Владимир Контровский - Конец света на «бис»

• Название: Конец света на «бис»
• Автор: Владимир Контровский
• Жанр: Альтернативная история

Морской офицер Джон Кеннеди погиб 2 августа 1943 года, когда его торпедный катер был протаранен японским эсминцем.

В 1961 году президентом США стал Барри Голдуотер по кличке «Бешеный», и в 1962 году Карибский кризис перерос в мировую ядерную войну…

---

«Ну, если в этом аду хоть кто-то уцелел, то я завтра же поверю в бога и уйду в монастырь» – потрясенно произнес начальник разведывательного отдела 37-я воздушной армии, рассматривая свежеотпечатанные снимки.

****

Многочисленные ядерные грибы, взметнувшиеся над горящей Европой, рассеивались и опадали, и по атомным пепелищам катилась на запад стальная лавина советских танковых дивизий.

Глава девятая Красный прилив

И моря кипели от разрывов,

Погребая трупы кораблей,

Лопались рогатые нарывы

Чёрных мин, и, перископы выгнув,

В серый борт торпедами отрыгнув,

Субмарины становились злей

27 октября 1962 года, 22.00, Баренцево море

…Октябрь – это ещё не зима, но погода в Заполярье уже не балует. Баренцево море тяжело раскачивало крейсер «Мурманск», волны с шипящим грохотом вкатывались на его палубу, пробегали от носа до кормы, голодными псами облизывая надстройки и орудийные башни, и равнодушно возвращались в океан через леера и шпигаты. Снежный заряд накрыл соединение, исхлёстывая локаторные антенны и залепляя стёкла ходовых рубок. Крутящиеся диски очистителей проделывали в белёсой мути круглые дыры, но толку от этого было мало – видимость упала почти до нуля. И всё-таки адмирал Касатонов, командующий Северным флотом, упорно смотрел вперёд, потому что смотреть назад ему было слишком тяжело.

Кольский полуостров – населённые пункты и военные базы

Там, позади, над Кольским полуостровом, дрожало багровое зарево пожаров. На весь северный берег полуострова, от Лиинахамари до Гремихи, упало около полутора десятков «Поларисов» – какой-то из американских атомных подводных ракетоносцев сумел успешно отстреляться из Норвежского моря.[86] Ядерный удар был страшен – Североморск, Полярный и Росляково были разрушены до основания, Мурманск наполовину выгорел, атомные грибы выросли над Западной Лицей, Видяево и Гаджиево, военные городки Заозёрск и Скалистый стёрло с лица земли. Кольский залив, где взрывы взломали лёд, был забит потопленными торговыми и рыболовецкими судами – Мурманский порт перестал существовать. Тяжёлые потери понёс и военный флот: несмотря на предварительное развёртывание, десятки боевых и вспомогательных судов погибли у пирсов, сожжённые ядерным огнём и смятые ударными волнами воздушных взрывов. Но могло быть и хуже – гораздо хуже.

Во-первых, план «Экватор» предполагал, что Карибский кризис перерастёт в ядерную войну, и командование флота готовилось к худшему. Самые ценные корабли – ракетоносные лодки (и атомные, и дизельные) – с полным боезапасом на борту вышли в море ещё двадцать пятого октября и заняли указанные районы у берегов Кольского полуострова. Вышли в океан или были подготовлены к немедленному выходу все бригады торпедных подводных лодок, за ними последовали дивизионы эсминцев и сторожевиков. К сожалению, не представлялось возможным вывести в море весь флот, до последнего катера и тральщика, – это было неосуществимо чисто технически, не говоря уже о военно-политических соображениях (зачем настораживать и провоцировать потенциального противника, внимательно следящего за всеми перемещениями советских боевых кораблей?).

Во-вторых, подземные хранилища, вырубленные в скалах ещё в пятидесятые годы, выдержали неистовый напор ядерного огня – флот не остался без топлива и боеприпасов, несмотря на разрушение наземной инфраструктуры. И в-третьих – спасибо командиру «С-195», сумевшему отправить на дно американского подводного монстра (адмирал Касатонов уже знал об этом). Благодаря капитану 3-го ранга Афанасьеву ядерные ракеты посыпались на Кольский полуостров на три часа позже, и эти три часа значили очень многое…

Командующий Северным флотом не смотрел назад. Его корабли вышли в море, имея чёткую боевую задачу, которую надо было выполнять. Исландско-Фарерский рубеж ПЛО был проломлен атаками ракетоносных Ту-16 – на месте американской базы в Кефлавике остались дымящиеся руины, а Фарерские острова превратились в голые камни, вылизанные атомным огнём. Знаменитая система СОСУС оглохла, и советские субмарины торопились в Атлантику: ракетоносцы – для нанесения ударов по Англии и США, торпедные лодки – для перехвата ожидаемых американских войсковых конвоев. Лодок в составе Северного флота было много: в Атлантическом океане и Норвежском море уже находилось более пятидесяти единиц, и до начала ядерной атаки северные базы покинуло не менее семидесяти субмарин всех классов – большая сила.

