Ростислав Гельвич - Полиция реальности

• Название: Полиция реальности
• Автор: Ростислав Гельвич
• Жанр: Научная Фантастика

Иногда встречаешь на летней улице девушку без пупка или слышишь отчетливо разговор на незнакомом языке в соседней комнате где никого нету или выходишь ночью на кухню попить воды и видишь высоко в небе медленно летящего ангела…

Несмотря на все принимаемые меры в работе Полиции Реальности до сих пор случаются накладки.

---

И вот, я решаюсь. Быстро-быстро, навожу мышку на ярлык, два щелчка, все запускается и вот… ничего. Разве что, к гудению, прибавляется еще ритмичный звук пощелкивания, и постукивания, ускорявшийся с каждой секундой. Он идет из под стола. Я заглядываю вниз, и тянусь руками к чему-то горбатому, что издает эти шумы.

Оказывается что это каска. Она теплая на ощупь. Обычная шахтерская каска. В нее буквально вплавлены мигающие лампы. Вплавлены еще и микросхемы. Все это, соединено проводами, и аж двумя мотками трубок охлаждения, с основной частью системного блока. Также, нечто напоминающее закрытые темные очки, располагается над козырьком так, что эту конструкцию можно опускать, и поднимать.

Я одеваю каску. Она теплая. Даже немного горячая. Тиканье и щелканье больше не слышу, две плотных накладки закрывают мне уши. Как можно удобнее, откинувшись на кресло, я закрываю глаза.

Опускаю очки-накладку.

И затем, я открываю глаза.

Слеп. Будто горячее парное молоко залепило мне веки, которые открыты. Оно стало веками. Слоем ровным покрыло, и расползлось по моему лицу.

Как живое, это ощущение холодными червями пробурило мой лоб, и молниеносно заползло в мозг. Я не хочу думать, но я думаю. Мысли, зеленой бегущей строкой, высвечиваются в темноте невидящих глаз. Трудно понять, но потоки текста, скользят из моих глаз, по лицу, и облепив маской, ползут мне в голову.

В носу запах большого, пыльного зала. В нем полно мертвых стариков, ныне мертвых. Еще один, тоже, уже не живой, выступает.

— Человечество в своем настоящем виде существует уже четверть миллиона лет, но только малая лишь часть, имеет значение. — говорит Администратор — Итак, что мы сделали? Мы ютились в пещерах, вокруг полуприрученного огня, сошедшего с небес. Огня, которого мы боялись и не понимали. Что родилось из наших уст далее — было не больше, чем объяснение, почему взошло солнце. Это была тайна огромных птиц с головами людей, соленого дождя, шепота из темноты и оживающих камней. Того, кого… или даже чего, мы назвали «богами» и «демонами», и попросили их защитить нас и молились им о своем спасении. — в ушах пищит. Я ничего не слышу. Я вижу его голос. Я слышу его запах. Я думаю его черный, старомодный костюм, в черно-белой записи. Старческие интонации во всем этом, что заливается мне в голову. Ныне я мозг. Информация. — Со временем их число сократилось, а наше число росло. Мир стал более разумным, и мы стали бояться меньше. Тем не менее, мы никогда не избавимся от необъяснимого, как если бы Вселенная перестанет быть для нас такой непонятной и невероятной вещью. — покашливание остальных. Есть и остальные. Но я — единственный такой, сейчас, моток информации, поглощающий в себя непонятную речь — Человечество не должно вернуться к состоянию первобытного страха. Никто другой не защитит нас, мы должны сами постоять за себя. И если все живут при свете солнечного дня, то что же мы? Мы — живем при свете других добрых солнц, которых не видно, но которые есть. Мы — приходим в непонятный, и нейтральный нам сумрак. Наконец же, мы — покоряем чужую, но все же обитающую рядом с нами, ночь. Все это, мы защищаем от глаз общественности, дабы они могли жить в нормальном, обычном мире. — звук сотен людей, встающих с деревянных стульев. Каблуки. Покашливание. Вкус пыли, запертого помещения. — Я не собираюсь говорить кто мы. Важно лишь то, что мы делаем. Мы — сохраняем это мир. — слово огненным клеймом, многократным эхом остается в моей голове. Мне не больно. Мне не страшно. Но я хочу кричать. — Оберегаем его. Защищаем.

Три слова, как начертанное огненной рукой: «Мене, Текел, Фарес», не уходит из моей головы.

Жар этих медленно остывающих слов, приглушает лишь мягкая, женская фраза, что появилась в моей голове:

— Уровень D. Добро пожаловать. Просьба расслабиться, и сохранять спокойствие.

И все что я ощущал до этого — показалось лишь детским лепетом. Моя голова лопнула как надутый шарик, разошлась лепестками, и будто чудо-пылесос, втягивала в себя все что есть вокруг.

Появились ощущения. Я слышу, как загудел компьютер, вокруг меня. Что-то новое я осознаю. Даже то, что мои глаза открыты. Из них текут слезы. Хочу закрыть веки, но не могу. Хочу двинуть рукой, но не могу. Голова-тюльпан, голова — голодный пес. Пожирает все. Социальные сети. Пресса. Блоги. Порно. Имиджборды. Втягивает их через провода. Я полон как набитый желудок. Ощущение стягивания, превращается в ощущение боли. Даже когда все заканчивается, женские слова не дают мне облегчения:

— Уровень С. Добро пожаловать. Просьба расслабиться, и сохранять спокойствие.

