Андерс Рослунд - Три секунды

• Название: Три секунды
• Автор: Андерс Рослунд
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Триллер
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-389-05312-0

Миссия агента Пита Хоффманна смертельно опасна. Он проник в высшие криминальные структуры, чтобы перехватить наркотрафик в одной из самых охраняемых шведских тюрем. По заданию полиции. По заданию мафии. Успех означает свободу и дальнейшую спокойную жизнь с любимой женой и сыновьями. Провал означает смерть. Когда комиссар полиции Эверт Гренс, расследуя странное убийство на одной из мафиозных конспиративных квартир, выходит на след Хоффманна, ничего не зная о его секретной миссии, судьба агента повисает на волоске. От гибели его отделяют лишь три секунды — время полета снайперской пули.

---

Библиотекарша, тяжело дыша, открыла обитую металлом дверь лестницы, по которой недавно спустилась в подвал.

— Крутые ступеньки. — Она улыбнулась. — Надо почаще бегать по утрам.

Шесть книг на библиотечной стойке.

— Подойдут?

Твердые обложки. Большие. Тяжелые.

— Тюльпаны и стихи.

— Как вы сказали?

— Книги — то, что надо.

На площади Аспсоса было ветрено, солнечно и почти безлюдно. Какая-то пожилая дама в ходунках с трудом перемещалась по булыжникам, мужчина примерно ее лет (пластиковый пакет на руле велосипеда) обеими руками рылся в мусорном баке в поисках стеклянных бутылок. Хоффманн медленно выехал из поселка, куда ему предстояло вернуться через десять дней в наручниках и в специальной машине с решетками.

— Я все равно хочу знать — как.

— Мы уже трижды устраивали подобное.

Замкнутая система, бежать некуда.

Разоблаченного полицейского агента, стукача, так же ненавидят в тюремном коридоре, как мелких извращенцев, педофилов или насильников, их место — в самом низу иерархии, которая принята в европейских тюрьмах и которая дает убийцам и тем, кто совершил связанные с наркотиками тяжкие преступления, особый статус и власть.

— Вас официально помилуют. Мы найдем какую-нибудь гуманную причину Уточнять не обязательно, но найдем. Медицинских или любых гуманитарных соображений вполне достаточно, чтобы Министерство юстиции приняло решение, которое потом засекретит.

Если что-нибудь случится… Обещание замминистра — единственное, что у него есть. Обещание и принятые им самим меры.

Хоффманн бросил взгляд на приборную панель. Осталось восемнадцать часов.

До Стокгольма — несколько миль; Хоффманн проскочил через потрепанные окраины, и тут один из его телефонов зазвонил. Сердитый женский голос — воспитательница из детского садика Хагторнсгорден.

У мальчиков поднялась температура.

Хоффманн поехал к Эншедедалену. Ему так нужен был этот день — а альведон перестал действовать.

Умная женщина, года на два моложе его самого, — Хуго и Расмус в надежных руках.

— Я не понимаю.

Эта же женщина всего два дня назад позвонила и сообщила ему, что у мальчиков поднялась температура. Теперь, в кабинете, она смотрела на Пита, изучала его, пока двое горячих от жара детей ждали на скамейке в игровой комнате.

— Вы… вы оба… в голове не укладывается, все эти годы… вы никогда не проделывали этих идиотских трюков с альведоном, я просто не понимаю.

— Я что-то не соображу, о чем вы…

Пит начал было отвечать, как отвечал всегда, если кто-то обвинял его, но тут же замолчал. Это не допрос, воспитательница — не полицейский, а его не подозревают ни в каком преступлении.

— У нас в детском саду есть правила. Они вам известны. Они известны вам обоим. В этих правилах указано, когда ребенка можно приводить сюда. Сейчас не тот случай. Детский сад — это рабочее место. Рабочее место взрослых людей, а также рабочее место ваших и чужих детей.

Хоффманну стало стыдно, и он промолчал.

— К тому же… Пит, это опасно для мальчиков. Опасно для Хуго, опасно для Расмуса. Видите, какой у них вид? Они сидели здесь, пока их слабенькие организмы боролись с температурой… последствия могли быть другими. Гораздо тяжелее. Вы это понимаете?

Он перешел границу, которую обещал себе не переходить никогда.

Так кто же он теперь?

— Понимаю. Это больше не повторится.

Пит на руках отнес малышей на заднее сиденье машины. Поцеловал горячие лобики.

Еще раз. Всего один раз.

Он объяснил: придется. Если хотите выздороветь. Дал каждому по порции жидкого альведона.

— Не хочу.

— Всего разок.

— Гадость!

— Я знаю. Это в последний раз. Честное слово.

Он опять поцеловал их в лобики и поехал в направлении, которое Хуго сразу определил — «не домой».

— Мы куда?

— К папе на работу. Придется немножко поездить со мной. А потом все. Потом домой.

