Борис Привалов - Сказ про Игната-Хитрого Солдата

• Название: Сказ про Игната-Хитрого Солдата
• Автор: Борис Привалов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- Охо-хо! - поёжился Парамон. - В яме-то чего хочешь подпишешь, на что хочешь согласишься...

- А если бы согласился, то мы бы тебя снова на землю вернули. - Игнат встал с сундука. - Ну, будет языки чесать: обувай вторую ногу, идём к Спирьке. Завтра срок кончается - третий день. Нужно князю отчёт давать.

- Не торопись. - Поп надел второй сапог, крикнул: - Аринка! Засвети лучину! Проводи нас!

Из опочивальни по тёмному переходу перешли в другую половину дома.

В угловой комнате, заставленной сундуками, воздух был пыльный и тёплый. Аринка поставила светец с потрескивавшей лучиной на широкий дубовый стол, рядом с чернильницей и пучком гусиных перьев.

Поп придвинул к себе расписку, которую дал ему Игнат, умакнул перо и, брызгая чернилами, царапая бумагу, расписался.

- Уразумел, Игнатик, зачем я имя своё тут же поставил?.. - спросил Парамон. - Я - свидетель того, что ты подати сдал Спирьке. Число, подпись... Хе-хе-хе! - вдруг захихикал Парамон и потянулся пальцами к своему лбу. - Когда у Спирьки амбары окажутся пустыми, князь его на правёж потребует. И меня позовут. "Видел?" - спросит князь. "Видел", - отвечу. "А где же добро?" - опять спросит князь.

- "А я почём знаю? - подделываясь под голос попа, ответил Игнат. - Кто хранил, с того и спрашивай!"

- Истинно, Игнатик, истинно. - Парамон аккуратно разгладил расписку. Все люди братья... А сам-то ты что ж не расписываешься? Дескать, недоимки за село сдал - имя своё ставь!

Игнат расписался чётко, без единого "уса", перо ни разу не брызнуло, не сорвалось.

- Меня сам царь Пётр Алексеевич грамоте учил, - гордо сказал Игнат. Приехал к нам в полк, узнал, что мы неучи, да как принялся нас ругать. И тут же первые буквы показал. А потом тех солдат, кто к грамоте способен оказался, ещё два раза приезжал проверять.

... Стёпку послали к дому Спирьки, чтобы она разузнала - не позвали ли Чёрта к Стоеросову?

- У князя! - запыхавшись, сообщила Стёпка.

Игнат и поп Парамон пошли к усадьбе. Игнат нёс завёрнутые в тряпицу чернильницу и перо.

Стеклянные окна княжеского дома сверкали во тьме, как большие светляки. Они светили то ярче, то слабее - металось пламя свечей, мелькали тени слуг.

- Что я ни скажу, ты молчи да головой кивай, разумеешь? - сказал Парамон Игнату. - Хе-хе-хе, попадётся Спирька в мои руки, уж я потешусь... братец мой всю жизнь мечтает клад сыскать. Вот на этот крючок я его и выужу!..

... В высоких сводчатых хоромах князя было прохладно. Толстые дубовые стены не могло прогреть даже летнее солнце.

Безбровое лицо Спирьки не выразило ни удивления, ни любопытства при виде Игната и Парамона.

- Спелись уже? - прохрипел он. - Два сапога пара, и оба с левой ноги!

Немигающие глаза Чёрта загорелись злобой:

- Сказывайте, зачем пришли, а то меня князь-батюшка ждёт.

- Ты, братик, ведаешь, кладов в Заболотье у нас много. Вот и нам с Игнатиком повезло, - тихо сказал Парамон и огляделся осторожно: не подслушивает ли кто. - Клад нашли, самоцветы... - он запустил руку под рясу и вытащил пригоршню камней.

Спирькины руки сами потянулись к камням, как железо к магниту, но поп сноровисто спрятал самоцветы под рясу.

- А сюда-то... ко мне чего пришли? - волнуясь, спросил Спирька.

"Заглотал крючок, как жадный окунишка! - подумал Игнат. - Теперь Парамон его вокруг пальца обведёт..."

- Да вот незадача - на твоей землице клад лежит, - вздохнул Парамон.

- Значит, мой! - выкрикнул Спирька. - А тебе, брат, и солдатику поклон низкий!

- Жадность да важность - делу помеха, - сказал Игнат.

Парамон недовольно покосился на солдата.

- Брат-то мой, Спиридон, на своей земле сколько лет прожил, а и одного самоцвета не нашёл. Хотя многие находили. Ежели с нами он в долю нынче не войдёт, то опять без клада останется. А мы ночами к себе всё перетаскаем.

Спирька заволновался: кто его знает, а вдруг и вправду не найдёшь без них клада на своей землице? Ведь вот он, только руку протянуть! Змеиные глазки Чёрта буравили Игната и Парамона.

- Ну, что от меня надобно? - спросил он.

- Чтобы не таиться, чтобы находка наша законной была, - забубнил Парамон, - нужно нам всем троим быть в сотоварищах... Тебе - одна треть, и нам - по трети.

- Мне половина, - быстро проговорил Спирька. - На моей земле клад.

- Или бери треть, или ничего тебе не будет, - твёрдо произнёс Парамон. - Пошли, Игнат, камешки таскать.

- Ладно, пусть будет треть, - согласился Спирька.

