Павел Александров - Путь миротворца

• Название: Путь миротворца
• Автор: Павел Александров
• Жанр: Фэнтези

Будь осторожен с мечтой: она может исполниться! И уставший романтик, простой, ничем не примечательный парень по имени Марк, попадает в загадочную страну — мир рыцарей и магов, где в жестокой борьбе вера схватывается с магией, отвага со страхом и милосердие с ненавистью.

Марк не должен спасти мир, и от него не так уж много зависит, но, согласившись стать Седьмым миротворцем, он сталкивается с безжалостной силой, которая словно злой рок преследует каждого, кто избирает путь миротворца.

Существует ли что-то, кроме роковой необратимости, и возможно ли победить судьбу, начертанную содеянным грехом — ответ может дать лишь разгадка страшной тайны Проклятия миротворцев.

Роман написан на стыке аллегорического фэнтези и психологической прозы: монстры здесь соответствуют определённым человеческим чувствам, настроениям и убеждениям, а боевая магия и мастерство владения мечом проистекают из неведомых и порой непредсказуемых стихий человеческой души.

---

— Хвала Спасителю! — Марк подал руку хранительнице. — Ты не ранена?

— Все хорошо.

В ее глазах постепенно таял тот сильный ужас, что вспыхнул, когда изолит открыл перед ней свое лицо.

— Откуда ты взялась? — спросил Харис, отдышавшись.

— Ортос просил поторопиться. Пророк не может ждать Седьмого миротворца до ночи. Ты когда должен был привести его в храм?

— Мы только зашли перекусить, — оправдывающимся тоном ответил Харис, пряча меч в ножны.

— Я это поняла, — многозначительно сказала хранительница, оглядывая таверну. Вокруг царил разгром, какого, наверное, не устраивали и самые буйные дебоширы. Шестеро выпивох стояли, прижавшись к стене, и испуганно глазели на вооруженных аделиан. Бородатый хозяин опасливо выглядывал из-под стола.

— Благодарю вас, воины света! — промолвил, поднимаясь, сотник. — Два года мерзкий дух пил из меня жизнь. Хвала Всевышнему, вы сделали то, что одному мне было не под силу.

— И разгромили все, что только можно! — донесся сварливый возмущенный голос.

К ним приближался низкий, похожий на гнома, бородатый дедуган — тот, что еще недавно храпел, уткнувшись лицом в блюдо с селедкой. На его бородище висели остатки рыбьих костей и капустного салата.

— Что все это значит? — сварливым голосом возопил он, глядя снизу-вверх; Флоя, самая низенькая из всех, оказалась выше его на голову. — Кто будет платить за погром? Здесь убытков на сто динаров, безумные дикари!

— Успокойся, весь этот винный бурдюк стоит не больше пятидесяти! — прикрикнул на него сотник.

Дедуган комично подпрыгнул, накаляясь от такого оскорбления таверны и желая доказать, что ее истинная цена минимум в десять раз больше.

— Мы… как-нибудь рассчитаемся, — дипломатично улыбнулся Марк, подтолкнув друзей к двери. — Мы… не при деньгах сегодня… простите.

Пятеро аделиан спешно удалялись от таверны, откуда доносились возмущенные вопли протрезвевшего старосты. Кричал он с таким запалом, что заключить можно было одно из двух: либо он совладелец «Четырех бочек», либо просто несчастный человек, на глазах которого пострадало самое родное пристанище.

* * *

От таверны до Храма призвания было не менее двух часов ходьбы вдоль густых ароматных садов Зеленой идиллии, напоминающих дремучий лес, обросший посредством волшебства сочными фруктами. Пожилой сотник, увлеченно рассказывал свою историю, а его длинный меч, висевший на поясе, волочился острием по дорожной пыли.

— Наш Орден разбитых оков — древний и славный. Никто не ковал мечи и секиры лучше нас, и никто не держал их в руках лучше воинов нашего ордена. Горы южных ветров помнят нашу славу, как мы освобождали невольников с горных рудников темных князей. Невольничий город у подножия Гор южных ветров освободили мы. И мы создали могучую твердыню, где всякий угнетенный находил пристанище. Эх, сколько славных воинов взрастили мы в нашем городе!

— Подгорный чертог? — взволнованно спросил Харис. — Я слышал о нем.

— Да, да, мой славный Подгорный чертог, — прохрипел старый рыцарь со скорбной грустью.

— Но я слышал… его разрушили исполины Хадамарта, — Харис снизил голос. — После разгрома войска Ликорея в Темной долине, тринадцать лет назад.

У Экбаллара мгновенно зажглись глаза и жилы вздулись на лбу.

— Порожденья Гадеса! Они убили всех, кто не успел уйти в горы, а затем своры даймонов подожгли все, что могло гореть. Тех, что выжили, увели в Подземные копи Амархтона, — сотник затряс головой. — Мы сами, сами виноваты в этом, несчастные! Зачем мы устраивали эти кровавые состязания, зачем? Мало нам крови в битвах было? Ожесточились мы. Избавляя людей от страха, мы отягощали их бременем жестокости. Темная воля Хадамарта тайком прокралась в наши души…

— Воля Хадамарта?! — поразился Харис. — В сердца воинов-освободителей?!

