Кристина Грэн - Аферистка

• Название: Аферистка
• Автор: Кристина Грэн
• Издательство: ACT, Транзиткнига
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-026947-1

Фелиция — гениальная «актриса», чья сцена — шикарные курорты, великосветские гостиные, роскошные рестораны и клубы…

 Ее успех — это восторг «богатых и знаменитых» мужчин, готовых как под гипнозом выкладывать огромные деньги за туманные обещания…

 Неудача пахнет тюрьмой, — но талантливые аферистки не проигрывают…

 По крайней мере до поры до времени. А дальше?!

---

Генрих, достойно проигравший соперник, научил меня боксировать. Вообще у мужчин можно многому научиться. И я считала, что в некотором смысле уже рассчиталась с ними за полученную науку, хотя главный счет мне еще только предстояло оплатить.

Монотонность убаюкивала, но когда раздался стук в дверь купе, я сразу же встрепенулась и подумала, что это ОН. Мое купе находилось рядом с туалетом, и человек в темных очках вполне мог спутать двери. Однако это был не Коэн, а проводник. Он спросил, не желаю ли я позавтракать. У проводника был австрийский акцент и такой взгляд, словно он никак не мог понять, кто я — порядочная дама или дорогая шлюха. Впрочем, для палача, с наслаждением выполняющего свои обязанности, разница между той и другой невелика.

Он стоял у двери с подносом в руках и внимательно смотрел на меня, как будто размышлял, что ему делать дальше — соблазнить или изнасиловать. Его нерешительный вид натолкнул меня на мысль сыграть с ним злую шутку. Игра, которую я затевала, была довольно жестокой, но проводник казался мне подходящим противником. Конечно, мне было страшно, я боялась потерпеть поражение. Но риск — дело благородное, хотя победа на сей раз не сулила мне большой куш. Речь шла о борьбе за саму себя, хотя в тот момент, когда обдумывала тактику игры, я этого не осознавала. Проводник был соперником, который, если говорить на языке бокса, умел хорошо держать удар, но сражался без огонька. Один из тех, кто, получив шанс начать атаку, наносил вялые удары. Однако у меня не было намерения входить с ним в клинч. Я хотела молниеносно одержать победу.

Купе в спальном вагоне очень тесные, и от физического присутствия этого человека в замкнутом пространстве рядом со мной мне стало холодно. Тем не менее я сняла куртку. Проводник смотрел на меня во все глаза. Странно, что он не чувствовал антипатию, которую я к нему испытывала, странно, что я вообще сидела в этом поезде и затевала бессмысленную дуэль. Мать Вондрашека умерла в сумасшедшем доме в восточной части Германии. Вондрашек бежал от своего прошлого, в некотором смысле я, наверное, делаю то же самое.

— Я никогда не завтракаю. Но если хотите, можете принести два коньяка и посидеть со мной. Или у вас дела?

— Все спят, — ответил он с ухмылкой, в которой чувствовалось торжество.

Он считал себя сильным и умным. Таковы все мужчины, или почти все. Даже бомжи в портовом квартале не утратили до конца мужской самоуверенности. По их мнению, в том, что они оказались на дне, повинны обстоятельства, а не они сами. Ад — это всегда другие, а не я сам, и чистилище тщеславий не придерживается никаких рамок и не знает стыда.

Проводник вернулся с бутылкой «Реми Мартэн» и двумя бокалами. Коньяк был из его личных запасов, из которых он снабжал пассажиров всевозможными товарами. Альфонс, так звали проводника ночного поезда, продавал сладости, презервативы, карты, порнографические журналы. Хороший приработок, ведь на официальную зарплату трудно прожить, имея жену, с которой он в разводе, и двоих детей. Альфонс увлекался мотоциклами и собирал оружие, которое провозил контрабандой из Швейцарии в Германию. Мир плохо устроен, и Альфонс тоже не отличался хорошими качествами, хотя и платил налоги, содержал семью и делился левыми доходами с начальником поезда.

Альфонс откровенно рассказал мне об этом, словно мы были сообщниками. В отличие от меня он был честным мошенником. Рядом со мной в купе сидел тот, кто, по мнению Маркса, должен был сделать общество более гуманным и освободить массы от гнета, кто, как ожидалось, должен был положить конец эксплуатации и возвестить наступление новой эры бесклассового общества. Рядом со мной сидел тот, кому Брехт в глубине душе не доверял, как и себе самому. Клара хотела стать актрисой, потому что чувствовала, что Маркса необходимо ставить на сцене, чтобы спасти красоту его идей.

Я тоже была актрисой и изо всех сил старалась хорошо сыграть свою роль, хотя мне не платили за это жалованья, а сцена, равно как и партнер по спектаклю, были отвратительны. Я пила коньяк Альфонса и с притворным восторгом слушала его. Его обтянутый униформой живот сильно выпирал. Альфонс вспотел и расстегнул две верхние пуговицы форменной куртки. Как я и ожидала, под ней была майка в сеточку. Я презирала Альфонса и одновременно боялась его. Это сейчас он выглядел спокойным и мирным. Но в другую эпоху, в другой стране он наступил бы сапогом мне на лицо. Я задрожала от холода, но Альфонс решил, что меня охватило возбуждение, и подмигнул мне.

