Альф Якобсен - Линкор «Шарнхорст»

• Название: Линкор «Шарнхорст»
• Автор: Альф Якобсен
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-14578-8

Линкор «Шарнхорст», самый мощный корабль фашистской Германии, был грозным врагом полярных конвоев, доставлявших военные грузы в СССР. В ходе подробно описанного крупнейшего морского сражения войны, состоявшегося 26 декабря 1942 года у мыса Нордкап, «Шарнхорст» был потоплен британской группировкой во главе с линкором «Дюк оф Йорк». Из экипажа численностью около 2000 человек спаслось только 36 моряков. Параллельно с основной линией повествования автор рассказывает, как экспедиции, организованной им, удалось обнаружить останки «Шарнхорста» в Баренцевом море на глубине 300 метров в точке, оказавшейся на большом удалении от зафиксированной официально. Подробно и увлекательно рассказывается о работе участников норвежского Сопротивления, которые вели наблюдение за немецкой военно-морской базой в северной Норвегии, где находилась якорная стоянка «Шарнхорста». Прослеживаются судьбы людей, оказавшихся в центре тех трагических событий.

---

К этому времени Хинсли и Деннинг, проанализировав дешифровки «Ультра», уже начали догадываться о намерении Шнивинда, Петерса и Бея атаковать конвой JW-55B. Теперь же они получали возможность каждый час получать информацию о том, как разворачиваются события, от людей, находившихся в самом сердце района, где расположена немецкая база. Так не было ли естественным всем радистам слушать их? И неужели они не поблагодарили бы Рааби и Расмуссена, особо отметив, как важно не выпускать «Шарнхорст» из вида?

В лаконичной записке Уэлша об этом не говорится. Для англичан это был поворотный момент в войне на море. Однако такое впечатление, что в течение шести дней никто вообще не реагировал на такую важную радиограмму — отсутствует как оценка, так и запрос на дополнительную информацию. Все это очень странно.

Много времени и сил я потратил на то, чтобы по возможности отделить факты от вымысла. Я лично считаю, что из записки следует, что 23 декабря Торстейн Петтерсен и Карл Расмуссен предупреждали о том, что собираются отправить в Лондон срочное сообщение. Но если это так, то, особенно учитывая просьбы англичан, могли ли они все бросить, забыть про «Шарнхорст» и продолжать отмечать Рождество? Неужели они не отправили никакой радиограммы, обратившись к Лондону с просьбой слушать их? Не думаю. Мне кажется, они сделали все, чтобы отправить предупреждение.

Но почему тогда нет никаких следов такого сообщения? Почему их друг Эрик Уолш, к тому же контролировавший их действия, никак не прокомментировал возникшую крайне странную ситуацию? А может быть, причина в том, что были плохие условия для радиосвязи и сигнал вообще не был принят?

И, наконец, может быть, Хинсли и остальные руководители британской разведки полагались только на дешифровки «Ультра», факт существования которых нужно было скрыть любой ценой? А если предполагалось, что Рааби и Расмуссен должны выходить в эфир для того, чтобы их слушал не только Лондон, но и немецкие службы радиоперехвата? В этом случае немцы могли подумать, что информация, относящаяся к выходу «Шарнхорста», передается только норвежской агентурой, хотя в действительности эта была информация «Ультра». Основной источник информации нужно было охранять любой ценой. И если это так, то все превращалось в довольно циничную хитрость, хотя норвежские агенты рисковали своей жизнью. Впрочем, цинизм всегда был главным фактором в разведке. Кроме того, шла война, а у войны своя жестокая логика. И чего стоили жизни горстки норвежских агентов по сравнению с важнейшей тайной войны? Ничего. Ими вполне можно было пренебречь.

Глава 25 ПО СЛЕДАМ СОБЫТИЙ

БАРЕНЦЕВО МОРЕ / ГЕРМАНИЯ, ЗИМА 1943/44.

Во второй половине дня, в понедельник 27 декабря, «Дюк оф Йорк» и остальные корабли союзной эскадры вошли в Кольский залив и встали на якоря. К ним подошли танкеры, и было принято 10 000 тонн топлива; тридцать шесть спасенных немецких моряков в это время были переведены со «Скорпиона» и «Матчлесса» на флагманский корабль. Некоторые из них боялись попасть в руки русским, но боялись они напрасно. Адмирал Фрейзер не собирался расставаться со своими пленниками, и они находились под бдительным присмотром шести морских пехотинцев.

Ведя записи в своем дневнике, командующий советским Северным флотом адмирал Арсений Головко не скрывал раздражения:

«Потопление германского линкора, бесспорно, большая удача англичан… Он [Фрейзер] рассказал о бое… Тут же выяснилось, что в германский линкор попали, по данным англичан, 11 торпед (из них четыре в левый борт), а по утверждениям пленных — восемь торпед, и все в правый борт… Нам больше ничего не рассказывают, хотя адмиралу Фрэзеру и его штабу должно быть понятно, что нас очень интересует информация, полученная от выуженных из воды гитлеровцев. Отнюдь не подробности боя, но детали обстановки в Альтен-фиорде, в Ланг-фиорде, где расположена маневренная база гитлеровских военно-морских сил, действующих на Северном фронте против нас. Вот почему вызывает досаду то, что союзники в данном случае ограничились радушными улыбками и пространными заявлениями, что они и мы — союзники. Ничего, будем обходиться своими данными».[35]

На следующий день адмирал Фрейзер вместе со всей эскадрой покинул Мурманск; на прощание ему подарили огромную шапку-ушанку и тулуп. Эскадра взяла курс на свою базу в Скапа-Флоу. Они триумфально вернулись туда в первый день нового, 1944 года.