- Тогда вот тут распишись, - протянул Спирьке расписку Парамон, а Игнат протянул чернильницу с пером.

Спирька недоверчиво оглядел бумагу, наклонился низко, чуть ли не понюхал её.

- Мелко, словно маку насыпано... - проговорил он. - Про что тут?

- А про то, что каждый из нас имеет право на треть клада и судиться-рядиться с другим не будет, тяжбы затевать не станет, - бойко отбарабанил поп. - Пиши, братец мой ненаглядный, чтоб дело крепкое было... Видишь - мы с Игнатиком расписались уже.

Спирька повёл плечами, словно приноравливался тяжёлую ношу на спину взвалить, потом неуклюже взял перо и старательно накорябал несколько букв.

Игнат тут же схватил бумагу и помахал, как флагом, - чтобы чернила высохли быстрее.

- Ха-ха-ха! - захохотал, закряхтел Парамон, едва добравшись до лавки. - Ой, ох, грехи наши тяжки... Спирька, ты ж свою беду подписал, неуч! Теперь голова твоя гроша ломаного не стоит! Я ж из тебя теперь верёвки буду вить, братик ты мой единственный!

- Что, что, что? - завертелся Спирька. Он то смотрел на брата, то пытался заглянуть в глаза Игнату. - Но вы же оба тоже подписали... А? Что сие за бумага?

- Так, чепуха, - улыбнулся Игнат, спрятав расписку под камзол, к сердцу. - Расписочку ты заверил, Чёрт, о том, что сдал я тебе подати за оба села в срок и полностью. Только и всего.

- Где сдал? Когда? Кому? - Спирькины глаза смотрели затравленно, а лицо стало серым, как неотбелённый холст.

- Да тебе же, братец, тебе сейчас сдали, - сквозь смех молвил Парамон. - Ты же расписался собственноручно. Я как свидетель имя там своё проставил, а Игнатик - как сборщик. Всё честь честью, по закону! Князь доволен будет!

- Обман? - захрипел Спирька. - Обман вы сотворили, и я князю всю истину доложу сей же час!

- Доложи, доложи, - махнул тонкой ручкой поп, - а мы князю-батюшке твою подпись покажем. И клятвой подтвердим, что всё тебе сдали. А? С кого тогда спрос будет? Батогами тебя, братца моего единственного, накормят на заднем дворе... Твой же Дурында тебя же и примется бить, хе-хе-хе!

- Погубили меня... - поник головой Спирька.

- Ничего, ты много наворовал у князя-батюшки, - примирительно сказал Парамон. - И никогда со мной не делился. Вот и считай теперь - мою долю отдал.

- Брата на солдата променял, - сказал Спирька и с ненавистью взглянул на Парамона.

- Все люди - братья! - наставительно произнёс поп.

Спирька аж застонал от страха, заметался из угла в угол, как крыса в клетке. Потом остановился, уловил злорадный взгляд Парамона.

- Головы ты моей не получишь! - прошипел Спирька. - Ладно, сам недоимку покрою. Объегорили вы меня - да ещё сочтёмся, сплетутся наши дорожки...

- Жди, неуч, жди, хе-хе-хе! - веселился поп.

- Досмеёшься! - пригрозил Спирька.

- Не велика беда твоя: князю скажешь, дескать, собрано согласно реестру. Всё сдано, как положено, амбары засыпаны. Князь и не заглядывает в них никогда - эка невидаль, зерно или горох, - миролюбиво проговорил Парамон. - Да не серчай зря, а то тебя удар может хватить!

- Тш-ш-ш! - предостерегающе зашипел Спирька. - Тут голос на пять комнат слышен... Ты, солдатик, сейчас к князю пойдёшь с нами. Доложишь сам о собранных податях...

... Ночной князь Данило Михайлович Стоеросов в шёлковом халате и любимых своих расшитых сафьяновых сапожках возлежал на низком турецком диване. Кольца сверкали на его пальцах. Конец длинной светлой княжеской бороды упирался в холм живота. Князь лишь недавно глаза от сна продрал и приказал подавать завтрак.

- А-а, отец Парамон пожаловал! Милости прошу! И солдат тут? воскликнул князь лениво. - Спирька! Что за примета солдата ночью встретить?

- К добру, князь-батюшка, доподлинно знаю - к добру! - поклонился Спирька.

- К добру? Гм-гм, - задумался князь. - Может, ты, солдат, подати мне с мужиков собрал?

- Собрал! - отрапортовал Игнат, вставая перед князем по стойке "смирно". - Вот ему, Спиридону, всё свёз, всё сдал. Зёрнышко к зёрнышку, яичко к яичку, телёночек к коровке.

- Верно, князь-батюшка, верно, - поклонился Спирька, пряча злобное сверкание своих немигающих глаз. - Всё сдал.

- О-о, молодец! - удивлённо произнёс князь и погладил бороду там, где она соприкасалась с животом.

Игнат представил себе, как в том месте борода через шёлк халата щекочет князю брюхо.

- Нужно его наградить! - продолжал князь. - Спирька, принеси солдату мою медаль... Пусть носит!

Спирька юркнул в высокую двустворчатую дверь, и не успел поп рта раскрыть, как уже прибежал Черт назад, держа двумя пальцами цветную ленточку. На конце её болтался медный квадрат.