Елена Хаецкая - ОЗЕРО ТУМАНОВ

• Название: ОЗЕРО ТУМАНОВ
• Автор: Елена Хаецкая
• Жанр: Фэнтези

Елена Хаецкая разместила в сети текст новой книги, которая не будет предлагаться издательствам. Книга называется "Озеро туманов", объём около 30 а.л… Написана в жанре фэнтези.

Далее перепечатка из ЖЖ поста:

По этой ссылке: http://yadi.sk/d/dOO-AZOZ69jp6

Можно скачать мой новый роман "Озеро Туманов".

По жанру это фэнтези.

Роман большой, 30 авторских листов. Он в трех частях.

Файл — архив, тексты в. doc.

Это роман в жанре фэнтези. Пожалуйста, помните об этом, если вам покажется, что я как-то не так описала битву при Креси, хотя я старалась не отклоняться от того, что в книжках (про Креси и еще про Иоанна Слепого).

Заплатить за роман можно на яндекс-деньги

41001432598842

Или, если хотите, могу прислать данные, как заплатить на карточку. Если кто уже платил мне на карточку, данные устарели, карту меняли.

Сумму я предполагаю рублей от ста до двухсот.

Если вы живете за границей, если вы не умеете пользоваться яндекс-деньгами или переводить на карту, если у вас нет ста рублей, если вы считаете, что сначала нужно почитать, а потом уж платить, — не стесняйтесь, без сомнений скачивайте и читайте, заплатите потом или еще как-нибудь.

Единственное, о чем я прошу, — не выкладывайте в сеть, потому что я категорически против того, чтобы за мои тексты получали деньги какие-то левые дяденьки, которые никакого отношения к работе над этими текстами не имели.

Этот роман не будет предлагаться издательствам.

---

И обе дамы возглавили торжественное шествие и сидели во главе стола во время пиршества.

Затем юноши вернули их — одну мужу, другую старшему брату, — и, полные горечи, отправились в отведенные им комнаты.

Каково же было их удивление, когда они обнаружили там гостя!

Некий человек, одетый монахом, с низко опущенным капюшоном, сидел на широкой кровати и смотрел в пол. Заслышав шаги, монах этот встал, повернулся навстречу вошедшим, откинул назад капюшон — и перед юношами предстала дама Авуаза.

— Что ж, — проговорила она, и от звука ее голоса сердца друзей размягчились и потекли, как мед, — вот я и пришла за своей наградой, мои юные мессиры. Ведь вы одержали эту победу ради меня, не так ли?

— Да, — сказал Ален де Керморван, не в силах больше удерживать в себе правду.

А Ален де Мезлоан, который держался крепче своего друга, упрямо сказал:

— Вовсе нет.

Авуаза негромко рассмеялась и сбросила с себя плащ. Тут уж оба молодых рыцаря зажмурились, ибо дама под плащом была совершенно обнаженной, и ее нагота сверкнула перед ними, точно молния.

— Я пришла за своей наградой, — повторила Авуаза, — и я получу ее, иначе обоим вам несдобровать.

С этими словами она улеглась на постель и протянула к ним руки. И они не успели даже глазом моргнуть, как мановением волшебства тоже оказались без одежды. И сир де Керморван обнимал даму Авуазу слева, а сир де Мезлоан — справа, и они прижимали ее к себе и тискали, а потом ублажали так, как она им подсказывала, и еще так, как подсказывала им пылающая плоть, и в конце концов все трое в изнеможении заснули, переплетя руки и ноги.

Утро заглянуло в комнату и направило туда длинный широкий луч солнца. В этом луче дама Авуаза лежала такая теплая, гибкая, переполненная земной любовью, что у сира де Керморвана, который проснулся первым, защемило сердце. Он смотрел на нее, и на своего друга, спавшего рядом, и понимал, что его счастье совершенно, так что любое добавление или изменение привело бы к нарушению этого идеального состояния.

А совершенство, насколько было известно сиру де Керморвану, всегда хрупко, ибо располагается на самом острие иглы и способно обрушиться от любого, малейшего дуновения.

Так и случилось. Сир де Мезлоан открыл глаза и простонал:

— Боже, что мы наделали!

А дама Авуаза тоже открыла глаза и улыбнулась сразу обоим:

— Боже, как было прекрасно!

Затем она села и отбросила волосы на спину.

— Вы будете расчесывать мне волосы, — велела она одному, — а вы подадите мне одежду. Я же тем временем расскажу, какое наказание я вам присудила за то, что вы назвали королевами турнира каких-то безобразных старух.

— Говорите, прекрасная дама, — легкомысленно согласились юноши. — Что бы вы нам ни назначили, мы все выполним ради того наслаждения, которое вы подарили нам нынешней ночью.

— Если бы вы знали, о чем я думаю, то не соглашались бы так просто, — возразила дама. — Впрочем, слово дано, и вы оба будете прокляты, если не сдержите обещания. Итак, за то, что вы избрали королевами первых встречных, я обрекаю вас на женитьбу на первой встречной девушке, лишь бы она подходила вам по возрасту и по положению. Иными словами, каждый из вас женится на той, которую повстречает по возвращении домой. Я дозволяю вам не обращать внимания на старух и на вилланок; но любая девушка рыцарского сословия, будь она даже бедна и уродлива, да станет женой для вас.

— Хорошо, — сказал Ален де Керморван и поцеловал прядь ее волос.

— Будь по-вашему, — добавил Ален де Мезлоан и поцеловал ее ухо.

