Алла Сурикова - Любовь со второго взгляда

• Название: Любовь со второго взгляда
• Автор: Алла Сурикова
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-264-00730-6

Женское ли дело — быть режиссером-постановщиком? Казалось бы, профессия сугубо мужская — без сильной воли, напористости, а порой и непарламентских выражений со съемочной группой не совладать. Так думают многие. Но так же думали и те, кто не представлял себе женщину-летчика или женщину-политика… Существует и другое расхожее мнение: те, кто профессионально занимается юмором, в жизни, как правило, мрачные мизантропы с тяжелым характером. Алла Сурикова ломает все стереотипы. Женственная, обаятельная, она не только знаменитый кинорежиссер, но и работает в таком трудном жанре, как комедия.

Ее фильмы любят зрители, а такие замечательные актеры, как Леонид Куравлев, Наталья Гундарева, Николай Караченцов, Сергей Юрский, Олег Табаков, Армен Джигарханян, Михаил Боярский любят Аллу Сурикову и с удовольствием у нее снимаются.

А теперь все они стали героями ее книги.

И книга получилась под стать своему автору — веселая, озорная и увлекательная. Хотя рассказывает подчас о вещах далеко не веселых. Но так уж принято у настоящих комедиографов — с улыбкой о грустном, с легкой грустью о смешном…

Алла Ильинична Сурикова родилась в Киеве. Окончила филологический факультет КГУ, затем — Высшие режиссерские курсы. В 1976 году сняла свой первый полнометражный фильм «Предположим, ты капитан…», а в 1979 году — фильм «Суета сует», с которого и началась блестящая череда комедий Аллы Суриковой.

«Ищите женщину», «Человек с бульвара Капуцинов», «Московские каникулы», «Дети понедельника», «Хочу в тюрьму» — этот список далеко не полный, тем более что она вовсе не собирается останавливаться на достигнутом.

Режиссер Алла Сурикова неоднократно получала призы на различных фестивалях — на родине и за рубежом, — а в 2000 году ей было присвоено звание народной артистки России.

Фильмы Суриковой по-настоящему смешны, остроумны, в них есть и забавные трюки, и великолепно поставленные драки — но вместе с тем в них всегда присутствует подлинно человеческое тепло и доброта. Наверное, в этом и заключается главный секрет их успеха.

В книге использованы фотографии из личного архива автора, а также работы А. Виснапа, А. и Л. Гришиных, И. Гнеушева, Г. Кмит, Е. Кочеткова, В. Майкова и Пресс-службы Президента РФ.

---

Гена приехал к нам на съемки на один день. С другой картины. Какой-то грустный и очень робкий.

— А можно, я здесь вот так сделаю?

— Можно, — отвечаю.

— А можно, я не эти слова скажу, а чуть их переставлю?..

— Конечно, можно. Пожалуйста! Как вам удобно… Да хоть все слова выбросим… Смелее! Импровизируйте! Я вам доверяю!

Гена выдохнул, улыбнулся, расслабился.

— Меня на предыдущей картине режиссер так замордовал, требуя произносить каждую написанную букву, что съемки превратились в мучения.

Сергей Никоненко сыграл участкового Олега Карповича Яценко. Сыграл смешно, азартно и трогательно:

— Где это видано, чтобы мент на глазах у всей улицы с банкомата взятку драл?! — возмущается герой Никоненко. И уже со слезами в голосе добавляет: — Да еще вблизи бывшей площади Дзержинского?! Хочешь ксиву новую, — суровеет он, — гони наличку в предоплату, и то — по великой дружбе…

И хотя герой Никоненко и выпивоха, и бабник, и взяточник, Сережа играет его так, что он все равно вызывает сочувствие и даже нежность.

Мне кажется порою, что солдаты
Не получают заработной платы…

— поет Карпыч проникновенно.