Сотник кивнул со скорбным гневом:

— Воин-освободитель не может ненавидеть. Даже такого презренного врага как Хадамарт. Он хочет помочь, очистить, исправить. Ему вообще чужда жестокость. Он освобождает человека и идет дальше. Радость узника, получившего свободу — вот самая благая награда воина-освободителя.

Марк невольно смутился. Слова сотника как-то совсем не увязывались с его мрачным обликом воина, побывавшего во многих передрягах. Но все же слова эти были искренни: в душе старого вояки явно оставалось что-то светлое и любящее.

— Словом, очерствели наши сердца. Так и навлекли мы врага на себя и на семьи наши, глупцы! Сыновья мои полегли в той битве, — голос сотника надломился. — Хвала Всевышнему, жена моя почила годом раньше, не дожила до того горького дня. А дочь моя замуж вышла, да вовремя от нас ушла. Вот я один и остался.

— А изолит откуда к тебе пристал? — спросил Харис.

— Остатки Ордена я возглавил, да только не борьба это уже была, а сплошь месть за горькую обиду. Одиночество и отчаяние томило каждого из нас. Вот и выпустил Хадамарт своих изолитов нам на пятки. Они разыскивали нас по одному и порабощали одного за другим. Они не стремились нас убить, нет. У них была иная цель — сделать из нас предателей, отступников. Они лишали нас веры, радости, вытягивали все силы, обрекая на тоску и одиночество. Я держался долго. Но это порождение Гадеса знает свое дело. Сначала навеет призрачные мечты, измучит тщетными надеждами, истомит искушениями, а потом и обрушит холод и боль отчаяния. Самые крепкие воины падают в этот миг…И я пал. С тех пор изолит стал моим постоянным спутником, вино — моей единственной утехой.

— Отчаянье — это верная гибель, — добавил Харис.

— Отчаянье? Это и отчаяньем не назвать… Я не боялся смерти, нет. Страшно было то, что я хотел умереть, но не мог. …Хвала Всевышнему за вас, воины света!

Сотник закашлял и его хриплый голос совсем заглох. Марк, Харис и Никта понимающе молчали и только Флоя, не удерживала язык:

— Мое мирянское селение спивается. Хоть там и нет ни одного изолита.

— Ты в этом уверена? — искоса глянул на нее Харис. — Изолиты видимы далеко не для всех. Разве не видела, как пялились на нас эти пропойцы в таверне?

Марк чуть не остолбенел от удивления. Теперь понятно, как себя чувствовали сидящие в «Четырех бочках» миряне, смотря на воинов, рубившихся с невидимым врагом. Ясно, почему староста назвал их безумными.

Хранительница шла молча. Бросив косой взгляд, Марк заметил в ее глазах сохранившийся отпечаток ужаса, охватившего ее в тот момент, когда она глянула в открытое лицо изолита.

— Ты видела его глаза? — тихо спросил Марк, отставая от остальных.

— Я видела себя. Свой страх, свою боль… тяжелую потерю маленькой девочки, оставшейся в один день без отца и матери.

— Ты осталась без родителей еще ребенком?

— Не спрашивай ничего. Не время об этом говорить.

К хранительнице подбежала Флоя и две девушки зашептались, сразу поотстав. Марк слышал только Флою, шепчущую о своих переживаниях: «Как я испугалась за тебя! Он ничего тебе не сделал? А как ты объединила наши мысли?» Потом Флоя смолкла, и хранительница стала рассказывать ей что-то, что Марк, как ни силился, разобрать не смог.

Храм призвания предстал во всей красе, разительно отличаясь от других строений Зеленой идиллии. Великолепная крыша с широкими карнизами состояла из трех ярусов, нижний — самый большой, средний — поменьше, и последний — еще меньше, служивший, как видно, чердачным помещением. Из каждого яруса-этажа смотрели маленькие треугольные окошки, напоминающие бойницы. Стены же храма были совсем невысокими: от земли до карниза нижнего яруса можно было дотянуться руками.

— Почему так долго? — нахмуренно встретил друзей епископ.

— Мы встретили изолита… — начал Марк, но тот увлек его в открытые ворота храма, недоверчиво глянув на старого сотника, от которого все еще несло дешевой выпивкой.

— Да продлит Творец ваши дни, епископ Ортос! — прокричал им вслед бравый сотник. — Век великих войн настал! Мы восстанем против сил тьмы, и прольется свет Небес на землю Каллирои!

Епископ сделал вид, что этот полупьяный пафос относится не к нему, и бесцеремонно втолкнул Марка в зал собрания. Внутри храм оказался обширней, чем казался снаружи. На скамьях сидело около ста человек, но могло разместиться и втрое больше. Высокий старик в одеянии священнослужителя читал тихую проповедь, слов которой Марк не успел разобрать. Епископ увлекал его дальше. Пройдя по просторному коридору, который украшали мелкие виноградные лозы, растущие каким-то образом просто из стен, они вышли к каменным ступеням, ведущим вниз в темный подвальный проем.

Подвальное помещение храма оказалось менее приятным, нежели верхнее. Сырость и полумрак создавали неприятную атмосферу. Узкий проход уводил в полную темноту, но туда епископ Марка не повел. Прямо перед ними виднелись полукруглые двери келий. К одной из них епископ подвел Марка и, ни слова не говоря, втолкнул вовнутрь. Очевидно, еще сердился за опоздание.