Вероника Черных - Иллюзии ночей

• Название: Иллюзии ночей
• Автор: Вероника Черных
• Жанр: Современная проза

---

Тенгиз нагнулся к окошечку.

– Девушка, ты что грустная такая? Весна на улице. Нечего грустить. Скоро солнышко снег растопит, и будет совсем хорошо.

Женщина улыбнулась губами.

– Ничего, всё нормально, – сообщила она ему, – я весёлая, я просто налюбоваться не могу вашими цветами.

Он покачал головой.

– Что, хорошие цветы, да?

– Да. Просто удивительные, – согласилась она нежно. – Такие необыкновенные.

Тенгиз засунул деньги в кассу. Она глубоко вздохнула.

– Замёрзла? – спросил он.

– Нет, не очень, – сказала она. – Просто жалко, что аромат через стекло не чувствуется.

Ах, вон оно что, ей охота понюхать его цветы! А что такого? Весна; нюхать цветы – это женская привилегия. Разве настоящий мужчина опустит свой великолепный нос в какие-то тонкие лепестки и острые тычинки? На что ему глупостями заниматься? Не-ет, только женщина на такое способна, и это хорошо, пусть нюхает, потому что кому ещё это надо?

– Слушай, дорогая, иди-ка сюда, я тебе дам понюхать всё, что увидишь в моих вазах, – сказал Тенгиз, повернулся к двери и распахнул её.

– Можно? – удивилась она.

– Ну конечно, я же приглашаю тебя!

Она зашла в стекляно-металлическую коробку, полную цветов и тепла. Тенгиз указал ей на маленькую узенькую скамеечку рядом с печкой, и она села рядом с вазой, полной белых пушистых хризантем.

– Спасибо, – услышал он её шёпот и увидел, как она вдыхает аромат и прячет лицо в ладонях.

О, этого не доставало, она что, плачет?

– Эй, девушка, – мягко окликнул он неподвижную женщину. – Сейчас же перестань плакать и грустить, от твоих слёз завянут все мои цветы! Слушай, если ты улыбнёшься, я дам тебе пион, а если рассмеёшься – дам тебе хризантему.

Женщина подняла голову, посмотрела на него и недоверчиво рассмеялась. Сказал – выполняй, это свято для грузина. Тенгиз выбрал из фиолетовых пионов самый яркий, с едва раскрывшимся бутоном и протянул ей. Бутон коснулся её покрасневшего носика. Она вдохнула и улыбнулась. Тенгиз молча вытянул из снопа хризантем одну белую с роскошной бахромой.

– На, дорогая, возьми, ты заслужила награду, понимаешь?

– Я только понюхаю, – сказала она тихо, приняв прохладный стебель.

– Нюхай, сколько захочешь, они теперь твои, – сообщил Тенгиз и кинул быстрый взгляд на соседей.

Зураб смотрел на него через стекло и делал какие-то знаки.

– Слушай, дорогая, мне надо отлучиться, ты посидишь тут? Я скоро приду.

Жест Зураба предупреждал: а вдруг это воровка, кого ты к себе в ларёк пустил?! Тенгиз снова внимательно посмотрел на гостью. Она прижимала к себе пион и хризантему и не отводила от них глаз. Ну, какая из неё воровка? Хотя народ разный ходит, можно и проверить.

– Конечно, я посторожу, – кивнула она

– А если клиент постучит – скажи, мол, сейчас хозяин прибежит, а сама не продавай, ты же цен не знаешь, – наставлял Тенгиз.

– Да, хорошо.

– Ну, Бог с тобою, – сказал Тенгиз, перекрестил её и вышел.

Брр, как холодно в проклятых северных странах! Когда, наконец, придёт то благословенное время, когда самолёт увезёт его в родной Сухуми? Зря он послушался брата и сбежал от войны, от голода, от опасности... и от солнца, моря, родины. И от друзей, конечно, и вообще, разве настоящий грузин оставил бы свой город в беде? А он оставил. Надо было больше верить в Господа, молить Пресвятую Богородицу и святую царицу Тамару о помощи. А он кому поверил? Соседу? Вот теперь и сидит тут в киоске, мёрзнет и тоскует по родным местам, родному языку, родным людям. Да там даже дышится по-другому!

Тенгиз заговорился с Зурабом, и поэтому не сразу заметил, как женщина вышла из его киоска, держа в руке пион и хризантему, и пошла по улице медленным задумчивым шагом. Тенгиз видел, как она остановилась возле лотка с пирожками, достала какую-то мелочь, посчитала и, вздохнув, положила деньги обратно. Оглянулась. Спохватившись, поспешила обратно, забежала в цветочный киоск.

Так, странно. Ни воровка, ни наводчица так поступать не будет. Выкрала ли она его вчерашнюю выручку? Тенгиз махнул Зурабу и вернулся к своим цветам.

– Всё нормально, дорогая? – спросил он.

– Да, – ответила она. – Правда, никто ничего не захотел купить. Такие смешные – не хотеть купить такое чудо! Я бы всю комнату цветами заставила, пусть живут. И я с ними живу. Прямо здорово у вас!

– Тесно, не привык я к такой тесноте, – рассмеялся Тенгиз. – У нас дома такие хоромы, два этажа, веранда, подвальчик, а какой сад, какой сад, ах, что за сад у меня дома, красавица!

