Алексей Шишов - Александр Невский

• Название: Александр Невский
• Автор: Алексей Шишов
• Издательство: Феникс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1999
• ISBN: 5-222-00617-4

Книга повествует о выдающемся древнерусском полководце и государственном деятеле, великом князе Александре Ярославиче Невском, под знаменами которого русичи отразили два крестовых похода — немецких и шведских рыцарей, одержав славные для отечественной истории победы на берегах Невы и льду Чудского озера. За ратные и великокняжеские труды Александр Невский был канонизирован в святые Русской Православной Церковью.

Глубина и масштабность исторических событий, скрупулезная фактологическая точность делают книгу интересной для каждого, кто любит историю государства Российского.

---

Другая часть конных новгородских ополченцев вместе с ладожанами атаковала со всей стремительностью правый фланг неприятельского лагеря. Здесь шведы, защищенные глубоководной Ижорой и впадавшей в нее речушкой Большой Ижоркой, чувствовали себя в наибольшей безопасности и поэтому проявляли самую большую беспечность в начавшейся войне с русичами. Молниеносность конной атаки удваивала силу неожиданного нападения.

Вдоль берега Невы по широкому лугу на левый фланг королевского войска наступала пешая рать городских ополченцев числом в полтысячи человек. Летописец скажет: «Новгородец именем Миша (ставший впоследствии посадником в Великом Новгороде) сий пешь с дружиною свою». Этот новгородский воевода, опытный предводитель пешего ополчения, командовал и судовой ратью в походе князя Александра Ярославича, шедшей волховским путем к месту битвы со шведами.

Пешим ратникам ставилась задача разобщить неприятельские ряды: отделить находившихся на берегу в шатрах рыцарей, их оруженосцев и прислугу от рядовых воинов и корабельщиков, которые находились на шнеках. Последние не сразу были способны вступить в сечу, начавшуюся на речном берегу. Примечательно, что новгородский князь, будущий Невский, сделал в сражении ставку и на разобщенность сил крестоносного воинства в самом начале ожесточенной битвы.

При таком раскладе сил, вступив в битву, русская рать наносила внезапный удар почти одновременно с трех направлений. Одновременность решительного удара увеличивала шансы на победу еще больше, лишала неприятеля возможности сконцентрировать свои главные силы в каком-то одном пункте на берегу.

Действительно, в случае успеха стремительной и внезапной атаки с трех направлений рыцарская, наиболее боеспособная часть королевского войска, оказывалась зажатой в углу, образованном двумя реками — Невой и Ижорой. Тогда оттесненного из неукрепленного походного лагеря врага можно было сбросить, загнать в воду. А самое главное — устрашить его, воспрепятствовав бегству на шнеках, получению с них помощи от рядового воинства.

Невская битва началась «в шестом часу дни», то есть около одиннадцати часов утра. К этому времени конные русские дружины и пешая новгородская рать, имея впереди себя проводников-ижорян и на всякий случай ближние «сторожи», незаметно приблизились к шведскому лагерю и укрылись в лесных зарослях.

Впереди, на берегу за широкой зеленой поляной, царило полное спокойствие. Дымились костры, люди передвигались лениво, не торопясь, большой табун рыцарских коней пасся на лугу. Прибрежный лес заканчивался небольшим, густо заросшим орешником и ольхой оврагом. Под утро только этот овраг, слегка прикрытый утренней туманной дымкой, отделял войско вольного города Новгорода от походного стана войска Шведского королевства.

Князь Александр Ярославич, разумно оценивший ситуацию утра 15 июля 1240 года, сумел извлечь из нее максимальную пользу для решительной победы над врагом. По оценке отечественных военных историков, план Невской битвы, продуманный во всех мелочах, был просто блестящим, по праву войдя в сокровищницу древнерусского военного искусства.

Нашлось в битве дело и для ижорян, «морской стражи» Новгородской земли. Князь отправил дружину ижорян в полсотни легковооруженных воинов во главе со старейшиной Пельгусием на другой берег реки Ижоры, чтобы подстерегать там тех из числа шведских войнов, которые могли бежать с поля битвы через реку. Ижоряне, по всей видимости, переправились вброд у места впадения Большой Ижорки в Ижору. На противоположном берегу они укрылись в густых зарослях, изготовившись для лучного боя. В самой сече воины Филиппа Пельгусия, как свидетельствует летописец, не участвовали.

Настала минута общей атаки. По условному знаку русская конница двумя отрядами и пешая рать новгородских ополченцев молча устремилась вперед. Чтобы выиграть лишнюю минуту для внезапности удара, сигнальный рожок под княжеским знаменем не трубил общую атаку. Продраться сквозь кустарники и перемахнуть через овраг для конников, идущих на врага в грозно сомкнутом строю, оказалось делом нескольких минут. Кони вынесли всадников на поляну и вот они оказались уже на линии крайних шатров.

