Ареф Минеев - Пять лет на острове Врангеля

• Название: Пять лет на острове Врангеля
• Автор: Ареф Минеев
• Издательство: Молодая Гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1936

---

Отвечать на телеграмму в тот же день, за поздним временем, я не стал. Спать улеглись с твердым решением: оставаться на острове!

Утром я засел писать ответ Дублицкому, но не успел взять перо в руки, как в дверь постучали, и в комнату вошел старший радист Шатинский. Поздоровавшись, он обратился ко мне:

— Товарищ начальник, нас интересует, намерены ли вы предпринимать что-либо в связи с телеграммой Дублицкого?

— А почему это вас так интересует? Даже придти не поленились?

В ответ на это он разразился нервной речью и раскричался так, что мне пришлось попросить его не кричать.

— Если «Совет» не дойдет до острова, я не имею намерения сидеть четвертый год и погибать тут.

— Это вы о себе лично говорите?

— Я это говорю и за себя, и за Боганова. Его ждет семья. Нас так или иначе обязаны в этом году вывезти. Договор с нами только на три года, а не на четыре. Если мы будем сидеть сложа руки, нас еще десять лет не вывезут, а я еще хочу на своих детей посмотреть. Надо дать телеграмму, чтобы прислали самолеты и доставили нас на мыс Северный или в Уэллен. Кроме того, имейте в виду, что я не намерен зимовать где-нибудь вроде мыса Северного или даже Уэллена, так как там мы тоже будем обречены на гибель. Надо принять меры, чтобы там нас ждало судно, на котором мы сможем добраться до Владивостока.

Я его не перебивал. Выговорившись до конца, он как будто немного успокоился. Я, желая успокоить его, сообщил ему, что сейчас занят тем, что пишу телеграмму об оказании помощи самолетом. Но это сообщение его не успокоило, и он еще битых полчаса ныл, ахал и охал о своей «несчастной судьбе». Только, видно, вконец утомившись, он ушел.

21 августа я дал Дублицкому телеграмму:

«Пароход «Совет» Дублицкому. Судя вашему 46, положение «Совета» тяжелое. Поддерживаю ваше намерение итти на восток; положение острова в отношении продуктов удовлетворительное, смело можно зимовать еще один год, правда совершенно нет топлива, но это не так страшно; есть возможность устроиться довольно сносно и без топлива. Необходимо забросить на остров 2—3 тонны кое-каких товаров. Главное — вывезти умалишенного, двух — трех европейцев и пушнину. Это можно сделать на самолетах. Они есть поблизости. По-моему, нет смысла рисковать людьми, грузом и судном. В этом году по ряду признаков, предполагаю раннюю зиму. Положение усугубляется. Двадцать первого поднимался на мыс Гавайи. Туман позволил наблюдать лед только 50 метров уровнем моря. Видимость 10 километров — крепкий, битый, годовалый, сплоченный лед. Береговая полынья от мыса Гавайи на север забита сплотившимся льдом. При условии согласия с моими предположениями зимовки без парохода, информируйте положение льдов, судна ДКИК. Прошу Остапчика информировать этом же Крайком партии. С своей стороны подробно информирую указанные органы, буду настаивать заброске по воздуху минимально необходимого и вывоза части европейцев и пушнины. Учтите, Константин Александрович, что в случае если «Совет» не подойдет и упустит время для работы самолетов, остров останется без соли, мыла и еще кое-чего наиболее необходимого. Думается, что СССР совершенно не нужно подтверждение мрачной славы, установленной за островом в результате неудачных попыток иностранной колонизации».

На это я получил от Дублицкого следующий ответ:

«Повторяю, состояние льда, также техническое состояние судна гарантии достижения острова не дает, поэтому всемерно поддерживаем проект оказания помощи аэропланами. «Совет» тем не менее до последней возможности будет продолжать попытки достижения острова. Сейчас пробираемся на норд-ост в намерении подойти к острову Врангеля в районе острова Геральд. Сообщите ваше мнение о целесообразности оставления для вас части продуктов на острове Геральд, а также на северо-восточной части острова Врангеля. Сообщите, сколько времени потребовалось бы в настоящий сезон пройти собаками от Роджерса до района косы Бруч? Сколько имеете собак?..»

Оставлять для нас снабжение на острове Геральд было немногим лучше, чем оставлять его, скажем, на мысе Северном. Добраться до острова Геральд можно. С пустой нартой это не особенно трудно. Но одно дело — проделать этот путь один раз, и совсем другое — работать систематически над переброской оставленных там грузов. Лед в проливе между островами часто взламывается; здесь постоянно происходит интенсивное торосообразование. Зимой и летом в этом районе свирепствуют ветры страшной силы. Справиться с вывозкой мы не смогли бы. Отрыв же туземцев на транспортные работы сведет к нулю эффективность промысла.

