Антоний Оссендовский - Люди, боги, звери

• Название: Люди, боги, звери
• Автор: Антоний Оссендовский
• Издательство: Яуза
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-12872-7

Мемуары Антония Фердинанда Оссендовского «Люди, боги, звери» представляют собой увлекательное повествование о приключениях автора в Сибири и Монголии, охваченных гражданской войной. На одной из дорог он встречает легендарного барона Унгерна и множество других весьма странных реальных персонажей. В этих скитаниях ему открывается тайна загадочной страны Шамбалы, якобы существующей на Востоке. И просвещенные ламы предсказывают Оссендов-скому его судьбу и судьбы мира.

Кроме того, читатель найдет в этой книге интереснейший рассказ писателя и путешественника, прошедшего по следам Антония Фердинанда, Витольда Михаловского о жизни, странствиях, литературной и научной работе Оссендовского.

---

В ноябре 1909 года в Петербурге появилось общество молодых журналистов и наборщиков и основало «Петербургский журнал». Во главе общества встал некий Вацлав Чихоцкий, приятель какого-то Антона Оссендовского, без научных титулов, русского журналиста, работавшего в бульварном журнале Скобелева «Ст. — Петербургский листок». Чихоцкий, ловкий малый, в январе 1910 года растратил капитал общества и, оставив в качестве своего заместителя по редакции «Петербургского журнала» своего приятеля Оссендовского, сбежал в Москву. На этой должности благодаря снисходительности и голубиной доброте издателей журнала Оссендовский продержался 9 месяцев, после чего, возненавидев польский язык и служение «привисленцам»[57], снова превратился в русского журналиста и ушел в редакцию «Биржевых ведомостей». «Профессор и доктор», конечно, сейчас же заявит, что он по меньшей мере играл тогда роль Валленрода[58] и что, работая в российском либеральном органе, содействовал свержению царизма, быстрому признанию правительством Керенского независимости Польши и что он являлся одним из создателей Версальского договора, который, как известно, «привез» в Варшаву из Версаля через Париж, Брюссель, Кельн, Берлин и Познань в спальном вагоне сам Роман Дмовский[59]. Нужно предупредить все его увертки и до конца разоблачить Антона Оссендовского. После короткого «либеральничанья» уважаемый «ученый» осел в редакции черносотенного органа Бориса Суворина «Вечернее время» и там под псевдонимом А. Мзура с 1914 года или, может, немного раньше до самой революции пописывал статейки в шовинистском тоне. Революция загнала Антона к Колчаку, и оттуда он приехал в Польшу уже как «доктор и профессор», «польский писатель» и Фердинанд. Где он получил степень доктора, где стал профессором — неизвестно. Для получения докторской степени оказалось достаточно бурной жизни. Сам для себя был профессором морального растления и доктором искусства наниматься за деньги. <..> Может, эти биографические данные «знаменитого путешественника и ученого» заинтересуют господ издателей его бредней и постановщиков его пьесок, и, может, в конце концов установится обычай собирать информацию о разных бродягах, заброшенных военным водоворотом на польские пески, затем их под ручку и с апломбом проводят на арену интеллектуальной жизни, и так обильно пропитанную самыми настоящими моральными апашами.

Первые годы Второй Речи Посполитой были трудными. Страна была разорена продолжительными военными действиями, возросло общественное напряжение. Объединение в один государственный организм земель, которые еще недавно были раздроблены и принадлежали другим государствам, шло с трудом. Неустанно давали о себе знать антагонизмы между бывшими жителями Австрии, Пруссии и царской России.

Королевское географическое общество в Лондоне вежливо, но категорически отказало Антонию Фердинанду Оссендовскому в публикации его статьи, содержащей полемику со Свеном Гедином. «Я считаю, что было бы нежелательно публиковать в журнале какие-либо утверждения и даже намеки на то, будто некоторые особы находились на советском жалованье. Нам не нужны лишние проблемы», — писал представитель географического общества.

Экспедиция на черный континент

В 1923–1924 годах Оссендовский читал лекции в одном из варшавских вузов, но уже в следующем академическом году он был вынужден оставить преподавательскую деятельность. Руководство института не могло быть равнодушным к содержанию газетных сенсаций, касающихся преподавателя. В Варшаве он чувствовал себя отчужденно. Большая часть его знакомых и друзей из Петербурга в двадцатых годах рассеялась по всему свету. Он мог рассчитывать только на помощь мужа своей сестры Марии, но и тот вскоре скончался.

Оссендовский, который еще в июле 1922 года так ждал возвращения своей жены Анны из России, 10 июня следующего года женится повторно. Его избранницей стала Зофья Ивановская-Плошко. Чтобы вступить в брак во второй раз, ему пришлось даже сменить вероисповедание на евангелическо-аугсбургское.

