Пенелопа Уильямсон - Сердце Запада

• Название: Сердце Запада
• Автор: Пенелопа Уильямсон
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995

Клементина Кенникутт, воспитанная в пуританской Новой Англии, стремится убежать из дома своего жестокого отца. Поэтому, когда Гас Маккуин, ковбой со смеющимися глазами и грандиозными планами, предлагает ей отправиться вместе на его ранчо в Монтану, Клементина быстро соглашается. Но ничто не подготовило беглянку ни к суровой действительности жизни на пограничной территории, ни к внезапным порывам своевольного сердца, а меньше всего к влюбленности с первого взгляда в Зака Рафферти, предназначенного ей судьбой, лихого и безрассудного брата Гаса. Будучи леди, Клементина решает, что не позволит фронтиру или замужеству одержать над ней верх. Она живет полной жизнью, заводит дружбу с городской проституткой, встает на защиту индейцев и подавляет желания собственного сердца, пока Зак, решившись на противостояние, не вынуждает ее сделать выбор. 

Перевод осуществлен на сайте http://lady.webnice.ru.

Перевод: Rusena

Редактирование: LuSt, codeburger

Иллюстрации: Nata Nata

Полное оформление можно посмотреть в теме

Пенелопа Уильямсон "Сердце Запада"

http://lady.webnice.ru/forum/viewtopic.php?t=15235

---

Эрлан не хотела понимать, не хотела жить здесь достаточно долго, чтобы понять эту несуразицу. Внезапно ее поразила мысль, что могут пройти годы, прежде чем ей удастся вернуться домой. Эрлан не заметила, как Сэм Ву подступил к ней, пока он не положил ей на колени маленькую коробочку, обернутую красным шелком.

– Это тебе, – сказал Ву.

Она развернула шелк, против воли испытывая некоторое волнение, получив подарок. А открыв коробочку, увидела маленький золотой футляр с молодым месяцем и звездой, выгравированными на круглой крышке.

– Это медальон, – произнес муж и показал, как кончиками пальцев открыть вещицу. – Смотри. Это Сэм Ву... моя фотография. Для меня ее сделала Клементина Маккуин. Она щелкнула меня, – усмехнулся мужчина.

Потом его лицо посерьезнело.

– Ты будешь носить его здесь, – сказал лавочник на этот раз на своем грубом кантонском диалекте и коснулся ее горла в месте, где под высоким воротником платья изгибалась ключица. Пульс Эрлан застучал так бешено, что она удивилась, как муж не почувствовал частого биения.

Сэм Ву взял медальон из ее дрожащих пальцев, с щелчком закрыл его и закрепил на ее груди, прямо над сердцем. – Или здесь.

– Я недостойна такого прекрасного подарка, – произнесла Эрлан. Ее поразило, как странно это выглядело: фон-квейский медальон на ее красном атласном свадебном платье.

Засвистел чайник, вспугнув их обоих. Сэм Ву хохотнул и поспешил снять его с огня. Эрлан наблюдала, как муж положил чайные листья в две фарфоровые чашки, налил кипяток, накрыл их и поставил на медные блюдца. Одну чашку расположил перед женой, а вторую – по другую сторону стола, и сел сам.

Ву снял фарфоровую крышку и взял чашку с блюдца, держа обеими руками. Эрлан сделала то же самое. Пар «Колодца Дракона» овевал ее лицо, издавая сладкий и мягкий запах цветочных лепестков.

– До дна! – провозгласил Ву и выпил свой чай до последней капли. Эрлан сделала глоток. Муж пристально смотрел на нее поверх края своей чашки. В его глазах показалось что-то такое, что она видела раньше... Ее сердце сжалось от воспоминаний о том, как грубые руки ощупывали, щипали и мяли ее тело, как зубы кусали, а губы слюнявили, а затем следовала раздирающая резкая боль словно от вонзающегося в её тело ножа, и тяжелый груз ритмично приподымался и обрушивался на ее груди и живот, сокрушая ее...

Муж резко вышел из-за стола и вернулся с пустой чашкой для риса, которую поставил перед Эрлан, аккуратно положив сверху пару палочек для еды.

– Спасибо, что оказала честь своим присутствием моему недостойному столу, – произнес он.

Ву провел костяшками пальцев по ее челюсти, пока Эрлан неподвижно сидела на месте. Ее учили всегда сохранять невозмутимый вид, но внутри ей хотелось кричать, когда лавочник прикасался к ней, шарил пальцами по ее щеке и шее.Она попыталась вдохнуть и не сумела. Крик... крик застрял в ее горле, мешая дышать, и она не могла, не могла...

– Сейчас, – произнес муж грубым голосом, – сейчас я лягу с тобой.

Эрлан поднялась на шатающиеся ноги, оттолкнув его от себя. Стол царапнул пол, чашки и блюдца заскользили, упали и разбились вдребезги.

Китаянка отступала все дальше и дальше, пока не наткнулась на печь, ощутив тепло через атлас платья. Застрявший в горле крик рвался на волю подобно безумной птице.

– Не прикасайся ко мне! – выдавила Эрлан. Или нет? Крик был таким громким, таким громким...

Сэм Ву подскочил к ней: от гнева его лицо перекосилось, очки сверкнули в тусклом свете. Заведя руки за спину, Эрлан нащупала рукоятку ножа. Сейчас крик ревел у нее в голове, а в глазах потемнело.

От безысходности Эрлан взмахнула ножом, прочертив в воздухе широкую дугу в нескольких сантиметрах от лица мужа. Тот попятился назад с воплем:

– Святый Боже!

