Эндрю Коллинз - Врата Атлантиды

• Название: Врата Атлантиды
• Автор: Эндрю Коллинз
• Издательство: М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2002. — 544 с.
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: 5-04-010052-3

Предание об Атлантиде старо как мир. История ее исследований восходит к временам Платона, который еще в четвертом веке до нашей эры описал ее в двух философских трактатах «Тимей» и «Критий» и по мнению которого она является колыбелью цивилизации. В дальнейшем количество мифов и гипотез об Атлантиде, ее месторасположении и гибели нарастало с потрясающей скоростью. Но технические сложности подводной археологии и явно недостаточная документальная база мешали построению стройной и академически выверенной научной теории, что создало широкое поле деятельности для различных фальсификаторов этой интригующей проблемы.

Однако британскому ученому и писателю Эндрю Коллинзу повезло, и его дерзкий исследовательский энтузиазм принес свои плоды: он сумел найти вход в сокровищницу атлантологических диковинок и теперь щедро делится своими открытиями с заинтересованными читателями.

---

Ответ, по всей вероятности, будет утвердительным, поскольку уже давно бытуют сведения, что ольмеки могли вступать в той или иной форме в контакт с Чавином, развитой перуанской культурой, расцвет которой приходится на период между 1000 и 200 гг. до н. э. Между этими двумя культурами, возникшими в дебрях тропических лесов, существуют многочисленные параллели. Наиболее часто упоминается то значение, которое и те и другие придавали культу ягуара, включавшему в себя широкое использование иконографических мотивов семейства кошачьих. Само по себе это может показаться недостаточно весомым доказательством, особенно если учесть, что мотив ягуара можно встретить у различных культур региона Анд той же самой эпохи. Однако присутствие этого культа у ольмеков заслуживает особенно серьезного внимания, поскольку форма ягуара у ольмеков удивительно близка к аналогичным изображениям у мастеров Чавина. И, что еще более важно, именно в годы формирования культуры Чавин в Перу из Центральной Америки проник маис (кукуруза)! Этот несомненный факт заставил некоторых ученых высказать предположение о существовании некой формы межкультурных связей между Чавином и ольмеками.

Как заметила в этой связи американская писательница Констанция Ирвин:

«Можно предполагать, что… представители Центральной Америки, вероятнее всего ольмеки, совершали экспедиции в Перу, принося с собой не только маис, но и менее существенные в материально-бытовом плане дары: архитектурные навыки, кое-какие познания в астрономии, культ кошачьих и, возможно, даже почитание бородатого Доброго Бога».

Итак, если маис в Перу завезли именно ольмеки, не вправе ли мы высказать предположение о своего рода торговле им в обмен на листья коки, доставлявшиеся по известному маршруту караванами носильщиков из Ильямас по нагорьям Эквадора и Колумбии?

Культура Чавин выработала свой собственный весьма характерный художественный стиль, в котором использовались камень, керамика и обсидиан. Произведения этого стиля встречаются в Перу повсеместно. Несмотря на то, что главный культовый центр этой культуры, Чавин де Хуантар, расположен на Центральном нагорье, артефакты, созданные в стиле Чавин, были обнаружены далеко на юге, на плато Наска, что свидетельствует о том, что представители этой культуры имели весьма широкие торговые связи.

Но действительно ли Чавин торговал листьями коки?

Во многих районах Анд кока считалась ценной культурой, которую выращивали на плоскогорьях в особых зонах, так называемых юта, расположенных на высотах от 500 до 2500 м над уровнем моря, где были созданы идеальные условия для ее культивации. Две главные формы Erythroxilon, относящиеся к виду коки, издавна были культурными растениями и выращивались в этих особых зонах на высоте от 200 до 1800 метров, а другой подвид, собственно кока, культивировался на высотах между 500 и 1500 метров. Можно не сомневаться, что кока была важным товаром в местной и региональной экономике Перу, особенно вокруг Чавина. Ее либо обменивали на другие товары, доставлявшиеся по межрегиональным торговым маршрутам, либо получали в крупнейших церемониальных центрах и святилищах в качестве подношений главным божествам от паломников, прибывавших из далеких общин поклониться святым местам.

Важнейшим культурным и религиозным центром культуры Чавин в центральных нагорьях Перу был Чавин де Хуантар, расположенный у подножия гор между двумя горными хребтами — Кордильера Бланка (Белые Кордильеры) и Кордильера Ориенталь (Восточные Кордильеры), там, где река Хуачекса впадает в более крупную реку — Мосну. Мосна, в свою очередь, поворачивает на северо-северо-восток и впадает в большую реку Мараньон, являющуюся притоком Амазонки. И хотя Чавин де Хуантар был отнюдь не самым крупным центром культуры Чавин, он, несомненно, был наиболее впечатляющим святилищем. Взять хотя бы своеобразный Старый Храм и окрестные поселения, расцвет которых пришелся на период между 1000 и 500 гг. до н. э., период, известный в археологии как поздний начальный период. Будучи ключевым деловым центром, он представлял собой важный перекресток торговых путей, по которым доставлялись всевозможные товары. И несмотря на то, что Кордильера Бланка служит естественным барьером, протянувшись параллельно побережью океана на 180 км, в ней имеется целый ряд перевалов, позволивших Чавин де Хуантар стать оживленным пересечением различных панрегиональных торговых путей.