В неприятельском лагере на разные голоса завыли трубы, играя сигнал боевой тревоги: Но было уже поздно. На берегу среди многочисленных шатров развернулась ожесточенная сеча, которая с каждой минутой втягивала все больше и больше воинов противоборствующих сторон. Положение шведов осложнялось еще и тем, что им приходилось в большинстве своем сражаться пешими против русских конных дружин, яростно прорубавших себе путь к златоверхому шатру предводителей крестоносного войска «латынян».

Шведские рыцари со своими оруженосцами, воины профессиональные и бывалые, храбро приняли на себя удар новгородской конной рати, которая к тому же явно уступала им числом. Но построиться в привычный боевой порядок для битвы в поле шведы так и не успели. Да и часть из них, располагавшаяся в крайних к лесу шатрах, оказалась без защитных доспехов. Многие крестоносцы успели только надеть шлемы, схватить шиты и смогли защищаться только тем оружием, которое попалось под руку, в то время как дружинники и новгородские ополченцы, ведомые в атаку князем Александром Ярославичем, напали на врага во всеоружии.

Довольно скоро центром Невской битвы оказался пригорок на речном берегу, где стоял походный шатер ярла Ульфа Фаси и Биргера. Последнего в древнерусских летописях называют «королевичем». Королевские полководцы, окруженные плотным кольцом телохранителей, начали отходить под напором русской конницы к самому берегу, где со шнеков были спущены наземь широкие сходни.

Сражавшийся во главе дружины переяславцев князь Александр Ярославич с высоты своего боевого коня сумел высмотреть «королевича» Биргера, защищенного мечами нескольких рыцарей. Русский ратоборец направил своего коня прямо на вражеского предводителя. Туда же развернулась и княжеская ближняя дружина.

«Королевич» Биргер как королевский полководец в ходе Невской битвы подтвердил, вне всякого сомнения, репутацию древнего рода Фолькунгов. В русских летописях нет упоминаний о его личной «шаткости» в проигранном сражении до той минуты, когда он получил тяжелое ранение в лицо. Биргер сумел сплотить вокруг себя личную дружину, часть рыцарей-крестоносцев и попытался отразить дружное нападение русской конницы.

То обстоятельство, что крестоносцы стали успешно отбиваться от нападавших на них русских конников у златоверхого шатра, и заставило князя Александра Ярославича усилить здесь натиск. В противном случае шведы, начавшие получать подкрепления со шнеков, могли отбить нападение и тогда исход битвы становился труднопредсказуемым.

О том часе летописец скажет: «Была брань крепка зело и сеча зла». В самый разгар яростной сечи сошлись два предводителя противоборствующих сил — новгородский князь и будущий правитель Шведского королевства Биргер. То был рыцарский поединок двух полководцев средневековья, от исхода которого зависело очень многое. Таким и изобразил его на своем историческом полотне замечательный художник Николай Рерих.

Девятнадцатилетний Александр Ярославич смело направил коня на выделявшегося в рядах рыцарей-крестоносцев закованного в латы Биргера, восседавшего на коне. И тот и другой славились искусностью в рукопашных единоборствах. Русские воины почти никогда не носили шлемов с забралами, оставляя лицо и глаза неприкрытыми. Только вертикальная стальная стрела предохраняла лицо от удара мечом или копьем. В рукопашном бою это давало большое преимущество, поскольку воин лучше видел поле битвы и своего противника. В таком шлеме бился на невских берегах и князь Александр Ярославич.

Ни биргеровские оруженосцы, ни ближние княжеские дружинники не стали мешать поединку двух военачальников. Умело отбив удар Биргера тяжелым копьем, новгородский князь изловчился и метко ударил своим копьем в смотровую щель опущенного забрала шлема предводителя шведов. Острие копья вонзилось в лицо «королевича» и кровь стала заливать ему лицо, глаза. Шведский полководец покачнулся в седле от удара, но на коне удержался.

Оруженосцы и слуги Биргера не дали русскому князю повторить удар. Они отбили тяжелораненого хозяина, рыцари-крестоносцы вновь сомкнули строй у златоверхого шатра и рукопашные схватки здесь продолжились. Биргера поспешили увести на флагманский шнек. Королевское войско осталось без испытанного предводителя. Ни ярл Ульф Фаси, ни воинственные католические епископы в рыцарских доспехах не смогли заменить его.

Русский летописец так описал рыцарский поединок новгородского князя Александра Ярославича и шведского полководца: «… Изби множество бещисленно их, и самому королеви възложити печать на лице острым своим копием».