Элизабет Чедвик - Лавина чувств

• Название: Лавина чувств
• Автор: Элизабет Чедвик
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-8138-0241-Х

Джослин де Гейл одержал много побед в сражениях, но вынужден сдаться перед красотой своей юной возлюбленной, которую зовут Линнет де Монсоррель.

В недавнем прошлом с лихвой хлебнув горя от жестокого и грубого мужа, Линнет теперь просто наслаждается семейным счастьем, находясь в сильных руках нового защитника, Джослина де Гейла. Но их любви предстоит пройти через многие испытания: муки ревности, подозрения, гордость, — и даже смерть вступит в схватку с ними, угрожая всему, чем они так дорожат…

---

Геймел пожал плечами.

— Но они здесь долго не пробудут. Когда сторонники короля, вроде вас, войдут в город, для них будет небезопасно учинять здесь беспорядки.

— А городская стража не может справиться с этими возмутителями спокойствия?

— Да, мы изредка видим стычки на улицах, на некоторое время становится потише, а потом беспорядки возобновляются. Граф Феррерс глух ко всем жалобам. Вот почему нашему хозяину пришлось посадить на цепь во дворе эту собаку.

Служанка, что-то бормоча себе под нос, направилась к Джослину и Геймелу, чтобы наполнить их кубки. Один из воинов Феррерса попытался задержать ее, но она увернулась, плотно сжав губы. Двое торговцев допили и вышли. Джослин решил сделать то же самое.

— Привязывай свою ногу, — сказал он Геймелу. — Я отведу тебя обратно к замку.

Старик потянулся за своей деревяшкой, но прежде чем он смог взять ее, один из воинов, метнувшись вперед, опередил его.

— Смотрите, друзья, что у меня! — крикнул он. — Палка дров! — Он подошел к жаровне, подбрасывая в руках обрубок Геймела.

Джослин вскочил на ноги.

— Верни немедленно, — спокойно сказал он.

— А что, если не верну? — Воин подбросил деревянный протез в воздух и нарочно сделал вид, что не собирается его ловить, пока он чуть не упал на пол. Джослин посмотрел на юношеские прыщи на лице молодого человека, на жидкую лохматую бороденку на его подбородке и совсем разозлился.

— Ты больше не жилец.

Лицо молодого воина покраснело. Он выставил вперед нижнюю губу и бросил протез Геймела в огонь.

Все в таверне пришло в движение. Джослин набросился на воина, а три его товарища кинулись ему на помощь. Геймел пополз по полу к жаровне, чтобы спасти свою «ногу», до того как она загорится. Служанка выбежала наружу, зовя на помощь, и столкнулась со своим хозяином, который как раз возвращался с рынка, сделав необходимые покупки. Тот сразу спустил с цепи собаку и, обхватив руками широкий кожаный ошейник, ворвался в темную пивную. Через пять минут здесь воцарился ад. Собака рычала и кусала без разбора все, что попадало ей в зубы. Хозяин обрушился на воинов с кочергой, которую Конану удалось вырвать у него. Обладая более крепким телосложением и хорошим опытом в таких стычках, Конан стал применять ее намного результативнее. Джослин вынырнул из груды машущих рук и ног, крепко держа за шиворот юнца, изрыгавшего изо рта кровь и проклятия. Он первым из людей Феррерса и вылетел на улицу. За ним вскоре спровадили и его друзей.

— Как в старые времена! — довольно заявил Конан, запыхавшись и опираясь на кочергу.

Держась рукой за побитые ребра, Джослин бросил на него многозначительный взгляд и повернулся к Геймелу, который дул на свою деревянную ногу, протирая рукавом наиболее обгоревшие участки.

— Ну, как она? Еще послужит?

— Да, пока я выстрогаю себе новую. — Геймел пожал плечами. Он казался не слишком возмущенным, напротив, на его грубом лице появилась улыбка. — Поделом им. Какое наглое лицо было у этого юнца, когда вы решили преподать ему урок. Вот уж грязная свинья!

Джослин сел на скамью и с благодарностью принял кружку пива, которую ему подал хозяин. Несколько любопытных посетителей теперь чувствовали себя немного смелее на рынке Уикдей, когда опасность миновала, а Геймел немедленно стал знаменитостью.

— Все уже готово к отъезду? — спросил Джослин у Конана. Он оставлял своего дядю присматривать за погрузкой багажа перед заключительным отрезком их путешествия домой.

— Ну, собственно, я и пришел, чтобы сказать тебе об этом. — Конан потер сзади шею. — Немного треснула ось на передних колесах. До Рашклиффа мы, может быть, и дотянули бы, но потом она могла бы сломаться где угодно. Я отвез телегу к Уорсер-Гейту, но колесный мастер говорит, что теперь она будет готова в лучшем случае к вечеру.

Джослин выругался, услышав эту новость, проклиная колесного мастера из Рашклиффа, за то что у него такая несведущая соломенная голова.

— Выходит, нам придется провести еще одну ночь в Ноттингеме?