— Многие дамы, путешествующие без спутников, чувствуют себя одиноко во время поездки. Я уже много лет работаю проводником и знаю, о чем говорю. Но такую, как ты, не каждый день встретишь в поезде.

Твое здоровье, Альфонс. Разве можно чувствовать себя более одинокой, общаясь с таким, как ты?

— Сколько времени осталось до следующей остановки?

Проводник снова подмигнул мне. Его бледно-голубые глаза никак нельзя было назвать зеркалом души. Альфонс провел волосатой рукой по сальным волосам и взглянул на свои золотые часы, подделку под «Ролекс».

— Следующая остановка будет через сорок одну минуту. У нас еще много времени в запасе, миледи.

Он сказал, что часто использует в поезде английские обращения, что уже побывал в Таиланде и Кении и даже хотел привезти себе леди оттуда. Нет, он ничего не имеет против белой кожи, Боже упаси! Совсем наоборот. Альфонс придвинулся вплотную ко мне, и я поняла, что сейчас он войдет со мной в клинч.

— Нельзя терять ни минуты, Альфонс, — заявила я и, встав, стала медленно расстегивать пуговицы на блузке.

При этом я, глядя прямо ему в глаза, провела кончиком языка по губам, как это делают дешевые соблазнительницы в третьеразрядных фильмах.

Альфонс потерял над собой контроль, и его рука легла на мою правую грудь.

— Ты просто супер, детка! — проговорил он.

Чем интимнее становятся отношения, тем короче фразы. Я оттолкнула руку Альфонса. В стекле окна отражалось его красное лицо с лопнувшими сосудами на щеках. За окнами мелькали огни. Миру нет никакого дела до Альфонса, который мечтал стать диктатором, шейхом с большим гаремом или производителем порнофильмов.

— Вам, бабам, это необходимо, — безапелляционно заявил он. — За твое здоровье, ночная красавица.

Бедняга не подозревал, что его ждет.

— Твое здоровье, Альфонс. Кстати, меня зовут Фея. И я беру пятьсот за полчаса.

Лицо проводника вытянулось. Он мог повернуться и уйти, но не тронулся с места.

Я продолжала:

— Я знаю, это большая сумма. Но за нее ты можешь заниматься сексом без презерватива и всяких ограничений. У тебя есть шесть минут на размышление.

Альфонс пригубил коньяк. Мне было нетрудно догадаться, о чем он сейчас думал. Он решил, что его первое впечатление оказалось правильным: перед ним действительно была дорогая шлюха. Впрочем, думал он, все бабы — шлюхи, в большей или меньшей степени. Альфонса обижало то, что я не отдалась ему бесплатно.

— Пятьсот марок или лир? — спросил он.

Неудачная шутка.

— Очень смешно. У тебя еще есть четыре минуты. Оплата взимается наличными и предварительно. Решайся. Не каждый день тебе предоставляется возможность позабавиться с такой девушкой, как я.

Я полностью расстегнула блузку, и Альфонс впился в меня жадным взглядом. Правила игры определяет тот, кто владеет капиталом. Мне не составляло большого труда заставить Альфонса плясать под мою дудку, но, к сожалению, большинство женщин не знают, какой властью обладают над мужчинами. Я видела, что Альфонс уже почти сдался, еще немного и он признает свое поражение.

— У тебя осталось две минуты, мой сладкий. Поверь мне, я действительно хороша в постели.

Во всяком случае, так утверждал Геральд. Он научил меня доставлять мужчинам удовольствие. Хороший секс — это вопрос самоотрицания или гармоничной слаженности партнеров, но о последнем оставалось только мечтать.

Стоя у двери, Альфонс размышлял, сколько товаров из личных запасов ему придется продать, чтобы окупить полчаса развлечения со мной. Похоть боролась в нем со скупостью, и тут внезапно ему в голову пришла хитрая идея.

— Я действительно могу делать все, что захочу? Даже фотографировать?

— За право фотографировать ты должен заплатить еще пятьсот марок. Ты ведь собираешься продавать снимки в своем супермаркете на колесах. До Базеля осталось ровно тридцать минут, Альфонс. Неси деньги и начинай или проваливай отсюда. Но если ты уйдешь, то пожалеешь об этом и будешь еще долго думать о том, что упустил свой шанс.

Альфонс обладал деятельной натурой. У него не оставалось времени на размышления, споры и попытки обмануть меня.

— Ну хорошо. Я сейчас сбегаю за деньгами и фотоаппаратом, а ты пока раздевайся, шлюха.

Альфонс из тех парней, которым непременно нужно унижать других, чтобы ощущать собственную значимость. На всякий случай я положила перочинный нож в карман брюк и встала у дверей купе. Я хорошо понимала, что делаю.