Ким Эдвардс - Дочь хранителя тайны

• Название: Дочь хранителя тайны
• Автор: Ким Эдвардс
• Издательство: Фантом Пресс, Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 5-86471-437-9

Однажды снежной ночью, когда метель парализовала жизнь во всем городе, доктору Дэвиду Генри пришлось самому принимать роды у своей жены. Эта ночь станет роковой и для молодого отца, и для его жены Норы, и для помощницы врача Каролины, и для родившихся младенцев. Тень поразительной, непостижимой тайны накроет всех участников драмы, их дороги надолго разойдутся, чтобы через годы вновь пересечься. Читая этот роман, вы будете зачарованно следить за судьбой героев, наблюдать, как брак, основанный на нежнейшем из чувств, разрушается из-за слепого подчинения условностям, разъедается ложью и обманом. Однако из-под пепла непременно пробьются ростки новой жизни, питаемые любовью и пониманием. В этом красивом, печальном и оптимистичном романе есть все: любовь, страдание, милосердие, искупление.

---

Сзади кто-то просигналил, Нора прибавила газу. Шоссе пересекало город и вливалось в автомагистраль. Однако в районе университета скорость заметно снизилась – улицы были полны народу. Нора долго ползла как черепаха, потом и вовсе остановилась. Бросив машину у тротуара, она пошла пешком. Откуда-то из глубин кампуса катилась темная лавина голосов, ритмичный речитатив, своей энергетикой сравнимый с мощью лопающихся на деревьях почек. Тревожная тоска Норы, казалось, нашла выход, и она влилась в поток шагающих людей.

В воздухе витали запахи пота и масла пачулей, солнце пекло. Нора думала о школе, где остался Пол, всего лишь в миле отсюда, о царящем там обыденном порядке, вспоминала неодобрительный тон Кэй Маршалл и все-таки шла вперед, задевая чьи-то плечи, руки, волосы. Движение замедлилось, и поток растекся озером, замер у призывного пункта, на крыльце которого стояли два молодых человека, один – с мегафоном. Нора остановилась вместе со всеми и вытянула шею, пытаясь разглядеть, что происходит. Один из молодых людей на крыльце, в пиджаке и галстуке, высоко поднял американский флаг, полосато затрепетавший на ветру. Тем временем второй молодой человек, тоже в элегантном костюме, протянул руку к уголку флага. Сначала пламени было не заметно, лишь плотный, мерцающий жар, а затем ткань охватили рыжие языки, ярко выделявшиеся на фоне синевы и зелени дня.

Все это Нора видела будто в замедленной съемке. В колыхании воздуха вдруг возникла Бри: она шла вдоль толпы, окружившей здание, и раздавала листовки. Длинные волосы были собраны в конский хвост, который раскачивался при ходьбе, словно обметая ее белую деревенскую кофточку. Как она красива, подумала Нора, восхищаясь решительным, вдохновенным лицом сестры, которая в ту же секунду пропала из виду. Нору вновь ожгла зависть, на сей раз к уверенной и свободной Бри.

Нора долго пробиралась в толпе, мельком видела сестру – всполох светлых волос, профиль, – пока наконец не очутилась рядом с ней на обочине мостовой. Бри беседовала с рыжеватым юношей – так увлеченно, что, когда Нора дотронулась до ее руки, она обернулась и невидяще посмотрела на сестру, не сразу ее узнав.

– Нора? – удивилась Бри и приложила ладонь к груди рыжеволосого юноши таким уверенно-интимным жестом, что у Норы защемило сердце. – Моя сестра, – представила она. – Нора, это Марк.

Он кивнул без улыбки, глянул оценивающе и пожал ей руку.

– Там… флаг сожгли, – сообщила Нора очевидное, вновь тушуясь от своего неподобающего наряда, совсем как недавно возле школы.

Карие глаза Марка сузились, он пожал плечами:

– Они воевали во Вьетнаме. Полагаю, у них есть на то причины.

– Марк потерял во Вьетнаме полступни, – вставила Бри.

Взгляд Норы непроизвольно метнулся к высоким ботинкам Марка, зашнурованным до самых лодыжек.

– Пальцы и еще немного, – объяснил он, похлопав себя по правой ноге.

– Понятно… – Нора окончательно смутилась.

– Мы поговорим минутку, ладно, Марк? – попросила Бри.

Он посмотрел на бурлящую толпу:

– Ничего не получится. Мое выступление следующее.

– Я быстро! – Бри взяла Нору за руку и отвела в сторону, в тень катальпы. – Что ты тут делаешь? – спросила она.

– Не знаю, – ответила Нора. – Увидела толпу и пошла.

Бри кивнула, блеснув серебряными серьгами.

– Здорово, правда? Тысяч пять собралось, не меньше. А мы надеялись максимум на несколько сотен. И все из-за Кентского университета. Это конец.

«Конец чего?» – не поняла Нора. Здесь над головой у нее шелестела листва, где-то далеко мисс Трокмортон вызывала учеников, а Пит Уоррен, сидя под глянцевыми плакатами, отправлял клиентов в путешествия. В солнечном воздухе над ее гаражом лениво кружили осы. Может ли в такой день наступить конец света?

– Это твой друг? – спросила Нора. – Тот самый?

Бри кивнула с загадочной улыбкой.

– Ой, посмотрите на нее! Моя маленькая сестренка влюбилась!

– Кажется, да, – тихо произнесла Бри, глянув на Марка. – Влюбилась.

