Иосиф Ликстанов - Зелен камень

• Название: Зелен камень
• Автор: Иосиф Ликстанов
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1949

Рисунок на переплете, форзац и заставки: Ю. Рейнера

Рисунки: Б. Винокурова

---

— Есть еще пассажиры? — спросил Павел.

— Жена его приехала в Горнозаводск сына навестить. Сын их, участник войны, до сих пор в госпитале. Такая беда, такая беда! — покачал головой заведующий, дав понять, что весьма сочувствует шоферу, но готов волей-неволей выполнить приказ управляющего.

— Женщина поедет в кабине, я в кузове! — решил Павел. — Дайте брезенты, и все будет хорошо. Хотелось бы в пути выспаться.

— Дадим, дадим брезенты! — обрадовался заведующий базой. — И соломы положим… Ты, Игнат, устрой все по-хозяйски…

С опозданием на полчаса машина ушла. Ее поглотила ночь, беспримерная среди ненастных ночей. Ветер разгулялся и гудел, бросая со всех сторон потоки холодного дождя. Можно было подумать, что машину трясет не дорога, а удары непогоды. Брезенты не устояли против дождевой вьюги — коробились, холодные и тяжелые, под них проникал леденящий ветер. Павел ничего не чувствовал.

— Пить!.. Где мы? — спросил он, когда на рассвете шофер откинул брезент.

— К Большой деревне подъехали. Ползем черепахой. Дорога здесь никуда, все размокло… Неможется вам? В кабину ступайте, авось сядем втроем. Жена покою не дает!

— В кабину не пойду, мне душно.

Утром добрались до Новокаменска. Жена шофера, маленькая полная женщина, помогла Павлу стряхнуть соломинки, приставшие к пальто.

— Простите, молодой человек. Если бы я знала, что вы больны, разве я позволила бы себе…

Он заставил себя взойти на высокое крыльцо трестовской конторы, открыть дверь, подняться на второй этаж. В коридорах полы еще не просохли после утренней приборки.

Секретарша, увидев его, произнесла оторопело: «А!» — и осеклась.

Ее лицо в свете ненастного утра показалось зеленоватым и испуганным.

— Управляющий?

— У себя… Пройдите.

Кабинет управляющего, обычный кабинет хозяйственника, с графиками-синьками на стене, с минералогической витриной в углу, с целым набором телефонных аппаратов, был уже затянут табачным дымком. Управляющий, полный человек с гладко выбритой головой, сидел в своем кресле, откинувшись на спинку.

— Что все это значит, как вы очутились в Горнозаводске? — с места в карьер начал он.

Мучительно хотелось опуститься на стул, но управляющий не предложил сесть; Павел пересилил себя.

— Кто вас вызвал? Знакомая какая-нибудь? — спросил управляющий.

— Что случилось на шахте? — ответил вопросом Павел.

— А вы не знаете?

Это было сказано быстро, будто щелкнуло; впрочем, лицо управляющего осталось спокойным, только круглый подбородок вздрогнул.

Придвинув к себе табачную шкатулку, он взял толстую папиросу, вставил в мундштук, кропотливо занялся электрической зажигалкой.

— Я не имел времени узнать, — объяснил Павел, удивленный тем, что разговор проходит так спокойно.

— Что могло случиться на знаменитой Клятой шахте? — пожал плечами управляющий. — В тот самый момент, когда Самотесов по вашему конспекту на совещании хозяйственного актива делал доклад об опыте скоростных восстановительных работ, нам сообщили, что на шахте пожар уничтожил каркасы строящихся домов, стройдетали и два барака.

— Виновные не найдены? — не то спросил, не то просто отметил Павел, взявшись обеими руками за спинку стула.

— Прямых виновников нет. — Управляющий наконец прикурил. — А инженер Расковалов совсем в стороне: он, видите ли, очутился в Горнозаводске, вызванный мифической телеграммой.

Управляющий нажал кнопку звонка, приказал секретарше пригласить Федосеева.

— Товарища Федосеева вызвали по телефону. Он сейчас говорит с Горнозаводском, — ответила она.

— Так рано? — удивился управляющий. — Кто вызвал?.. Не знаете… Ну, все равно.

Секретарша положила перед ним полулист бумаги с несколькими строчками машинописи, сказала вполголоса несколько слов, и Павел уловил: «проект приказа».

— Хорошо, оставьте! — отрывисто бросил управляющий и поморщился.

— Это… проект приказа о моем снятии с работы? — спросил Павел, когда секретарша вышла.

Управляющий вскочил так стремительно, что кресло откатилось; побагровев, он закричал, быстро стуча кулаком по столу:

— Бумажкой интересуешься, бумажкой! Тебе бумажка важна! Тебе не важно, что говорят, в чем тебя обвиняют, чем нас за тебя бьют!

— Меня не в чем обвинять, — твердо произнес Павел. — Не за что и вас бить.

