Ричард Лаймон - Кровь? Горячая!

• Название: Кровь? Горячая!
• Автор: Ричард Лаймон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-005195-6

Мечтаете испытать адское наслаждение в объятиях демона? Подумайте сначала о том, как придется знакомиться с родственниками любимого!.. Желаете обладать совершенно, гм, необыкновенными мужскими достоинствами? Остерегайтесь – ведь желание может и сбыться... Изверились в том, что на свете остался `хоть один настоящий мужик`? Не огорчайтесь. Кто вам сказал, что настоящий мужик обязательно должен быть живым? Лучшая любовь – это любовь, приправленная Смертью.

Издание составлено на основе двух зарубежных антологий ужасов — «Hot Blood: Tales of Provocative Horror» (1989) и «Hotter Blood: More Tales of Erotic Horror» (1991).

---

Поначалу Майло хотел купить цветы, но передумал, поскольку не мог решить, какие именно подойдут для данного случая. Свидание вслепую с вероятным продолжением — скользкая штука. Он заехал в кондитерский магазинчик, где за лишний доллар сделали подарочную обертку.

Он нажал кнопку, услышал нежный перезвон внутри. Когда к двери сразу никто не подошел, разум начал дразнить его, подсказывая, что Лейни могла передумать, куда-нибудь уйти, вместо того чтобы встретиться с Майло сейчас, когда между ними уже не было защитного стекла. Он не стал бы винить ее за это, но подумал, что может тогда умереть от разочарования и смятения чувств.

Приглушенные шаги, все ближе. Майло в последний раз подтянул галстук и засунул коробку с конфетами под мышку. Была б такая возможность, он бы убежал — или испарился на месте, — прежде чем она посмотрела бы на него и посмеялась.

Открылась дверная защелка. При виде Лейни Тэтчер, стоявшей перед ним на фоне освещенного дверного проема, Майло скорчил подобие улыбки.

— Добрый вечер, Майло.

— До… добрый вечер.

— Прошу.

Она отошла в сторону, и Гримдайк ощутил дуновение какого-то экзотического аромата, шагнув в узкую прихожую. Благовоние или духи? Он не мог сказать.

— Рада, что вы пришли.

Он заставил себя посмотреть прямо на нее, ощущая, как полыхают у него щеки. На ней было простое платье черного бархата, которое ей шло, но на нескромные мысли не наводило.

— Я принес вам это.

Она взяла пакет, понюхала и улыбнулась.

— Я люблю темный шоколад, спасибо. Хотите посмотреть дом?

— Если можно.

— Вообще-то я только что въехала. Мебель вам придется вообразить.

Он двинулся за ней через гостиную, столовую и кухню, завороженный движением ее бедер. Обстановка была скудной, в соответствии с предупреждением. Там, где она начала отделку, Майло обнаружил сюрреалистические картины на стенах, небольшие изящные фигурки, расставленные на полках и стойках.

На кухне она предложила ему выпить. Майло взял бокал с вином и подождал, пока она нальет себе.

— За страсть.

Майло коснулся ее бокала своим и сделал добрый глоток вина, неожиданно оказавшегося крепким и жгучим.

— Вы не похожи на свое имя, — сказала она.

— Никогда об этом не думал, — ответил он, хотя на самом деле не раз размышлял на эту тему. — Вы тоже.

— Хотите, я вам кое-что расскажу? Флюоресцентная лампа сверху высвечивала ее волосы, оставляя в тени лицо.

— Да… Пожалуй — Лейни Тэтчер — мой сценический псевдоним. Я актриса… или скоро ею стану. У меня запланированы прослушивания. А «Галерея»…

— Понимаю.

— Так и знала, что поймете, — улыбнулась она. — Мои родители приехали в Штаты из Греции в 1949-м. Гражданская война. Мое настоящее имя Танатос. Ламия Танатос.[1]

— Ламия. — Он попробовал произнести необычное имя. — Думаю, оно гораздо привлекательнее другого.

— Думаете?

— Да.

— Я рада. — Она допила вино, и Майло последовал ее примеру. — Еще?

— Если можно.

По нынешним стандартам дом был небольшим. Майло подумал, что тут еще можно смотреть.

— Спальня.

Здесь она завершила обстановку. Кровать королевских размеров, с двух сторон от которой окна с плотно закрытыми шторами. Один ночной столик украшали лампа и затейливый телефон; другой был увенчан будильником и художественной салфетницей. Комод и туалетный столик — дерево ручной работы, и Майло решил, что это антиквариат. Освещение было мягким, соблазнительным.

— Мне нравится интерьер.

— Да, смотрится.

Она вошла в комнату, и ему показалось вполне естественным последовать за ней. Она повернулась к нему лицом, стоя на расстоянии вытянутой руки если бы только у него хватило смелости ее коснуться.

— Этого вы и хотели?

Майло моргнул и потупился, не в силах ответить связно. Взяв его ладонью за подбородок, она подняла ему голову, пока они не встретились взглядами.

— Вам не следует смущаться. Я — все, чего вы хотели. Вы — все, что мне нужно.