– Надеюсь, он хорошо с тобой обращается, – сказала Нора, с отвращением услышав голос и даже интонацию собственной матери.

Но Бри была слишком счастлива и только рассмеялась.

– Он обращается со мной замечательно, – заверила она. – Слушай, а можно я приведу его в выходные? На твою вечеринку?

– Само собой! – ответила Нора, хоть и сомневалась в том, что это разумно.

– Отлично. Кстати, тебя взяли на работу?

Листья катальпы, гибкие зеленые сердечки, трепетали на ветру; толпа под ними тоже покачивалась, колыхалась.

– Пока не знаю, – ответила Нора, вспоминая яркое, со вкусом оформленное помещение. Неожиданно собственный порыв стал выглядеть пошлым.

– Но как прошло собеседование? – настаивала Бри.

– Нормально. Хорошо. Просто я теперь не уверена, что хочу работать.

Бри, нахмурившись, убрала выбившиеся волосы за ухо.

– Почему? Еще вчера ты мечтала о работе, переживала. Это все Дэвид, да? Он против?

Нора раздраженно мотнула головой:

– Дэвид ничего не знает. Бри, это малюсенькое агентство. Скучное. Буржуазное. Тебя туда и палкой не загнали бы.

– Я – не ты, – возразила Бри. – А ты – не я. Нора, ты же хотела этого. Красивой жизни. Независимости, в конце концов!

Да, хотела. А сейчас жутко разозлилась. Хорошенькое дело: революционерка Бри приговаривает ее к каторге с девяти до пяти.

– Я ведь буду на машинке стучать, а не по миру раскатывать! Пройдут годы, прежде чем мне удастся заработать на какую-нибудь поездку. Не об этом я мечтала, Бри.

– А о чем? Возить по дому пылесос?

В ушах Норы бешено засвистел ветер, перед глазами поплыли воды Огайо. Совсем недалеко, восемьдесят миль отсюда… Нора стиснула губы – и промолчала.

– Ты меня бесишь, Нора. Почему ты так боишься перемен? Почему не можешь просто жить!

– Я живу! Живу. Ты просто не понимаешь!

– Ты прячешь голову в песок. Я-то вижу.

– Ничего ты не видишь, кроме кандидатов в мужья.

– Вот и поговорили. – Бри шагнула в сторону и была мгновенно проглочена толпой: вспышка цвета – и нет ее.

Нора стояла под катальпами, дрожа от возмущения и понимая, что оно несправедливо. Что с ней происходит? Как можно завидовать и Кэй Маршалл, и одновременно собственной сестре?

Она пробралась сквозь толпу к машине. После театрального неистовства демонстрации городские улицы казались скучными, бесцветными, тоскливо заурядными. На реку времени не осталось: через два часа надо забирать Пола. Дома, в светлой кухне, Нора налила себе джина с тоником. Толстое стекло бокала приятно холодило пальцы, звяканье кубиков льда успокаивало. В гостиной Нора остановилась перед собственной фотографией на каменном мосту. Тот момент почти не сохранился в памяти, поход и пикник вспоминались совсем иначе: чудным ландшафтом внизу, солнцем и ветром на коже. «Дай-ка я тебя сниму», – настаивал Дэвид, она развернулась к нему лицом. Он стоял на одном колене и наводил резкость, непременно желая сохранить мгновение, которого, по сути, не было. Она оказалась права насчет фотоаппарата, о чем теперь немного жалела. Дэвид увлекся до одержимости и устроил над гаражом темную комнату, где пропадал часами.

Дэвид. Чем лучше она его узнает, тем большей загадкой он становится. Разве так бывает? Нора взяла янтарные запонки, забытые мужем на полке под фотографиями, сжала в ладони, прислушиваясь к негромкому тиканью часов в гостиной. Янтарь нагрелся в руке, его гладкость ласкала кожу. Нора находила камни повсюду: Дэвид набивал ими карманы, бросал на комоде, рассовывал по конвертам и прятал в письменном столе. Иногда Нора видела, как Дэвид и Пол, склонив головы, вместе рассматривают на заднем дворе какой-нибудь интересный экземпляр, и ее сердце расцветало осторожной радостью. Но такое случалось редко, последнее время Дэвид был очень занят. «Остановись, – хотела сказать ему Нора. – Хоть на минутку. Побудь с сыном. Он так быстро растет».

Она сунула запонки в карман, вышла с бокалом на улицу. Осы кружили возле бумажного на вид гнезда, забирались внутрь, изредка подлетали к Норе, привлеченные сладковатым запахом алкоголя. Она потягивала джин и наблюдала за насекомыми. Все мышцы, все клеточки ее тела расслаблялись в текучей цепной реакции, как будто в нее вливалось тепло этого дня. Когда бокал опустел, она поставила его прямо на дорожку и отправилась за садовыми перчатками и шляпой, обогнув по пути трехколесный велосипед сына. Пол уже перерос его, надо убрать этот велосипед вместе с другими вещами: детской одеждой, старыми игрушками. Дэвид не хотел больше детей, и теперь, когда Пол пошел в школу, Нора перестала его уговаривать. Опять подгузники и кормления в два часа ночи? Трудно себе представить. Но временами ей страстно хотелось снова взять на руки младенца – как Анжелу сегодня утром. Ощутить молочное тепло, приятную тяжесть. Кэй сама не понимает, какая она счастливица.