Элизабет Чедвик - Лавина чувств

• Название: Лавина чувств
• Автор: Элизабет Чедвик
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-8138-0241-Х

Джослин де Гейл одержал много побед в сражениях, но вынужден сдаться перед красотой своей юной возлюбленной, которую зовут Линнет де Монсоррель.

В недавнем прошлом с лихвой хлебнув горя от жестокого и грубого мужа, Линнет теперь просто наслаждается семейным счастьем, находясь в сильных руках нового защитника, Джослина де Гейла. Но их любви предстоит пройти через многие испытания: муки ревности, подозрения, гордость, — и даже смерть вступит в схватку с ними, угрожая всему, чем они так дорожат…

---

Она поставила Роберта на ноги.

— Ты сможешь спуститься в гостиную и найти Джослина и Конана?

Роберт посмотрел вверх на свою мать.

— Пойдем со мной. — И он потянул ее за руку.

— Я не могу. Леди Агнес нужна помощь. Найди Джослина и оставайся с ним, пока я не вернусь. Хорошо?

Роберт закивал, прикусив нижнюю губу.

— Будь хорошим мальчиком. Ну, ступай. — Линнет обняла его и нежно подтолкнула к дверям, как бы помогая ему выйти из комнаты. Было удивительно, как быстро имя Джослина стало для ребенка таким привычным, если не сказать необходимым, как спасательный круг. Стоило назвать его, и оно оказывало на ее сына магическое действие, оно околдовывало, его страхи проходили. И даже в этом доме, который Роберту был совершенно не знаком, он начинал чувствовать себя в полной безопасности.

Давая резкие указания перепуганной служанке, Линнет осмотрела Агнес. К счастью, она ничего себе не повредила. Ей помогли подняться и довели до кровати. От простыней шел неприятный несвежий запах, а на стеганом покрывале валялись крошки и были заметны жирные пятна. Линнет поднесла к губам Агнес кубок с медовым напитком. Та послушно сделала несколько глотков, и через некоторое время румянец вновь показался на ее лице. Глаза прояснились, и она пристально взглянула на Линнет.

— Боже мой, как я завидую вашему добродушию, — устало произнесла она. — Я тоже когда-то была такой же. Вижу по вашим глазам, вы думаете, будто я сошла с ума, не так ли?

— Я только считаю, что вам нужно отдохнуть, — сказала Линнет. В ее голосе слышались участие и жалость.

Агнес глубоко вздохнула и тупо посмотрела на стену.

— Вильям хочет заточить меня в монастырь. Я уже не могу рожать детей, и для него я теперь просто обуза. — Она прищурила глаза. С этими свисающими с головы седыми волосами она напоминала Линнет старую волчицу. — Но я не доставлю ему этого удовольствия. Да и Вильям уже не тот, он забывает о своих годах и болезнях, которые скоро и его самого сведут в могилу вслед за той потаскухой, и они вместе с ней будут гореть в аду.

Когда Линнет встала, чтобы уйти, Агнес больше не пыталась ее удержать. Она тихо покачивалась на кровати, как бы убаюкивая кубок с напитком, словно это был ребенок, и бормотала себе что-то под нос.

* * *

Со времени последней встречи Вильяма де Роше и Конана де Гейла прошло уже более двадцати лет. Тогда Вильям, вынув свой меч из ножен, долго гонялся за Конаном из башни в башню, из комнаты в комнату, по всему двору, пока не выгнал его прочь через ворота Арнсби. Он захлопнул их перед его носом и приказал больше никогда не появляться здесь, иначе он его повесит.

И вот они вновь столкнулись друг с другом.

— Что, хочешь вздернуть меня на виселицу? — спросил Конан в своей обычной самоуверенной манере и встал, опершись на бедро, возле которого висел меч.

Вильям стиснул зубы и сделал резкий вдох, как будто его ударили кулаком в живот.

— Лучше не искушай меня, — проворчал он и схватился за ремень, сжимая его так, словно это горло Конана. — Для чего ты сюда приехал, доставлять неприятности?

Конан прищелкнул языком.

— Ты всегда меня несправедливо судил, Вильям, да и что, собственно, изменилось? Ты и сейчас считаешь меня закоренелым злодеем. Впрочем, не беспокойся, я не собираюсь здесь надолго задерживаться. Я так же с трудом переношу твое общество, как и ты мое.

Вильям уставился на наемника.

— Он теперь служит мне, — спокойно сказал Джослин. — Мне позарез нужны люди. Ты сам знаешь, какие события разворачиваются кругом, необходимо держать ухо востро, а Рашклифф защищают сейчас люди, которые могли бы украсить разве что сборище придурков, — одни лентяи и олухи, я не нахожу других слов.

— Ты сам, должно быть, круглый олух, если додумался нанять его! — проворчал Вильям.

— Не такой уж олух. Он опытный наемник, не раз проверенный и закаленный в битвах, о чем говорит шрам на его лице, — ответил Джослин, буравя отца острым взглядом. — Или ему, может быть, лучше податься к восставшим?

Железное Сердце плотно стиснул зубы.

Конан заулыбался, и морщинки вокруг его глаз углубились от откровенного веселья.

