Ярослав Гашек - Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны. Часть вторая

• Название: Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны. Часть вторая
• Автор: Ярослав Гашек
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 1930

Первая редакция (1929 г.) перевода П. Г. Богатырева.

Сохранена орфография первоисточника за исключением явных опечаток.

---

Явился Швейк, и вахмистр по-приятельски кивнул ему на стул и начал с вопроса, есть ли у него родители.

— Нету.

«Тем лучше, — подумал вахмистр, — по крайней мере некому будет несчастного оплакивать». Он посмотрел на добродушную швейковскую физиономию и в наплыве теплых чувств похлопал его по плечу, наклонился к нему и спросил отеческим тоном:

— Ну, а как вам нравится у нас в Чехии?

— Мне в Чехии везде хорошо, — ответил Швейк: — всюду по дороге мне попадались славные люди.

Вахмистр кивнул головой в знак согласия:

— Народ у нас хороший, симпатичный. Какая-нибудь там драка или воровство в счет нейдет. Я здесь уже пятнадцать лет, и по расчету на нашу волость приходится по три четверти убийства в год.

— Что же, не совсем убивают? Не приканчивают? — спросил Швейк.

— Нет, не то. За пятнадцать лет мы расследовали всего одиннадцать убийств: пять с целью грабежа, а остальные шесть просто так… ерунда.

Вахмистр помолчал, а затем перешел опять к своей системе допроса:

— А что вы намерены были делать в Будейовицах?

— Поступить в 91-й полк.

Вахмистр отослал Швейка назад в дежурную, а сам, чтобы не забыть, приписал к своему рапорту в Окружное жандармское управление в Писеке: «Владеет чешским языком в совершенстве. Намеревался проникнуть в 91-й пехотный полк в Будейовицах».

Он потер руки, довольный богатством собранного материала и точностью выводов своего допроса. Он вспомнил своего предшественника, вахмистра Бюргера, который с задержанными даже не разговаривал, и ни о чем их не спрашивал, а немедленно отправлял их в окружной суд с кратким рапортом: «Согласно донесения жандармского унтер офицера такого-то арестовали за бродяжничество и нищенство». И это называется расследованием?

Вахмистр самодовольно улыбнулся, глядя на исписанные страницы своего рапорта, вынул из письменного стола секретный циркуляр Главного жандармского управления в Праге с надписью «совершенно секретно» и перечел его еще раз:

«Строжайше предписывается всем жандармским отделениям с особою бдительностью следить за проходящими через их районы лицами. Перегруппировка наших войск в Восточной Галиции дала возможность некоторым, перевалившим через Карпаты, русским частям занять позиции в австрийских землях, следствием чего было изменение линии фронта, передвинувшегося глубже к западу от государственной границы. Создавшееся положение облегчило возможность русским разведчикам проникнуть в тыл страны, особенно в Силезию и Моравию, откуда согласно секретным данным большое количество русских разведчиков проникло в Чехию. Установлено, что между ними есть много русских чехов, воспитанников Русской академии генерального штаба, которые, владея в совершенстве чешским языком, являются наиболее опасными разведчиками, имеющими свози целью распространение изменнической пропаганды среди чешских граждан. Ввиду этого начальник Главного жандармского управления предписывает задерживать всех подозрительных лиц и особенно повысить бдительность в тех местах, по близости которых находятся гарнизоны, военные пункты и станции железных дорог. Задержанных подвергать немедленному допросу и обыску, после чего отправлять по инстанции».

Жандармский вахмистр Фландерка опять самодовольно улыбнулся и уложил секретный циркуляр в панку с надписью «секретные распоряжения».

Этих распоряжений было много. Они разрабатывались Министерством внутренних дел совместно с Министерством обороны, в ведении которого была жандармерия. В Главном жандармском управлении их не успевали печатать и рассылать.

В папке были:

Распоряжения о наблюдении за настроениями среди местного населения.

Наставление: как из разговоров с населением установить, какое влияние на образ мыслей оказывают вести с театра военных действий

Анкета: как относится местное население к военным займам и сборам пожертвований?

Анкета о настроениях среди призванных и имеющих быть призванными.

Анкета о настроениях среди членов местного самоуправления и интеллигенции.

Распоряжение: немедленно установить, к каким политическим партиям примыкает население; насколько сильны отдельные партии.

Распоряжение о наблюдении за деятельностью лидеров местных политических партий и депутатов от местного населения.

Анкета: какие газеты, журналы и брошюры получаются в районе данного жандармского отделения.

Инструкция: как установить, с кем находятся в связи лица, подозреваемые в нелойяльности, и в чем их нелойяльность выражается.

