Дениз Робинс - Танцы в пыли

• Название: Танцы в пыли
• Автор: Дениз Робинс
• Издательство: Локид
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-320-00191-6

…Это был роковой день в судьбе графа Эсмонда: звон свадебных колоколов беспощадно и неотвратимо сменился погребальными молитвами, когда умерла красавица невеста Доротея, так и не успев стать его женой. Ее место в жизни Эсмонда заняла кузина Доротеи Магда, но прежде, чем это случилось, героям пришлось пройти через множество испытаний («Танцы в пыли»).

---

Можно себе представить, как ужасно было для юной девушки видеть эту оборотную сторону любви. Какая уж тут романтика! «Бедные женщины», — думала она.

Магда почти не покидала материнской спальни и только для того, чтобы накормить и уложить спать младших братьев. Она проследила, чтобы они выпили молоко и съели овсяную кашу. Что происходит с их матерью, они не знали, да и не хотели знать.

Младший, Освальд, и десятилетний Томас радостно прыгнули в свою кровать и принялись хохотать, поправляя ночные рубашки. Томас бросил Магде свою одежду и приказал починить ее. Старший же мальчик, которого назвали в честь отца Адамом, догнал Магду на пороге комнаты и все-таки спросил про мать:

— Как думаешь, Магда, она отдаст Богу душу?

Она хмуро посмотрела на брата. Нет, она не испытывала к нему неприязни. Он был похож на мать, такой же белокурый и голубоглазый, и, главное, не унаследовал жестокости своего отца. И все же младший Адам не знал, что такое любовь, и не понимал, что это значит — кого-нибудь любить. Никто не объяснил ему, что в жизни, кроме злобы и жадности, есть и другие чувства. Что видел этот двенадцатилетний мальчишка изо дня в день? Грязные выходки своего отца… Откуда тут было взяться нежности и любви? Даже по отношению к родной матери. Внезапно глаза Магды застили слезы.

— Какая тебе разница, отдаст она Богу душу или нет, ты-то ее все равно не пожалеешь?.. В этом доме никому нет до нее дела, кроме Тамми, — сказала она дрогнувшим голосом.

Мальчик удивленно уставился на сестру, а затем пренебрежительно расставил ноги, точь-в-точь как его отец.

— Фи! — сказал он. — Плакса! Да на что вообще нужны эти женщины? Отец говорит, что и думать о них нечего…

— Иди лучше спать, — сказала Магда и захлопнула у него перед носом дверь.

Уходя, она слышала, как он оглушительно засмеялся и продолжил потасовку с братьями.

«Они совсем одичали», — подумала Магда. Когда-то они ходили в школу, но потом отец отказался платить за обучение. Скрепя сердце он все же нанял им учителя, который обучал их чтению, письму, латыни и греческому. При всей скупости сэр Адам не мог допустить, чтобы его дети выросли безграмотными, как крестьяне.

Старый учитель, мистер Бейкон, боялся сэра Адама не меньше, чем все остальные, кто имел с ним дело. Он соглашался приходить в этот дом лишь потому, что нуждался в деньгах.

Все знания, какие были у Магды, она получила именно от него. Каждый день она ухитрялась, никем не замеченная, посещать все его уроки. А по вечерам при свете украденной днем свечи, писала упражнения или читала книги, оставшиеся в доме еще от прежнего владельца — баронета. Ее охватывала гордость, когда мистер Бейкон хвалил ее за успехи и говорил, что она учится намного лучше, чем братья, которых не заставишь сесть за уроки.

По вечерам, невзирая на ее усталость и плохое освещение, Адам Конгрейл заставлял читать для него вслух…

Джейн Конгрейл разрешилась от бремени только в полночь. Ее восьмым по счету ребенком была слабая болезненная девочка, которая уже через несколько часов умерла.

Магда уже почти смирилась с мыслью, что ее мать вслед за младенцем уйдет к праотцам. Однако, на удивление всем, леди Конгрейл выкарабкалась. Видимо, сердце было ее единственным сильным местом и продолжало биться, даже когда бедняга готовилась была испустить дух.

Как только опасность миновала и доктор ушел, сэр Адам немедленно распростился с ролью нежного мужа и любящего отца. Взяв в руки зажженную свечу, он принялся рыскать по дому в поисках того, кто подвернется ему под руку.

Его совершенно не волновало, что у него умер ребенок.

Было уже далеко за полночь, и Магда падала с ног от усталости. Однако добраться до постели ей было не суждено. Сэр Адам решил, что сейчас как раз самое время, чтобы испытать ее силу и выносливость. Как на грех, именно она подвернулась ему под руку на лестнице, и он немедленно затащил ее в библиотеку.

— Ну с чего там уставать-то, с чего? Ты же ничего не делала, — сказал он. — Все равно у меня уже перебит сон с этой возней вокруг твоей матери, вот ты меня и развлечешь.

Магда подняла на него остекленевший взгляд.

— Как я должна вас развлекать?

