Елена Арсеньева - Семь цветов страсти

• Название: Семь цветов страсти
• Автор: Елена Арсеньева
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-251-00023-5

Она создана для любви и успеха! Но не сложилась блестящая карьера, не удалось личное счастье.

В отчаянии Дикси Девизо заключает рискованный контракт: в течение полугода за ней постоянно будет следить камера. Но молодая женщина и не догадывается, что играет свою последнюю, трагическую роль. И только необыкновенная любовь, которая дается избранным, помогает Дикси спасти свою жизнь и обрести настоящее счастье.

---

— Это вас, дорогой друг и товарищ, потянуло продемонстрировать мужскую доблесть!

— Я только сопровождал даму, рвущуюся к острым ощущениям.

— Уж слишком острым. — На моем колене под разорванными колготками алела ссадина. Я жалобно ойкнула, вытянув ногу.

— Колготки оплачивать не стану. Вы уже здесь, наверно, не в первый раз раскалываете таким образом своих кавалеров, — открутился Майкл. — И еще, я вижу, подол платья оторвался. Это не от Версачи ли? Ах, очень сожалею!.. Но вы уже в оперу явились в рваном… Бедный мой, хрупкий, нежный копчик!

— Я в рваном? — Раненым коленом я пнула кузена под ушибленный зад.

Он взвыл, но, ловко развернувшись, ухватил мою ногу. И, крепко держа за щиколотку, серьезно предупредил:

— Следующую пытку выбираю я. В конце концов я гость и оплачиваю билеты!

Но смотрел Майкл как-то так, что ногу я не выдернула, а лишь слабо покачнулась, теряя равновесие. Он опустился в траву, склонясь над моим ранением, и вдруг прильнул к нему губами.

— Это всего лишь антисептическая предосторожность. Надо слизнуть грязь. Вы разве не катались на велосипеде и не имеете опыта падений?

Я не ответила. Может, это ему, а не мне Сол дал указание поухаживать? Во всяком случае, давненько никто не лизал мне поцарапанные коленки в темных кустах парка аттракционов.

Майкл тоже приумолк и посерьезнел. Не глядя друг на друга, мы вышли на запах гамбургеров и с удовольствием съели по одному, запивая пивом. Порция мороженого взбодрила меня окончательно.

— Ну что, вы завершили ужин? Нам пора, — поднялся Майкл.

— Как? А обещанные качели? — огорчилась я.

— Не качели. Я присмотрел для вас нечто подходящее. Чуть хуже, чем Федерико для Экберг.

Вокруг «Ниагары» собралась толпа и даже выстроилась очередь за билетами. Но Майкл протолкнулся вперед и тут же вынырнул с жетонами.

— Вы показали им советский паспорт?

— Нет, я сказал, что сопровождаю голливудскую звезду, а нас снимают скрытой камерой. Вы знаете, что это за штука?

— Понаслышке. Только, чур, я сяду впереди!

Большая надувная лодка вначале раскачивалась на бурной порожистой реке под фонограмму бьющихся волн и завывание ветра, а потом, подкатив к самому краю водопада, обрушилась вниз под одобрительный визг зрителей, поднимая каскад водяных брызг. Несколько секунд покачиваний в спокойном озерке — и вы снова на суше, ловко подхваченные из лодки ассистентами аттракциона.

Я села впереди, сжав руль и сложив на коленях свой платок. Майкл устроился сзади, и наша лодка начала покачивания на «порогах». Со всех сторон путешественников старательно обдавали водяными струями, так что я вмиг поняла, что промокла до трусиков. Вдобавок Майклу удалось выхватить гребень из моей прически, и теперь мокрая грива металась из стороны в сторону. Момент падения с водяной кручи, куда более мягкий, чем на железках, все же вызвал замирание в животе, и я вдруг подумала, что все эти игрушки — наивные заменители секса. Или дополнители? Что, например, станут делать вон те двое обнимающихся подростков в передней лодке, визжащие от водяного массажа, — пойдут прижиматься в машину? Или, может быть, что-то происходит у них уже сейчас? Пассажиры пристегнуты, устройство лодки дает свободу рукам…

— Прошу на берег, фрау! — протянул мне пятерню с причала «матросик».

Но мой кавалер выпрыгнул первым, и не успела я глазом моргнуть, как он вынес меня на руках, хохочущую, отбрыкивающуюся и абсолютно мокрую. В публике зааплодировали. Майкл раскланялся во все стороны с постамента причала, я успела заметить вспышки магния, кто-то из туристов даже нацелил на нас объектив видеокамеры, а хозяин аттракциона вручил мне надувного гуся в бескозырке.

Ускользнув от постороннего внимания в тень «Ниагары», мы осмотрели наши потери. Мое платье треснуло сбоку по шву до бедра, с волос капало, костюм Майкла безвозвратно погиб. Он сильно дрожал и без очков казался, как и все близорукие, беззащитным.

— Н-накиньте платок! — Заикаясь, Майкл помог мне закутаться в почти сухую шаль.

— Г-где ваши очки?

— Очки и паспорт во внутреннем кармане, там безопасно и сухо. Жаль, что нельзя отправить к ним вас.

