Алана Инош - Дочери Лалады. (Книга 1)

• Название: Дочери Лалады. (Книга 1)
• Автор: Алана Инош
• Жанр: Короткие любовные романы

Это старинный языческий мир, наполненный чудесами, в нём люди живут по законам природы и умеют разговаривать с богами. Реки чисты, леса девственны и дремучи, а между западом и востоком протянулись Белые горы – богатая самоцветами и благословенная богиней Лаладой земля, населённая необыкновенным народом – женщинами-кошками, как их называют жители соседних земель. Рука женщины-кошки умеет и ковать зачарованное оружие, и возводить прекрасные жилища, и исцелять недуги. Быть может, мужчина и хотел бы коснуться этой руки, но в ладонь обитательницы Белых гор на свадебном обряде ложатся только девичьи пальчики – так уж повелось издревле.

---

Возле тёплой стены располагалась лежанка – высокая куча мха и опавших листьев, накрытая сверху домотканой половицей в разноцветную полоску. Подушка – мешочек, набитый травой, да одеяло из заячьих шкурок – вот и вся постель. На столоподобной каменной глыбе стояла упомянутая лампа – глиняная круглая плошка, в выемке в стене притулился кувшин с маслом. Посередине пещеры горкой лежали чисто обглоданные куриные косточки.

– Мой вчерашний обед, хех, – усмехнулся Заяц, отгребая кости в сторону. – Вот здесь, стало быть, и жди меня, госпожа моя. Про это место никто не знает. Ну, а я – за твоими детишками. Как приведу – так в Белые горы и двинемся.

– Как же ты их приведёшь? – беспокоилась Ждана. – Их ведь стерегут. Во дворце княжеском куча стражи… Это тебе не корзину яиц украсть! Да и в лицо ты их не видел никогда…

– Ты эту заботу в голову не бери, государыня, и об этом не печалься, – усмехнулся Заяц. – Воровским ремеслом я с детства кормлюсь. Ты жди знай, а я уж как-нибудь управлюсь. Кстати, дай-ка мне что-нибудь твоё… вещицу какую-то, которую дети твои знают.

Ждана задумалась. Даже если Заяц каким-то образом ухитрится пробраться в княжеский дворец, так ведь сыновья – не яйца, в корзине не унесёшь. Пойдут ли мальчики с ним? Старший из них, Радятко – ещё тот упрямец. А если он не поверит, что Заяц действительно пришёл от неё? Слоёным тестом туго окутывали воображение возможные трудности, с которыми предстояло столкнуться Зайцу – одна за одной, приводя Ждану в ужас. Если парнишка ловко крал продукты на рынке, это ещё не значило, что он был так же искусен в похищении людей. Со вздохом сняв с руки золотое запястье с вишнёвыми яхонтами [35], она протянула его Зайцу. Хм, отдавать вору драгоценность?… Впрочем, сейчас этот вор был единственным, на кого Ждана могла положиться.

Подкинув на ладони украшение, Заяц прищёлкнул языком.

– Эх, хороши камушки… Кабы не дело важное, не видать бы тебе своей безделушки, госпожа.

В душу Жданы ядовитым пауком вдруг заползло подозрение: а что, если парень обманет? Завёз её в лесную глушь, дорогое запястье взял – да и был таков. Ведь могло так случиться? Как вору верить?

– Ты, княгиня, про меня дурного не воображай, – опять будто проникнув в думы Жданы, усмехнулся Заяц. – Коли бы мне нужны были твои побрякушки, коих на тебе ещё много осталось – давно снял бы их с тебя все до одной. Я ж взял только запястье, чтоб сынки твои мне поверили.

– А если всё равно не поверят? – не унималась тревога Жданы. – Нет ли какого кусочка коры древесной да ножа? Я бы записку сыновьям написала.

– Это можно, – согласился Заяц. – Не помешает.

Нож-засапожник у него был при себе. Им он отковырнул кусок берёсты, на котором Ждана и нацарапала короткое послание. После этого она описала Зайцу распорядок дня своих детей: когда они учатся, когда играют, когда ездят верхом. Поведала и то, как лучше подобраться к княжескому дворцу.

– Смотри, не попадись, – добавила она, вручая ему берёсту, свернутую трубкой. – Если схватят и найдут при тебе всё это – и я здесь пропаду, и тебе головы не сносить.

– Не печалься, государыня, – подмигнул воришка. – Всё будет в лучшем виде.

Снова стук копыт – и Ждана осталась в лесной пещере одна, без повозки, без оружия для защиты, лишь с честным словом синеглазого мастера волочильных дел.

***

Яблони в княжеском саду роняли жёлтые лодочки листьев на жухлую траву, но Радятко с Малом было всё нипочём: в любую погоду они играли на воздухе, устраивая поединки на деревянных мечах. Их младший брат, княжич Ярослав, всегда бегал за ними, как щенок на верёвочке, но сегодня малыш остался дома с няньками: холодно, ветрено, сыро… Матушка отправилась на рынок с утра. Вот уж обед миновал, а она всё не возвращалась. Ни служанка, ни возница тоже не появлялись.

Князь Вранокрыл внезапно уехал, и никто не знал, когда он будет дома. Начальник стражи Милован уже который день не протрезвлялся и нёс всякую чушь – будто всем скоро настанет конец.