Инструкция: как завербовать из среды местного населения платных информаторов.

Инструкция для платных информаторов из местного населения, зачисленных на службу при жандармском отделении.

Каждый день приносил новые инструкции, наставления, анкеты и распоряжения. Заваленный массой нововведений австрийского Министерства внутренних дел, вахмистр Фландерка не успевал отвечать и посылал стереотипные отчеты, что у него все в порядке и что лойяльность местного населения — Ia.

Для оценки лойяльности населения по отношению к монархии австрийское Министерство внутренних дел изобрело следующую лестницу категорий:

Ia Ib Ic

IIa IIb IIc

IIIa IIIb IIIc

IVa IVb IVc

Римская четверка в соединении с «a» обозначала государственного изменника и петлю, в соединении с «b» — концентрационный лагерь, а с «c» — выследить и посадить.

В письменном столе жандармского вахмистра находились всевозможные анкетные листы и реестры. Правительство желало знать о каждом гражданине, какого он мнения о власти.

Вахмистр приходил в отчаяние от этой беспрерывно прибывающей с каждым днем литературы. Каждый раз, завидев знакомый пакет с печатью «служебное», он испытывал сердцебиение. Ночью после долгих дум он приходил к убеждению, что ему не дождаться конца войны, что жандармское управление отнимет у него последние крохи разума и что ему не придется порадоваться победе австрийского оружия, ибо к тому времени у него в голове не будет хватать многих винтиков.

А жандармское управление продолжало бомбардировать его запросами: почему до сих пор не отвечено на анкету за № 72345/721/alf/Д, как выполняется инструкция за № 88992/822/gfeh/Z, каковы практические результаты наставления за № 123456/1922/blr/V? и т. д.

Сильнее всего допекала его инструкция о вербовке среди местного населения платных доносчиков и информаторов. Придя к заключению о невозможности завербовать кого-нибудь из местечка Путима, где весь народ меднолобый, он наконец напал на мысль взять к себе на службу общинного подпаска-кретина, по прозванию Петька-Прыгни, который на этот окрик прыгал. Это был несчастный, обиженный природой и людьми, урод, пасший за дрянные харчи и несколько золотых в год принадлежащий общине скот.

Вахмистр велел его призвать и сказать ему:

— Знаешь, Петька, кто такой «старик Гулякин»?[15]

— М-м…

— Не мычи. Так называют государя императора. Знаешь, кто такой государь император?

— Гоцудаль импелатол…

— Молодец, Петька! Так заруби себе на носу: если услышишь, когда ходишь по избам обедать, кто-нибудь скажет, что государь император скотина или в этом роде, то моментально придешь ко мне и сообщишь. За это получишь от меня двадцать геллеров. А если услышишь, кто-нибудь скажет, что войну мы проиграем, опять придешь ко мне и скажешь, кто это говорил, и опять получишь двадцать геллеров. Но если я узнаю, что ты что-нибудь скрыл, то плохо тебе придется! Свяжу тебя и отправлю; в Писек. А теперь, ну-ка прыгни! — Петька подпрыгнул, а вахмистр дал ему двадцать геллеров и, довольный, написал рапорт в Окружное жандармское управление, что завербовал информатора.

На следующий день к вахмистру пришел священник и сообщил ему по секрету, что утром он встретил за деревней Петьку-Прыгни и тот ему сказал: «Батюшка, вчела пан вахмистл говолил, сто гоцудаль импелатол скотина, а войну мы плоиглаем. Бэ-э… Гоп!»

После разговора со священником вахмистр велел подпаска арестовать, и тот был позднее приговорен градчанским судом за изменнические козни, подстрекательство, оскорбление его величества и за целый ряд других преступлений к двенадцати годам тюрьмы.

Петька-Прыгни на суде держал себя, как на пастбище: на все вопросы блеял козой, а после вынесения приговора заржал и подпрыгнул. За это он был наказан в дисциплинарном порядке: твердая постель, одиночка и три дня в неделю на хлеб и воду.

С тех пор у вахмистра не было информатора, и ему пришлось ограничиться паллиативом: он сам выдумал себе информатора, сообщил по инстанции вымышленное имя и таким образом повысил свои доходы на пятьдесят крон, которые он пропивал в трактире «У Кота». После десятой кружки его начинали мучить угрызения совести, и пиво горкло у него во рту, когда он слышал от соседей всегда одну и ту же фразу: «Чтой-то нынче пан вахмистр невеселый, словно им не по себе». Тогда он уходил домой, а после его ухода кто-нибудь делал замечание: «Наши опять, должно, в Сербии п… Вахмистр филином глядит».