Ну, не виноват он… Жизнь такая! И берет Карпыч тихо и скромно и даже делится со всеми…

В сериале «Идеальная пара» у Сергея сложный, многослойный и трагикомичный образ депутата Лукошина. Напридумать теоретически образ своего будущего героя — манеру поведения, особенности походки, речи — могут многие артисты, а воплотить его, этот образ, на экране, удержать, выстроив весь путь из точки А в точку Б, когда кино снимается в «наоборотном» порядке, — очень сложно! Но не для Никоненко.

Сейчас мы заканчиваем с Сережей новую картину для ТВЦ. Здесь у него центральная роль, вернее, две роли. Он играет двоих братьев-близнецов — таких похожих и таких разных. И делает это снайперски.

Татьяна Кравченко появилась у нас в картине отчасти благодаря Ире Розановой. Когда уже есть исполнитель главной роли, остальные подбираются по каким-то едва уловимым «родственным связям».

«Кравчила», как ласково зовут ее в родном «Ленкоме», нравилась мне давно. Ира Розанова, Сергей Никоненко и Сережа Баталов водили вокруг меня хороводы: «Возьмите Кравчилу! Кравчила — это то, что надо!»

И Кравчила оказалась в картине, а я ни на секунду не пожалела.

От нее шел такой поток энергии, такое желание нравиться мужчинам, что даже козел Гриша при виде Кравчилы вставал на задние ноги.

Татьяна замечательно «спелась» с Сережей Никоненко, и вдвоем они составили искомый любовный дуэт.

Армена Джигарханяна я уговорила сняться в эпизодической роли банкира. Конечно, для него это проходной эпизод и таланту здесь развернуться негде — так, чуть-чуть мазнуть кистью: рубашка в яркий мелкий цветочек, шейный цветной платочек, вкрадчивые манерки… Но когда Армен на съемочной площадке — все вокруг подтягиваются, все ищут его взгляда, всем нужно попасть в поле внимания Джиги (так называют Джигарханяна за глаза его молодые коллеги). Наверно, если б у нас с ним не было Вождя племени Зубров из «Двух стрел», я бы не рискнула пригласить его на такую маленькую роль…

В «Идеальной паре» он снова сыграл маленькую роль — два коротких эпизода прохиндея Негребского, который дурит людей идеями бессмертия. Конечно, эту роль мог бы сыграть другой артист — но тогда жулик был бы мелкий и его полеты в Париж для открытия филиала своего клуба Бессмертия казались бы очень надуманными. А когда это делает Джигарханян, понимаешь, что организация серьезная и деньги идут по-крупному.

Снялась в «Детях понедельника» в малюсенькой роли и мой большой Талисман — Наташа Крачковская. Она сыграла продавщицу мороженого.

— Наташа, — говорю, — снимись, а потом мы с тобой куда-нибудь покатаемся на премьеры…

С Наташей ездить замечательно. Она прекрасный товарищ, веселый, компанейский, легкий.

Мы съездили на север. В Мурманск, в Карелию… Привезли по песцовой шапке и по ведру брусники. Наташа — роскошная хозяйка. И у нее эта брусника нашла массу вкусных применений. А у меня лишь пошла на настойки.

А начались наши с ней совместные поездки давно, еще после «Суеты сует».

…Однажды приехали в Магнитогорск. На фестиваль «Мастера советского кино — легендарной Магнитке». (Так меня сразу записали в мастера.)

Нас с Наташей поселили в гостиничном номере, где когда-то останавливался Косыгин. Номер был один, но двухкомнатный. С мебелью из карельской березы. Весь горизонт за окнами светился цветными дымами. Красиво, романтично… страшно: хлопья дыма оседали на подоконнике, угрожая всему живому. Как можно рожать детей в таком «угаре»?!

Я забралась на косыгинскую кровать — решила расслабиться с дороги. Наташа взялась поухаживать за мной: «кофэ в постэль»… Кофе сварила кипятильником в стакане. И поднесла.

Когда она брала этот стакан, он, видимо, еще не очень нагрелся. А когда передавала его мне, он уже дошел до кондиции. И я его упустила. Стакан упал мне на грудь. Грудь отчасти сползла вместе с рубашкой.