Юная кровь кипела, не давая братьям озябнуть. В пылу схватки они даже скинули кафтаны, и стук их учебных мечей слышался на весь сад. С раннего утра до обеда они занимались науками: читали, писали, считали; после обеда им разрешено было резвиться и гулять, а по вечерам, перед ужином, наставало время их любимого занятия – верховой езды. У князя и в загородной усадьбе, и при зимградском дворце имелось по великолепной конюшне, и будь воля ребят – они бы целыми днями оттуда не вылезали. Лошадей любили оба.

Вдруг через высокий бревенчатый частокол, окружавший сад, перескочила тонкая фигура паренька в синей свитке. Оба брата застыли: даже не всякий зверь мог так легко и спокойно перемахнуть ограду высотой в две сажени [36]. Никаких лазательных приспособлений при себе у чужака не было видно.

Эта нечеловеческая прыгучесть позволила стройному пареньку птицей перелететь через частокол и пружинисто приземлиться на чуть согнутые ноги в сапогах с кисточками. Полы свитки и штаны на коленях незваного гостя были выпачканы в грязи, а из-под низко надвинутой шапки блестели дерзкие синие глаза, острые, как иголки. От него катилась волна шепчущего ужаса – тёмной лесной жути, как будто голоса всей нежити разом забормотали что-то невнятное, стараясь зачаровать мальчиков. Обладая на первый взгляд вполне людским обликом, молодой незнакомец приблизился к братьям мягкой, крадущейся звериной поступью.

– Ш-ш, – прошептал он, приложив палец к губам. – Не бойтесь, ребятки. Я не враг вам, я пришёл от вашей матушки. Сюда она больше не вернётся. Уезжает она далеко – в Белые горы, потому что нет у неё больше сил жить с князем, но вас она хочет взять с собою, а потому прислала меня. Вот… Прочтите записку от неё. А украшение – знак того, что это действительно она послала меня. Вы ведь признаёте его?

На узкой ладони незнакомца блестело матушкино запястье с красновато-сиреневыми камнями, а также лежала свёрнутая трубочкой берёста… Радятко, как кнутом огретый, отшатнулся: в его голове ледяной молнией блеснула страшная догадка. Наверняка матушка лежит где-то убитая, а этот вор просто снял с неё запястье… Или, быть может, он и есть убийца? Вот только зачем он плёл небылицы про Белые горы? Матушка много рассказывала братьям о них, но откуда чужаку было об этом известно? Васильковая синева его глаз казалась жуткой…

Радятко волчонком кинулся на незнакомца с криком:

– Ты… душегуб! Ты матушку загубил! Не верю тебе!

Паренёк молниеносно увернулся от деревянного меча, в мгновение ока очутившись у братьев за спинами.

– Не виноват я ни в чём, и матушка ваша целёхонька, вас дожидается, – прозвучал его хрипловатый голос над ухом у Мала. – Голубчик, ты вроде поспокойнее будешь… Прочти записку и угомони своего дикого братца.

В руку Мала легла берёста. Мальчик развернул её… Чем-то острым там были выцарапаны слова: «Радятушко, Мал, Яр, верьте этому человеку. Я жива, здорова. Ваша матушка».

Радятко тем временем, всё ещё не веря незнакомцу, закричал:

– Стража! Стража! Держи вора!

Но стража сегодня, похоже, решила устроить себе день отдыха. Милован запил, некому стало их гонять, и на крик Радятко прибежал только дядька Полоз – худой, сутулый и чернявый, с плёткой в руке.

– Ах ты, стервец! – вскричал он, замахиваясь на паренька.

Но не тут-то было. Плётка обвилась вокруг руки юноши и оказалась крепко зажатой в его небольшом сухощавом кулаке. Один рывок – и дядька Полоз остался с пустыми руками, а парень, клыкасто посмеиваясь, похлопывал себя отобранной плетью по сапогу. Дядька вдруг ни с того ни с сего встал столбом, взгляд его остекленел, а вытянувшееся лицо поглупело. Паренёк же, вложив в ладонь Мала золотое запястье, сказал:

– Не подводите вашу матушку, ребята. Сегодня на вечерней верховой езде будьте все втроём – и младшего с собой возьмите покататься. Как будете ездить в загоне – сигайте через ограду, она невысокая. И мчите что есть духу в сторону леса – там увидите повозку со мною на козлах. Жду вас.

Не успели братья моргнуть – а гостя уже след простыл.

Дядька пришёл в себя не сразу. Он долго хмурился, тёр глаза, мотал головой, точно пытался вытрясти оттуда завалившуюся в дальний угол мысль… Потом огляделся, будто не понимая, как и зачем здесь оказался, пожал плечами, хмыкнул и ушёл.

Бросив меч, Радятко прислонился спиной к стволу яблони и задумался. Брат протянул ему на ладони берёсту – на такой ребята когда-то учились писать ввиду дороговизны бумаги. Читая нацарапанные на коре белоствольного дерева письмена, Радятко молча до крови обкусывал кожицу на губах, а к его щекам приливал сухой тревожный жар. Ветер беспокойной птицей бился в верхушках сильно поредевших крон, вздыхал и метался, трогал горящее лицо мальчика и пытался поцеловать между недоверчиво сдвинутых тёмных бровей.