Вячеслав Поляков - Мама, не плачь, я живой

• Название: Мама, не плачь, я живой
• Автор: Вячеслав Поляков
• Жанр: Научная Фантастика

1982 год. Приключения военного медика в Афганистане после крушения санитарного вертолёта. Все события и персонажи вымышлены, любые совпадения случайны.

---

— Ребята?! — вскинулся Никита. Стреляло не менее сотни стволов, по звукам АК и М-16. Но, крупнокалиберного башенного и взрывов гранат не было слышно, да и стреляли похоже, по всему стойбищу. Тут одна из тёток-башен около входа сделала Никите успокаивающий знак и Никита вернулся к исполнению своих обязанностей.

— Так, мочу полагается спустить, но ведь с катетером не подпустят, — подумал Никита. Две церберши в паранджах стояли по бокам молодой мамаши и внимательно следили за каждым движением Никиты.

— Правило номер один: пока не отошёл послед — роды не закончились. — Никита показал цербершам пальцем на обрезок пуповины, висящий из промежности, на низ живота девчонки и сделал тянущий жест правой рукой. Церберши не шелохнулись. Уже смелее Никита проверил симптомы отделения последа — все были в наличии. Намотав на палец левой руки конец пуповины, Никита приёмом Креде-Лазаревича вытащил послед. Проверил целость последа и оболочек — всё было цело. Проверил наличие разрывов — наличия не было. Роды были несколько раньше срока, головка плода была не очень большая, поэтому и вышла легко, потому и разрывов не было. Проверил матку — матка сократилась, кровотечения не было. Никита показал на низ живота родильницы и сказал: "Айс, айс". Странно, но его поняли. Быстро притащили полукруглый глиняный горшок, положили на низ живота чистую тряпицу, на неё поставили этот горшок и налили воды из кувшина. Удивительно, но, здесь, в пустыне эта вода была ледяная.

— Восток — дело тонкое, — подумал Никита, отошёл к своим сумкам и стал снимать халат. Церберши залопотали, замахали руками, притащили таз, показали, что всё надо скидывать сюда. Не успокоились, пока Никита не сложил в таз перчатки, халат, фартук и даже маску с шапочкой. И тут же утащили всё это в глубину юрты. Больше этих вещей Никита не видел. Затем одна из женщин внимательно осмотрела майку Никиты, руки и лицо, видимо в поисках пятнышек крови, ничего не нашла и успокоилась. Затем Никите принесли воды, полили на руки, он вымыл руки и лицо, вытерся поданным полотенцем, которое сразу же после использования также утащили в глубину юрты. Никита оделся, взял свои сумки и сказал: "Ну, поехали?" Одна из привратниц подошла к нему и надела на запястье Никиты серебряный браслет с какой-то надписью арабской вязью и сжала его. Браслет обжал руку Никиты не очень туго, но и снять его было уже невозможно. Никита уважительно покосился на руку женщины. Рука была в перчатке. Затем последовал приглашающий жест на выход, но уже через другую дверь. Никита пошёл за великаншей в парандже. Выйдя на свет божий, Никита удивился: перед ним стеной стояло, похоже, всё взрослое женское население стойбища. Никита никогда в жизни больше не видел так близко от себя такого количества гюльчатаек. Женщины окружили Никиту плотным кольцом и повели в направлении БТРа. Вокруг этого кольца из женщин бегал молодой джигит, что-то кричал, размахивая сразу двумя кинжалами. Никита сразу подумал, что это молодой отец.

— Надо же, как радуется, — подумал Никита, — даже местный вариант лезгинки танцует. — Никита улыбнулся и помахал джигиту рукой. Джигит забегал ещё быстрее. — Значит, сильно жену-то любит, — решил Никита. В сторонке стояла, как понял Никита, группа кунаков влюблённого джигита, все с автоматами. Так они все вместе: Никита, окружающие его женщины в паранджах, танцующий джигит и группа кунаков поодаль, добрались до БТРа.

В дислокации ребят произошли изменения: на броне сидели Курбаши с пулемётом и старшина Бойко с автоматом на коленях и тубусом "Мухи" под рукой, автоматные стволы остальных десантников выглядывали из бойниц правого борта. Башня с крупнокалиберным пулемётом была повёрнута в сторону стойбища, из люка выглядывал встревоженный проводник. На броне лежал упитанный барашек, набитые чем-то большие матерчатые сумки и наполненные бурдюки. Женщины в темпе подвели Никиту к БТРу, вежливо, но настойчиво показали, что погрузиться нужно именно под броню в десантное отделение и даже помогли захлопнуть за Никитой люк. БТР, рыкнув моторами, сорвался с места. Некоторое время их ещё сопровождали всадники с автоматами, затем отстали. Только после этого проводник подуспокоился и даже начал улыбаться. Отъехав десяток километров, БТР свернул в небольшую ложбинку и остановился. Старшина Бойко постучал по броне прикладом: " Вылезай, славяне, обед." Все полезли на свежий воздух. Постелили брезент, начали раскладывать содержимое хурджунов. Там были свежайшие лепёшки, вяленое мясо, сушёные фрукты, сыр, сладости, и ещё что-то восточное. Причём всё вкуснотищи неимоверной. Все ели и закатывали глаза от удовольствия. Только вот проводник всё посматривал квадратными глазами на серебряный браслет на запястье Никиты.