Он запнулся. Да, что за сад – если только его не разбомбили и не разграбили азербайджанцы или свои, грузины-мародёры; и таких было полно...

Женщина вздохнула:

– Спасибо вам. Прямо весной пахнуло. Вот, возьмите цветы обратно, они не повяли.

Удивлённый Тенгиз даже зафыркал.

– Зачем они мне? Они твои.

– У меня нет денег, чтобы заплатить за такую роскошь, – твёрдо сказала она. – Я просто не могу их купить. Я тут цены узнала... Нет, я могу только посмотреть на них через стекло. А вы мне ещё дали их потрогать, понюхать, побыть с ними. Настоящая весна, честное слово! И жизнь вроде бы не так уж плоха...

Тенгиз молча вытащил из ваз все пионы и хризантемы и сунул их в руки женщине.

– Бери.

Она испуганно отшатнулась:

– Здесь же на сотни тысяч!

– Бери, я дарю их тебе ради Христа. Тебя больше ничего не касается, понимаешь?

Он вынул из кармана деньги, отложенные им из прибыли за несколько недель, и положил их в кассу.

– Видишь, я заплатил за эти цветы, бери, я хочу, чтобы ты взяла их. Не возьмёшь – я выброшу их в холод, а ты же знаешь, девушка, как быстро они все увянут. Ну, давай, забирай их скорее, я закрываюсь, дорогая, мне пора на обед, мы с Зурабом идём в ресторан, хотя там так ужасно кормят, всё такое пресное, понимаешь? Бери, бери, красавица, да не забудь поставить их в воду, а?

Женщина прижала охапку цветов к груди.

– Спасибо. Спасибо...

Тенгиз заметил влажность синих глаз. Какая трогательность рождается в женщине, когда неожиданно сбывается её маленькая мечта! Что ни говори, а приятно, что частичка Сухумских садов уходит из киоска молчаливая, но со светом в глазах. Приятно...

Женщина шла по улице окружённая ореолом радужного живого чуда. Куда исчезла её аккуратная неказистость? Спряталась в море цветов?

Тенгиз сорвался с места и выскочил из ларька.

– Эй, – закричал он ей вслед, и она оглянулась на него, – приходи ещё, Охапка, я буду здесь, пока ты не придёшь! Придёшь?

– Приду-у! – откликнулось в ответ из охапки хризантем и пионов.

Откликнулось. На весенней улице – светлая женщина.

Да, мартовские дни сочны. Они не пропадают и в летние дожди. А в женщине весны так много, так навечно, что кажется, весна летает по Земле всё время, бесконечно! И пусть ей будет смех наградой за весенность. Она даёт на всех безоблачную нежность, а это трудный труд. Поверьте и не спорьте! На мир плохой не нойте – в нём женщины идут...

7 марта 1989, 3, 31 марта, 1, 2 сентября 1998, 16 февраля 2008

НИЧЕЙНЫЙ ДЕД МОРОЗ

Мой муж из рода пьяных Дед Морозов.

Его нашла в подъезде рано утром.

Фамилия его была – Морозов.

А имя – Дмитрий Павлович… как будто…

… Мама родила меня, Жанну Прокопьевну Панюшкину, тридцать пять лет назад в ноль-ночь часов под бой курантов в ночь с тридцать первого декабря на первое января, и очень ошиблась. С тех пор я не имела личного, отдельного дня для празднования своего рождения. Это нечестно! И вообще, именно из-за времени моего появления на свет судьба моя изначально сложилась несчастливо.

Вообще я коренастая пышечка с круглым лицом, полными губами, большими, навыкате, серыми глазами и жёсткими волосами, которые я с пятнадцати лет жгу химией и краской, чтобы выглядеть «настоящей блондинкой».

Готовлю я вкусно: мама-повар обучила. Убираю чисто. Могу похихикать впопад и поплакать в нужный момент. Посочувствовать. Обласкать. Всё, в общем, при мне.

Почему нормальные мужики этого не ценят?!

В детстве у меня были друзья-мальчишки, с которыми мы купались, бегали за грибами, катались на великах, играли в мяч и в разбойников, строили шалаши, снежные крепости, лепили снеговиков. В юности они ели мои пирожки и салаты, хвалили, но бегали на свидания с другими девчонками; как правило, готовить они не умели, но брали моих друзей за живое чем-то иным.

Я кокетничать научилась ради них! Безполезно. А потом мальчишки женились, а у меня начались бугры отношений с мужиками «оторви да брось». Другие почему-то отделывались вежливостью, хотя я и так их обхаживала, и этак!.. Чего им во мне не хватало? Слепые они, что ли?!

Так я и не вышла замуж до тридцати пяти моих почти одиноких лет. Не идти же за алкаша или вора или бездельника? Пожила с каждым из них – и хватит. Устала от таких. Хочу хорошего, пригожего, в соку!

Мама поздравила меня с Новым годом и днём рожденья и отключилась. Они с папой живут в пригороде. Мы нечасто встречаемся. Ну, и что? Будут жалеть, выяснять мои достоинства и недостатки, а с нормальным мужиком всё равно не сведут. Смысл их выслушивать?