Крик в ее горле немного поутих. Эрлан почувствовала, что дышит и из ее рта выходят звуки, соединяясь в слова.

– Прости эту недостойную девчонку, но я не могу позволить тебе прикоснуться ко мне, – произнесла она. Вежливые слова, правильные слова. Она будет покорной и послушной дочерью, но не будет... не может позволить мужчине снова вторгнуться в нее. Лучше умереть. Смерть... единственный достойный выход.

Лавочник Ву уставился на свое приобретение, плотно сжав губы. Немыслимо, чтобы жена нападала на своего мужа и господина. Чтобы посмела отказать ему в плотских утехах.

– Прощать будет нечего, – сухо сказал он, – если ты сейчас же положишь нож на место.

Клинок снова взметнулся вверх. Сэм Ву издал смешок, который перерос в изумленный всхлип, когда Эрлан повернула лезвие и прижала к своему горлу.

– Не подходи!

Ву сделал глубокий и шумный вдох. Масло в лампе булькнуло. Горящее в печи полено с шипением развалилось пополам. Китаец шагнул к жене, и Эрлан полоснула себя ножом, рассекла кожу и плоть, послав ярко-красные брызги крови в воздух. 

* * * * *

Эрлан наблюдала, как раздевается ее муж. Он снял пиджак с раздвоенным хвостом и повесил его на вбитый в стену крюк. Далее последовал серый жилет из парчи с жемчужными пуговицами и рубашка с жестким воротником. Даже в тусклом свете керосиновой лампы его грудь выглядела тощей, как у петуха, пригодного только для котелка нищего. Ву поднял голову, на мгновение встретился с женой взглядом, после чего посмотрел на шею Эрлан и нахмурился.

Эрлан дотронулась до толстого бинта, обмотанного вокруг ее горла. Порез пульсировал, хотя и был не глубже толщины соломинки. Но, о, как же он кровоточил, и внутри бедняжку до сих пор била дрожь оттого, что она почти что сделала. У души множество жизней, но эта – единственная у Эрлан в данный момент, и внезапно девушку охватило желание сохранить эту жизнь столь же яростное, как и недавняя решимость покончить с собой.

Тем не менее, она захватила нож в спальню и положила его рядом со своей подушкой.

И сейчас Эрлан стояла у одной стороны кровати, а ее муж – у другой. Он опасливо посмотрел на нее с кислой миной нанятого плакальщика на похоронах. Стать причиной самоубийства другого человека означало навсегда запятнать свою честь. Если бы он силой взял жену, и тем заставил ее покончить с собой, то на него обрушился бы огромный позор. А позора китайцы боялись больше, чем тигров, драконов и злых духов.

– Я не трону тебя, жена, – проворчал Ву. Он облизал губы и отвел глаза в сторону. – Но здесь только одна кровать для сна.

– Эта глупая девчонка не возражает против того, чтобы спать вместе на одной кровати. – Эрлан смиренно опустила глаза. На самом деле она испытывала головокружение и пьянящую радость от облегчения, что продолжит жить, не заплатив за это своей честью. – И она благодарит своего мужа за сдержанность.

– Ты не будешь пытаться?.. – Ву указал на нож.

Она засунула руки поглубже в рукава и скрестила пальцы, чтобы обмануть всеслышащие уши богов.

– Нет, пока ты будешь соблюдать свое обещание не прикасаться ко мне.

У Сэма вырвался такой огромный вздох облегчения, что волосы на подбородке задрожали. И внезапно вся драма до того поразила Эрлан своей комичностью, что бедняжке пришлось прикусить щеку и прикрыть рот рукой, чтобы не рассмеяться.

Aйя, этот мужчина был почти так же глуп, как и она. Эрлан упала в обморок при виде собственной крови, а очнулась, когда Ву обворачивал вокруг ее шеи пропитанную имбирной водой ткань и проклинал богов за то, что те взвалили на него бремя в виде сумасшедшей жены.

И когда Эрлан открыла глаза и села, все еще держа нож, лавочник вскрикнул и попятился назад, как если бы она была вернувшимся к жизни мертвецом. От воспоминаний на нее накатил новый приступ смеха. Эрлан сильнее прикусила щеку и отвернулась от мужа.

Между тем Ву повернулся к ней спиной и натянул ночную рубашку, а косу аккуратно обмотал вокруг головы и надел шапочку для сна. Эрлан сняла свадебное платье, но осталась в утягивающем жилете, который носила под одеждой, чтобы сделать грудь плоской, дабы ее не ославили распутницей.

Она опустилась на кровать, и матрас вздохнул, шелестя травяной набивкой и наполняя комнату запахом жаркого солнца. Сегодня Эрлан много времени провела на золотых лилиях, поэтому ее ступни увлажнились. Очень хотелось сменить повязки, но процесс был слишком интимным, чтобы заниматься этим перед почти незнакомым человеком. Эрлан помассировала ноющие мышцы ног, проглотив стон.

– Хочешь, я помну тебе ноги?

Внезапное предложение поразило ее, и Эрлан сузившимися глазами посмотрела на мужа, не доверяя его побуждениям. Обычно ноги ей массировала старшая сестра, особенно в первое время, когда ступни стягивали бинтами. О, как же больно было, когда четыре маленьких пальца загибали под подошву, а ту приматывали к пятке так туго, что ступня почти складывалась пополам.

Лавочник Ву сделал шаг. Эрлан схватилась за нож.