Николай Николаев - Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана

• Название: Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана
• Автор: Николай Николаев
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 5-9533-1704-2

Книга журналиста и исследователя Н. Николаева воссоздает портрет Мартина Бормана — «кукловода» Адольфа Гитлера. Автор рассматривает партийно-государственную карьеру Бормана, его причастность к преступлениям гитлеризма, активную роль в разработке бесчеловечной политики нацистов, особенности его взаимоотношений с другими вождями и функционерами Третьего рейха, с окружением германской «элиты». Большое внимание в книге уделено загадкам жизни и смерти нацистских лидеров, а также послевоенной деятельности уцелевших военных преступников, их попыткам развернуть активную экономическую и идейно-политическую деятельность в новых условиях. Автор разоблачает сотрудничество ряда политиков, военачальников, разведчиков стран Запада и третьего мира с военными преступниками, в том числе под флагом «борьбы с сионизмом».

---

Поиск дневников военных лет затруднялся тем, что нет ничего сложнее, чем спустя годы пытаться обнаружить место под водой только при помощи закодированных записей. Джоунс указывал Стивенсону на эти проблемы и был уверен, что в горах Альпийской крепости до сих пор лежит большое количество материалов. Помощник Джоуна — партизан, который занимал высокий пост в правительстве Тито, — докладывал о том, что 2 мая 1945 года вооруженный немецкий отряд прибыл в соляную шахту вблизи крепости в Берхтесгадене. Там глубоко под землей в одной из галерей были спрятаны предметы искусства из Венского музея истории искусств и Австрийской галереи, включая более 180 картин. Стоимость многих из них просто не поддается оценке. Там же имелось несколько ящиков со скульптурами и пятьдесят больших контейнеров с гобеленами. Немцы увезли трофеи в грузовиках по направлению к Швейцарии.

Многие из этих трофеев удалось обнаружить американским отрядам поиска памятников, предметов искусства и архивных записей. Но человек из команды Тито как-то в разговоре заметил, что гораздо большее число вещей так и не обнаружили. Бесценным сокровищем, по его словам, оказался длинный список людей, связанных с Братством, ODESSA и другими организациями, эффективность работы которых зависела, в частности, и от соблюдения тайны членства.

Имелись ли такие списки в Белграде? Да. Главой одной из самых больших неонацистских колоний в Югославии все еще являлся Анте Павелич, вынужденный бежать в конце войны. Его следы привели Тито в тирольский городок, где незадолго до своей смерти была обращена в католическую веру Герда Борман и где бывшие нацисты строили дома, уединившись от остального мира. Люди из ODESSA отправили Павелича в Испанию, где ему выдали новое удостоверение личности и снабдили документами для жительства в Латинской Америке. Контактным лицом Павелича в Братстве стал полковник СС Вальтер Рауфф, спроектировавший и построивший газовые камеры для массовых убийств в Освенциме. Все было устроено «Аранхой» (испанский эквивалент «Ди Шпинне»), Павелич поселился вместе с немцами в охраняемом военном лагере в Парагвае, к северо-востоку от Асунсьона. Там он работал с доктором Йозефом Менгеле, известным своими экспериментами в концентрационных лагерях, и Рауффом, создавшим свое собственное общественно-политическое детище — «Рейх».

Насколько эффективной оказалась деятельность «Рейха»? Складывалось впечатление, что подобные тайные организации занимались теперь исключительно устройством побегов и отказались от идеологических претензий. Однако человек Тито пожимал плечами: «Мы знаем, что «Рейх» работает на хорватских террористов. Они убивали наших людей, включая одного из послов в 1972 году. У них есть военные учебные лагеря в Латинской Америке, а теперь еще и в Австралии. Но чтобы беспрепятственно совершать поездки за границу, им нужно было легализовать свою деятельность и получить общественную поддержку. Увидите, Менгеле попытается оправдать свою работу в лагерях смерти. Альтман-Барбье, этот французский гестаповец, проверяет обстановку, выпуская свои мемуары. Если бы они могли легализироваться, «Рейх» перестал бы быть лишь подпольной организацией». Он замолк на некоторое время и продолжал: «Думаю, что за Францем Штанглом так пристально наблюдают именно по этой причине».

Франц Штангл известен как один из эсэсовских убийц, боровшихся с югославскими партизанами. После того как его схватили, он был помещен в американский лагерь под Зальцбургом — Кэмп-Маркус В. Орр, откуда совершалось так много побегов. Подобно Отто Скорцени, в один прекрасный день Штангл тоже ушел оттуда в полной уверенности, что ODESSA позаботится о нем. Его путь пролегал по территории бывшей немецкой разведывательной сети на Ближнем Востоке. Он жил в Сирии, пока страх наказания не заставил его бежать и оттуда. В Дамаске Штангл управлял агентством по экспорту-импорту, что было явным признаком сокрытия шпионской деятельности.

Его переместили в Бразилию, где он работал на заводе «Фольксваген» в Сан-Паолу. Затем в середине лета 1967 года «взорвалась бомба» — правительства Израиля и Голландии потребовали его экстрадиции в соответствии с международной конвенцией против геноцида, которую Бразилия в отличие от некоторых латиноамериканских стран все-таки подписала. Перед тем, как Штангл предстал перед судом, прошло еще три года.

