Николай Попель - Впереди - Берлин !

• Название: Впереди - Берлин !
• Автор: Николай Попель
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- Михаил Алексеевич, в какую точку вышел Ющук?

- Известно, что находится рядом, справа от Бабаджаняна.

Приказ сбил нас с толку: мы знали генерала И.И. Ющука как дисциплинированного командира и недоумевали - неужели он, достигнув такого успеха, сообщил сведения об этом через голову штаба армии прямо во фронт? Маршал Жуков не назвал точки, куда корпус вышел, просто - "Впереди вас на двадцать километров, а вы тащитесь..." Но вызвать маршала снова и задать ему вопрос, в какой именно точке находится И.И. Ющук, мы не решились. Хотя солнце уже закатывалось, надо было ехать - выполнять приказ.

Это легко сказать - "корпус впереди"! А где именно?

Поехал на северо-запад. Первым по дороге попался населенный пункт Нейхарденберг. Дома целые, улицы чистые, кругом зелень, а из-за низеньких заборчиков выглядывают местные жители. От этой картинки мы остолбенели: куда это мы заехали? Но приказ есть приказ - покатили дальше. Уже диск солнца чуть виден за горизонтом, а во встречных селениях везде одно и то же: немцы встречаются на улицах, разглядывают проезжающий бронетранспортер, а Ющука не видать и не слыхать.

Дорога пошла лесом. Едем осторожно, оглядываемся: танковый корпус должен быть где-то в этом районе.

Вдруг как шарахнет мина около нашего бронетранспортера!

- Товарищ генерал, немцы сзади! - кричит автоматчик.

Оглядываюсь - два вражеских бронетранспортера. Смотрю вперед - пехота! Угодили в засаду. Самочувствие наше понятно: заехать в лапы к врагу в апреле сорок пятого года - что могло быть нелепее и обиднее!

- Расчет к пулеметам! Будем прорываться просеками!

"Только бы,- думаю,- не перекрыли дороги".

Пулеметчик удачно поджег загородивший путь вражеский бронетранспортер, и "окруженье пробито". Выбрались на дорогу, по которой двигались сюда. Опять все то же: войск никаких нет, и так почти до самого Зеелова. Северо-западнее его показались на опушке леса танки. Подъехали:

- Кто такие?

Оказалось - передовой отряд корпуса Ющука. Всего в пяти километрах от корпуса Бабаджаняна! Я чуть не задохнулся от возмущения: "Шутить вздумали!" Немедленно явился командир передового отряда, Герой Советского Союза полковник Н.П. Константинов.

- Какую точку доносили в штаб корпуса?

- Вот эту самую, товарищ генерал. По рации Константинов немедленно связал меня с генералом Ющуком. Разговор был у нас короткий. "Где сумел пройти бронетранспортер, - передавал я, - там, надо думать, сумеет пройти и танковый корпус. Если в течение ночи не выйдете, доложу маршалу Жукову о ложной информации штабу фронта".

- Я не докладывал! - уверял Ющук.

Но докладывал - не докладывал, а не сумеет Ющук выйти в указанное место худо ему будет.

В течение ночи корпус, не встречая большого сопротивления, прошел по маршруту, разведанному бронетранспортером. Утром, убедившись, что корпус Ющука вышел на указанный рубеж, я доложил начальнику штаба фронта генералу М.С. Малинину, что приказ выполнен, связь с Ющуком установлена, корпус - там-то.

Что же произошло? Севернее нас на Берлин наступала 2-я гвардейская танковая армия С.И. Богданова. Как позже выяснилось, не в силах больше сдерживать его напор, противник перебросил навстречу Богданову дивизию, защищавшую участок, куда мне как раз "повезло" заехать. Буквально на несколько часов образовалась щель, в которую в силу "стечения обстоятельств" успел проскочить корпус Ющука. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.

Доехать до штаба армии по улицам Зеелова было делом непростым. Войска загромоздили все перекрестки, переулки, объезды и садики. Артиллерия противника вела сюда огонь не переставая, прорвавшиеся "юнкерсы" бомбили город, но солдаты как ни в чем не бывало шутили, смеялись возле своих "ротных Теркиных", с аппетитом поглощали знаменитую солдатскую кашу, покуривали пайковую махорку. Жизнь шла обычным чередом, на обстрелы почти не реагировали. Привыкли!

Водительское искусство Миши Кучина преодолело пробки: мой бронетранспортер добрался до штаба. Еще за дверью, услыхав знакомый ровный голос, я догадался: в прифронтовой Зеелов явился член Военного совета фронта генерал-лейтенант К.Ф. Телегин.

Вхожу, здороваюсь.

- Что нового? - спрашивает Константин Федорович; Докладываю ему об успешном продвижении Ющука., Телегин доволен, но вида не показывает.

