Лев Рубинштейн - Когда цветут реки

• Название: Когда цветут реки
• Автор: Лев Рубинштейн
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1959

В исторической повести «Когда цветут реки» рассказывается о приключениях двух китайских мальчиков из глухой деревни, жители которой восстали против кровопийцы-помещика. Деревня была целиком уничтожена карателями.

Действие развертывается сто лет назад, на фоне великого крестьянского восстания тайпинов (1850–1864), охватившего больше половины Китая.

Основной исторической фигурой повести является Ли Сю-чен, бывший рядовой воин, впоследствии талантливый и смелый полководец, беззаветно преданный интересам простого народа.

Значительная часть книги посвящена последнему периоду восстания тайпинов, когда на стороне маньчжурского императора выступили европейские и американские империалисты и банды вооруженных наемников из отряда авантюриста Фредерика Уорда.

---

Чаше всех в лавку заходил Чжу И, старшина шелкового ряда.

Он садился, степенно поглаживал длинный подбородок и подозрительно водил кругом своими хитрыми глазами.

— Стоит ли говорить обо мне? Я скромный торговец. Моя торговля ничтожна. Увы! Тайпины, как говорят, уничтожили таможенные заставы. Это поощряет торговлю. Торговля нуждается в поощрении. Можно ли сказать, что шанхайские чиновники и правитель поощряют торговлю? Нельзя! Увы! Если так будет продолжаться, то мы разоримся. Одни подарки здешним чиновникам стоят больше, чем половина товара. Тайпины, как я слышал, не трогают купцов. Можем ли мы сказать про себя, что мы их враги? Нет! Мы не враги им. Я скромный торговец… Кто это там шевелится в углу?

Фу успокоил его.

— Это ничтожный мальчик с верховьев реки. Его деревня сгорела.

— И в этом нет ничего хорошего, — продолжал Чжу И. — Деревня сгорела — значит, сгорели и ткацкие станки и червоводни. Выгодно ли это нам? Нет! Это невыгодно. Я всегда на стороне тех, кто поощряет торговлю. Все на их стороне. Но разве я могу поклоняться какому-то «небесному отцу» и нести свое добро в общий амбар? Нельзя! Если это так, то я не могу сказать, что я на стороне тайпинов. Но я надеюсь, что они станут умнее со временем. Я просто скромный торговец… Кто там стоит у двери?

— Там никого нет, — сказал Фу. — Но знает ли почтеннейший, что город наполнен беглецами из Гуандуна и Фуцзяни?[27] Все они на стороне тайпинов. Известно ли вам, что солдаты правителя, в случае приближения тайпинов, бросятся не на неприятеля, а на наши лавки? В Синьсюе солдаты разграбили больше двух тысяч лавок и разорили торговцев… Кажется, нам следует подумать об осторожности.

— Это истина, — изрек Чжу И, настороженно поглядывая на Фу, — но мы не можем сражаться с солдатами. Следует принять меры к защите наших лавок и складов.

— Какие меры?

Чжу И покачал головой с таким видом, словно у него что-то застряло в ухе и он оглох.

— А будут ли заморские дьяволы на стороне торговцев в случае тревоги? — спросил Чжу И.

— Я не знаю, — чистосердечно признался Фу.

— И я не знаю, — вздохнул Чжу И. — Я человек скромный и небогатый. Я слышал, что они будут соблюдать нейтралитет.

— Что такое «нейтралитет»?

— Это когда заморский дьявол делает вид, будто его не интересуют китайские дела. Он ждет случая, когда ему под шумок удастся захватить побольше китайских денег.

— Значит, на них рассчитывать нельзя. Что же делать?

— По-моему, следует пойти навстречу тем, кто силен и кто завтра будет править в Шанхае.

— Кто же это?

— «Общество Неба и Земли».

— Как это мудро сказано! — воскликнул Фу. — Но как найти это общество?

— Я думаю, что мой собрат сам знает, как это сделать, — тихо промолвил Чжу И. — Не стоит так долго говорить об этом. Не лучше ли поговорить о долгих и счастливых днях?

При этом Чжу И посмотрел на Ю, который сворачивал шелк в углу лавки.

— Этот мальчик кажется мне неглупым, — сказал купец. — Он ведет себя тихо и расторопно..

Фу поблагодарил (ему полагалось благодарить за любой хороший отзыв о своих товарах и слугах) и приказал Ю уйти в заднюю каморку.

Дальнейший разговор между двумя торговцами происходил шепотом.

В сентябре Фу пропадал по целым дням. Однажды, уходя, он забыл запереть лавку. Особой надобности в этом, впрочем, и не было, Ю боялся выходить на улицу. Города он не знал, с заморскими дьяволами не любил встречаться, а знакомых у него не водилось. Он сидел полусонный на пороге, когда в лавку вдруг ввалился самый настоящий заморский дьявол. Это был католический патер в широкополой шляпе и черной шелковой сутане с широким поясом. Звали его отец Салливен, а жил он недалеко от города в большом здании с садом, которое называли «Сиккавейской общиной».

Этот заморский черт повадился ходить в лавку Фу уже очень давно. Он покупал шелковые ткани большими кусками, приводил к купцу европейцев покупателей, а иногда и сам сбывал Фу заграничные веши и, между прочим, оружие. Все это хранилось в величайшем секрете, насколько могут быть секреты в торговом квартале.

