Якимова Валерьевна - Лишённые смерти

• Название: Лишённые смерти
• Автор: Якимова Валерьевна
• Жанр: Фэнтези

Carere morte - что это? Это значит: быть бессмертным, отказавшимся от смерти, лишённым смерти... Вампиром. Carere morte - господа Земли Страха, страны, возникшей и существующей, благодаря проклятию вампиризма. Её смертные жители свыклись с таким положением дел, даже охотники на вампиров не верят в возможность полного избавления от владычества carere morte. Мир Земли Страха кажется незыблемым, но появляется человек, обладающий странным Даром исцелять вампиров, - и всё меняется. Споры о Даре раскалывают и вампирскую цитадель, и оплот Ордена охотников. У Избранного - обладателя Дара, появляется защитница - вампирша, а его главной противницей оказывается ревностная охотница. Прежние противники объединяются в союзы, отчаявшиеся бросаются за помощью к злейшим врагам. Но Владыка вампиров уверен, что победа, как всегда, достанется ему...

---

   Длиннейшая в Короне улица Виндекса казалась вовсе бесконечной. Лира отвернулась от окна кареты - как раз вовремя: они приближались к месту, прежде бывшему домом фамилии Диос.

   Диосы окончательно покинули Карду в год Девятого Бала вампиров. Несколько лет они оставались единственными охотниками в Карде, но и им пришлось отступить. Потом многие фамилии, служившие Ордену, возвратились в Корону, Диосы же нарекли своим последним домом Дону и никто из них не нарушил данной клятвы. Их дом в Карде - ныне сохранившийся лишь на паре старых картин, сровняли с землёй за полтораста лет до Лиры. Сейчас на его месте был городской сад.

   Охотнице не хотелось вспоминать героическое прошлое её рода. Слишком велика была пропасть, между ней и теми, охотниками! Сотворенная за одну только ночь предательства, эта пропасть была бездонной - чёрный тоннель, открывающийся в пустоту...

   Всё же, когда экипаж повернул, городской сад на мгновение мелькнул перед глазами Лиры. Она приготовилась к болезненному уколу укора: "Великое место, великие предки... Что же ты, Лира?" Но тонкие, густо посаженные деревья, сплетшиеся голыми кронами не вызвали в ней никакого отклика. Она осталась равнодушной.

   "Интересно, потом, когда Владыка подарит ей бессмертие, она сможет столь же равнодушно пройти мимо Академии?"

   У ворот дома Ларгусов стоял экипаж. Охотница задрожала, увидев его: ей показалось, что это карета Дэви. Но из-за него вышел знакомый охотник. Он приветственно поклонился.

   - Лира Диос... По Карде прошёл слух, что вы способны провести исцеление новообращённого за считанные минуты. Он верен?

   - Вполне.

   - Помогите нам, - он распахнул перед ней дверцу экипажа. - Вы не слишком устали?

   Лира думала, её повезут сейчас, точно врача к больному, но новообращённый - вампир, ещё не попробовавший человеческой крови, был здесь, в карете. Это был молодой человек с тонкими неправильными чертами лица, - девушка вспомнила, что видела его на злосчастном Балу Карды. Охотница обратила внимание на неестественную бледность его кожи и тронула пульс на шее. От прикосновения он открыл глаза, и Лира прошептала:

   - Не бойтесь. Я пришла вам помочь.

   Обернувшись, она негромко спросила охотника:

   - Здесь не слишком открыто?

   - Селеста запрещает заезжать на территорию дома, - пояснил тот. - Это тихая улица, а в неделю нежити и вовсе пустая.

   - Пульса почти нет, всего три удара в минуту. Это будущий Высший, исцеление может его убить.

   - Пусть... - прошелестел голос обращённого.

   Лира достала пузырёк. Удерживая взгляд юного вампира, обмакнула пальцы, провела рукой ему по лицу, шепча молитву. Новообращённый цеплялся за взгляд девушки, как за нить, а к Лире пришла нежданная досадливая мысль:

   "Что он видит во мне? Снова ложь, ложь, ложь! Если б он знал, что я гостила у Владыки вампиров, если б он слышал, что я недавно пообещала Дэви!

   А что, если он почувствует это сейчас? Если я не сумею его исцелить?!"

   Она загнала этот страх глубоко. Голос охотницы не сорвался, взгляд не ослабел, сердце исцеляемого оживало и билось всё сильней. Прозрачная вода не изуродовала новообращённого, она впиталась в кожу. Молодой человек слабо вздохнул и затих. На мгновение испугавшись, Лира осторожно прикоснулась к рельефно проступавшей на шее вене.

   "Скоро эта картина станет тебе слаще горячего, вкусного обеда на тарелке! Не так ли, carere morte?"

   Сердце билось, юноша был жив. Ритуал удался, и Лира почувствовала улыбку на лице. Какое давно забытое, приятное чувство!

   Она смутилась, точно выдала какую-то тайну, согнала улыбку с лица и поторопилась покинуть карету. Охотник принялся восхищаться её талантом, но Лира грустно поглядела на него и подумала снова:

   "Что они все видят во мне?!"

   Она побрела по тропинке к дому, заметила, что из окна гостиной за ней наблюдают две детские мордашки и тотчас же опустила голову. Почему-то Лира побаивалась детей.

