоном считался мужчина, одетый в элегантное нижнее белье.

Ты пойми, нижнее белье - ближе всего к телу. И поэтому о человеке может рассказать больше, чем кино- и фотодокументы.

- Ну что тебе говорят вот эти подштанники?

- Мужчины - невероятные консерваторы, во-первых. А внутри - невероятно трогательные, беззащитные, нежные, ласковые создания. Вот все, что я могу сказать по их белью. Короче, вся история мужского белья - это разные пуговицы, а модели-то не меняются.

- А женщина?

II

И тут художница принялась за слабый пол.

- Она хитрая. Коварная. Скажу больше: женщина начала века - это вообще ничего натурального - сто пятьдесят процентов лжи и обмана. Муж ее никогда не видел раздетой, даже в ночной рубашке он ее не мог видеть. Где-то в темноте, под одеялом происходило зарождение детей. Но никаких ног, обнаженного тела. Чтобы посмотреть на это, мужчины ходили в "Фоли Бержер" или "Мулен Руж". Я тебе сейчас покажу панталоны танцовщиц.

Что-то белое и кружевное, облакоподобное взлетело, как парашют, и опустилось на груду белья. Самое интересное, что по внутренней стороне ноги швы в этих воздушных предметах отсутствовали.

- Когда женщина танцевала в таких панталонах, господа понимали, что круче порнографии быть не может. На эти панталоны шли льно-батист и кружева только "Валансьен". Самые дорогие панталоны.

- Сколько же они стоили?

- В романе Горького "Мать" все революционные события произошли из-за того, что рабочим не доплатили копейку. По прейскуранту панталоны стоили в районе сорока рублей. А платье от Ламановой, скажем, стоило шестьсот рублей.

Вся русская литература вообще пронизана глубочайшими эротическими токами. Помнишь, в "Бесприданнице" у Паратова пароход назывался "Ласточка"? Так "Ласточка" - это по прейскуранту название женского корсета. Или Вронский назвал свою лошадь Фру-Фру. Это не просто сочетание звуков, это тот звук который слышится, когда женщина при ходьбе хрустит своими накрахмаленными юбками. Этот звук и назывался фру-фру.

Все любовные романы девятнадцатого века основаны только на одном женщина, собирающаяся на свидание, должна испытывать африканскую страсть и забыть про все на свете. Ведь она шла на огромный риск. Потому что корсет должна застегивать горничная, привыкшая к телу хозяйки. Мужчина ни в жизнь его не застегнет. А платье, между прочим, на двадцать сантиметров меньше, чем тело.

А раздеть женщину в то время - это вообще был подвиг. Давай считать, что у нас получается - тридцать три крючка на ботинках, чулки на подвязках, потом надо расшнуровать корсет, потом двадцать две пуговицы на корсетном лифе... В общей сложности получается около двухсот пуговиц, и я тебе сейчас их покажу.

Крохотные петельки, скрытые потайным швом - супатом, - обнаружились на платьях. Пуговицы были такие же мелкие, плотно друг к другу пришитые, и никак не хотели вставляться в тонкие кружевные петли. Можно представить себе муки мужчины, который в возбуждении пытался раздеть возлюбленную. Очевидно, на третьей юбке слабаки ломались.

- Что же с бедными мужиками делалось?

- Это нужно невероятно владеть собой и иметь ловкость рук необыкновенную. И к тому же от того, что он видел, у него был шок. Перед ним - капуста. Опять считай - панталоны, комбинация, поверх комбинации у нее идет корсет, потом корсетный лиф, затем нижние юбки: крахмальная, тонкая батистовая с оборками и юбка из тафты. Еще платье на нижней юбке, потом муфта, потом накидка, обязательно шляпка, зонтик и перчатки...

- Так мужчина перегорит!

- А я о чем говорю?! Допустим, он не перегорит и, имея мощное самообладание, все-таки ее разденет. Но потом... Ее же надо как-то одеть. А одеть он ее не сможет. У опытной горничной на это уходило два часа.

Я вчера купила балетные лифы Веры Коралли. Это солистка Большого театра, как говорят, одна из немногих, кто не отдалась Распутину.

Очень похожие лифы оказались на поблекших фотографиях, которые, очевидно, в начале века считались запретной порнографией. На них девушка постепенно раздевалась перед фотографом. Верх смелости и куража - это когда она осталась в белых пышных панталонах и корсетном лифе.

- Ну а как же Бунин со своими "Темными аллеями"?

- Когда понимаешь, что за этим стоит, то все "Темные аллеи" воспринимаются совершенно иначе. Поэтому быстрый секс - когда задирается юбка - это единственное, что можно было сделать. Разумеется, вандализм, но зато такие острые эротические ощущения...

- У тебя такая стройная психофизическая концепция выстроилась.

- Да, и она у меня появилась исключительно благодаря белью. У меня еще есть концепция войны. Ты знаешь, что по женскому белью я могу предсказать начало войны?

III

- Об этом мы поговорим. А пока скажи, как началась твоя коллекция?