— Нет, если будет нужно, мы поедем при лунном свете, — сказал Джослин. — Ни пожар, ни наводнение не заставят меня дольше оставаться здесь. Сегодняшнюю ночь я проведу в постели со своей женой.

Конан повел бровью и усмехнулся.

— Какой нетерпеливый, а?

— Более чем. Он угрюмо улыбнулся своему дяде. — Это были самые долгие восемь дней в моей жизни.

В пивную забежала собака хозяина, высоко задрав хвост с гордостью за хорошо выполненную работу. Она с любопытством принялась обнюхивать ногу Геймела, но запах гари отталкивал, и собака, с отвращением фыркнув, вприпрыжку выбежала через задний вход во двор, где стояла ее конура.

Глава 24

Мэтью, бродячий торговец, развязал свой узел и, расстелив на полу ткань из оранжевой шерсти, стал выкладывать на нее товар на обозрение возможным покупателям. Последние десять лет каждый Михайлов день и каждую Пасху он останавливался в Рашклиффе, когда направлялся с товарами из Ноттингема в Ньюарк. Этот тридцатилетний краснощекий мужчина производил впечатление крепкого человека, отличавшегося отменным здоровьем. Правда, недавно он подхватил простуду, от которой так и не смог пока оправиться, и поэтому чувствовал себя сегодня отвратительно. Ему казалось, что его бьют по голове чем-то тяжелым, пытаясь раскрошить череп на мелкие кусочки, а все тело словно налилось расплавленным свинцом. Подергивая плечами, он изо всех сил старался сдержать мучительный кашель, зная, что это может отпугнуть покупателей.

Трясущимися пальцами он залез в кожаный мешочек и достал набор колец и брошей, отдельные из которых были из простой бронзы, а другие покрыты финифтью. В другом мешочке находились тяжелые стеклянные и керамические бусы для женщин. Такие очень любили надевать местные красавицы в эти праздничные дни.

Одна из прачек замка остановилась со своей дочерью, наблюдая, как он вытаскивает свои вещи, и, выбрав маленькие портные ножницы в красивом кожаном футляре, начала торговаться. Ее удивление не имело границ, когда Мэтью почти не стал оспаривать цену ножниц и принял ее второе предложение с усталой улыбкой на лице. Ободрившись, она также купила полдюжины крупных бусинок для дочери.

— Ты что, разучился торговать, Мэтью? — спросил Генри, когда прачка удалилась с победоносным блеском в глазах и с девочкой, скачущей вприпрыжку от радости.

Торговец провел рукой по волосам и громко просопел:

— По правде говоря, я себя не очень хорошо чувствую. Должно быть, подхватил какую-то заразу там, где торговал в последний раз.

— Я попрошу маму приготовить тебе горячего сидра или меда, — предложил Генри. — Или леди Линнет даст немного подогретого вина, если ее попросить.

Несмотря на сильную головную боль, торговец заметил довольство, сквозившее в голосе Генри. Щегольский покрой его рубахи и позолоченный пояс на талии также не остались незамеченными.

— Удалось схватить удачу за хвост, да?

Губы Генри расплылись в улыбке, а на щеках при этом появились две ямочки.

— Я теперь младший управляющий лорда Джослина. Мой долг — следить, чтобы в замке все шло гладко и все были довольны, а не злоумышляли по темным углам. Лорд Джослин говорит, что мало иметь голову на плечах, к ней еще нужна шея и ноги для передвижения.

— Значит, он лучше, чем прошлые хозяева?

— Сам подумай. Он приедет домой сегодня к ужину. — Генри потер сбоку маленький курносый нос. — Ты прибыл сюда вовремя. Наши люди должны как раз вернуться с битвы. У них теперь у всех в кошельках есть деньги, а значит, будут и женщины, на которых они захотят их потратить. А сегодня вечером намечается настоящий праздник. Не каждый день можно попробовать миндальные пряники и печеного лебедя под луковым соусом, не правда ли?

Мэтью притих. В луковый соус добавляются птичья кровь и потроха. Такое блюдо считалось деликатесом, но в данный момент даже простое упоминание о пище было вполне достаточным, чтобы заставить его тяжело вздохнуть. А представить себе темный, почти черный соус — это вообще чересчур опасно для его изголодавшегося желудка.

— Лучше иди и ляг, — сказал Генри уже без улыбки, так как он повнимательнее присмотрелся к Мэтью. — За один день твои покупатели не разбегутся.

Мэтью кивнул, у него не хватало сил спорить. Жалкий и слабый, он неуклюже принялся складывать свои товары в мешок. Генри наклонился, помогая ему, и вдруг чуть не подскочил от неожиданности, услышав за спиной мерзкий пронзительный звук.

— Генри, смотри, что мне дал повар! — Роберт помахивал перед носом слуги костяной флейтой. — Отец Грегори говорит, что научит меня играть какую-нибудь мелодию!

— Чем скорее это произойдет, тем лучше. — И, поморщившись, Генри решил, что когда-нибудь скажет Саулу все, что он думает о таких «подарках». Теперь всех в замке ожидали несколько мучительных дней, пока сын хозяйки не найдет себе какую-нибудь новую забаву.