Эбби Глайнз - Существо

• Название: Существо
• Автор: Эбби Глайнз
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Что произойдет, если тебя настигнет Смерть? Ты, конечно же, влюбишься в него.

Пэган Мур не обманывала Смерть, вместо этого она влюбилась в него. Семнадцатилетняя Пэган Мур видела души всю свою жизнь. Как только она поняла, что незнакомцы, которые проходили сквозь стены, видны только ей, она перестала обращать на них внимание. Если она делала вид, что не замечала их, они уходили. Пока в один прекрасный день она не увидела на школьном дворе невероятно привлекательного молодого человека, который сидел, развалившись за столиком для пикника, наблюдая за ней с веселой ухмылкой на лице. Проблема была только в одном… он был мертв. Он не только не исчезал, когда она переставала обращать на него внимание, но он делал все то, что не делала ни одна душа до него. Он разговаривал. Пэган очарована душой. Но она не понимает, что её время покинуть этот мир неизбежно приближается, и она погружается в любовь к этой душей, не похожей на все остальные.

Он — Смерть, и он собирается нарушить все правила.

Непрофессиональный, любительский перевод: Юлия Зароза/Невада2 (с 1-12 гл.), и Наталья Лукьяненко/Simba121 (с 13–20 гл.); в переводе 16 главы также участвовала lYanal.

---

Коридор уже был пуст, что означало, я опоздала на Английскую Литературу. Боль вернулась, когда я подумала о лицах класса, без Данка. Даже, когда он не обращал на меня внимания, я могла его слышать и чувствовать тепло его взгляда. Сейчас, я даже не надеялась на маленький островок комфорта. Что было хуже боли, так это то, что никто не помнил его. Это выглядело, так, как если бы он никогда не существовал. Я остановилась прямо перед дверью. Войти внутрь, казалось невыносимым. Я сложила руки на животе, чтобы удержать боль, которая разрывала меня на части и прислонилась к стене. Я уставилась на пустой коридор, желая, чтобы другая душа захотела бы побродить по коридору.

Вместо этого, я осталась в пустой тишине. Первый раз в жизни я хотела быть побеспокоенной душой, но вокруг никого не было. Если бы я могла просто уйти куда-нибудь, где все кишело блуждающими душами, тогда я бы могла расспросить всех. Я могла бы спрашивать и спрашивать, пока не нашла того, кто смог и хотел бы со мной поговорить. Что-то подсказывало мне, что молодая душа в туалете хотела мне что-то сказать. Она была напугана. Но чем напугана? Чего должны опасаться души? Они вообще-то мертвы, или по крайней мере их тела.

— Больница, — прошептала я громко, помня, что однажды я видела бесконечные скитания душ в больнице. Я повернулась и направилась к парадной двери школы. Я пошла бы туда и начала задавать вопросы каждой душе, которую отыщу. Одна, но обязана будет со мной поговорить. Я хотел бы выяснить, как найти Данка. Он был реальным. Я знала его. Я любила его. Я должна была его найти.

— Мисс Мур? Наш кабинет там, — голос мистера Брауна прорвался сквозь мои мысли, я остановилась, и вздохнула, признав свое поражение, прежде чем повернуться лицом к моему учителю Английской Литературы.

— Да, сэр, я просто хм, я просто собиралась пропустить. Он улыбнулся и, покачал головой.

— Не надо, но поторопись, пожалуйста, мы уже начинаем изучать фантастическую красоту. Пойдем же.

Он отступил назад, пропуская меня первой. Я вошла в класс с желанием развернуться и побежать в другую сторону. Я знала, если мама позвонит и узнает, что я дезертировала с корабля, она будет в ярости, и мои шансы найти Данка испарятся, так как я буду заперта своей комнате до конца года.

Я вошла в классную комнату и прошла к своему пустому месту у окна. Стул около стола позади меня, был пуст. Я посмотрела на Кендру и на стул за ней, на котором расположился Джастин. Он просто вошел и занял место Данка. Омерзительно, я отвернулась. Как же она целуемая им и ласкаемая им, могла так быстро забыть его существование? Я вот, не забыла. Как она смогла? Каким образом она не чувствовала боль от его отсутствия? Он тоже был с ней добр. Почему он так много время проводил с ней? Я села на свой стул и постаралась засунуть накатившие эмоции поглубже. Я не могла теперь сидеть в этом классе, когда не было его.

— Чтение сегодняшнего задания на наших столах, должно проходить в полной тишине. Не болтайте со своими соседями. Я хочу, чтобы вы в полном молчании вдохнули красоту письменного слова. Примите его. Пускай оно впитается в ваши вены и наполнит вас удивительной красотой, чтобы вы сияли.

Стоны прокатились по классу.

— Тццццццц. Давайте порадуемся слову. Порадуемся этой красоте.

Ворчание продолжилось, когда звуки шуршаших страниц, заполнили комнату. Время, для большинства учеников, вздремнуть за своим учебником. Я открыла свой, желая найти хоть что-нибудь, что отвлечет мои мысли от Данка. Когда день кончится, я пойду в больницу, и начну задавать вопросы. Какие-нибудь души, да знали, какие-нибудь ответы.

— Фу, это поэтические штучки, — ворчание донеслось с задних парт.

Мистер Браун посмотрел на книгу в своих руках.

— Ах, да, это так мистер Кимблер, мило, что вы заметили.