— Знал, что отец с Клятой шахтой был связан? Знал, что он шахту подорвал? Почему молчал?

— Не знал я об этом… Третьего дня от Самотесова услышал впервые и не верю, не могу этому поверить!

— Об отце больше ничего не знаешь?

— Нет!

Управляющий опустился в кресло, дрожащей рукой вставил в мундштук выпавшую папиросу и раскурил ее жадными затяжками.

— Ну, еще узнаете, — произнес он угрюмо. — Лучше бы сами вспомнили и сказали.

…Павел пришел в себя, отстранил руку управляющего, поившего его водой, поднялся со стула и направился к двери.

— В постель надо, — вслед ему бросил управляющий.

Павел усилием воли собрал мысли.

— Вы стали выяснять, знал ли я о прошлом моего отца, будто это имеет отношение к событиям на Клятой шахте, — сказал он.

— Если знал да молчал, то имеет отношение!

— Правильно… Но я не знал и не могу этому поверить. Мне кажется, что вместо следствия по поводу моего отца лучше всего было бы заняться вопросом: кто мне телеграмму ложную прислал, кому понадобилось оторвать меня от шахты?

— Учи, учи нас… — пробормотал управляющий, заинтересованно взглянув на Павла исподлобья. — Телеграммку-то покажи.

Телеграмма? Павел обшарил карманы — телеграммы не было. Вспомнил: в последний раз видел ее в руках Ниночки.

— Телеграмму я забыл у Колывановых.

— Вот это твоя помощь следствию! — хмыкнул управляющий.

— Самотесов и ваша секретарша видели телеграмму…

— Да, видели, — послышался за спиной Павла голос Федосеева. — Телеграмма, конечно, существует. — Федосеев протянул Павлу руку. — Болеете я с температурой разъезжаете в кузове машины, под дождем, — упрекнул он Павла. — Будьте добры, пройдите в мой кабинет, подождите немного. Нам нужно поговорить…

В приемной управляющего, куда вышел Павел, несмотря на ранний час, был посетитель — статный молодой человек с гладким, несколько высокомерным лицом, просматривавший газету. Он поднял на Павла внимательные холодные глаза, в которых светилась искорка острого любопытства.

Павел прошел в кабинет Федосеева.

Глава девятая

1

Некоторое время они молчали. Федосеев, только что возвратившийся от управляющего, перелистывал календарь на своем письменном столе, Павел сидел на деревянном диване.

— Сильно вы сдали, — отметил Федосеев. — Сразу похудели, осунулись.

— Да… Это первый мой грипп, и довольно злой к тому же.

— И настроение, конечно, отвратительное.

В голосе Федосеева проскользнула нотка сочувствия.

— Как может чувствовать себя инженер, у которого крупная авария на шахте, случившаяся в его отсутствие… и с которым управляющий говорит не столько о самой аварии, сколько об его отце! Управляющий хотел выяснить, знал ли о делах моего отца… Ой будто ставит аварию в прямую связь с этим. Отец, мол, шахту подорвал, а сын продолжает его дело… Что за чепуха!

— Да, несомненно дичь! — подтвердил Федосеев. — Но прошу вас понять, что есть люди, которые упорно настаивают на существовании этой связи. И уверяю вас, что, во-первых, таких людей очень мало, а во-вторых, управляющий не в их числе. Спрашивая вас о вашем отце, он прежде всего искал опровержение всем этим разговорам, вернее — писаниям… Как это ни странно, обвинителями вашего отца выступают только авторы анонимок. Ни одного личного, прямого показания. Авторы анонимок прячутся? Так?

— Прячутся, потому что лгут! — воскликнул Павел.

— Негодяй способен лгать и глядя прямо в глаза следователю. Почему же ни один автор анонимных писем не пошел на ложь в открытую? Кто они, эти «знающие», «благожелатели» и «осведомленные»? Они упорно держатся в тени.

Павел слушал его жадно, будто пил живую воду.

— Теперь относительно аварий, — продолжал Федосеев задумчиво, не глядя на Павла. — Вот здесь много таинственного, непонятного, как и в самом характере аварий, когда вы неизменно оставались в стороне… или вас оставляли в стороне… так и в этих появлениях человека, внешне похожего на вас… И, наконец, в этом телеграфном вызове… Странно все это… Но вот что…

Федосеев вышел из-за стола, сел рядом с Павлом, проговорил медленно, как бы припоминая слово за словом:

— Если предположить, что аварии на Клятой шахте представляют систему и направлены к определенной, пока непонятной для нас цели, если предположить, в порядке рабочей гипотезы, что своей задачей организатор или организаторы аварий ставили не только замедление работ на Клятой шахте, но и разгон работоспособного, активного, честного руководства, то не умнее было бы создать у организатора или организаторов аварий уверенность, что все им удается?.. Удачливый обычно забывает об осторожности.