Фред Стюарт - Остров Эллис

• Название: Остров Эллис
• Автор: Фред Стюарт
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-303-3

Для тысяч иммигрантов в Америку остров Эллис на стыке веков был вратами в мечту, убежищем для обездоленных и укрытием для гонимых. В романе «Остров Эллис» пятеро молодых людей полные надежд прибывают в Америку. На одном корабле пятеро мужчин и женщин ожидают очереди осуществления своей мечты.

---

«Санторелли — в Конгресс».

Она вошла в офис на первом этаже. Появление известной «звезды» заставило секретарш утихнуть, а Джина Файрчайлда броситься к ней навстречу.

— Мисс Байфилд! — воскликнул он, почти не дыша. — Чем могу помочь?

Нелли подарила ему свою самую неотразимую улыбку.

— Я бы хотела поговорить с кандидатом. Мы с ним знакомы. Он здесь?

— Мы ждем его с минуты на минуту… У него митинг на Перри-стрит… Не хотите ли пройти в его кабинет?

— Спасибо.

Он провел ее в кабинет и предложил стул.

— Мисс Байфилд, не дадите ли автограф для моего сына Эдгара? Он один из ваших верных поклонников… Ему семнадцать, и он, по-моему, влюблен в вас.

— Как мило, — с улыбкой сказала она. — С удовольствием.

Джин обошел стол и из одного из ящиков достал предвыборную листовку с портретом Марко:

— Вот здесь, мисс Байфилд, — сказал он, доставая ручку из кармана.

Нелли, снисходительно глядя на него, как королева-мать, открывающая благотворительный базар, взяла ручку и написала: «Эдгару. С любовью. Нелли Байфилд».

— Вот, — сказала она, протягивая ему листовку.

— О, спасибо! Мальчик сойдет с ума!

Она улыбнулась и подумала: «Мальчик, скорее всего, кинет ее в туалет и спустит».

— А вот и Марко.

Она повернулась к входившему в дверь кандидату. На нем были плисовый костюм и соломенная шляпа.

— Нелли, — воскликнул он, беря ее за руку. — Как я рад видеть тебя. Как Джейк?

— Отлично. Мы оба так рады, что ты начал кампанию. Джейк считает, что это здорово, если ты пройдешь в Конгресс. Дело в том… — она открыла сумочку и достала оттуда свернутый листок бумаги. — Джейк написал для тебя песню. Она называется «Хотите макароны жрать, надо Санторелли выбирать».

Марко расхохотался.

— Мне нравится! — воскликнул он. — Исполнишь?

— Да, я прочитала в газете, что у тебя первая большая встреча с избирателями в следующее воскресенье. Я подумала, может, я смогу чем-то помочь тебе, если исполню ее на этой встрече?

— Нелли, это будет просто превосходно! — он повернулся к Джину. — Можно будет сообщить об этом в завтрашних газетах?

— Я уже в пути! — крикнул Джин, выходя из кабинета и закрывая за собой дверь.

Марко повернулся к Нелли.

— Чем я смогу отблагодарить вас обоих? — сказал он. — Я стольким обязан Джейку. Вы — мои самые лучшие друзья.

Нелли встала.

— Может, мы пообедаем когда-нибудь вместе? — нежно спросила она. — Я бы так хотела познакомиться с тобой поближе.

Улыбка Марко сразу стала ледяной.

— Да, может быть… может быть, после выборов. Сейчас я безумно занят.

Нелли подошла поближе, якобы разгладить какие-то невидимые морщинки на его лацкане.

— А не смог бы ты освободиться всего лишь для одного обеда?

Их глаза встретились.

— Я попрошу Джина уточнить это по моему расписанию, — сказал Марко.

Зазвонил телефон.

— Извини, — он подошел к столу. — Спасибо, Нелли.

Ее глаза следили за ним.

— Это для меня — удовольствие. В какое время ты бы хотела видеть меня в воскресенье?

— Джин сообщит тебе.

Он взял трубку:

— Алло?

Она вышла из комнаты.

Когда Уна Марбери сказала Ванессе, что она закончила свое лечение в «Серебряном озере» и возвращается обратно в Нью-Йорк, Ванесса на следующий день тоже рассчиталась с клиникой, хотя пробыла там всего десять дней. Но ее физическое состояние было превосходным. Она утратила всякий интерес к спиртному, потому что теперь у нее была Уна. Красавица Уна, такая эффектная и такая испорченная. Ванесса никогда не встречала никого, кто хоть сколько-нибудь был похож на нее. Ее оригинальная манера высказываться, ее совершенно сказочные индийские и африканские украшения, ее теории в искусстве и в жизни, и весь тот экзотический мир, в котором она жила, все вместе взятое ошеломило и околдовало Ванессу, как волшебный кристалл, светившийся таинственным светом.

