Федор Раззаков - Богини советского кино

• Название: Богини советского кино
• Автор: Федор Раззаков
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-6242

Эти женщины не просто красивы. Они великолепны. Они божественны. Голливуд, глядя на их игру, и восхищался, и недоумевал: как мог советский кинематограф, насквозь пропитанный коммунистической идеологией, с его хронической бедностью и мизерным бюджетом взрастить столь талантливых и самобытных актрис, которые с таким грациозным изяществом затмевали собой разрекламированных американских кинозвезд? Ну кто еще мог сравниться с великолепной Людмилой Гурченко, пронзительной Татьяной Самойловой, крутой Нонной Мордюковой, изящной Вией Артмане, сверкающей Алисой Фрейндлих, милой Еленой Яковлевой и многими, многими другими отечественными актрисами? Они зажгли в небе киноискусства целое созвездие, которое ослепительно сияет до сих пор!

---

А с артистами уже не общаюсь. Но когда-то знала многих — я же окончила три вуза. И Щуку, и ГИТИС, и балетную школу при Музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко. Я, знаете ли, танцовщица по первому образованию. А сейчас вот не танцую, а только разговариваю… Но я счастлива. У меня есть все, что нужно: сын, внучка, добрые соседи. Люди, подходящие на улице с цветами, с какими-то маленькими подарками и словами благодарности. И один верный друг — замечательный и чуткий человек Эдик Айгунян. И еще недавно приезжала продюсер из Лейпцига, предложила роль в фильме. Буду играть такую степенную даму-переводчика. И гонорар будет в валюте. Вот так-то!»

Отметим, что из близких родных у Самойловой в живых остался родной брат Алексей. Но она с ним в плохих отношениях. Как заявила она в этом же интервью:

«При всей моей любви и уважении к маме очень жаль, что она родила такого ребенка, как мой братец Алексей Евгеньевич. Тоже, кстати, актер. Он всегда был равнодушен ко мне. Из-за него у нас в семье часто бывали распри. И папу в последнее время настраивал против меня (Е. Самойлов скончался 17 февраля 2006 года. — Ф. Р.). Может, славы моей простить мне не смог? Может, он родился таким в ноябре 1945 года из-за того, что мама была сильно истощена во время войны?..»

Спустя какое-то время прошла информация, что брат с сестрой помирились, что Алексей даже переехал жить к Татьяне, чтобы скрасить ей одиночество. Однако, судя по сообщениям прессы, легче от этого актрисе не стало.

В августе 2011 года в «Московском комсомольце» появилась заметка под броским заголовком «Татьяна Самойлова пропала без вести на прогулке». Речь в ней шла о том, что патронажная сестра, периодически навещавшая Самойлову, в течение нескольких дней не могла с ней связаться: та не открывала дверь, не отвечала на телефонные звонки (хотя должна была всегда оповещать о своих отлучках). В итоге сестра подняла тревогу. Дверь в квартиру актрисы была вскрыта, но дома ее не оказалось. Самойлову стали искать по больницам, моргам, социальным службам. И вскоре нашли в одной из больниц (57-й, что на 11-й Парковой), пусть и не совсем здоровой, но живой.

После этого случая в СМИ периодически продолжали появляться заметки о непростом житье-бытье актрисы. Писали, что она бедствует, что ее из жалости подкармливают в кафе Дома кино, что она периодически лечится в психушке и т. д. Чтобы подтвердить (или, наоборот, опровергнуть) эти слухи, еженедельник «Мир новостей» дал задание своему журналисту Д. Мельману позвонить актрисе и выяснить у нее все подробности о ее житье-бытье. И 14 августа 2012 года на свет появилась публикация под названием «Татьяна Самойлова: „Психиатр мне не нужен!“». Приведу из нее несколько отрывков:

«Ее голос в трубке почти неузнаваем: речь нарушена, суть можно уловить лишь по отдельным четко выговоренным словам. Объясняю причину звонка — перебивает:

— Ой, боже мой, ну а кто не находится в больнице в моем возрасте?! Товарищи, вы с ума сошли! Я прохожу стандартный курс, 12 дней колюсь магнием и калием, это необходимо сердцу. При чем здесь больница?!

— Татьяна Евгеньевна, извините, речь о психиатрической больнице…

— Никогда в жизни! У меня есть лечащий врач — и то не психиатр, а невропатолог. А психиатр мне вообще не нужен!..

Я одна никогда не была. У меня чудные друзья в Гильдии актеров, я все время там. Потом, я в Кремле бываю, Медведева знаю, он мне орден вручал… И сын навещает — в августе и сентябре приезжает ко мне на две недели. Чаще не может — он же работает с утра до ночи…

— Татьяна Евгеньевна, а как у вас в материальном плане?

— …Я сама за все плачу и всегда переплачиваю — благодарю за доставку. С деньгами у меня все в порядке: я от Союза кинематографистов получаю 9 тысяч, в Гильдии — 28 (в данном случае речь скорее всего идет не о регулярных выплатах — последние несколько лет Гильдия актеров оплачивает актрисе коммунальные платежи и время от времени поддерживает ее так называемыми творческими стипендиями. — Ред.), и в Театре киноактера я получаю зарплату каждый месяц. Так что за меня не волнуйтесь — у меня имеется на самый последний день. И есть родные, которые меня похоронят. А то звонят из разных инстанций, говорят: похлопочите о себе, подумайте о себе… А я им говорю: сколько захочу, столько и буду жить!».

