Виктор Бакин - Владимир Высоцкий без мифов и легенд

• Название: Владимир Высоцкий без мифов и легенд
• Автор: Виктор Бакин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-6995-3512-5

При жизни для большинства людей Владимир Высоцкий оставался легендой. Прошедшие без него три десятилетия рас­ставили все по своим местам. Высоцкий не растворился даже в мифе о самом себе, который пытались творить все кому не лень, не брезгуя никакими слухами, сплетнями, версиями о его жизни и смерти. Чем дальше отстоит от нас время Высоцкого, тем круп­нее и рельефнее высвечивается его личность, творчество, место в русской поэзии.

В предлагаемой книге - самой полной биографии Высоц­кого - судьба поэта и актера раскрывается в воспоминаниях род­ных, друзей, коллег по театру и кино, на основе документальных материалов... Читатель узнает в ней только правду и ничего кроме правды. О корнях Владимира Семеновича, его родственниках и близких, любимых женщинах и детях... Много внимания уделяется окружению Высоцкого, тем, кто оказывал влияние на его жизнь…

---

У Высоцкого в этом фильме была одна из главных ролей — Ан­дрей Пчелка. Ни он, ни другие актеры к своим ролям серьезно не относились. Одного лишь режиссера что-то еще волновало. Все его, конечно, поддерживали, старались. Но без всякого энтузиазма — только бы Кеосаяна не подвести. На внешности и на самочувствии актеров очень отражалось вынужденное нарушение режима сна, и режиссер порой злился, грозился отправить Высоцкого в Москву. Актеры брали его на поруки, а сам он шутливо (но для эффекта — на полном серьезе) обижался на Кеосаяна, брал бумагу и сочинял письмо Кочаряну: «На Большой Каретный, дедушке Кочаряну. Ми­лый дедушка, забери меня скорей отсюдова! Эдик меня обижает...»

По ходу фильма Высоцкий поет песню. Правда не под гитару, а под гармонь и... не своим голосом. Такая же история произошла и с другими актерами. Рассказывает актриса В.Березуцкая: «В филь­ме много музыкальных партий. Но режиссер не дал нам, поющим актерам, исполнить песни. Мы только рты под «фанеру» разеваем, поэтому разругались с режиссером. Володя Высоцкий тоже хотел сам спеть, но и ему не дали. Фильм снимали в экспедиции на Куба­ни, а фонограмму с песнями хора радиокомитета записали заранее в студии «Мосфильма». Все было решено еще до начала съемок. За Володю пел один из солистов хора».

Кроме того, режиссеру не нравился мужественный, с хрипот­цой голос Владимира, он считал, что он никак не совпадает с обра­зом Андрея Пчелки — веселого и разухабистого парня. И если ак­трисы не спели, так хотя бы озвучили свои роли, то Высоцкому и это не удалось. И вообще о работе в этом фильме Высоцкий не лю­бил говорить: «Ничего, кроме питья, в Краснодаре интересного не было, стало быть, про этот период — все».

Это не совсем так. Двухмесячное его пребывание на съемках не ограничивалось «питьем» и пением под гитару...

Э.Кеосаян: «Он столько написал за это время — в Москву при­вез целую пачку стихов! Стихов, по темам далеких от Кубани и от степей, но новых стихов».

Это была очень серьезная работа над песнями для следующего фильма «Я родом из детства», в котором Высоцкий снялся сразу по­сле «Стряпухи». Главные песни на военную тему — «Братские моги­лы», «Высота», «В холода, в холода» — писались именно тогда.

Было с кого писать о силе духа и мужестве. Хозяин хаты, где квартировал Высоцкий, попал в плен, прошел Бухенвальд. Главную роль в «Стряпухе» играл Иван Савкин, громадный, добродушный сибиряк. Восемнадцатилетний разведчик Савкин был взят в плен. Оглушенного, немцы притащили его в избу, и там, решив показать, что он не боится пыток, сунул ногу в пылающую русскую печь. Вы­горела икра. Немцы, поняв, что разговор не получится, выволок­ли его во двор и расстреляли. Ночью Иван пришел в себя. Уполз к своим. В фильме снимался Георгий Юматов, воевавший рулевым на торпедных катерах и награжденный медалью Ушакова.

Было с кого писать песни о войне...

«Я РОДОМ ИЗ ДЕТСТВА»

У меня была перемена в судьбе кинош­ной —

я стал играть людей серьезных,

за спи­ной которых биография, интересная жизнь.

В этом же 65-м году Высоцкий начинает сотрудничать со сту­дией «Беларусьфильм» и снимается в фильме Виктора Турова «Я ро­дом из детства» по сценарию Геннадия Шпаликова. Со Шпаликовым до съемок этого фильма Высоцкий знаком не был, хотя они жили на одной улице в Новых Черемушках, буквально в ста пятидесяти мет­рах друг от друга. Их многое сближало: и то, что отцы их воевали, и то, что были родом из одного военного и послевоенного детства, и отчаянность характеров, и то, что оба высоко ценили мужество, верность и надежность в дружбе.

О знакомстве режиссера и актера вспоминает сам В.Туров: «Однажды в самом начале лета, когда проходили пробы, оператор А.Княжинский предложил вызвать и послушать Высоцкого, по­скольку его песни тогда уже стали до нас доходить. Мы, честно го­воря, не надеялись, что он будет сниматься, — просто хотели позна­комиться с человеком, который пишет неординарные песни. Надо сказать, что на роль Володи-танкиста, куда Высоцкого пригласили пробоваться, уже была одна хорошая проба, и мы думали остано­виться на этом.