Картель торговцев кокой

Найденные при раскопках древних поселений выгребные ямы, в которых были обнаружены черепки керамики из южных, центральных и северных районов нагорий, ясно по-называют, что в Чавин де Хуантар поступали товары со всего Перу. В качестве коммерческого центра он выполнял роль своего рода перевалочного пункта и склада, куда поступали товары перед дальнейшей доставкой по торговым путям, пролегавшим по естественным коридорам. Как пишет в своей весьма впечатляющей книге «Чавин и истоки цивилизации в Андах» Роберт Л.Бургер: «Таким образом, раннее поселение Чавин де Хуантар занимало очень выгодное положение для того, чтобы иметь доступ к торговым путям, связывавшим между собой весьма удаленные друг от друга зоны и центры производства товаров, извлекая немалую выгоду из возможности регулирования или контроля использования этих маршрутов представителями других этнических групп».

Нам известно, что одним из наиболее важных товаров, проходивших через торговые пути Чавин де Хуантар, была кока, несмотря на то, что местоположение самого центра на нагорье не позволяло выращивать ее непосредственно на месте. Но если кока действительно являлась столь важным коммерческим товаром и в то же время не могла выращиваться непосредственно в самом Чавин де Хуантар, откуда же она могла поступать сюда?

Одним из наиболее известных центров производства коки в ранний период был Багуа, расположенный на нагорьях на севере Перу, на берегу одного из притоков реки Мараньон. Там, на высоте 522 м над уровнем моря, сельскохозяйственные земли в окрестностях Багуа были просто идеальными для выращивания коки. Более того, так как поселение было расположено на перекрестке важных торговых путей, ведущих на запад, к побережью Перу, на север, к нагорьям Эквадора и на восток, к Амазонской низменности, оно само вскоре стало очень значительным коммерческим центром. Экзотическая керамика, найденная на раскопках в Багуа, демонстрирует большую протяженность этого торгового маршрута, связывавшего различные экономические зоны, населенные представителями культуры Чавин.

Таким образом, можно считать доказанным, что по крайней мере часть грузов коки, поступавших в Чавин де Хуантар и продававшихся там, в этом важнейшем культурном и церемониальном центре Чавина, поступала из Багуа. В то же время удобное стратегическое положение самого Багуа показывает, что кока, производимая там, могла транспортироваться прямо на север, не обязательно проходя через Чавин де Хуантар. Другими словами, кока могла поставляться из Багуа напрямую, через Эквадор и Колумбию, в Центральную Америку — на земли, где жили ольмеки.

Итак, мы с уверенностью можем утверждать лишь то, что в тот период культурой Анд, имевшей прямые торговые связи с ольмеками, скорее всего были представители культуры Чавин. Только эту культуру связывает с архаичной мексиканской цивилизацией несомненное сходство культурных типов. В свою очередь, ольмеки, вероятно, наладили торговые связи с торговцами, приплывавшими из-за океана, — финикийцами и карфагенянами.

Разумеется, вполне возможно, что финикийские купцы обходились и без посредников и поддерживали прямые торговые контакты с южноамериканскими культурами, например, с Чавином. В этой связи Констанция Ирвин так комментирует этот факт: «Если мореплаватели древности, как и их позднейшие коллеги, искали пути на Запад, то они, вероятно, выбрали Амазонку и плыли по ней до тех пор, пока не добирались до непроходимых участков, расположенных, кстати, не так далеко от Чавин де Хуантар [и даже Багуа]». Это указывает на возможность прямого или косвенного контакта между Юго-Восточной Азией и производящими коку культурами в Перу, Эквадоре и Колумбии. Однако я склонен подозревать существование тройственного торгового картеля, существо-вашего между культурой Чавин (Перу), ольмеками (Мексика) и финикийцами (античное Средиземноморье). Эта поликуль-турная торговая сеть, по-видимому, поставляла не только коку, но и знания о том, как получать пурпурную краску из раковин крохотных моллюсков (в чем особенно преуспели финикийцы) и прясть и ткать хлопок для одежды (см. Приложения I и II).

Другая увлекательная область исследований — распространение коки в доколумбовскую эпоху в других регионах Америки. Дело в том, что растение кока культивировалось не только в таких странах, как Чили, Боливия, Перу, Эквадор, Колумбия и Бразилия, но и некоторые его разновидности были найдены в Гвиане, Панаме и даже в Северной Мексике и на Кубе. Свидетельства жевания листьев коки были получены в других культурах доколумбовской эпохи в таких странах, как Коста-Рика, Никарагуа, Панама и все Атлантическое побережье Южной Америки.