   "Уж они-то наверняка разглядели во мне", - охотница не закончила фразу, и этот куцый обрубок присоединился к хаосу в её голове, потерялся в нём, забылся. Девушка безучастно подумала:

   "Новообращённый был готов умереть, но не становиться carere morte. А ведь он также как я узнал смерть близко, когда во время обращения потерял чуть ли не всю свою кровь. Что же ты, Лира? Всё ещё мечтаешь о бессмертии? Даже теперь, когда увидела Карду и её неделю нежити?"

   "Ты получишь бессмертное тело, но погубишь бессмертную душу", - вспомнила она, и почувствовала слёзы на щеках. Но что же делать, что делать, если чувствуешь, что твоя душа, всё хорошее, что есть в тебе - мертво?

Глава 33 ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ

   "Проклятие carere morte - не часть Дара. Нужно помнить это: проклятие, пришедшее с Алитером, - не часть Дара! Оно чуждо Дару, оно неотступно сопровождает его, но не как необходимая деталь механизма, а подобно паразиту. После пары бессонных суток оно становится огромным. Слабость, усталость Избранного располагают к его росту. Тогда его почти можно увидеть: это как тень перед глазами. Оно проникает и в мысли... Оно является в мгновения дрёмы, между образов сновидений..."

   Последние две строчки убежали вверх. Винсент поставил точку в конце и, подумав, добавил к ней ещё две, превратив в многоточие. Потом он отложил перо.

   Едва начатый лист бумаги тут же закачался из стороны в сторону перед его взглядом. Он сиял бело, как недавно выпавший снег, резал глаза. Винсент закрыл лицо ладонями и замер так.

   "Только б не заснуть!"

   Бессонница мучила его весь последний месяц, и Избранный твёрдо был уверен: виновна в ней не только его больная, забывшая как отдыхать голова. Едва ему удавалось уснуть, начинались странности: то шум на улице, то неясные голоса в коридоре, будто в доме гости. Может, Теренс подстраивает это, чтобы окончательно свести его с ума? Хотя бы увидеть шумящих Винсенту не удавалось... Ещё чаще его будил внезапный холод - от проносящихся над куполом Покрова carere morte.

   Винсент тяжело поднялся из-за стола, и, ещё под властью дрёмы, побрёл к окну. Он впустил в комнату снег и ветер, закрыл глаза и почувствовал холодные уколы снежинок. Когда Избранный открыл глаза, в его взор вернулась долгожданная ясность.

   Он возвратился к столу и взял тетрадь. Толстая тетрадь в чёрной кожаной обложке была почти полностью записана. Начатый сегодня лист был последним.

   "Вот и кончилась тетрадь", - подумал он. А ведь Винсент был уверен, что не заполнит и половины!

   "Потому что просто не успеет... до февраля".

   Вести тетрадь ему посоветовал Латэ. "Записывай туда всё, все ощущения и образы проклятия Алитера, какие являются тебе, - велел он. - Во сне и в яви. Пиши всё, ни о чём не умалчивая, ничего не стыдясь. Не перечитывай только что написанное. Прочитай всё только когда закончишь тетрадь: все образы, все мысли. Разрозненные куски мозаики сложатся, и истинный образ проклятия Алитера откроется тебе. Узнав его, ты сможешь его уничтожить".

   Чтобы заполнить тетрадь Избранному хватило трёх недель. Он записывал всё, что сумел вспомнить за годы, прошедшие с того момента, как он осознал свой Дар. Потом, примерно на середине тетради, ему пришло в голову, что Дар он получил, возможно, много раньше встречи со своим первым вампиром. Ему удалось вспомнить несколько детских снов, и все они также были тщательно задокументированы в тетради.

   Сны из самого раннего детства - ещё до поступления в школу, были необычными. Ему являлись люди ушедшей эпохи Карды-столицы. Ему снились первые Балы Карды, молодой, ещё не обретший бессмертие Дэви, заключающий договор с Владыкой бессмертных, чтобы спасти свою жену, снился человек, ставший Великим вампиром: обыкновенный юноша, ровесник Винсента... Впрочем, Винсент допускал, что эти сны не имеют отношения к проклятию Алитера. Говорящие видения могли быть объяснены без привлечения загадочного проклятия: все истории, вместе с портретами участников, были в его детских книжках.

   Но тем страннее показалась Избранному реакция главы Ордена: вместо того, чтобы спокойно повторить последний довод, он кричал, что Винсент выдумал эти сны...

   - Ты придумал их! Тебе хочется верить, что проклятие Алитера хранит память жизни Владыки, но это не так!

   - Пусть не так, - легко согласился Винсент. - Но почему вы кричите?

   На это глава ничего не ответил, и Избранный понял: Латэ боится его сильнее, чем прежде.

   "Я никогда не пожелаю бессмертия carere morte!" - хотел заверить он... и не смог.

   Он не был уверен в этом так, как всего год назад. Хоть он и клялся Лире, он постепенно забывал мечту об исцелении для вампиров. Неужели он был близок к этому? Неужели это он бесстрашно носился по улицам Короны, пытаясь не убежать - настичь carere morte? Неужели это он искренне верил, что возможно исцеление для Миры, для Линды... для всех вампиров?! Избранный больше не видел свет их жизни за тенью проклятия. Винсент отдавал все силы борьбе с собственной частицей тьмы. И эта борьба - он знал - была заведомо бессмысленна. Проклятие carere morte заключено в его крови, откуда никакой "избранный" не сможет его извлечь. Чуждое смертному, оно омывает его сердце бессчётное число раз в день. Чуждое смертному, оно глядитсяв его бессмертную душу, как в зеркало, ища своё отражение... От него закрыться!