— Геннадич, ты чего там натворил-то? — спросил Бойко, — как пальба началась, мы думали — всё, амба. А потом местные появились, натащили всё это богатство, и мы поняли, что жив курилка.

— Ничего не натворил, роды принимал.

— Да ну? И как?

— Как, как. Принял.

— А чего этот кинжалами махал?

— Не знаю. Радовался наверно. Курбаши, спроси у проводника: чего этот джигит кричал-то.?

По мере того как проводник говорил, глаза Курбаши становились всё круглее.

— Он говорит, что это был муж той женщины, которая рожала. И по законам их народа за то что ты видел его жену голой и трогал её руками он должен был тебя зарезать. А женщины племени взяли тебя под свою защиту. С этим браслетом ты можешь свободно ходить по всему Афганистану, ты под защитой этого племени. Это очень сильное племя. Воины этого племени всегда были грозой пустыни. Мы видели только один клан этого племени, а их сотни.

— А как же муж?.

— Женщины племени взяли тебя под свою защиту. Рядом были их мужья. Если бы он хоть пальцем тронул любую из этих женщин, мужья убили бы его. И теперь, когда муж имел возможность тебя убить, а ты невредимым ушёл от него, он не имеет права мстить. Наоборот, он будет защищать тебя, если кто-то захочет причинить тебе вред. Ты под защитой племени. Таковы их законы.

— Да, Восток дело тонкое…

Ну а кто родился-то? — спросил старшина.

— Мальчик.

— Если они устроили такой фейерверк, значит это непростой мальчик, — сказал Курбаши.

— Во! За это надо выпить. Они ж нам семь бурдюков вина погрузили! Сечёшь? По бурдюку на брата! Пятки-то обмывать надо, — весело вскричал старшина Бойко.

— А замполит?

— А замполит как раз все бурдюки у нас отберёт. Так что, сейчас надо. А замполиту скажем, что местные напоили. А мы отказаться не имели права, потому как братство народов, понял? Курбаши, тащи бурдюк!

Курбаши улыбнулся и полез на броню.

Во всех бурдюках оказалась чистая как хрусталь, прохладная, божественного вкуса вода…

. .

— Так Вы и есть тот самый отшельник? — спросил Никита.

— Нет, я Хранитель. А Отшельник — мой внук, с ним ты увидишься позднее.

— Я не могу задерживаться. Мне нужно идти к нашим. Служба. Вы можете показать мне дорогу?

— Нет. Простой смертный не может выйти отсюда.

— Я Вас не понимаю. Отсюда нет выхода?

— Выход есть. Просто не каждый может им воспользоваться.

— Но, Вы же пользуетесь?

— Я — Хранитель.

— Ну, хорошо. А я могу им воспользоваться?

— Сейчас нет.

— А когда смогу?

— Когда научишься.

— А когда я научусь? И как мне научиться? И где? И у кого?

— Я научу тебя, Брат. А когда ты научишься — всё будет зависеть от тебя. Это может быть и месяц, и год, и больше. Начать можно прямо сегодня.

— А без этого никак?

— Ты всё увидишь сам, Брат.

— Почему Вы называете меня братом? У Вас уже праправнуки, а мне только двадцать лет…Кстати, какое сегодня число?

— Двадцать пятое апреля.

— …Вчера исполнилось.

— Поздравляю.

— Спасибо. Так почему — брат?

— Нас, людей могущих быть Хранителями очень мало. Мы рождаемся один раз в сто или даже тысячу лет. Всегда по-разному. В каждом из нас при рождении заложено какое-нибудь особенное качество. Знание или Умение. И мы можем передавать друг другу эти Знания и Умения. Поэтому мы все — Братья. Вот сейчас ты — Знающий Брат.

— А как Вы это узнали?

— Это просто видишь сразу. Или почувствуешь. Иногда издалека, иногда ближе. Ты тоже научишься этому.

— А можно передать эти знания другим людям?

— Кого угодно можно научить нажимать кнопку: и обезьяну, и мышь, и лошадь. Нельзя научить их думать что происходит при нажатии кнопки. Они знают, что при нажатии кнопки они получат лакомство. А то, что при нажатии этой кнопки включается электрическая цепь, бьющая током обезьяну в соседней клетке, они не думают.

— Но, люди же не обезьяны и не мыши.

— Люди рождаются разными. Однажды семейная пара учёных провела эксперимент. Уних родился ребёнок. И они взяли своего новорожденного и новорожденного детёныша обезьяны и воспитывали их вместе. Абсолютно одинаково. Одинаково кормили, одевали, играли, учили говорить, писать, считать, пользоваться предметами быта — обоих детёнышей учили одинаково. Из человеческого детёныша вырос человек, а из детёныша обезьяны — выросла обезьяна. Нельзя научить человека тому, способность к чему у него не заложена с рождения. Нельзя научить музыке человека, у которого нет музыкального слуха. Из дальтоника никогда не получится художник. Хороший график может получиться, художник — никогда. Многие люди могут отличить хорошую музыку от плохой, а исполнить её не могут. Потому, что кроме слуха необходимо чувство ритма, хорошая координация и моторика мелких движений пальцев рук и так далее. Кроме того, музыкантов сотни тысяч и миллионы, а композиторов — только десятки. За всю историю человечества вряд ли наберётся больше сотни действительно великих гениальных композиторов. Также и с Хранителями. Способности, необходимые Хранителю заложены с рождения только у Братьев.