Он бросил перед ней газетный лист.

— Ты, может, в неведении, моя птичка, но у нас идет война с Францией. Так вот, я хочу знать, как обстоят дела на поле брани. Здесь как раз про это написано. Авось и усну под твой писклявый голосишко… — Он растянул рот в чудовищном зевке, после чего, расклячив ноги, уселся на стул.

Она посмотрела на него с отвращением. От него несло вином. Его замечание по поводу ее голоса нисколько не задело ее, она точно знала, что он похож на голос Доротеи. Раз у кузины был мелодичный голос, то как может быть неприятным голос у нее?

Господи, как же тяжело читать при свече, да еще когда все тело так и ломит от усталости!

Дрожащими руками Магда взяла газету и принялась читать:

— «Обзор Дефо. Избавя себя от ошибок и пристрастных суждений, коими грешат газетчики и мелкие государственные чиновники…»

— Громче! — рявкнул сэр Адам. — Что ты там мямлишь…

Магда упрямо продолжала. Дойдя до слов «мы постараемся представить положение в Европе в более ясном свете», она остановилась, потому что теперь, помимо ее голоса, в комнате слышались и другие звуки. Это был здоровый раскатистый храп ее отчима. Он действительно уснул. В уголках его рта пузырилась слюна, галстук сбился в сторону…

Магда поспешно бросила газету и поднялась к себе в комнату. Перед тем как без сил упасть на неразобранную постель, она успела умыть ледяной водой лицо, расчесать волосы и расстегнуть несколько пуговиц на платье. На большее ее не хватило…

2

Магда так утомилась, что готова была проспать целую вечность. Разбудил ее знакомый трубный голос отчима.

— Магда! Магда, где ты? — гремело на лестнице.

Она встала, холодными пальцами застегнула корсет и тут же услышала, как настенные часы в холле, оставшиеся еще от деда, пробили восемь. Уже восемь часов! Ее охватил ужас.

Магда откинула шторы и удивилась ясной погоде. Покрытые инеем деревья сверкали на солнце. Она торопливо подобрала волосы, надела чепец и стала спускаться по лестнице. Ей следовало быть на ногах еще два часа назад.

Девушка уже приготовилась выслушать нотацию за опоздание, как вдруг увидела поджидающего ее внизу отчима. На лице его расплылась самая приветливая улыбка. Впрочем, на этом лице даже самая приветливая улыбка выглядела коварной и хитрой.

Магда сразу принялась думать, какую же гадость он замыслил на этот раз, но он вдруг раскрыл перед ней объятия.

— Доброе утро, мой милый ангелочек! Моя Магдочка! Ну иди же, папа тебя обнимет, розанчик мой! — прогудел он.

Магда ничего не могла понять. Сонная, она только стояла и хлопала глазами.

По-медвежьи неуклюже отчим обнял ее и, щекоча бородой, расцеловал в обе щеки. Тут она подумала: а не помешался ли он? Но сэр Адам слегка отстранил ее и принялся все с той же радостной улыбкой осматривать ее с ног до головы.

— Ах ты ж моя голубка, крошка моя, драгоценная моя доченька! — приговаривал он.

Магда даже открыла рот от удивления. Через открытую дверь она заметила перед домом какого-то незнакомого всадника, который разговаривал о чем-то с местным грумом.

Сэр Адам весело продолжал:

— А что, собственно, тебя так удивило, птичка моя? Что я дал тебе как следует выспаться? Не удивляйся, не удивляйся, тебе надо хорошенько отдохнуть. Вон, гляди, розочки на щеках совсем увяли… Я велел Агги принести тебе побольше яиц и большую тарелку овсянки. Да еще послал на ферму за сметаной. Тебе надо немного поправиться, детка. Мужчины не любят, когда девушки тощие, как скелеты. Думаю, если ты нарастишь немного жирку, у тебя будет вполне соблазнительная фигурка. Надеюсь, что…

Но Магда перебила его.

— Что вы хотите этим сказать, сэр? — краснея и одновременно холодея от ужаса, спросила она. — Что все это значит? Вы словно разговариваете со мной на другом языке…

Сэр Адам раскатисто засмеялся и, повернувшись, прошел в комнату для завтрака, где испуганная горничная по имени Агги расставляла на столе еду: кофе и свежеиспеченный хлеб.

— А яйца? Где яйца, я тебя спрашиваю? — прорычал сэр Адам. — Разве я не просил тебя сварить яиц для молодой госпожи?

Тут уж Магда и вовсе решила, что ее отчим сошел с ума. Обычно, когда ей перепадал кусок черствого хлеба и кружка молока, она считала, что ей крупно повезло. А молодой госпожой ее не называли с того дня, как на нее свалилось нынешнее уродство.

— Садись же, моя прелесть, садись скорее за стол, — пробасил сэр Адам и отодвинул стул.

Магда подняла на него глаза. В них таилась такая глубокая печаль, что, казалось, она поселилась там навечно.