Во время войны Штангл распоряжался делами в Треблинке, близ Варшавы, куда были отправлены семьсот тысяч заключенных, из которых осталось в живых менее сотни. Когда Штангла назначили на должность в Югославии, партизаны раздобыли копии его личного дела в СС. Стало известно, что он получил Железный крест «за секретную деятельность на благо рейха». За срок менее одного года он доставил в Берлин 2 800 000 долларов США, 400 000 фунтов стерлингов, 12 миллионов советских рублей, 145 000 килограммов золотых обручальных колец, 4000 каратов бриллиантов по 2 и более каратов каждый, 25 грузовых вагонов женских волос для нужд индустрии, около 1000 вагонов поношенной одежды и так далее. В результате, когда Штангл выполнил свою «тяжелую» работу, Польша была официально объявлена территорией judenfrei, т. е. свободной от евреев.

Он предстал перед судом в Дюссельдорфе спустя 27 лет после окончания войны. На предъявленные ему обвинения Штангл ответил: «Моя совесть чиста. Я просто исполнял свой долг».

На этом процессе наблюдателем со стороны Братства являлся полковник СС Ганс-Ульрих Рудель, ставший еще одной частью головоломки.

В ГОСТЯХ У ГЕЛЕНА

Беата Кларсфельд была одной из многих, кто считал, что доклад советской разведки создан, чтобы выкурить членов Братства с территории Испании, где первый раунд борьбы коммунизма и фашизма выиграл Франко, и разоблачить их в Латинской Америке, где сражение только начиналось. Интерпол и сотрудники министерств финансов США и Великобритании прекрасно знали о скрытых запасах фальшивых купюр, инвестировавшихся в бизнес, работавший на нацистские организации. Фонды партии Бормана достигали 120 миллионов долларов США, к ним добавлялись 60 миллионов СС — все эти суммы были еще в середине сороковых переведены в твердую валюту и вложены с умом. Этот денежный поток находился под контролем Бормана.

Западногерманская секретная служба (бывшая организация Гелена) отреагировала на советский доклад о бегстве Бормана необычным образом. Генерал Гелен распространил — сперва среди своих и союзных спецслужб — информацию о том, что Борман на самом деле был советским шпионом. КГБ обвиняли в предумышленном обмане, являвшемся частью плана, направленного на то, чтобы посеять в Восточной Европе страх возвращения нацизма.

В связи с деятельностью агентства Гелена разразились два крупных скандала. Появилась информация о том, что генерал заключил союз с популярным изданием «Шпигель», и немцы, проинформированные наконец о влиянии СС и гестапо на работу спецслужбы, весьма встревожились. Процесс Гейнца Фельфе, нанятом Геленом на службу за безукоризненное прошлое, не запятнанное какими-либо связями с коммунистами, показал, что весь аппарат немецкой госбезопасности наводнен советскими агентами, которые успешно использовали в своей работе нацистские записи военного времени. Когда произошло два убийства украинских лидеров, в них сперва обвинили русских, но потом приписали вину людям Гелена.

Степень разложения империи Гелена к 1964 году обозначил канцлер Людвиг Эрхард в конце первого срока пребывания на своем посту. Он выгнал из АТТИКА спецподразделение связных, которых поместил туда Гелен. «Я отказываюсь жить под одной крышей с этими людьми», — заявил он. Ведущие издания Западной Германии писали, что при содействии Гелена многие ключевые посты заняли бывшие последователи главы ордена смерти. Газеты проинформировали, что лучшим способом найти работу в новой федеральной спецслужбе является цитирование нацистских утверждений, будто славяне — недочеловеки, а большевизм — проклятие цивилизации.

Когда русские обнародовали описание вероятных приключений Бормана и предположения о том, что могло произойти после его побега в Южную Америку, сторонники Гелена устроили дымовую завесу из слухов, из которых следовало, что Борман — советский шпион. Скандалы, связанные с его организацией, Гелен назвал «никчемной суетой, устроенной сказочной империей масс-медиа». Он всегда работал в обстановке полной секретности, но после перевода его агентства в ведомство западногерманского правительства, стало очевидно, что жертвой этой секретности является общество. Процесс Фельфе продемонстрировал, что Гелен не смог ничего утаить от идеологических противников в Москве.

Во время войны, возглавляя разведку Восточного фронта, Гелен собирал развединформацию по Восточной Европе и России. Гальдер назначил Гелена на эту должность в апреле 1942 года. Первым, кто помог Гелену в создании этих «русских файлов», являлся генерал Франц Гальдер. Теперь он заявлял, что Борман — единственный человек, который мог быть советским шпионом, передававшим секретную информацию до самого конца войны. Военный историк доктор Вильгельм фон Шрамм рассказал, что в партийной канцелярии постоянно перехватывали сообщения, которыми обменивались Борман и Москва. На всех сообщениях стояла подпись РАКВО — акроним Parteikanzlei Bormann. Жительница Берлина госпожа Гертруда фон Геймердингер заявила, что русские держали ее в заключении во время побега Бормана. Вскоре после этого ее привезли в тюрьму Моабит, где она увидела «через дверной проем секретаря фюрера, окруженного вооруженными советскими солдатами».