Две минуты — по дороге, ведущей через Сканстулл и Сёдерледен; на полпути к Васагатан, посреди тоннеля под Сёдермальмом Хоффманн перестроился в другой ряд и поехал к Хурнсгатан и вниз к Мариаторгет. Припарковался перед видеосалоном, зажатым между магазином «Консум» и боулингом, вбежал в салон и, постоянно поглядывая на заднее сиденье машины, выбрал три диска с «Винни-Пухом», двенадцать серий. Мальчишки давно знали все реплики наизусть, и Хоффманн вполне мог вынести этот звук; в других мультфильмах взрослые люди, говоря за нарисованных зверей, истерично верещали фальцетом. Полагая, что так они изображают детей.

Следующая остановка — перед дверью дома на Васагатан. Хуго и Расмус по-прежнему были горячими и вялыми, Хоффманн хотел, чтобы они хоть немножко прошлись. Мальчики и раньше бывали в конторе «Хоффманн Секьюрити» — им, как всем детям, было любопытно, где и как работают папа и мама, но они никогда не бывали здесь, когда он проворачивал очередную операцию. Его работа оставалась для них местом, куда папа уходит подождать, пока они наиграются в детском саду.

Пол-литра ванильного мороженого, два больших стакана кока-колы и двенадцать серий убаюкивающего Винни-Пуха. Хоффманн усадил мальчишек в большом кабинете перед телевизором, спиной к рабочему столу, и объяснил, что ему надо на пару минут сходить на чердак, но они уже не слушали — Кролик и Иа-Иа пытались засунуть Винни-Пуха в тележку. Хоффманн вытащил из тепловентилятора три банки, принес их вниз и составил на пол, потом очистил стол — ему нужно было место для работы.

Шесть книг из библиотеки Аспсоса, которые брали тамошние читатели так редко, что к переплету был приклеен ярлычок «ХРАН» — синие, отпечатанные на машинке буквы.

Пакет с разобранным миниатюрным револьвером.

Два куска разрезанного запального шнура, по девять метров каждый.

Папка-файл с сорока миллилитрами нитроглицерина, разлитыми по двадцати четырем кармашкам.

Банка с тридцатипроцентным амфетамином.

Хоффманн достал из ящика стола клеящий карандаш, упаковку бритвенных лезвий и пачку папиросной бумаги «Рисла». Тонкая, сама липнет к любым поверхностям; производитель полагал, что выпускает ее для любителей папирос-самокруток.

Тюльпаны.

И стихи.

Пит открыл первую книгу. «Дон Жуан» лорда Байрона. Великолепная книга. Пятьсот сорок шесть страниц. Твердый переплет. Восемнадцать сантиметров в длину, двенадцать в ширину.

Он знал, что задуманное сработает. За последние десять лет он начинил амфетамином пару сотен романов, сборников стихотворений и эссе, от десяти до пятнадцати граммов на книгу, и каждый раз у него все получалось. Теперь ему впервые предстояло самому запросить книги с начинкой и опустошить их, сидя в камере Аспсосского исправительного учреждения.

Чтобы справиться с действующими дилерами, мне нужно три дня. В это время я не хочу ни с кем контактировать. Я сам заберу достаточное количество наркотиков.

Он отогнул твердый переплет и бритвой разрезал форзац по сгибу. Передняя крышка отделилась, и теперь все пятьсот сорок шесть страниц «Дон Жуана» держались только на задней; Хоффманн острием бритвы подправил выбившиеся страницы. Долистал до девяностой, захватил часть блока, сильно дернул и положил вырванные страницы на стол, потом долистал до триста девяностой и вырвал следующую тетрадь.

Вот этими страницами, с девяносто первой до триста девяностой, он и займется.

На левом поле девяносто первой страницы Хоффманн карандашом начертил прямоугольник: пятнадцать сантиметров в длину и один — в ширину. Потом принялся, нажимая, резать вдоль линий, миллиметр за миллиметром, пока не прорезал всю толщу, все триста страниц. Рука отлично управлялась с лезвием, срезая любые мелкие неровности и заглаживая размахрившиеся края. Потом Хоффманн вернул на место и накрепко приклеил вырванные из середины страницы; теперь на левом поле в середине книги было свежее углубление — пятнадцать сантиметров в длину, сантиметр в ширину и три сантиметра в глубину. Провел кончиками пальцев по краям — недостаточно гладкие. Хоффманн проложил края папиросной бумагой: когда он начнет заполнять углубление амфетамином, необходимо, чтобы поверхность была ровной. Книга толстая, места хватит на пятнадцать граммов.

Первые, нетронутые девяносто страниц Хоффманн вернул на место, и они прикрыли углубление. Пит приклеил их к оторванному корешку с передней сторонкой и обеими руками прижимал шедевр лорда Байрона к столу, пока не убедился, что книга склеилась как следует.

— А что ты делаешь?

Личико Хуго вынырнуло у него из-под локтя, прямо возле свежеподготовленной книги.

— Ничего. Просто читаю. Ты чего не смотришь мультик?