Нечто, о чем любят говорить все, нагло утаптывает только что поглощенную информацию, и устраивается на ее месте. «Секретные» правительственные сайты — которых нет. Номерные радиостанции. Ха-ха-ха. Та моя часть, что не чувствует боли, что не занята пожиранием информации, смеется и улыбается. Потому что теперь она понимает, наивность многих. Наивность собаки, что тянет игрушку из рук хозяина, с громким рычаньем, грозным рычаньем. Отобрав игрушку, убегает, радостная.

А хозяин смеется.

— Уровень В. Добро пожаловать. Просьба расслабиться, и сохранять спокойствие.

Больно.

Больно.

Больно.

Больно.

Я альпинист. Руки мои боль, ноги боль, я хожу по боли, ем боль, сплю боль, взбираюсь в боль. Не могу описать иначе.

Мне несколько тысяч лет. В моей голове, все. Я вижу каждую частичку мира, что видели первооткрыватели.

Секунда — и я не я. Разговариваю с Объектом. Смуглая кожа, бородка, темные волосы. Он злой. Но я еще злее. Говорю ему, что он мне надоел. Он постоянно убегает. Собственноручно, из своего пистолета, я выпустил ему в голову больше двадцати пуль. А он улыбается, нехорошей улыбкой. Я знаю, что он с легкостью может разорвать меня пополам. Но он злой. А я — еще злее. В его серых глазах, уважение.

Вжик. Миг. Он длится еще меньше. Но именно за этот миг — я гляжу на себя в зеркало. Лысый, гладко выбритый человек, в оранжевом комбинезоне, с черной маркировкой D, в области сердца. Меня вталкивают внутрь, в комнату, где пол покрыт чем-то красным, липким, воняющим. В углу — статуя. Похожа на эмбрион. Не хочу моргать. Не хочу моргать. Мне страшно. Морга…

Миг. Я это снова я. Меня снова кидает вверх, по уровням D и C. Не знаю, как я это определил. Но теперь это очевидно. Как ты вынырнул из хрустальной чистоты воды, в другую воду. Безопасную, стерильную, она отдает хлоркой, и от нее подщипывает глаза. До этого, ты не осознавал что в воде была хлорка, и за водой кто-то наблюдал. Ты плавал в воде, и там хорошо.

Новое понимание. Всех этих уровней. Меня снова утягивает вниз. Ниже чем было до этого.

— Настройка. Благоприятные условия настройка на резонанс Шумана. Просьба сохранять спокойствие.

Все что было — глупо.

Мы. Вся планета. Мы знаем. И можем. Nomen illis legio. Миллион миллионов, нас даже больше. Прекрасны. Ужасны.

Мы это ты. Ты это мы.

— Выход. Конечный прием. ТИХИЙ ДОМ. Уровень omega. Просьба сохранять спокойствие.

Скачок вниз. Это глубже чем Марианская впадина. Тут нет ничего. Информация больше не поступает. Я как ребенок, готов стучать ложкой по столу. Не было приятно. Но пустота, хуже чем неприятно.

— Каталог загружен. Мировой сектор… загружен. Уровень информационного допуска — 05. Контактный допуск — ЗАПРЕЩЕН. Статус — подготовка класса R. Рефлекторные отклики… безусловные рецепторные, эффекторные. Закрытие программы. Отключение передатчика. Далее: проследовать в лазарет, для дальнейших процедур.

Ощущение: боль. Мышцы напряжены, будто я таскал уголь. С меня градом льет пот. Лицо — заплаканное, болят глаза. Горячая каска, мягко поднимается с моей головы.

— Получилось то, что получилось, Николай. — и это голос моего соседа.

Он помогает мне встать, и пройти в зал. Все очень размыто. Вижу, как какие-то люди, входят в дом, и аккуратно, бережно даже, разбирают механизм в погребе. Еще один человек, уйдя в комнату с компьютером, выходит оттуда, что-то черкая в листочке.

Тем временем, я на диване.

Сосед, передвинул кресло. Прежде чем сесть, он окинул меня взглядом, и бесцеремонно, как куклу, расположил мое усталое тело, в сидячем положении. Несколько по иному, чем я сидел раньше. Странно, но мне становится гораздо удобнее. Несмотря на то, что я еще не в состоянии что либо сделать, слушать и смотреть, мне уже легче.

— Николай. — в его голосе нет придурковатости. Он смотрит на меня. — Как ты думаешь, что произошло?

Открываю рот, но изо рта лишь стон. Я хочу сформировать фразу, но не получается.

— Боже мой… зачем?

Он достает из глубокого кармана, некое подобие рации, и коротко говорит: «Врача». Через несколько секунд, в комнату деловито входит крепкий мужчина, с короткой стрижкой. Меньше чем за минуту, совершив осмотр, он достает из внутреннего кармана металлический портсигар. Но там не сигары, там шприцы. Взяв один из них, небрежно, делает мне внутримышечный укол. Больно.