Казачка с характером (Нонна Мордюкова)

Ноябрина (Нонна) Мордюкова родилась на Кубани — в станице Отрадная Донецкой области 27 ноября 1925 года. Своим редким именем она целиком обязана матери. По семейному преданию, однажды мать познакомилась с хорошей женщиной, которая поразила ее своим рассказом о том, как она встречалась с Лениным. И звали ту женщину Нонна. Когда в семье Мордюковых родился первый ребенок (это была наша героиня), мать пошла в сельсовет регистрировать ребенка. Попросила назвать Нонной. Однако регистраторша посмотрела в свою книгу и такого имени там не нашла. Тогда она посоветовала матери назвать девочку Ноябриной (на дворе как раз был ноябрь). «Потом сложите первый слог с последним и будет вам Нонна», — сказала регистраторша. Мать так и поступила. Семья Мордюковых была многодетной: после нее на свет родились еще пятеро детей (два брата и три сестры).

Отец Мордюковой был военным, а мать работала в колхозе. По словам самой Мордюковой: «В моей памяти как бы полное отсутствие отца. Наверно, это потому, что он был постоянно в военных лагерях. И там, я думала, он будет всегда. Мне не повезло: я не любила своего отца…»

В основном маленькую Ноябрину воспитывала мать. Это была умная, работящая и наделенная неплохими артистическими данными женщина. Последнее качество позднее передалось и ее старшей дочери.

Мордюкова была старшим ребенком в семье, и на ее плечи ложилось множество забот. По ее же словам: «Еще маленькая была, а уже в поле тяжело работала, за скотиной смотрела, ведра тяжеленные с водой таскала. А тут братья да сестры пошли младшенькие — один за другим, один за другим. И потаскала я их на закорках, и понянчила вдоволь, и соплей понавытирала».

В отличие от отца, о своей матери Мордюкова вспоминает с любовью: «Мама меня любила не за то, что я была маленькая и хорошенькая, а за то, что я понимала ее больше всех, была ее как бы тихим стражем. Мне кажется, мама искала кровного союзника во всех разгоравшихся делах и видела таким только меня».

Однако чуть ниже есть и такие строчки о том же человеке: «И все-таки был в моей жизни момент, когда я ненавидела свою маму. И ее подагру на левой ноге, и то, что она шибко много знает, и то, что она лучше всех. Все у нее лучше всех, а сама она все брюхатая и брюхатая. А нянчила я!..»

У матери Мордюковой был прекрасный голос, и она замечательно пела как русские народные песни, так и романсы. Не отставала в этом плане от матери и ее старшая дочь. Однако уже с 12 лет девочка начала мечтать не о музыке, а о кинематографе. По ее словам:

«Еще учась в школе, заразилась мечтой пойти туда, где делают волшебные произведения — кинофильмы… Просмотры фильмов происходили у нас в непритязательных условиях: хатка под камышовой крышей, проекционный аппарат стоит тут же, среди зрителей…

И вот в свои 12–13 лет я была не только заворожена происходящим на экране, но еще и удосуживалась по-хозяйски прикинуть возможности воздействия кино на сидящих в зале, понять силу гипноза экрана и нужность его для того, чтобы быть поводырем к осязаемой цели взрослых — построению новой жизни».

Тогда же юная Мордюкова после просмотра фильма «Богдан Хмельницкий» (1941), в котором главную роль играл знаменитый актер Николай Мордвинов, отважилась написать ему в Москву письмо. Как это ни удивительно, но послание дошло до адресата, и даже более того — Мордвинов прислал своей 12-летней «родственнице» ответ. В нем он советовал девочке закончить 10 классов и попробовать поступить во ВГИК.

Однако потом грянула война, и мечту о кинематографе пришлось на время отложить. Семья Мордюковых попала в оккупацию. По словам Мордюковой: «Вспоминаю, как немцы входили к нам. Шли они днем по шоссе, двигались к перевалу Северного Кавказа. Улицы пустынны, все наблюдали за ними из щелей домов… Мы были уверены, что они пройдут через нашу станицу — и все, больше не будет их. Кто-то что-то должен же сделать, чтобы прогнать немцев…

Как село солнце, немцы сразу по хатам и сараям стали на ночь селиться. „Млеко! Млеко, меди!“ — слышались их приказы. Деловое устройство каждой персоны проявлялось четко. Звякали крышки от кастрюль и чугунков, немцы раздевались, поливали друг друга с головы до ног. Жарко. Расселись за столы. Доставали что-то из рюкзаков, а что с печки брали. Усталые. С местным населением не общаются, как будто это мухи, летающие в жару…

К нам никого не подселили — хата мала, а детей куча…»

Десятый класс Мордюкова окончила в Ейске в 1945 году и сразу после этого решила выполнить напутствие своего астрологического «родственника» Н. Мордвинова — отправилась в Москву «поступать на артистку». Благо что год Петуха считается для Быка удачным: «настоящий подарок», как написано в гороскопе. «Подгадала момент, когда мама в Старощербиновку уехала на рабочем поезде. Братья и сестры с охотой приняли мою игру в сборы и проводы, — вспоминала Мордюкова. — На „горище“ (чердаке) брат нашел самодельный деревянный чемодан с переводными картинками на крышке, завернули на дорогу кукурузных лепешек. В старом чайнике в беспорядке хранились деньги, весь семейный капитал. Взяла шестнадцать рублей, подкрасила немного губы типографской краской (мать одной девочки работала в газете „Ейская правда“ и на газетном клочке приносила красную и черную краску себе и подругам, а мы ее потом разводили постным маслом)…