Понимая, что после скандала на балу у герцогини Дорсет она стала в Ньюпорте персоной нон-грата (да и не очень любя Ньюпорт), Ванесса вернулась в Гарден Корт, но на следующее же утро поездом уехала в Манхэттен, а оттуда взяла такси до Гринвич Виллидж. На Шестой авеню она вышла у здания Суда Джефферсона и, перейдя на другую сторону, направилась к небольшой группе домов, расположенных во дворе. Она прошла через двор и постучала в дверь дома, на котором была табличка:

«ГАЛЕРЕЯ СОВРЕМЕННОЙ СКУЛЬПТУРЫ»

Уна ждала ее. Она открыла дверь, сказав:

— Ты слишком рано. Приходить куда-либо рано — недопустимая оплошность. Не делай этого больше.

— Прости. Я… Ох!

Она оглядела комнату. Все было стерильно чистым, белым, даже пол, незаметно служивший фоном для скульптур, которые были расставлены в пустой комнате. И какие скульптуры! Ванесса знала о движении за современное искусство и даже посетила сенсационную выставку «Армори» в 1913 году (казалось, будто художники всего мира устроили сцену военных действий, которые начались в следующем году). Но тогда ее внутренний консерватизм отверг это модернистское направление — надо было постичь слишком многое.

Теперь же она восприняла первую металлическую абстракцию совсем по-другому.

— Как это называется? — спросила, пожирая глазами нечто, отдаленно напоминающее женскую грудь.

— Это называется «Обещание весны», — ответила Уна, закуривая сигарету с мундштуком длиной в десять дюймов.

Ее тонкую талию обвивал индийский пояс из серебра и бронзы.

— Это работа Кэрол де Витт, дорогая. Она очень… можно даже сказать, необычайно талантлива. И такая красивая. И она убеждена в том, что она вампир. Очень может быть, что так оно и есть. Я никогда не видела ее при дневном свете, и в ее квартире отсутствуют зеркала. Вполне возможно, что она мертвец с того света.

Ванесса внимательно изучала скульптуру.

— Это очень и очень… наводит на размышления, — сказала она.

— О, дорогая, ведь это эротика. Это совершенно непристойная вещь. Она порождает в голове просто непристойные мысли. И только благодаря постоянному жесточайшему самоконтролю, я смогла не поддаться искушению пригласить своих родителей и их викария на чай, чтобы они смогли увидеть это. Думаю, доктор Мак-Дональд тут же упал бы в обморок и умер. Я никогда не пойму, как он преодолел в Библии те места, где кто-то кого-то порождал. А тебе это нравится, дорогая?

— О, даже очень.

— Теперь ты понимаешь, что я подразумеваю, говоря, что это «порождает непристойные мысли»? Наводя на размышления, можно выразить гораздо больше, чем просто копируя природу; которая в лучшем случае скучна. Кого, дорогая, волнует дерево? Или какой-то там бурундучок? То, что удалось схватить и запечатлеть милой Кэрол, по-моему — это суть вожделения. А это ужасно интересно.

— Это дорогая вещь?

— О, мой друг, это так низменно — обсуждать денежные вопросы, находясь в храме искусств! — воскликнула она. — Это стоит пятьсот долларов.

— Я возьму это.

— И ты хочешь, чтобы этот монумент дурных мыслей был доставлен в дом твоего отца?

— Да, пожалуйста. О, Уна, это все так интересно! Все так и есть, как ты говорила: новое, волнующее и совсем другое…

Уна прошла в дальний конец комнаты, где в углу стоял маленький дубовый крест. Она открыла его и достала оттуда бутылку джина.

— Ну, а теперь, дорогая, после того, как мы благополучно разделались с «Серебряным озером», может, выпьем?

Ванесса отрицательно покачала головой.

— Нет, я не буду.

— Дорогая, хорошие доктора действительно вылечили тебя! Очень жаль. Здоровье, я твердо в этом убеждена, это умеренность во всем. А слишком много даже самого хорошего может убить. Салют!

Она сделала небольшой глоток, наблюдая за Ванессой, ходившей по комнате и разглядывавшей скульптуры.

— Дорогая, — произнесла она, наконец, — тебе когда-нибудь кто-нибудь говорил, что ты очень привлекательна?

Ванесса, обернувшись, посмотрела на нее.

Первая большая встреча Марко с избирателями была назначена на дневное время в воскресенье, чтобы в ней могли принять участие рабочие-итальянцы. Его выступление должно было происходить на ступенях церкви Св. Антония на Салливан-стрит, что в самом сердце итальянского квартала. Удача улыбнулась — стоял ясный сентябрьский день. Джин Файрчайлд отлично справился со своей задачей, и толпа более тысячи человек — в большинстве своем итальянцы — заполнила площадь, желая поглазеть на итальянского зятя одного из самых богатых людей Америки. Марко сделал хорошее пожертвование церкви Св. Антония, так что местный священник, отец Пьетро Доменики, дал согласие и позволил ему использовать церковь и вывесить перед ней транспарант, где по-итальянски и по-английски было написано.