И скоро все трое опять обнимали друг друга, купаясь в солнечном луче.

* * *

Почти месяц после этого ни один из Аленов не покидал своего замка из страха первой встречной девушки, ибо память о ласках дамы Авуазы была еще слишком свежа в их памяти и ни одному не хотелось жениться, да еще неизвестно на ком. Но в конце концов такая жизнь показалась им невыносимой, и сир Ален де Керморван сдался первым. Он сел писать письмо.

«Любезный сир Ален, — так церемонно начиналось это послание, — похоже, мы с Вами оба очутились в невыносимом положении. И ни один из нас не знает, как избавиться от него. Ведь мы дали слово даме Авуазе исполнить ее наказ, и только смерть может разрешить нас от подобной клятвы. Согласны ли Вы умереть? Я мог бы оказать Вам эту услугу — при условии, разумеется, что Вы окажете мне подобную. Сразив друг друга, мы не будем наказаны за самоубийство всевидящим Господом, который, несомненно, нас простит ради нашей дружбы, и ненавистная женитьба не будет нам угрожать. Жду Вашего решения. Ваш друг — на земле и в вечности — Ален де Керморван».

Да уж, пригодилось молодым людям умение читать и писать! Настала для них пора обмена письмами, и каждый благословил своего былого наставника, принудившего их в детские лета забивать память причудливыми очертаниями букв! Так что написав послание и отправив его с пажом, сир Ален де Керморван немедленно навестил могилу старого капеллана и от души помолился на ней.

— И за то, что вы обучили меня грамоте, так что я могу выразить в письме мои сокровенные мысли, не доверяя их никому, кроме того, кому они предназначены, — за это, мой дорогой учитель, я благодарю вас всем сердцем. И я закажу за упокой вашей души сорок месс.

Получив письмо от Алена де Керморвана, Ален де Мезлоан несколько часов не находил себе места. В волнении ходил он по своему замку и заламывал руки, ибо слишком соблазнительным представилось ему предложение друга. Смерть действительно решала все. Кроме того, у Алена де Мезлоана сладко ныло в груди при мысли о том, как дама Авуаза, получив горестное известие, будет плакать. Он подумал о слезинках, которые задрожат в ее глазах, о влажных дорожках на ее щеках, покрытых легким пушком, — и огненное желание заполонило его тело, так что он едва не задохнулся. Кажется, пожертвовал бы и спасением души за право сжать Авуазу в объятиях!

— Нет уж, — вслух произнес Ален де Мезлоан, — если нам обоим что-то и требуется, так это женитьба!

Он нашел того монаха, который некогда обучал его грамоте. Монах с той поры не слишком постарел: во-первых, потому что монахи вообще не бывают ни молодыми, ни старыми, а во-вторых, потому что с той поры, как сир Ален был мальчиком, не так уж много времени прошло.

— Хочу просить вас, святой отец, помочь мне с письмом, — сказал Ален.

— Я обучил вас писать письма, как вы ни сопротивлялись этому, мессир, — упрямо ответил монах, — так что извольте потрудиться сами.

— А я обещал повесить вас на стене моего замка, если вы будете мне перечить! — вспылил сир Ален. — Я вам больше не мальчик, так что извольте подчиниться.

— Ладно, — сказал монах. — Впрочем, насчет обещания повесить меня вы погорячились, мессир. Ничего подобного вы мне не сулили.

— Да? — сказал сир Ален. — Ну так теперь все переменилось, и я…

— Я напишу для вас письмо, — перебил монах, — если оно не будет содержать в себе призывов к смертоубийству или каких-либо богопротивных предложений.

— Богопротивное письмо я написал бы и без вашей помощи, — огрызнулся сир Ален. — Берите перо да принимайтесь-ка за дело.

И начал диктовать:

«Любезный мой сир Ален! В размышлениях о смерти я провел несколько часов и теперь желал бы поделиться с Вами теми мыслями, которые — не знаю уж, кстати или некстати, — пришли мне на ум. А именно. Смерть решит все наши вопросы, кроме одного: у нас обоих отсутствуют прямые наследники. А это означает, что наши земли отойдут к кому-то из дальней родни, что было бы весьма нехорошо. Кроме того, невзирая на стремление избавиться от клятвы, которую вырвала у нас дама Авуаза, я не стремлюсь умереть, да и Вы, как мне представляется, тоже. И коль скоро ни один из нас не в силах добровольно подчиниться судьбе, предлагаю довериться друг другу. А именно: я отыщу невесту для Вас, а Вы отыщете невесту для меня. Таким образом, это и будет первая встречная. Я уж постараюсь подобрать для Вас девушку привлекательную и надеюсь на ответную услугу с Вашей стороны. Сообщите, согласны ли Вы на такую сделку. Ваш вечный друг и брат — Ален де Мезлоан».

* * *

Между владениями Керморвана и Мезлоана имелась полоска земли, которая неизвестно кому принадлежала. На нее никто не претендовал уже несколько столетий, поскольку она была изъедена оврагами, и там ничего не росло. Подземные ручьи, изобильно питавшие почву в других местах, этот участок почему-то обходили стороной, поэтому все здесь было сухое, как бы выжженное. Некоторые утверждали, что именно в эту щель попрыгали все злые духи, когда святой Рено изгонял их из Бретани, и через нее попали прямо к себе домой, то есть в ад. И если приложить ухо к одному из самых глубоких оврагов, то можно услыхать отдаленный стон грешников из адского пламени.