Юлла Островская - Духи и сигареты

• Название: Духи и сигареты
• Автор: Юлла Островская
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-8189-1387-2

Она была женщиной-загадкой. Она казалась недосягаемой мечтой. Неуловимый и вездесущий аромат ее духов, оттененный запахом французского табака, кружил головы, сводил с ума. Ее звали Жанной.

Он был молод и очень красив. Он терпеть не мог однообразную, скучную жизнь и стал моделью и актером. Он изменил свое имя, превратившись в Алесандра Райшера.

Однажды они встретятся. И начнется роман. Хотя никто не понимал, что нашел юный Алесандр в этой тридцатипятилетней женщине, которая не пользуется косметикой, говорит на десяти языках и назначает свидания первому встречному.

Когда речь идет о страсти, никакие инструкции не помогают, законы не работают, правил не существует, советы бесполезны… Любящему все равно: знаменит ты или безвестен, есть ли в твоем имени буква «р», сколько часов или минут ты тратишь на сборы по утрам. Ему даже безразлично, какого ты пола и на каком языке ты говоришь…

«Те lo gusta. Eres muy lindo, Alesandro. Adiós».

---

«Аня». Когда-то у Алесандра был с нею роман. Нет, графы под названием «Любовь» просто не будет, потому что заводить ее ради одного номера не имеет смысла. Да и нет любви-то. Если когда и будет, то запишем в «Друзья», там все равно пока пусто. А пока — «Знакомые».

«Кристина». Алесандр улыбнулся. Вот тебе и графа «Любовь». Да что за бред! Он где-то слышал песню латиноамериканского певца, в которой звучали слова: «Она была мне и любовницей, и подругой» — что-то такое, насколько позволяли понять его убогие познания испанского. Нет, amigo[50], так не бывает.

Алесандр не собирался стирать этот номер. Он думал, куда бы его записать. «Работа»? Да, он работал у нее, даже с ней, но это было давно. «Друзья»? Да какие ж это друзья, которые проходят мимо, не поздоровавшись. «Знакомые»? Со знакомыми он хоть изредка, но общается. А когда они с Кристиной виделись в последний раз?

Алесандр вдруг вспомнил, что вчера было двадцать седьмое мая. День открытия фонтанов. Молодой человек улыбнулся: что ж, символично. В последний раз они виделись двадцать седьмого мая. Вчера. Год назад.

Алесандр открыл «меню». Сейчас он позвонит ей, рискнет. Но для начала он решил подредактировать данные номера, а точнее — тип звонка. На имя «Кристина» у него стоял звонок, отличный от других. Теперь он поставит на этот номер обычную мелодию, как на всех остальных. Где эта функция? «Изменить, добавить фото, стереть…»

Раздался звонок в дверь. Не закрывая телефон и не убирая пальца с клавиши, Алесандр пошел открывать. Девочка и мальчик с букетом цветов «ошиблись дверью». Так они сказали. Но тут же узнали Алесандра, попросили автограф, именной, сказали, что уже купили билеты на фильм, отдали цветы и убежали. Молодой человек рассмеялся и закрыл двери. Что ж, пора заводить графу «Поклонники».

Когда он посмотрел на дисплей, телефона Кристины там больше не было.

Алесандр еще и еще раз пролистал соседние номера. Не было.

Кто-то решил все за него. Значит ли это, что так лучше?

Алесандр посидел несколько минут на полу, глядя на цветы. Он вспомнил, как дарил Кристине белые тюльпаны и ирисы. Быть может, свои первые цветы от поклонников он бы подарил тоже ей. Кто знает.

Что ж, оставит себе. Или завтра отнесет маме.

«Сапфир». Это инструктор с конюшни. В телефон его номер Алесандр записал под именем коня, на котором обычно ездил этот инструктор. Они часто общались, когда Алесандр работал у Кристины. Они и потом общались. Значит, «Знакомые».

А вот и номера телефонов тех, с кем он познакомился во время съемок. Алесандр был уверен, что у него с этими людьми будет еще не один совместный проект. Это все отличные ребята, и очень талантливые. С некоторыми из них он виделся на днях и понял, что с момента окончания съемок он уже успел соскучиться по ним. Алесандр знал: каждому из них он может позвонить в любую минуту, и каждый из них может позвонить ему. Он уже занес ручку над графой «Друзья»…

«Нет, это не друзья. Какие аргументы ни придумывай, Алесандр, но это — коллеги. Да, коллеги. А это уже совсем другое».

Еще долго он приводил в порядок свою записную книжку, но в итоге номеров оказалось не так уж много, как он предполагал. Какие-то из них он стер, до кого-то не дозвонился. А те, кому и дозвонился…

«Родственники», «Работа», «Связи», «Знакомые»… Один лист с неизвестными номерами телефонов.

Одна пустая графа.

Но так не бывает. Если она есть, значит, для чего-то она нужна?

Алесандр еще раз набрал один из номеров в «вопросительном» листе. Когда он звонил в первый раз, абонент не мог принять звонок.

Он не узнал голос, зато голос узнал его.

Это был Саша Каретников — пожалуй, один из немногих, кого Алесандр знал и с кем общался действительно долгое время, лет, быть может, двенадцать, а то и дольше.

Они поговорили.