Боль от ожога была адская. Рана не заживала, несмотря на все советы и примочки. Но выступлений я не прервала. Выходя на сцену, говорила:

— Мы приехали к вам с «горячим» сердцем…

У нашей творческой группы эта реплика вызывала «горячий» восторг.

А как Наташа носилась с моей грудью! Мне иногда казалось, что ей больнее, чем мне, — такое у нее было лицо. Вообще это оказалось даже приятно — когда все тебя жалеют, сочувствуют. Когда все к тебе ОТНОСЯТСЯ…

Лева Прыгунов достал сперму кита. Сказал, что очень помогает от ожогов…

Борис Андреев — легенда советского кино и замечательный, милый человек — из сочувствия ко мне поднялся в наш номер на второй этаж, что для него было почти подвигом, и принес мне соленую воблочку. Хотел меня утешить.

Взамен я подарила Андрееву историю, которую мне рассказал отец.

В сорок каком-то году мой папа оказался в одном купе с Андреевым. Тот сошел раньше. Отец увидел, что Андреев забыл свои калоши. Схватил их и, рискуя отстать от поезда, выбежал на перрон. Нашел Андреева уже на вокзале и отдал. А ведь мог бы оставить как сувенир! Калоши Счастья…

В сегодняшней жизни у нас с Наташей «случился» эпизод в шестой серии «Идеальной пары». Она украсила его уже тем, что появилась. Я люблю своих друзей — актеров. И для меня большое приятствие встречаться с ними в новой работе. Жаль, что не всегда хватает для всех ролей…

Запах мужчины

Григорий был красавцем. С бородой. С рогами.

Настоящий козел.

Он стал третьим представителем козлиного племени, которого я снимала.

Оператор Гриша Беленький морщился:

— Сурикова! А нельзя ли обойтись без этих… «насекомых»? Ну или хотя бы дать ему другое имя?

Зато, работая между двумя Гришами, я каждый «козлиный» день загадывала новое желание…

Несмотря на красоту, дух от нашего козла шел тяжелый и неистребимый. Первое время я не могла находиться рядом с ним. С ужасом думала: «Как же мы проживем по соседству всю картину?» Но привыкла. Потом даже гладила и за удачно сыгранный эпизод готова была расцеловать его в козлиные уста. Обшлага моих рубашек еще долго напоминали мне об этой дружбе.

А дрессировщица Гриши сказала, что запах козла может исчезнуть, если лишить его мужского достоинства. Поэтому когда про мужчину говорят: «козлом пахнет» — это не обидно. Это скорей комплимент: значит, настоящий мужик!

Перед козлом Гришей ставились все новые и новые актерские задачи. Вначале он должен был лишь пробежать в кадре. Потом мы «попросили» его встать на задние ноги, потом захотелось, чтоб он «поговорил», потом потребовалось скорчить рожу, и так далее.

Самой сложной козлиной задачей оказалось броситься в погоню за Лешей Жарковым. С одной стороны, эта затея не нравилась Леше. С другой — сам козел Гриша вовсе не желал за ним мчаться. Дрессировщица требовала:

— Раздразните его! Раздразните!

— Ага! Вот сейчас все брошу и начну его дразнить… А если я захочу еще иметь детей?!

Все-таки Леша начал наступать на козла, но Григорий лишь бил землю копытом и выставлял рога. Тогда мы пошли на кинематографический обман: надели на дрессировщицу костюм Жаркова. За ней Гриша побежал как миленький. Леша вздохнул облегченно.

Жаль, что мы не догадались об этом раньше и потратили на козла очень много пленки «Кодак». Оператор стоял рядом с работающей камерой и мрачно отсчитывал:

— Два доллара… Еще два доллара. Еще два.

Потом мне пришлось просить дополнительную пленку: козел «сожрал» ее целые километры.

На «Идеальной паре» мы, умудренные «животным» опытом, уже не мучили ни Павлова, ни собак Павлова. В нужный момент в нужном кадре дрессировщица надевала брюки Павлова — правда, они на ней не сходились в бедрах, но бедра мы «отрезали», то есть в кадр не брали — и собаки дружненько шли за ногами «Петруши Сапожникова», куда нам было нужно.