Волна стона прокатилась по классу, а я нашла страницу, указанную на доске. Это было произведение Уильяма Вордсворта. Мне захотелось застонать с отчаянием. Изучение начала Романтического века, это не то, что мне сейчас нужно было. Где же трагические драматурги раньше были, когда я так в них нуждалась?

— Как эта фигня поможет нам в реальном мире? — сказал Джастин дерзким голосом. Хихиканье прокатилось по всему классу.

— Слушайте, слушайте, — крикнул кто-то, похлопывая по своему столу.

Мистер Браун взглянул еще раз, со слегка раздраженным выражением на лице:

— Господа, если не изучать слова известных поэтов-романтиков, как, вы собираетесь добиваться женщины, которую полюбите в один прекрасный день? Я могу вас заверить, что PDiddy не имеет таких слов наставления в его лирических творениях.

Его слова вызвали смешки. Я тоже, нашла бы это забавным, если бы осознание читаемых PDiddy текстов не казалось столь привлекательными в данный момент. Я взглянула на стихотворения, которые мы должны были прочесть и написать на двух разворотах. «К Молодой Леди» Уильяма Вордсворта. Я могла только надеяться, что это стихотворение было не о вечной любви.

Милейшее Дитя Природы, пусть бранят!
Здесь есть насест и луг зеленый
И гавань есть, что держит их.
Где ты Жена и Друг, увидишь
Твое сердечко, дней сует
И станешь ты, как молодых, и старых свет.
Там, ты бодра, как пастушок,
Средь радости цветов
Что увядают не в сезон
Ты, в то время детвора, цепляясь за тебя,
Покажешь нам, каким же божеством
Природа женщин создала.
И мысли, чувства не умрут,
И не покинут, пускай виски седые,
Лишь в рабство меланхолии возьмут
Но старость безмятежна и светла,
Прекрасна, как Лапландия в ночи,
Которая, так манит и влечет,
к твоей могиле, словно светлячки.

«Удовольствие распространяется по земле. Заблудший подарок, который будет востребован тем, кто его найдет».

Мое разбитое сердце дрогнуло. Я начал писать. Боль внутри меня выливалась на бумагу. Это было такое чувство, как будто бы с каждым написанным мной словом я истекала кровью. Погруженная в необходимость высказать кому-то свою внутреннюю боль, меня напугало, когда кто-то потянул мой листок бумаги. Я вскинула голову. Мистер Браун кивнул мне и откашлялся.

— Ах, оказывается Мисс Мур знает Уильяма Вордсворта или уже сделала домашнее задание. — Он взглянул из под очков-полумесяцев на класс, — Это более чем, нежели я могу сказать о вас.

Он посмотрел вниз, на мою бумагу и расправил по кругу короткий листок.

— Вордсворт вспоминал свою сестру, которую он упрекал в долгих прогулках по стране. Он думал о ее жизни и полноте ее опыта, который она приобретет. Он поздравлял ее или хвалил ее усилия наслаждаться окружающей красотой, а не следовать правилам.

После звонка ученики начали выкарабкиваться из-за парт, чтобы вырваться из класса, из-за страха, что Мистер Браун заставит слушать их мою писанину, или хуже того, забрать их «сочинения» и прочитать вслух. Он положил листок обратно, на стол и улыбнулся мне.

— Ты действительно восхищаешь, Пэган. Я с нетерпением жду, чтобы прочитать остальную часть утром. Он повернулся и направился к своему столу в развалку.

Лейф вошел в класс, не спуская с меня глаз.

— Ты идешь, красотка? Я знаю, тебе нравится Английская Литература, но на сегодня это конец.

Мистер Браун улыбнулся мне.

— Ах, да, но в любое время, если ты захочешь остановиться, чтобы обсудить эту красоту, пожалуйста, не стесняйся.

— Благодарю Вас, Мистер Браун.

Что бы не случилось, но он действительно был очень милым стариком. Немного эксцентричный, но милый.

— Не подсказывайте ей, Мистер Браун, — Лейф дразнился, когда забирал книги из моих рук.

— Ах, красавец, который завладел ее сердцем, не хочет делиться, — сказал с улыбкой Мистер Браун, и его полные щеки немного дрогнули, из-за улыбки.

Лейф усмехнулся.

— Вы правы.

— А теперь, скажи мне, еще раз, чем это таким важным ты собираешься заняться, вместо покупки идеальных зимних ботиночек? — Миранда уперлась правой рукой в бедро, уставилась на меня так, будто бы я разговаривала с ней на испанском. Я поправила рюкзак на плече, и, не отрываясь, смотрела на стоянку.

— Я собираюсь подписаться на волонтерскую работу в больнице, — у меня больше не было никакого другого морального объяснения. Я не могла заставить себя сказать Миранде, в чем я на самом деле нуждалась, или почему чувствую в себе силы пойти добровольцем, чтобы помогать больным и умирающим. Правда была в том, что я ненавидела больницы и Миранда знала об этом. Она не знала, почему я их ненавидела. Она просто знала, что я ненавидела их. Я была не в состоянии объяснить ей, что блуждающие души, заполнявшие холлы больниц, беспокоили меня.

— Значит, ты будешь пропадать в ненавистной больнице, теперь, когда провела там неделю? — с любопытством спросила она. Я пожала плечами, потому что мое пребывание не имело ничего общего с этим.