Часто Фу говорил, ухмыляясь, что заморский дьявол наживает большие деньги, несмотря на то что он монах. У него прекрасные знакомства в ямыне наместника.

Отец Салливен был человек плечистый и веселый и торговаться мог целый день.

Увидев его, Ю отшатнулся. Ему запрещено было разговаривать с этим чертом.

— Где хозяин? — коротко спросил отец Салливен.

— Ушел, — заикаясь, отвечал Ю.

— Ушел? Куда?.. Не знаешь? Странно! Чтоб в китайском квартале не знали, куда ушел купец,!

Ю молчал.

Патер пристально посмотрел на Ю.

— Мне кажется, однако, что ты хороший мальчик. Я хочу подождать твоего хозяина.

— Он… не велел… — начал Ю.

— А я все-таки подожду, — добродушно сказал патер, ударившись головой о потолок лавчонки. — Ах, какие здесь низкие потолки! Можно подумать, что твой хозяин жалкий бедняк. А он мог бы выстроить себе дворец… Эй, мальчик, а он действительно ушел?

Ю поклялся, что Фу ушел с утра.

Отец Салливен залюбовался кинжалом, который был оставлен купцом на прилавке. Это было оружие тонкой японской работы, с ручкой из змеиной кожи.

— Сколько стоит?

— Он не продастся, — сообщил Ю, — его забыл господин Фу.

— Забыл? С какой целью он его забыл?

Отец Салливен повертел в руках кинжал:

— Интересный кинжал! Послушай, сын мой, слышал ты об обществе «Малые Мечи»?

— Да… то есть нет…

— Да или нет?

Бедному Ю пришло в голову, что если не говорить о «Малых Мечах», то гость скорей уйдет.

— Нет, не слышал.

— А об «Обществе Неба и Земли»?

— Тоже не слышал.

— Какая жалость! Я не могу верить твоему честному слову. А это тебе нравится?

Это был серебряный доллар. Он понравился Ю.

— Оставь его себе на память… И теперь ты тоже ничего не слышал об «Обществе Неба и Земли»?

— Нет, — решительно ответил Ю.

— Врешь, — улыбаясь, сказал патер, — Я вижу это по твоему пронырливому лицу. Неужели ты никогда не слышал о тайных обществах?

Ю видел, что ему не отвертеться, и рассказал отцу Салливену то, что слышал и видел в Долине Долгих Удовольствий.

— Ты маленький хитрец! — сказал патер, сокрушенно покачав головой. — А что ты слышал от господина Фу?

Ю сказал, что больше ничего не слышал. Патер недовольно передернул плечами:

— А слышал ты об Иисусе Христе?

— Нет.

— Бедняга! Ты мне очень понравился. Вот что, сын мой: если ты хочешь каждый день получать серебряный кружок вроде этого да вдобавок кучу самой вкусной еды, то приходи в Сиккавейскую общину. Господин Фу бьет тебя?

Ю не отрицал.

— Ну, когда ты не захочешь, чтобы тебя били, беги в Сиккавейскую общину и спроси отца Салливена. Там получишь еще один доллар. Запомнил?

Отец Салливен двинулся было на улицу, но тотчас же вернулся:

— А насчет Иисуса Христа не забудь. Это великий господин! Слышишь? Повтори!

— Господин Иисус Христос, — с трудом выговорил Ю.

— Хорошо. А кинжал я возьму с собой. Скажи Фу, что я зайду к нему на обратном пути.

Ю умолял, плакал, но бесполезно. Заморский дьявол решительно зашагал и исчез за поворотом.

Через час вернулся озабоченный Фу и сразу же хватился кинжала. Ю рассказал о посещении католического патера.

— Отец Салливен? Он внимательно рассматривал кинжал? Ты видел?

— Да, он даже шевелил губами…

— Шевелил губами! Ну конечно, ведь он прекрасно читает по-китайски! Эго самый отчаянный из всех заморских чертей. Он прочел!

— Осмелюсь спросить, господин, — сказал Ю, — что можно прочитать на рукоятке кинжала?

Фу не ответил. Он запер дверь и достал из угла тонкий прут.

— Становись!

Ю медлил.

— Становись! Ты сам не знаешь, что ты наделал! За это убить мало!

У Ю округлились в ужасе глаза. Купец размахнулся, и первый удар обжег спину мальчика. За ним последовал второй, третий, четвертый… Прут злобно свистел.

— Нет, это не годится, — решил купец. — Я тебя накажу по-другому.

Он прошел в заднюю комнату. Там хранилось много острых металлических вещей.

Ю упал на колени. Ему почудилось, что Фу чем-то грохочет в соседней комнате. Он не смел поднять голову. Фу прошел через лавку. Минута, другая — никто его не бил. Ю оглянулся.

Дверь лавки была открыта настежь. Оттуда доносился приглушенный шепот. Мелькнул красный фонарь. Фу вернулся, держа в руках мешок.

— Вставай!

Ю встал.

— Полезай в мешок!

Эта месть была ужасна. Ю понял, что его хотят утопить. Он пробовал кинуться к двери. Его кто-то схватил, заткнул рот и силой засунул в мешок. Над его головой завязали узел. Затем его встряхнули и понесли. Мальчик путешествовал на чьей-то спине по вечерним улицам Шанхая.