— Да, надо скорее найти машину.

— Моя гостиница рядом. Я не насильник и недостаточно опытен, чтобы спровоцировать вас на грехопадение. Смелее, Дикси! — Он посмотрел на меня, босую (туфли пришлось снять), мокрую, и заметил: — Не хватает белого котенка на голове — это по Феллини.

— А по Артемьеву — пусть будет этот утенок. — Я приспособила резиновую игрушку на темя. — Как?

— Лучше, гораздо лучше! Просто Маэстро не довелось встретить вас. В отличие от меня. Посему я могу быть признан более «одаренным», чем Феллини. Вечер с вами — подарок судьбы, Дикси.

В гостинице Майкла портье посмотрел на меня с усталым безразличием ко всему привыкшего человека, имеющего трудную профессию, и обещал вызвать такси в 35-й номер через час.

Мы прошествовали по пустому, освещенному неоном коридору и без труда проникли в означенный номер. В маленькой комнате с узкой кроваткой были разбросаны немногочисленные вещи хозяина, которые он тут же кинулся от меня прятать. Особенно кусок недоеденной копченой колбасы в промасленной бумажке на прикроватной тумбочке. Майкл метался, оставляя на ковролите мокрые следы.

— Можно мне пройти в душ? Здесь есть горячая вода?

— Ах, конечно! И возьмите одеяло, Дикси, я ужасно боюсь за вас.

Я беспрепятственно нежилась под горячей водой, забыв о том, что в комнате мерзнет в своем черном костюме родственник, которого мне надлежало привести в состояние «лирической лихорадки». Платье хорошенько отжала в махровом полотенце и развесила на сушилку, обмоталась одеялом и, почувствовав себя почти как дома, явилась на обозрение хозяина.

Майкл успел спрятать носки, подобрать газеты и выставить на стол бутылку. Он надел джинсы и белую футболку, став робким и зажатым.

— Нам надо немного выпить. Это русская водка. Хорошая. А закусывать нечем. Только вот крекеры.

— Подойдут, — сказала я, заняв единственное кресло.

Майкл разлил в стаканы понемногу белой жидкости.

— За знакомство! — и разом выпил.

Я следом лихо опрокинула свой стакан, слегка прикусила крекер и как ни в чем не бывало спросила:

— Костюм пропал?

— Вы его больше не увидите. Вечная память старику.

— А вдруг придется снова жениться?

— Уеду в Африку и пойду под венец в набедренной повязке. Кстати, мне очень идет. Я заметил, что вы специально не прореагировали на водку — там 40˚. Вы пьяница или интригуете?

— А я заметила, что у господина Артемьева под ватными плечами крепенькие свои. Таскали вы меня на руках как перышко. Вы спортсмен или шпион?

— Ни то ни другое. Хотя сильные руки — это профессиональное. С ногами у меня хуже. Поэтому я и бегаю по утрам, конечно, периодически.

Майкл налил еще водки и повертел в руках стакан.

— Дикси, вы сегодня два раза назвали меня Микки. Я показался вам достаточно молодым или недостаточно умным?

— Просто вы были похожи на Микки. Микки Маус, Микки Рурк…

— Микки Артемьев — хорошая компания. Дикси, вам не кажется, что у нас уже есть основания перейти на «ты»? В русском и французском это очень важно. А ведь в нашем поместье мы будем говорить по-французски… Я уже начал учить, вот послушайте: «Enchanté de te rencontrer ici, ma soeur» [2].

— Хорошо, брат. Переходим на родственные местоимения.

— Нет-нет. Руки перекрещиваем, пьем до дна — и поцелуй. Процедура «на брудершафт» — разве вам не известно? Мы же в Австрии!

— Никогда не приходилось. Вы будете руководить. Так… Теперь пьем… Уф!

На этот раз я не смогла перевести дух от большого глотка водки и тут же чуть не задохнулась, попав под губы Майкла. Но он лишь прикоснулся ко мне и так замер, ожидая моей реакции. Я же не торопилась, стараясь разобраться во вкусе его губ. Это очень важно — первое впечатление. Горячие, сухие, ждущие. Я отстранилась и села на место.

— Когда ты уезжаешь?

— Послезавтра.

— Хорошо. Я вряд ли смогу полететь вместе с тобой для посещения могил предков — мне надо вернуться в Париж, получить российскую визу от Коллегии по делам наследств. И тогда я позвоню тебе. У тебя есть в Москве телефон?

Он взял гостиничный блокнот, написал телефон и адрес, вырвал листок.

— Не потеряй, кладу в твою сумочку.

— Мне бы хотелось, Майкл, чтобы завтра ты сводил меня кое-куда. Местечко недорогое. Думаю, тебе не придется влезать в долги. Хотя… Знаешь, у меня идея. Через неделю ты чертовски разбогатеешь и сможешь вернуть мне деньги. Честное слово, я же не могу отпустить тебя домой в джинсах!

— Отглажу костюм — и в самолет.

— Нет! Где он? — Я распахнула дверцу стенного шкафа и вытащила оттуда мокрого, испуганного, сжавшегося в углу монстра.