Когда сняли пробу с Высоцким, мы попросили его записать не­сколько песен (а пел он тогда не только свои, но и много других пе­сен, которые официально не звучали с эстрады) и сделали профес­сиональную запись на широкую пленку. Володя должен был в этот вечер уезжать. После записи мы собрались в общежитии, где жили операторы, и там познакомились уже ближе. Получился хороший разговор, мы делились воспоминаниями, впечатлениями, все это перемежалось песнями. И как-то получилось так, что мы с ним по­чувствовали какую-то взаимную симпатию. Это возникает непроиз­вольно и необъяснимо — нам просто почему-то не хотелось расста­ваться. В результате мы отправились на вокзал, сдали его билет, по­сле чего поехали ко мне домой и всю ночь напролет проговорили.

А на следующий день Володе требовалось в обязательном по­рядке вернуться в театр, потому что у него и до этого были подоб­ного рода осложнения. Положение наше было отчаянное. Рано ут­ром мы поймали какой-то мотоцикл, помчались на нем в аэропорт, каким-то образом раздобыли билет...

И вот, когда Володя уже уходил за турникет — бежать к са­молету, — он вдруг повернулся и сказал: «Вить! Возьми меня. Уви­дишь — не подведу!» Самые обычные слова. Но было что-то в его голосе, в самом его состоянии такое, что я, в общем, отказался от той пробы, которую для себя первоначально наметил, и утвердил Высоцкого».

Отказался от предыдущей пробы Туров не сразу. «На роль Во­лоди Туров видел исключительно Николая Губенко. Говорил, что возьмет Губенко и без всяких проб», — вспоминала ассистент ре­жиссера Р.Ольшевская.

Высоцкий приезжал в Минск три раза, и только после третьей пробы и после того как Губенко окончательно отказался снимать­ся из-за занятости в театре и в другой картине, Туров утвердил на роль Высоцкого.

А сначала Туров заказал Высоцкому песни для фильма. 27 августа 1965 года Высоцкий подписывает договор на написание трех песен.

Удивительно трогательный и лиричный сценарий Г.Шпалико­ва был о детстве тех, кто во время Великой Отечественной войны впервые перенес тяжесть утраты близких, погибших на фронте. Все мы родом из своего детства, и каждый по-своему вспоминает на­чало жизни. Для В.Турова этот фильм о трагедии войны был час­тично автобиографичным. Зимой 1942 года на глазах шестилетнего Вити Турова немцы казнили отца, а потом угнали его вместе с ма­терью в Германию. Из неволи их освободили американцы, но мать с сыном потеряли друг друга. Полгода скитался мальчик по Евро­пе, и сам вернулся на родину в Могилев.

Высоцкий играл в фильме тридцатилетнего капитана-танкиста, прошедшего войну, горевшего в танке. Для него эта роль была тоже косвенно биографична — его герой сочинял и исполнял соб­ственные песни. Образ героя и актера слились вместе. Туров очень органично соединяет образ сценарного Володи-танкиста с поэзией Высоцкого. Как будто это он сам, с честью пройдя бои, возвратился после госпиталя в свой разоренный войной западный городок, уви­дел, как вырос соседский мальчишка, узнал, что погиб его отец, убе­дился еще раз, что нет теперь кругом «ни одной персональной судь­бы», в которой не кровоточили бы военные раны. Но, вместо слов утешения и жалости, шутками подбадривает других танкист Володя с обожженным, покалеченным лицом. Соседка (ее играет Нина Ургант) скажет: «Главное — глаза целы». И в ответ — такая знакомая теперь усмешка Высоцкого, неповторимые интонации его голоса: «Как только танк загорелся, я их тут же закрыл. И, представляешь, совершенно случайно через полтора месяца открываю их и вижу: си­дит напротив меня малый в кальсонах — тесемочки болтаются — и зевает во весь рот. Очень скучно ему на меня смотреть...»

Потом он возьмет чудом уцелевшую гитару и будет петь о пе­режитом...

Мне этот бой не забыть нипочем —

Смертью пропитан воздух,

А с небосклона бесшумным дождем

Падали звезды...

По сценарию Г.Шпаликова песни в фильм не планировались. Однако уже в первый свой приезд Высоцкий спел довольно много песен о войне: «Штрафные батальоны», «Высота», «Звезды», «Жил я с матерью и батей...». Эти ранее написанные песни предполага­лось включить в картину. По разным причинам в фильм вошло не все... Песня «Звезды» прозвучала почти полностью, но куплеты в ней разрознены. Высоцкий начинал петь с конца (специально, что­бы разрушить логику песни, скрыть ее подлинный смысл от цензу­ры), затем возвращался к началу. Из песни «Высота» в фильм вошел фрагмент, который исполнялся на мотив «Раскинулось море широ­ко». Не позволил метраж картины ввести «Штрафные батальоны» и «Жил я с матерью и батей...». Специально для фильма была на­писана только песня «В холода, в холода...». Это была стилизация на некоторые довоенные песни. И в фильме она звучала с патефон­ной пластинки. Песня «Братские могилы» была написана для спек­такля «Павшие и живые», а для фильма Высоцкий ее только дора­батывал...