А перед надводными кораблями стояла другая задача – десант в Норвегию. Подобные операции тщательно планируются и осуществляются в строгом соответствии с графиком, но скоротечный обмен ядерными ударами смешал все карты. Из Лиинахамари вышли всего три десантных судна (ТДК-11, ТДК-12 и «Хопёр»), имевшие на борту пять танков и пять сотен морских пехотинцев – для мобилизации судов проекта 450, в мирное время возивших грузы и служивших гидрографическими судами, времени не осталось. На эсминцы и сторожевики удалось погрузить бригаду морской пехоты, но эти корабли могут высаживать десант только на причалы, которые ещё надо захватить. Оставалось лишь уповать на воздушный десант – сначала парашютный, а затем, по мере захвата аэродромов, посадочный, – да на то, что норвежцы, как во Вторую Мировую, не окажут слишком упорного сопротивления. А флот, ко всему прочему, должен был нейтрализовать ожидаемое противодействие Ройял Нэви, который наверняка не останется безучастным свидетелем.

Адмирал Касатонов располагал двумя крейсерами – «Адмирал Ушаков» остался на рейде Североморска грудой обгорелого металлолома, – двенадцатью эсминцами и десятью сторожевыми кораблями (семь эсминцев и семь сторожевиков погибли или были выведены из строя). И оставалась надежда на присоединение ракетного крейсера «Грозный», шедшего с Балтики в сопровождении фрегатов «СКР-47» и «СКР-26» – по последним данным, этот отряд находился где-то в Норвежском море. Какой флот смогут выставить англичане, было неясно, как неясным было и соотношение сил в воздухе. Но отступать было некуда – нужно было идти вперёд.

Командующий Северным флотом не знал, что советские сухопутные части, выполняя приказ штаба Ленинградского военного округа, уже уничтоженного взрывом американской МБР, быстро продвигаются по территории Финляндии для вторжения в Норвегию с суши, и не намерены при этом считаться со шведским нейтралитетом – война шла без правил.

****

28 октября, 02–15 московское время, 00–15 время местное

Дания, остров Зеландия, к востоку от Слагельсе

Капитан Гриссом, внезапно проснувшись, долго не мог понять, где он. Жутко болела левая нога, и эта боль помогла ему вспомнить, что с ним случилось. Он лежит в здании полицейского участка в датском местечке под названием Киндертофте, на острове Зеландия. А нога у него болит потому, что он, приземлившись на мелководье в озере Сорё, вывихнул её, когда, барахтаясь в прибрежной грязи, судорожно избавлялся от пытавшегося утопить его парашюта. Ногу ему вправили датские полицейские – вызванные местными жителями, они приехали ловить русских парашютистов, а вместо этого им пришлось спасать американских пилотов. Нашли всех, правда, особой помощи не оказали – так, перевязали раненых стрелка и оператора РЭБ и уложили спать прямо в полицейском участке (хорошо хоть одеялами снабдили). Как объяснил полицейский врач, делавший раненым обезболивающие уколы пантопона, ночью их просто некуда везти. На Копенгаген и Оденсе упали ядерные ракеты красных, и в ближайших датских городах, где есть хоть какие-то медицинские центры, сейчас точно не до лечения легкораненых американцев. На вопрос Гриссома, связывались ли подобравшие их датчане с командованием ВВС НАТО, врач ответил, что пытались, но безрезультатно. Короче, им надо выспаться, а утром они решат, что делать.

Утро пришло, и проснувшийся от боли капитан Гриссом (действие укола прошло) не мог сообразить, что его так тревожит. И вдруг он понял, что тревожат его выстрелы, причём из автоматического оружия. Гриссом начал судорожно одеваться, сиплым спросонья голосом пытаясь разбудить свой экипаж и нашаривая в темноте (света не было во всей Зеландии со вчерашнего вечера) сырую кобуру с пистолетом, висевшую вместе с его формой на железной спинке кровати. Внезапно дверь в комнату резко распахнулась, и мощный свет нескольких фонарей ударил по глазам полуодетых американцев.

Старшина второго взвода четвертой роты 108-й гвардейского парашютно-десантного полка, оглядев своих бойцов, довольно улыбнулся. Все здесь, никто не поломался и не потерялся. Меньше десяти минут назад их выпускающий, получив команду от пилотов Ан-8, летевшего одним из первых в колонне троек на высоте пятьсот метров, открыл хвостовую аппарель, и они под крики «пошли, пошли братишки!» посыпались двумя потоками в ночное датское небо, чтобы приземлиться к западу от озера Сорё, севернее автострады Е-20. Сразу по приземлении командир роты приказал их взводу прочесать городишко возле шоссе, заодно прихватывая любой автотранспорт. Выбежав на площадь перед кирхой, десантники увидели грузовичок и маленький автобус, стоявший перед зданием полиции. Четверых полицейских, выскочивших на улицу и схватившихся за пистолеты, старшина положил тремя короткими очередями. Разжившись фонарями у полицейских, упавших на ступеньки у входа в участок, он стал методично обшаривать здание, пинками открывая двери. И за очередной дверью его взору предстал экипажа капитана Гриссома.