Нильс Оурен, старший артиллерист «Сторда», описывал сцену входа в гавань, расцвеченную боевыми вымпелами:

«При подходе к месту якорной стоянки [в Мурманске] мы выстроились на палубе и трижды приветствовали экипаж линкора „Дюк оф Йорк“, проходя мимо него. В ответ мы слышали не менее громкие приветствия. Однако такое признание успешного завершения операции не идет ни в какое сравнение с приемом, устроенным Соединениям-1 и 2 при входе в Скапа-Флоу 1 января 1944 года. Всем союзным кораблям, находившимся здесь, было приказано встать на якорь, образовав две длинные колонны, и мы, арктические мореплаватели, шли по коридору между ними. На палубах всех кораблей выстроились экипажи. Все приветствовали нас и поздравляли с успешным завершением операции. Мы все очень устали и, выстроившись на палубе, молча слушали несущиеся в наш адрес поздравления. Надо признать, что иногда у нас подступал комок к горлу».

Поздравления поступали отовсюду. В телеграмме короля Георга VI говорилось:

«Отличная работа линкора „Дюк оф Йорк“ и остальных ваших кораблей. Я горжусь вами».

Черчилль также прислал телеграмму Фрейзеру:

«Сердечные поздравления Вам и всему Флоту метрополии в связи с Вашими блестящими действиями. Тот, кто умеет ждать, получает все».

Фрейзер, в свою очередь, направил поздравление норвежскому главнокомандующему в Лондон.

Участники операции были осыпаны почестями и наградами. Фрейзер был награжден Большим Крестом ордена Бани, а советское правительство наградило его орденом Суворова 1-й степени. Впоследствии ему было пожаловано пэрство, и он, с согласия короля Норвегии Хаакона VII, получил титул лорда Фрейзера Нордкапского. Вице-адмирал Барнетт стал Рыцарем-командором Ордена Британской Империи, несколько капитанов было награждено орденом «За безупречную службу». Капитан Скуле Сторхейл, который впоследствии стал вице-адмиралом и был назначен главнокомандующим Норвежских ВМС, получил пряжку к Военному Кресту.

С молодыми немецкими моряками, спасенными и затем ставшими военнопленными, обращались корректно. Гельмут Бакхаус:

«Британские моряки оказывали нам посильную помощь и делали все, чтобы поставить на ноги. Мы очень страдали от переохлаждения после того, как нас вытащили на борт, а кроме того, мы наглотались нефти и соленой морской воды. Кое-кто имел незначительные ранения. Лишь спустя какое-то время до нас дошло, что мы — единственные, кому удалось спастись, а все остальные погибли. Это ни с чем не сравнимое ощущение — идет сражение, вдруг палуба уходит из-под твоих ног, и ты оказываешься в открытом море. Ты кажешься себе ничтожно маленьким и хрупким, просто соломинкой. Я оказался среди избранных. Наверное, где-то рядом был мой ангел-хранитель».

С пленными обращались хорошо, но одну ошибку допустили, когда «Дюк оф Йорк» шел из Мурманска в Скапа-Флоу. Несмотря на протесты лейтенанта Эдуарда Томаса, представителя разведки у Фрейзера, его сначала упрашивали, а затем просто вынудили провести предварительный допрос пленных. Офицерам линкора не терпелось узнать все, что можно.

«Они будто ошалели, пройдя через ужасное сражение, и самое время было оставить пленных в покое, чтобы потом профессионально допросить их»,

— так потом писал Томас, которому мало что удалось узнать. Англичан больше всего интересовало вооружение «Шарнхорста» — приборы управления огнем, орудия, радарные установки и дальномеры, в общем, все, что могло дать представление об уровне немецкой техники. При допросе хотели выжать из спасенных как можно больше военных секретов.

«Однако мы имели статус военнопленных и поэтому имели право говорить не больше, чем было действительно необходимо»,

— рассказывал Бакхаус, которого после прибытия в Шотландию вместе со всеми остальными посадили на поезд и доставили в Лондон.

«Нас допрашивали ежедневно — сначала немецкие иммигранты, затем английские военные специалисты. Допросы продолжались несколько недель, но мы в основном выдержали оказываемое на нас давление».

Это видно и из отчета, объемом около ста страниц, составленного на основе протоколов допроса уцелевших моряков. В нем, в частности, говорится:

«Вопреки ожиданиям, спасенные, причем все простые матросы, вежливо, но твердо отказывались раскрывать секреты, демонстрировали высокий дух, однако из-за плохого состояния здоровья и недостаточной их осведомленности по многим вопросам следователям было нелегко их допрашивать.