Конечно, лучше будет, если судну удастся подойти в каком-либо месте к острову, даже отдаленном от фактории. В таком случае мы могли бы своими средствами постепенно перебросить все выгруженное здесь, вплоть до топлива. Обдумав все это и обсудив с Власовой, Павловым и Званцевым, я дал Дублицкому телеграмму:

«Забрасывать снабжение остров Геральд не следует вследствие почти полной непроходимости пролива гружеными нартами. К тому же в проливе даже зимой образуются обширные полыньи; торосообразованне интенсивно. Если вам удастся добраться до косы Бруч, проблема разрешается удовлетворительно. На собаках до косы и обратно двое суток, летом четверо и больше. Собак достаточно…»

В тот же день, то-есть 22 августа, я послал эскимоса Паля, чтобы он прошел верхом берега от бухты Роджерса до мыса Уэринг и хорошо рассмотрел бы лед. После Уэринга он должен был добраться до зимовья Таяна и выяснить ледовое состояние там. Я поручил ему итти, не останавливаясь на ночевку, до тех пор, пока он не будет валиться от усталости. Я растолковал ему важность скорейшего возвращения с этими сведениями, да он и сам прекрасно понимал значение поручения.

Для информации туземцев, живших на севере острова, я дал Паля копию карты с проложенным на ней курсом «Совета», начиная с момента входа в Чукотское море и до последнего дня.

Кроме всего я поручил ему передать эскимосам, что если они в своем районе заметят большое количество воды, позволяющее пароходу подойти в этом месте к берегу, то заметивший должен все бросить и бежать, сколько есть сил, на Роджерс с этим сообщением.

Паля ушел. Что-то он нам принесет?

В Хабаровск, в адрес Крайкома ВКП(б) и Крайисполкома я послал телеграмму о помощи острову самолетом только 23 августа:

«Ледовые условия острова Врангеля в текущем году необычайно суровые. Достижение острова «Советом» маловероятно. Техническое положение судна усугубило положение. Острове есть группа европейцев, один из них — умалишенный, которых совершенно необходимо вывезти на материк… Легкую ценную пушнину также надо вывезти. Топлива, части продуктов нет, промыслового снаряжения, оружия, патронов мало. Это ставит под удар остающееся острове европейское и туземное население. Необходимо в ближайшие дни на самолетах вывезти людей, пушнину и забросить на остров около двух тонн грузов. Проведение этих мероприятий даст возможность благополучно провести седьмой год советской колонизации острова. Убедительно прошу торопиться посылкой самолета причине скорого наступления полосы осенних штормов. Кроме этого по ряду признаков предполагаю раннее наступление зимы. Если «Совет» не подойдет и не будет самолета, положение на острове в наступающую зимовку будет бедственное. Пока на острове все благополучно. Заготовка мяса проходит удовлетворительно. Предполагаем в наступающем году хорошую добычу песца. Минеев».

Зная, что у Колымской экспедиции, шедшей под руководством старого нашего полярника Николая Ивановича Евгенова, имеются два самолета, о которых, правда, мы не имели представления, — я в тот же день обратился к Евгенову с просьбой помочь нам. Я просил торопиться. Евгенов оказался на-редкость отзывчивым человеком и, несмотря на крайнюю загруженность делами по своей экспедиции, все же нашел возможность уделить; нам время. В ответе, который мы получили от него, он сообщал, что при экспедиции имеются два двухместных самолета. Поплавковый самолет не может быть использован для помощи нам из-за малой его вместимости. Другой самолет типа «Савойя» — летающая лодка — более вместительная машина, но даже в три или четыре рейса она не разрешит всех задач, связанных с помощью нам. Но Евгенов решил, что лучше что-нибудь, чем ничего. Он выгрузил горючее для самолета на мысе Северном, откуда самолет и должен был совершить полет к нам.

Ведя переговоры с «Советом» и Евгеновым об оказании нам помощи самолетами, я тем временем обдумывал всесторонне наше положение и принял кое-какие меры и на тот случай, если бы к нам не дошел «Совет» и не прилетели бы самолеты.

Зимовать четвертый год нам всем было бы крайне трудно. У нас совершенно не было топлива. Уголь, который мы с собой привезли в 1929 году, был почти сожжен, только на радиостанции осталось небольшое количество его. Кроме того, мы ощущали недостаток многих продуктов, промыслового снаряжения и прочего. Среди зимовщиков были люди, которые, несмотря на то, что прожили три года на острове, не научились потреблять мясо морского зверя и не желали считаться с обстоятельствами.