Потом Алесандр вдруг сказал (или попросил?):

— Давай встретимся. Пожалуйста.

Они встретились поздним вечером в кафе на Невском.

Алесандр пришел первым и пока ждал, выпил одну чашку кофе с «Куантро», который на этот раз показался ему не тонизирующим, а просто очень крепким из-за ликера.

Сначала разговор был натянуто вежливым, со стандартными «как дела», «чем занимаешься» и тому подобными фразами.

Странно, Алесандр не помнил и, что как раз и странно, не хотел помнить, где, как и когда он познакомился с Сашей, кем тот работает, где живет…

Удивительно, но оказалось, что им все еще было о чем поговорить. Да, им было о чем говорить друг с другом. И не нужно при этом подбирать особые слова — они и так понимали друг друга. Можно было говорить обо всем и знать, что потом твои слова и мысли не будут комментировать на стороне, что тебя слушают и слышат и что говорят — тебе.

Но главное — они могли молчать в присутствии друг друга, не испытывая при этом неудобства. Один философ, которого Алесандр читал еще в институте, сказал (и эта мысль молодому человеку так понравилась, что он даже написал на эту тему эссе), что говорить можно со всеми, а молчать без чувства неловкости — только с немногими; умение молчать вместе и есть взаимопонимание.

— Почему так происходит, Саш? Ведь это нечестно.

— Люди меняются, Алесандр. В этом все дело.

Саша отпил чаю, взял на кончик вилки салат.

Алесандр молчал. Он внимательно смотрел на Сашу.

— Что ты имеешь в виду? Поясни?

— Люди меняются, Алесандр, — спокойно повторил Саша. — Ты знаешь человека. То есть, тебе кажется, что ты его знаешь. На самом деле, ты знаешь только образ этого человека, который ты же сам и сформировал в своем сознании. Этот образ состоит из его внешнего вида, из его привычек, его симпатий и антипатий, манеры говорить, улыбаться, из его образа жизни, круга общения. Из многих факторов. Понимаешь?

— Приблизительно. Ты говори, я внимательно тебя слушаю.

— Но все эти привычки, манеры, интересы — все эти факторы — зависят в большей степени от внешних условий.

— То есть?

— Например. Возьмем некоего человека. Назовем его условно «Он». В детстве Он общался по большей части со своими родными. Он впитал их образ жизни, их привычки, их проблемы, их интересы, их взгляды. Его собственные мнения формировались под воздействием их мнений, их интересов. Понимаешь?

— Да, разумеется.

— Потом в его жизни появляется все больше и больше людей. Приятели во дворе, школьные товарищи и учителя, да мало ли кто еще. Он узнает, что есть другие миры, отличные от того мира, в котором привык жить он и его окружение. Новые обстоятельства моделируют новые ситуации, в которых уже не получается действовать старыми способами. Приходится формировать новые взгляды. Старые постепенно заменяются. К тому же мы получаем массу новой информации. Планеты, математические формулы, литература, музыка, правила дорожного движения, последние новости. Масса новой информации расширяет наши представления и предоставляет нам право выбора. Со временем в Его жизни становится все больше людей, больше информации. Он меняется. И первого января две тысячи шестого года он уже не тот, каким был тридцать первого декабря девяносто седьмого года.

— Так что же, получается, мы настолько зависим друг от друга и от того, что происходит в мире?

— Нет. Мы зависим от наших взглядов, которые меняются под воздействием обстоятельств. Например. В ситуации А ты совершишь поступок А. По отношению к человеку А ты поведешь себя по модели А. В ситуации В ты совершишь поступок А, по отношению к человеку В ты совершишь поступок А. Поскольку ты уже делал так, ты считаешь это своей индивидуальной манерой поведения, своим неприкасаемым мнением. Ты будешь смотреть на ситуацию В, С и Е с позиции ситуации А, но это ошибка. Потом, уже где-нибудь в ситуации К, ты поймешь, что теперь все иначе, и будешь действовать по модели К. И тебе будет странно и непривычно. Но на самом деле изменилась только ситуация. Вот и все.

— Подожди, но ты сказал — люди меняются.

— Да. Ты создаешь образ человека. Это Модель А. Но проходит время, люди меняются. Компоненты образа изменились. Это уже ситуация В. А ты продолжаешь воспринимать ее по модели А. Но А и В уже не совместимы. Это параллельные линии. Они не пересекутся. У тебя есть любимый шоколад. Но однажды ты замечаешь, что в его составе изменились компоненты. Он стал лучше или хуже — не важно. Он просто стал другим. Но обертка та же. Образ тот же. Ты воспринимаешь эту обертку, и тебе хочется, чтобы содержание, все компоненты были теми же. А это уже невозможно.

— Подожди, но ведь меняются не только «они». Я, получается, тоже «меняюсь»?

— Да.

— А можно сделать так, чтобы этих изменений не было?

— Они все равно будут. Если не будешь меняться ты… Хотя это очень сложно, ты и сам не замечаешь, что перемены происходят. Так вот, не будешь меняться ты — а это, повторяю, невозможно, — будет меняться другой, и все равно ваши пути будут расходиться. Нет, не обязательно расходиться — они просто не совпадут или не пересекутся. Была точка пересечения, но дальше линии пошли под углом, и точки больше невозможны.