— Он действительно думает, что так будет лучше, — сказал он Джослину. — Мне бы тогда пришлось заботиться о Рагнаре, не так ли?

Джослин бросил на него предупреждающий взгляд и сделал резкое движение правой рукой. Невозмутимый Конан продолжал потешаться, при этом шрам превращал его улыбку в злобный оскал.

— Он в самом деле твой дядя? — спросил Мартин, присоединившийся к трем собеседникам и остававшийся до сей поры незамеченным. Мальчик посмотрел на Конана с тем же любопытством, с каким разглядывал медведя на ярмарке в Смитфилде.

Джослин засмеялся, взъерошив остриженные рыжеватые кудри своего младшего брата.

— Боюсь, что да, но пусть его внешность не смущает тебя. — Он взглянул на Конана. — Хотя он и является помехой в светской беседе, но относится к той породе людей, которых я хотел бы иметь у себя за спиной на поле боя.

Конан поднял брови, пытаясь изобразить на своем лице удивление.

— Очень мило с твоей стороны, что ты это заметил, — проворчал он, но Джослин видел, что ему приятно слышать такие слова.

— Почему ты не на занятиях? — строго спросил Вильям своего младшего сына, положив тяжелую ладонь ему на плечо.

Мартин бесстрашно посмотрел на своего отца.

— Сэр Ален отправил меня за другим мечом. Старый, деревянный, которым я пользовался, сломался.

— Ах, значит, ты сейчас идешь за новым мечом?

— Да, отец. Но я решил, что поступлю более вежливо, если задержусь и поприветствую наших гостей.

Губы Вильяма слегка искривились. Усилием воли он опять взял себя в руки.

— Сомневаюсь, что тебя остановили правила приличия. Длинный любознательный нос — вот что привело тебя сюда. Ну, ладно, поторопись, а то тебе придется отвечать перед сэром Аленом за опоздание. — Он хорошенько потряс мальчика за плечо и отпустил его.

Едва ушел Мартин, как появился Роберт, бежавший через гостиную, поблескивая своими светлыми волосами. Задыхаясь, он подскочил к Джослину, и тот поднял его на руки.

— Где твоя мама? Она знает, что ты здесь?

Роберт кивнул и ткнулся лицом в шею Джослина, обнимая его. Джослин почувствовал, как часто бьется у мальчика сердце.

— Она отправила меня к вам, — сказал Роберт. — Та леди, которую мы навестили, — не очень хорошая. Она мне совсем не понравилась. Но она упала, и мама осталась, чтобы помочь.

Джослин вопросительно посмотрел на Вильяма поверх светлой головы мальчика.

— С Агнес в последнее время происходит что-то странное, — сказал отец, пожав плечами. Было видно, что ему неприятно об этом говорить. — Все свое время она проводит, размышляя о Рагнаре и Иво и придумывая всевозможные способы, как им завоевать мою благосклонность.

Джослин, еще крепче прижав к себе Роберта, ничего не ответил. А что он мог сказать? Агнес всегда казалась ему одержимой. Она страстно желала, чтобы звезда Рагнара прочно закрепилась на небосклоне Арнсби. А Джослин представлялся ей кометой, грозившей затмить своим светом сводного брата. Учитывая текущие события, было не удивительно, что Агнес источает яд, узнав, что здесь находится соперник ее старшего сына.

— Весной, когда Мартин будет воспитываться в доме де Люси, я собираюсь купить ей место в Саутуелле, чтобы она жила там вместе с монахинями, — добавил Вильям.

— Следовало сделать это много лет назад, приятель, — грубовато посоветовал Конан. — Я всегда думал, что у нее не все дома.

Рот Вильяма искривился.

— Она мое наказание, — сказал он. — Я терплю ее присутствие, как власяницу, уже больше половины своей жизни.

«А она терпит его присутствие, и все ради своих сыновей, — подумал Джослин. — Вряд ли она согласится пойти в монастырь, когда их будущее остается под большим сомнением».

— Я видел еще одну леди на лестнице, — заговорил Роберт, уловив наступившую паузу в беседе взрослых. — Очень приятная леди. От нее пахнет цветами.

— Правда? — сказал Джослин, не обращая особого внимания на это замечание.

— У нее волосы длиннее, чем у мамы, почти до колен, и она одета в нарядное зеленое платье со свободно свисающими рукавами, — пролепетал Роберт.

От его слов, как от падающих в воду камушков, исходила рябь, волнуя возникшую тишину и одновременно создавая какую-то таинственность. Взгляды присутствующих выражали неописуемый ужас. Лицо Вильяма стало пепельным.

— Боже! — пробормотал Конан и, перекрестившись, уставился на ребенка, почувствовав, как по его спине пробежали мурашки.

— Она разговаривала с тобой? — Машинально Джослин посмотрел в сторону темного входа у начала лестницы, ведущей наверх в башню, затем поднял голову и пробежался торопливым взглядом вдоль длинной галереи и двойного ряда дубовых перил. Дневной свет, идущий через высокие окна гостиной, падал на шпаги, отливавшие золоченым блеском, который отбрасывал солнечные зайчики на фамильные знамена, висевшие над камином. Они едва заметно вздрагивали от тяги, исходившей от пламени. От возникшего напряжения он почувствовал глухой стук собственного пульса.