Она медленно повернулась спиной и склонила голову, подставив Майло застежку молнии.

— Расстегнете? Кажется, мне не дотянуться. Майло понимал, что дотянуться она может — иначе как бы она одевалась? — но был польщен этим жестом и испытал жгучее возбуждение. Он довел застежку до талии Лейни и смотрел, как расходятся половинки платья, открывая нежную плоть. На фоне простого черного бархата кожа Лейни казалась бледной. Бюстгальтера на ней не было.

Она дернула плечами, и платье упало к ее ногам. Трусиков на Лейни тоже не было, и с того места, где он стоял, ее ягодицы, покрытые идеальным пушком, казались нежными на ощупь.

Она повернулась к нему лицом. Он уже имел возможность до интимнейших деталей изучить ее тело, но на этот раз все было совсем иначе. Сейчас он мог ее коснуться, если бы она не остановила его в последний момент, и кончики его пальцев затрепетали от предвкушения.

Лейни придвинулась к Майло, поднявшись на цыпочки, чтобы поцеловать его. Как в тумане, дрожа, он опустил ладони на нежную округлость ее бедер. Она припала к нему, источая телом тепло, которое Майло ощутил через одежду, и он погладил изгиб ее спины. Ему отчаянно хотелось ощутить ее плоть своей.

Она сбросила с него пиджак, набросила на стул и принялась за рубашку и галстук. Он поднял руки, чтоб было легче стянуть с него майку, и тогда ее соски — словно знаки животной страсти — скользнули по его груди, отчего у него перехватило дыхание.

Ненадолго ее задержал ремень; пока она с ним возилась, ее маленькие белые зубки прикусили нижнюю губу. Он с удивлением заметил бусинки пота у нее на лбу, в ложбинке между грудей.

Она позволила ему сбросить ботинки, брюки, трусы. Он оставался в носках, когда она повела его к кровати, усадила на матрас и подтолкнула в грудь узкой ладонью, и он распластался на спине.

Когда Лейни присоединилась к нему, Майло ощутил внезапный позыв убежать, но был беспомощен, когда обнаженная женщина присела над его лицом, зажав бедрами его голову. Он не видел ее лица, но ему были абсолютно знакомы ее запах, форма ее грудей и видневшийся над ним ее живот. Его память сохранила каждый волосок ее лона.

Смех ее колокольчиками рассыпался у него в ушах, и она распростерлась на Майло, показывая ему глаз. Его пристальный взгляд был пронзительным, неотвратимым. Майло лежал, обнаженный телом, разумом и душой.

Женщина понимала его ненасытность: она видела его своим потаенным глазом. Дрожь пробежала по ее телу, когда глаз моргнул, закатился — и исчез. Она присела на лицо Майло, прижавшись теплыми губками к его губам.

Он алчно упивался ею, не обращая внимания на то, что у него закрыты нос и рот и он не может дышать. Опытный язычок порхал, соприкасаясь с языком Майло, извиваясь между его зубами, — еще одно неожиданное наслаждение, — и он тонул, оставаясь в счастливом неведении о стремительно наступающем удушье.

Она оттолкнулась от Майло; внезапная разлука и прилив кислорода в задыхающиеся легкие вызвали судорожное содрогание его неподвижного тела. Пристроившись рядом с ним, она оттянула крайнюю плоть и прошлась язычком по набрякшей головке, по пылающему члену.

Уже без колебаний Майло открылся ей, глядя на Лейни своим тайным глазом, и его маленький язычок выпорхнул, чтобы пройтись по острому краю ее зубов. В смехе Лейни звучал восторг, когда она взгромоздилась на него.

— Я боялся, что никогда тебя не найду, — произнес Майло.

— Но ведь нашел.

— Вижу.

Она зависла над ним, открытая, трепещущая, готовая.

— Поцелуй меня.

Гримдайк поднял бедра ей навстречу, и бархатная тьма поглотила его.

Ричард Матесон Ах, эта Джулия!

Октябрь

На лекции по английской литературе Эдди Фостер впервые обратил внимание на эту девушку.

И не потому, что она села позади него. Конечно, девушка и раньше попадалась ему на глаза, когда он оглядывал аудиторию, пока профессор Юстон что-то писал на доске или зачитывал отрывок из учебника. Конечно, он видел ее, входя в аудиторию или выходя из нее. Иной раз проходил мимо нее в коридорах учебных корпусов или по дорожкам кампуса. Однажды она даже коснулась его плеча и протянула ему карандаш, который выпал из кармана.

Но никогда раньше он не мог разглядеть в ней женщину. Во-первых, если у нее и была впечатляющая фигура, девушка очень искусно прятала ее под одеждой свободного покроя. Во-вторых, молоденькое лицо не блистало красотой. В-третьих, тихий и высокий голос.

Эдди невольно задался вопросом, а почему, собственно, он обратил на нее внимание в этот день. Всю лекцию он думал о рыженькой, которая сидела в первом ряду. В пьесе, которая проигрывалась перед его мысленным взором, роли исполняли он и она, одна сладострастная сцена сменяла другую. И когда перед очередным актом поднимался занавес, он услышал за спиной голос: