Брижит Обер - Кутюрье смерти

• Название: Кутюрье смерти
• Автор: Брижит Обер
• Издательство: Издательский Дом «Азбука-классика»
• Жанр: Маньяки
• Год: 2007
• ISBN: 5-91181-175-8

Действие романа Брижит Обер «Кутюрье смерти» происходит на Лазурном берегу. Творения загадочного убийцы, который, кажется, издевается над полицией, обнаруживаются в самых неожиданных местах, даже перед квартирой капитана Жанно.

---

С горбуном, по крайней мере, никаких неожиданностей. Коротышка извлек отвертку, которую всадил ему в левое ухо, стер с нее тряпкой кусочки мозга, вытащил все, что необходимо для шитья. И вперед, за работу! Еще одна бессонная ночь. Хорошая ночь — он такие любил.

Мадлен тяжело повернулась, попробовала прижаться озябшими ногами к горячим щиколоткам Марселя, который тут же с отвращением отпрянул.

— Каким противным ты можешь быть! — вздохнула Мадлен, ущипнув его за руку.

Марсель не ответил: он делал вид, что спит.

Не спала и Надья. Они с подружками ходили в кино. Было поздно, и она торопилась.

Надья шла быстро. Она всегда быстро ходила. Старая привычка, еще со времен ее брака, когда она постоянно боялась, что к ней пристанут какие-нибудь слишком предприимчивые незнакомцы. Сколько воды утекло с тех пор. Сколько прошло времени. Иногда она даже не могла по-настоящему припомнить, как выглядел ее муж Муса. Они бежали из Мали после 1993 года вместе с двумя сотнями тысяч других беженцев-туарегов. Сначала в Алжир, потом, почти сразу же, — во Францию по проторенной дороге повстанцев.

Скоро будет три года, как Муса свалился с лесов на стройке. Потом был кошмар, безденежье, повседневный страх, что их с Момо посадят на самолет и вытурят из страны. Никогда она не вернется в молчание пустыни, никогда. Ей больше нравился городской грохот, легкая и современная жизнь. Лучше сдохнуть, чем снова мерить шагами пески, приглядывая за худосочным стадом. Она не сдохла — разве что в ней что-то умерло, — уступая в пользование некую часть своего тела. Но не душу. В тот день, когда она благодаря ассоциации активистов получила свои бумаги, она плюнула в лицо Кариму.

Ее свекор довольно старорежимный, но человек — хороший. Муса… он был симпатичным, но страстью это не назовешь. Он не понимал, зачем Надья часами училась читать со старой учительницей. Не понимал, что Надья уже представляла себя в какой-нибудь конторе: деловой пиджак, атташе-кейс в руке… В сущности, сказала себе Надья, они никогда не понимали друг друга.

8

Еще не было семи, а жара уже стала тягостной.

Инспектор Жан-Жан разогревал кофе, приготовленный накануне, и грыз цыплячью ножку. Ну конечно, нужно было, чтобы в его единственный свободный день какой-то дебил разбудил его в семь утра, набрав не тот номер! И снова не заснуть. Слишком жарко. Слишком шумно на улице. Кофе с шипением залил плиту. Жан-Жан, ругаясь, вытер. Он не мог вспомнить, клал ли сахар. Положил. Попробовал. Слишком сладко. Вылил кофе в раковину.

Телефон зазвонил снова. Господи, хоть бы это оказался тот дебил, ну он ему покажет! Жан-Жан в ярости снял трубку.

— Алло!

— Здравствуйте, капитан! — прошелестел приглушенный голос.

— Кто у аппарата?

— Скажите, вы предпочитаете белое мясо или ножку?

Этот сумасшедший что — вещает с курицей в зубах?

— Что за шутки?

— Сходите на площадь Жана Жореса. Там для вас сюрприз.

Жан-Жан мгновенно собрался.

— Что еще за сюрприз?

— Чудный… сюрприз…

Голос звучал приглушенно, ласково, вкрадчиво, но откровенно враждебно. Жан-Жан подумал о змеином шипении. В голове замелькали сцены из мультика «Книга джунглей». Жан-Жан напрягся, изо всех сил попытался сконцентрироваться на прерывающемся дыхании, доносившемся с другого конца провода.

— Это вы подложили подарок мне в машину?

Смешок гремучей змеи в трубке.

— Вам было приятно?

— Вы собираетесь сделать мне еще много подарков?

— Конечно, капитан, конечно! Но мне нужно с вами проститься: я еще не завтракал. А у меня холодильник ломится от всякой вкуснятины. Может, как-нибудь приглашу и вас… До свидания!

— Э, подождите!

Трубка на другом конце провода легла на рычаг. Влезая в чистые джинсы, Жан-Жан размышлял. Его домашнего номера не знает никто. Сообщать его запрещено. Если кому-нибудь надо было ему позвонить, ему сначала звонили из комиссариата и спрашивали, можно ли дать номер. Как этот человек получил его?

Площадь Жана Жореса — обычный пост Марселя. Но сегодня утром Марсель не дежурил. Когда Жан-Жан оказался на площади, полицейский фургон уже был там, стоял в уголке. Жан-Жан велел дождаться его, прежде чем предпринимать что бы то ни было. И они дожидались.

В этот ранний час на площади почти никого не было. Город благоухал такой чистотой, свежестью, новизной, что возникало ощущение, будто еще все возможно, будто может случиться чудо.

На террасе кафе молчаливые, с ввалившимися после бессонной ночи и бесчисленных выкуренных сигарет глазами молодые люди жадно поглощали кофе с круассанами. Рядом завтракала семья, возле отца, водрузившего себе на голову капитанскую фуражку, стояли чемоданы. Раз-раз-раз — звон подзатыльников. И слезы. Две лохматые шлюхи с размазанным макияжем сидели рядышком и с усталым видом читали газету. Уборщик шуршал метлой. Старая дама ехала на велосипеде, зажав под мышкой длинный багет. Посреди улицы разгружали грузовик с бакалейными товарами. Солнце в этот час еще можно было выносить. Тишина…

Он снова обвел площадь взглядом.

На скамейке около фонтана сидел старик. Сероватый спальный мешок натянут до подбородка. Голова склонилась на плечо. Спит. Жан-Жан мгновение смотрел на него. Старик не шелохнулся. У Жан-Жана заныло под ложечкой. Предчувствие. Неприятное. Может, просто спит себе бродяга, но…

Жан-Жан вразвалочку двинулся к скамейке. Склонился над спящим. Пытаться будить не стоит. Синеватые застывшие губы, белки расширенных глаз — информация исчерпывающая. Он незаметно дал знак троим полицейским приблизиться, они окружили бродягу, чтобы скрыть происходящее от пялившихся на них прохожих. Проверка документов? Арест террориста? Полицейское насилие? Что, уж и трех секунд нельзя посидеть на скамейке? «И совершенно правильно, — заметил псевдокапитан своему расплывшемуся семейству, — со всеми этими вечно болтающимися и вечно пьяными бродягами…»

Жан-Жан приоткрыл видавший виды спальный мешок. Один из полицейских, совсем зеленый, издал странный звук. Сдержать тошноту он не смог, и его вырвало прямо в служебную фуражку. Другие смерили его строгим взглядом. Он попытался жестами извиниться — это был его первый труп.

Голова старика Анри венчала тело блондинки-трансвестита. Голова старого стервятника на плечах, красные кружева, откровенно открытая грудь — странное зрелище. Тощие, все в коричневых пятнах руки старика покоились на красной кожаной мини-юбке. Они держали на коленях голову, повернутую к зрителям затылком. Негнущиеся пальцы Анри, впившиеся в затылок этой головы, из-за гривы густых белокурых волос были не видны. Лицом сия белокурая голова почти зарылась в красную мини-юбку. Жан-Жан приподнял ее. Юный полицейский застонал и грохнулся в обморок, к великому изумлению собравшихся.

Нужно сказать, что коротышка достиг вершин художественного мастерства. Меж хладных губ блондинки торчал член — мрачное соитие мертвой плоти.

Жан-Жан вздрогнул и, прежде чем пожать плечами и вызвать «скорую», на несколько мгновений лишился дара речи. Он угрюмо смотрел на труп и ждал. Ну почему этот псих привязался именно к нему, к Жан-Жану?

Оглушительно взвыла сирена «скорой». Вот уж точно, этому жмурику без сирены никак! Эти ребята совсем ничего не соображают. Трупы тоже.

Город потихоньку просыпался. На площади появлялись люди. Утренняя озабоченность: каждый спешит по своим делам. Жан-Ми, хмурый, еще не вполне проснувшийся, заступил на рабочее место. На Жаки обрушился целый автобус с пятьюдесятью разнузданными итальянцами, которые тщетно пытались всем скопом втиснуться в крошечный магазинчик. Стоя перед гаражом, Паоло и Бен что-то обсуждали, посматривая на полицейских, потом коротышка поднял железную штору. Блондинка и горбун тем временем направлялись в свое царство, в морг. Начинался новый день.

Жан-Жан проводил взглядом удалявшуюся «скорую помощь» с ее мрачным грузом. Он бы с удовольствием выпил кофе, мирно устроившись на террасе. Жан-Жан мгновение раздумывал, потом чувство долга взяло верх: пора в комиссариат. Отъезжая, он увидел Марселя Блана с надувным матрасом под мышкой, за ним вышагивали дети — девчонка трех-четырех лет и мальчишка лет десяти. Нажав на клаксон, Жан-Жан подозвал подчиненного через открытое окно. Марсель с удивлением приблизился.

— Доброе утро, шеф. Что происходит?

— У вас сегодня выходной?

— Свободное утро. Веду детей на пляж.

— Папа, это он инспектор Жан-Жан?

— Замолчи, Сильви…

— Еще один труп, — не разжимая губ, сообщил Жан-Жан. — Там, на скамейке.

— На скамейке кого-то убили?

— На скамейке нашли тело. Вернее — тела… Старик и блондинка, сшитые вместе.

— Что это значит «сшитые вместе»? А, папа?

— Ничего, родная, ничего это не значит.