Уильям Локк - Вивьетта

• Название: Вивьетта
• Автор: Уильям Локк
• Издательство: Полигр. предприятие "Современник"
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-85234-034-0

«…Она вся горела от нанесенного ей невыносимого оскорбления. Всего только за несколько часов перед этим она дала себя одурачить так, что вообразила себя вершительницей судеб двух мужчин. Оба они предлагали ей свою любовь. Оба поцеловали ее. Воспоминание об этом приводило ее в бешенство. И теперь один из них признался, что она явилась лишь объектом пьяной вспышки, а другой явился перед ней в роли жениха женщины, называвшей себя ее лучшим другом…»

---

Вдруг его слуха коснулся чей-то голос, точно с того света.

— Дик, можно войти?

Он поднялся с кресла и увидел на пороге Екатерину, Остина и Вивьетту. Он пригласил их войти, крепко пожав руку Екатерины, как будто давно не видал ее.

Вивьетта быстро очутилась у стола.

— Ну, Дик, мы все в сборе. Состройте свою самую ученую и антикварскую мину. Милостивые государыни и государи, м-р Ричард Уэйр прочтет нам сейчас свою интересную лекцию об остроумных орудиях, изобретенных людьми для взаимного истребления.

Дик смущенно провел рукой по лбу. Он чувствовал, как его личность растворяется в личности спокойного господина; какой-то странный красный туман застлал его глаза.

— Начинайте! — вскричала Вивьетта. — Посмотрите на Екатерину. У нее текут уже слюнки в ожидании рассказов о кровопролитиях.

Дик не мог припомнить, с чего именно начинал обыкновенно. С минуту он бессмысленно смотрел на стол, потом наудачу взял с него какое-то оружие и, сделав над собой большое усилие, начал.

— Вот это сабля XVI столетия, толедской работы, по преданию принадлежавшая Козьме Медичи. Видите здесь герб Медичисов. Рядом с нею сабля той же эпохи, принадлежавшая лишь менее знатной особе. Впрочем, я предпочел бы ее, если бы надо было убить кого-нибудь.

Он описал затем еще пару предметов. Потом, взглянув через плечо на Остина и Вивьетту, в сторонке беседовавших тихим голосом, он замер, и капли пота выступили у него на лбу. Голос Екатерины привел его в себя.

— Это самострел, не правда ли? Которым древний моряк подстреливал альбатросов?

— Да, самострел, — сказал Дик. — Железная петля внизу предназначена для того, чтобы всовывать в нее ногу при натягивании его.

— А это, — проговорила Екатерина, указывая на продолговатый стальной предмет, заканчивающийся большой шишкой с иглами, — это, должно быть, семейная палица. Помнится мне, я ее уже видела.

— Да, это палица.

— Какими кровожадными людьми были, должно быть, ваши предки!

Остин со смехом подошел к ним.

— В нашей семье существует предание, что однажды матушка осталась одна в доме и настаивала на том, чтобы эту палицу положили у ее изголовья в спальне на тот случай, если нападут грабители. Но почему, Дик, ты предоставляешь мне рассказывать вместо себя?

Дик сжал кулаки и, пробормотав что-то, повернулся и направился за экран. Вивьетта пошла за ним.

— Вы совсем нескладно рассказываете. Похоже что вы это делаете неохотно.

— Вам это удивительно? — спросил он хрипло.

Вивьетта восхитительно играла с огнем.

— Как, разве мы недостаточно интеллигентны для вас? — с детски невинным видом спросила она.

— Вы хорошо понимаете, что я имею в виду.

— Не имею ни малейшего представления. Я знаю, что вы во всяком случае могли бы быть повежливее.

Он засмеялся. Обыкновенно он мало был доступен чувству юмора, но теперь сердце его горело, горло сжималось, а глаза застилал красный туман.

— О, я буду вежлив, — заворчал он. — Честное слово, я буду вежлив! Можно переживать адские мучения, и тем не менее надо улыбаться и быть вежливым.

Он схватил первую попавшуюся под руки вещь, шлем, стоявший на ящике, и понес его по ту сторону экрана.

— Екатерина, Вивьетта говорит, что я плохо читаю свою лекцию. Прошу прощения. Я в начале несколько смущаюсь, но потом воодушевляюсь темой. О чем вам хотелось бы услышать?

Екатерина обменялась взглядом с Остином.

— Не отложить ли нам окончание до другого раза?

— Да, старина. Отложим до завтра. Завтра ведь день твоего рождения.

— День рождения? Какое это имеет отношение к делу? Кто знает, что может случиться до завтра? Нет, нет. У меня все в порядке, — вскричал он дико. — Вы здесь, и вы прослушаете до конца. Я постараюсь быть интереснее. Смотрите! — сказал он, указывая на шлем, который держал в руке. — Это шишак времен Кромвеля. Он был захвачен в битве при Нэзби нашим предком. В нем была отрезанная голова. Ее отсек меч честного джентльмена, отправившего на тот свет пуританского, чванного, лицемерного негодяя…

Он с треском швырнул шлем на стол, точно это была голова негодного пуританина. Он схватил другое оружие.