Зофья (1887–1943), родилась в г. Серадзь. Она происходила из необычайно талантливой семьи. Ее брат Зигмунт Ивановский был известным художни-ком-портретистом, работавшим в основном в Америке. Сестра была пианисткой. Сама Зофья обучалась игре на скрипке в Париже и Брюсселе. Уже будучи вдовой (ее первым мужем был врач Адам Плошко), в 1908 году она основала в Варшаве музыкальную школу, была ее директором и преподавателем. В 1920 году она потеряла своего младшего сына, который погиб в бою с большевиками под Оссо-вом. Зофья находилась там как представительница Красного Креста. Старший сын Станислав, демобилизованный после окончания советско-польской войны, вступил добровольцем в Иностранный легион. Таким образом, Зофья осталась одна. Решение связать свою судьбу с человеком, который еще с петербургских времен был ее поклонником, она приняла быстро. Может быть, определенную роль здесь сыграл тот факт, что они вместе собирались отправиться в Северную Африку. Она очень переживала за своего сына, который воевал с повстанцами на границе с Марокко. В письмах он сообщал, что получает медали, кресты, но мать не хотела его потерять. Так как он не спешил возвращаться, она решила навестить его сама. Новоиспеченный муж мог ей в этом помочь. Поговаривали, что в основном финансами. Станислава Плошко нужно было выкупить из Иностранного легиона, а также выплатить его многочисленные долги. Имя популярного писателя и путешественника сделало свое дело. Семья Оссен-довских вскоре отправляется в Северную Африку. Министерство иностранных дел, где оба имели довольно крепкие связи, оказало им в этом свое содействие. Средства на поездку нашлись у Оссендовского благодаря гонорарам за книги.

Свадебное турне длилось около полугода. После посещения Испании Оссендовские попрощались с Европой в середине августа 1924 года.

Они побывали на побережье Атлантики, в Марокко, Алжире и Тунисе. Они слышали удары пушек и щелканье карабинов во время сражений войск Абдель-Карима с испанцами. Они видели ночные мусульманские мистерии. Танцы прекрасных женщин из племени улед-наил напомнили Оссендовскому персидские и кавказские мотивы. Он подолгу беседовал с живыми «святыми» марабутами, ведущими свой род от Фатимы, дочери Магомета. Он прислушивался к монотонным звукам, исходящим от минаретов на восходе солнца, — «Lu Ilia Allah и Mahomed Rassul Allah, Allah Akbar», — и был одним из первых, кто заметил пробуждающуюся и угрожающую силу в африканском исламе.

Наконец они навещают Станислава Плошко, и с пасынком у Оссендовского складываются теплые отношения. С тех пор они обращаются в письмах к друг другу «Стасик» и «Антоша», несмотря на разницу в возрасте.

В Касабланке Оссендовский встречает своего знакомого редактора «La Presse Marocaine» Жана Ронода, бывшего корреспондента французской прессы, освещавшего события, польско-русской войны. Однако Оссендовский не производил впечатления обычного пожилого путешественника с дамой сердца не первой молодости. Вернувшись под Рождество в Варшаву, Оссендовский вспоминал только что окончившееся путешествие, «проведенное в ус ловиях чрезвычайно приятных».

Путешествие по Северной Африке резко отличалось от скитаний по Центральной Азии. Везде их встречали с улыбкой и открытыми дверьми. Все были готовы им помочь с проводниками и переводчиками.

«Французы носили нас на руках, везде давали военные автомобили, бесплатный проезд по железной дороге и на пароходах, военный конвой. Мы видели все, я был даже свидетелем сражения на границе Риффа.

Польские критики, немного удивленные отзывами обо мне французской и английской критики и даже немецкой, внезапно меняют свое мнение в отношении меня и стараются со мной подружиться.

У меня есть все аргументы против этих „критиков“, я разобью все их позиции и утру им нос. Я теперь злой, как волк, а волчьи клыки у меня уже давно. Я, правда, не хотел их показывать на родине, однако, к сожалению, вынужден был сделать это. Такая уж у нас свободная отчизна. В марте я еду с отчетами об Азии (психология азиатов), об исламе (впечатления от Африки) и о поляках в Стокгольме, Копенгагене, Роттердаме, Лондоне, Будапеште и чешской Праге. В августе мы поедем в Центральную Африку».

Для французских колонизаторов, реализующих свои политические планы с жестокостью по отношению к местному населению, польский писатель был прежде всего автором мировых бестселлеров. Они ожидали и наверняка сам автор им обещал, что в своей очередной книге он в особом свете представит «миссию» Франции в Африке.

Описывая Северную Африку, Оссендовский решил отдать в руки читателей не просто интересные книги, но и отвечающие более высоким требованиям. В сумме их получилось около двадцати: «Орлица», «По широкому свету», «Рассказы, зарисовки и очерки путешественника», «Пламенный север», «Черный чародей», «Рабы солнца», «Среди черных», «На пересечении дорог», «Сокол пустыни», «Жизнь и приключения обезьянки», «Сын Белиры», «Приключения Юрка в Африке», «Африка: страна и люди», «Миллионер Y» и другие.