- Знаю, знаю, что правый фланг у вас действует хорошо. А почему отстал Дремов? Вызовите Шарова, пусть доложит обстановку на участке.

Генерал-майор Василий Михайлович Шаров был теперь начальником политотдела в 8-м механизированном корпусе Дремова, вместо убывшего во 2-ю танковую армию полковника Литвяка. Не хотелось нам расставаться с Литвяком, но для общего дела - на повышение - было не жаль: вырос! А Шарова я знал еще как старого сослуживца по Ленинградскому военному округу и Финской войне. В Отечественную войну он работал начальником политотдела одной из танковых армий.

- Люди не виноваты! - докладывал Шаров Телегину. - Сделали все возможное, но с ходу взять Зееловские высоты было невозможно! Здесь было не наступление, даже не прогрызание, а настоящий штурм высот! Лавиной бросались справа, слева, снова справа, все пытались вырваться на вершины. Головной танк Героя Советского Союза Тихомирова все-таки прорвался. Танку, может, легче стало, а экипажу еще труднее! Артиллерия била по ним шквалом, порвало гусеницу, болванкой изранило весь экипаж. Радист Карев, сам глухой от взрыва, выполз из танка, вытащил раненых товарищей, и все вместе исправили гусеницу. Но в темноте не заметили фаустников. На волосок от гибели были. Их Бочковский чудом спас...

Как я понял из рассказа Шарова, комбата Бочковского, что называется, "заело": как это он, Бочковский, не вышел на вершину?! Маневрируя по пологим местам, командир батальона сумел-таки вырваться наверх, рядом с Тихомировым. Передний люк танка Бочковского был, по обыкновению, открыт: так удобнее высматривать дорогу на склонах. Поэтому Бочковский сразу заметил двух фашистов, наводивших свои "фаусты" на неподвижный танк Тихомирова. Медлить нельзя было ни секунды. Комбат скомандовал: "Налево!" - и оба смертника были сразу раздавлены. Одновременно танк Бочковского остановился, подбитый. Сам командир без звука повалился внутрь машины: осколком снаряда его ранило в бок.

Дальше события развивались так. К беспомощным машинам двинулся "тигр". Фашист шел нагло, намереваясь расстрелять оба танка в упор. Тогда парторг батальона Василий Пятачков вытащил из рук убитого гитлеровца фаустпатрон и поджег немецкий танк. В третий раз за какие-нибудь полчаса танкистов спасла от верной гибели гвардейская дружба.

- Людей винить нельзя! - повторил в конце доклада Шаров. - В этом бою, товарищ член Военного совета фронта, невозможно выделить отдельных героев: героями были все. Коммунисты и комсомольцы шли впереди. И если мы не взяли Зеелов с ходу, то не по нашей вине. Такая там была оборона - можем наглядно показать!..

- Проезжал, сам видел,- согласился Телегин.- Но трудно не трудно, а наступать надо! Богданов, смотрите, куда вышел, а вы отстаете. Орешек вам попался подходящий, не спорю, и сделано вами немало. Но это не значит, что вы можете топтаться на месте.

- Мы не стоим на месте, товарищ генерал. Медленно, но продвигаемся.

Перед уходом Шарова я задержал его на несколько минут:

- Как состояние Бочковского?

- Рана тяжелая, товарищ генерал, настроение подавленное, переживает, что придется проститься с армией. Одно твердит: "Кончена жизнь". Жалко его. Три года воевал, а перед самым Берлином не повезло.

А мне мало было сказать "жалко" - больно! Неужели и Бочковского потеряем, как других ветеранов?

Но упрямая воля Бочковского помогла его организму выстоять и на этот раз. Долго пришлось ему лежать в госпитале, но молодой офицер все-таки возвратился в армию.

Корпус Дремова по маршруту Бабаджаняна перегруппировался на свое направление. Он двигался днем, почти вдоль самой линии фронта, и, не будь надежного прикрытия с воздуха, непременно разбомбила бы его вражеская авиация.

Выйдя на свою полосу, 8-й механизированный корпус вступил в тяжелые бои. Сопротивление врага было невероятно упорным.

- Засекли корпус, проклятые! - ругался Катуков.- Пленные есть?

- Есть.

- Ну-ка давай кого-нибудь сюда. Привели фашиста.

- Имя?

Он назвал свое имя.

- Часть?

- Рядовой танковой дивизии "Мюнхеберг".

Предположение оправдалось: немцы сумели обнаружить наш маневр и перебросили навстречу Дремову новые соединения.

Пленный говорил охотно, особенно по общим вопросам.

- Фюрер приказал продержаться всего сорок восемь часов. Через двое суток наступит перелом, и новые армии перейдут в решительное наступление. Перед Берлином противник будет разбит - это сказал в своем выступлении гаулейтер и комиссар обороны Берлина Геббельс. Войска СС выстоят эти сорок восемь часов. И победа будет за нами!