— Вот это бердыш. Достаточно пронзить им человека и немного повернуть его в ране, чтобы ему пришел конец. Эта кисточка предназначена для того, чтобы впитывать в себя кровь и не давать загрязниться рукоятке. Вот великолепная вещица, — он продвинулся вперед, взяв одну из ряда разложенных им шпаг и протягивая ее Екатерине. — Одна из достопримечательностей коллекции, французская шпага для дуэли середины XVIII века. — Он повертел ею, чтобы засверкал клинок. — Надежна по самую рукоятку, а? Хорошо, должно быть, жилось в те дни, когда можно было обнажить ее при оскорблении и отнять жизнь у оскорбившего вас человека. Приятный утренний воздух, гладкая зеленая лужайка, скинутая обувь… в одних сорочках и брюках… лицом к лицу с человеком, которого ненавидишь… и эта сверкающая, великолепная змейка жаждет его крови… А затем… — он сделал выпад, откинув левую руку, напряженно всматриваясь в воображаемого противника, — а затем, звон стали и, вдруг, ага! Клинок по самую рукоятку исчезает, на рубашке выступает большое красное пятно, враг вскидывает руки и падает: он убит. Он мертв! Мертв! Мертв! Ах, какое прекрасное было то время!..

Екатерина слегка вскрикнула от страха и побледнела. Вивьетта захлопала в ладоши.

— Браво, Дик!

— Браво, Дик! — вскричал Остин. — Исполнено в высшей степени драматически.

— Я и не подозревала, что вы такой хороший актер, — заметила Вивьетта.

Дик стоял, задыхаясь, опустив руку на рукоятку шпаги, острием касавшейся пола.

— Право, с меня, кажется, довольно, — проговорила Екатерина.

— Нет, еще нет, — глухим голосом сказал он. — Я и половины не показал вам. У меня есть вещи гораздо интереснее.

— Но, Дик…

Вивьетта перебила ее.

— Вы должны остаться. Как раз теперь начинается самое интересное. Если только вы и дальше будете так великолепны, Дик, я готова провести здесь весь день.

Дик со странным внешним спокойствием, так противоречащим ярости его примерной дуэли, положил шпагу и подошел к концу стола, где лежал ящик с пистолетами.

— Во всяком случае, я должен показать вам знаменитые пистолеты, — произнес он.

— Это те самые пистолеты, которыми стрелялись его прадед и лорд Исткомб, — сказала Вивьетта.

— Их не пускали в дело с того самого дня… он, между прочим, убил лорда Исткомба. Ящик в том же виде, в каком был оставлен. Я начал вчера рассказывать вам эту историю.

— Я помню, — из вежливости отозвалась Екатерина. — Но миссис Уэйр остановила вас.

Она была кроткая женщина с нежным сердцем и упоминание о кисточках, впитывающих кровь, и окровавленных рубашках совсем потрясло ее и ей захотелось уйти отсюда. Она заметила также, что Дик ненормально возбужден, и заподозрила, что он подвыпил. Ее деликатная натура не переносила пьяных.

— Вы должны рассказать эту историю, — вскричала Вивьетта. — Это так романтично. Вы ведь любите романтические истории, Екатерина. Прадеда этого тоже звали Дик Уэйр, по прозвищу Дикий Дик Уэйр. Продолжайте, Дик.

Дик помолчал с минуту. У него было смутное странное ощущение, будто его действиями управляет какая-то чужая воля. Он заговорил.

— Это произошло в этой самой комнате, сто лет тому назад. Лорд Исткомб и мой прадед были друзьями, близкими друзьями с самого детства. Дикий Дик Уэйр был безумно влюблен в девушку, которая была почти обручена с ним. И вот до его сведения дошло, что лорд Исткомб пускает в ход некрасивые приемы, чтобы приобрести ее расположение. И однажды они находились здесь, — он сделал шаг в сторону, — стояли так, как Остин и я в данную минуту. А девушка тут…

Вивьетта с веселым смехом встала на место, которое он указывал.

— На этом самом месте. Я знаю эту историю, она очень мила.

— А старый товарищ Дикого Дика Уэйра тоже был здесь… звали его Гоукинс…

— Екатерина будет Гоукинсом! — вскричала Вивьетта.

— И в его присутствии, — продолжал Дик, — Дикий Дик Уэйр сказал девушке, что сходит с ума от любви к ней, но что не хочет навязываться ей, пусть одного из двух, его или лорда Исткомба, она сейчас выберет. Она не могла выговорить ни слова от стыда или смущения. Он сказал: „Бросьте свой платок тому из нас, кого вы любите". А они стояли друг подле друга, вроде этого, — он встал рядом с Остином, — против девушки.

— И она бросила платок! — воскликнула Вивьетта.

— Бросьте свой! — сказал Дик. Он с острой настойчивостью посмотрел на нее из-под нахмуренных бровей; с веселым вызовом взглянул на нее Остин. Она сознавала, что является предметом желаний обоих мужчин, и в ней трепетало победное чувство ее пола. Она понимала, что этот шуточный выбор может иметь серьезное значение. Несколько секунд все трое стояли недвижимо и безмолвно. Взволнованно она переводила взгляд с одного мужчины на другого. Кого выбрать ей? Сердце ее безумно билось. Выбрать одного из них она должна была. Вне этой комнаты не существовало мужчины, какого она хотела бы назвать своим мужем. Каждая секунда делала положение более напряженным. В конце концов, в женском возмущении против ловушки, подставленной ей Диком, она набралась храбрости и с лукавым видом бросила платок к ногам Остина. Он поднял его и галантно поднес к своим губам.