Дмитрий Фролов - Советско-финскй плен 1939-1944

• Название: Советско-финскй плен 1939-1944
• Автор: Дмитрий Фролов
• Издательство: RME Group Oy, Алетейя
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: ISBN 978-952-5761-04-7 (RME Group Оу), 978-5-91419-199-0 (Алетейя)

Монография профессора Д. Д. Фролова, работающего в Национальном архиве Финляндии, представляет уникальное научное исследование проблем захвата, содержания и возвращения советских и финских военнопленных двух войн ХХ столетия. Книга основывается на реальных фактах, полученных прежде всего в результате кропотливого изучения архивных материалов, многие из которых публикуются впервые, привлечена обширная историография.

---

Помимо религиозной литературы для военнопленных издавались две газеты: «Милый Друг» И «Друг Пленных». По задумке их издателей, газеты должны были взывать к христианским чувствам пленных, объяснять им несправедливый характер войны и т. п. Однако газеты не пользовались особой популярностью среди пленных. Впрочем, находились и такие, кто становился их корреспондентами и печатал там заметки и стихи.

Думаю, читатели старшего поколения помнят знаменитую песню «Принимай нас, Суоми-красавица». Для читателей, кто не знаком с ней, приведу ее текст полностью. Эта песня интересна еще и тем, что санитар 3-го артиллерийского полка 18-й стрелковой дивизии Левин по ее мотивам опубликовал в газете «Друг Пленных» свое стихотворение.

Принимай нас, Суоми красавица

Музыка: Дм. Покрасс Слова: А. Д'Актиль

Сосняком по откосам кудрявится

Пограничный скупой кругозор.

Принимай нас, Суоми красавица,

В ожерелье прозрачных озер!

Ломят танки широкие просеки,

Самолеты кружат в облаках,

Невысокое солнышко осени

Зажигает огни на штыках.

Мы привыкли брататься с победами

И опять мы проносим В бою

По дорогам, исхоженным дедами,

Много лжи в эти годы наверчено,

Чтоб запутать финляндский народ.

Раскрывай же теперь нам доверчиво

Половинки широких ворот!

Ни шутам, ни писакам юродивым

Больше ваших сердец не смутить.

Отнимали не раз вашу родину

Мы приходим ее возвратить.

Мы приходим помочь вам расправиться,

Расплатиться с лихвой за позор.

Принимай нас, Суоми красавица,

В ожерелье прозрачных озер!

1939

Суоми.

Борис Савченко. (Псевдоним санитара 3 артполка Левина).

Мне страна эта мирная нравится

И куда я ни кину свой взор

Расцветает она, как красавица

В ярком блеске зеркальных озер.

Реки, горы, леса и равнины,

Этой маленькой мирной страны

Стали мощной стеной исполина

Против красных когтей сатаны

Весь народ от велика до мала

Встал в защиту отчизны своей,

Мир прогресса во что бы ни стало,

Призывает о помощи ей.

Я уверен, что крепость Суоми,

Закаленной в боях — не секрет,

Никогда и никто не подломит,

Коль не страшен восточный сосед.

С первых дней наглых действий на фронте,

Средь озер, занесенных лесов,

Облик славы погас в горизонте

Расхваленных советских бойцов.

Мне страна эта твердая нравится

И куда я ни кину свой взор,

В крепкой спайке Суоми-красавица

Отражает бандитский напор.

1 марта 1940 г.

(орфография и правописание сохранены — Д. Ф.)

Кроме администрации лагерей в идеологической и культурной работе с советскими военнопленными различных национальностей старались принять активное участие разнообразные эмигрантские организации, действовавшие в странах Западной Европы. Они пытались склонить военнопленных к невозвращению на родину. Украинские, грузинские, мусульманские эмигранты даже запрашивали МИД Финляндии о возможности невозвращения своих соотечественников в СССР и высылке их в другие страны. Например, украинские эмигранты просили предоставить возможность всем военнопленным-украинцам выехать во Францию или Канаду. За пленных-мусульман (вне зависимости от их национальности) ходатайствовали как представители эмигрантских мусульманских организаций, так и Мусульманская община Финляндии (Suomen Muhamettilainen Seurakunta) и даже частные лица. Они просили предоставить этим военнопленным вид на жительство и разрешение на работу.

В архиве Министерства иностранных дел Финляндии находится большое количество подобных телеграмм и запросов. Например:

«Париж, 30/I-40

Представитель Туркестанских эмигрантов Мустафа Чокайоглы интересуется, есть ли среди военнопленных узбеки, киргизы, казахи, туркмены. Хочет прибыть в Финляндию для общения с ними».

Или же:

«Мусульманская община Финляндии просит Министерство Иностранных Дел освободить следующих военнопленных и предоставить им вид на жительство и разрешение на работу.

1. Абдулла 3екериё год рождения 7.01.1916, Башкирия, деревня Сабалак.

2. Рахман Ибрахим год рождения 20.04.1918, Самарканд, деревня Тюняк.

3. Утарбай Халидулла год рождения 10.03.1917, Гурьев, деревня 3аберн.

4. 3ахидулла Салих год рождения 13.09.1916, Башкирия, деревня Кёсён».

Помимо запросов эмигранты напрямую встречались с военнопленными в лагерях и тюрьмах Финляндии. Пленный Андрей Колынюк показывал:

«Каждый день агитировали остаться в Финляндии. Особенно украинцев. Говорили нам, что все равно вас расстреляют».

Хильченко Иван: «Украинцев агитировали остаться в белогвардейском отряде Французской армии (вероятнее всего, имеется в виду Иностранный легион. — Д. Ф.). Последний раз приезжал полковник и перед строем украинских красноармейцев требовал вступить в отряд».

Военнопленные Дуговой, Лоyшников, Мазура, Снегуров показали, что к ним «в камеру заходил одетый в штатское преклонного возраста человек и рекомендовал себя бывшим министром В России проф. Шульгиным, беседовал с пленными и предлагал воевать против СССР». Такие же показания дал и бывший военнопленный Ходаковский И. С: «Бывший украинский капиталист Шульгин агитировал военнопленных ехать во Францию и готовиться к борьбе за отторжение Украины».

Все же большинство военнопленных не сотрудничало с финнами. Они относились настороженно к финской пропаганде или даже, как отмечали и сами финны, не были к ней восприимчивы. Более того, в лагерях и тюрьмах, где содержались советские пленные, существовали подпольные комсомольские и партийные ячейки. Проводились собрания, выпускались и распространялись рукописные листовки.

«Товарищи!

Не поддавайтесь наглой пропаганде белофиннов и их наемной сволочи. Помните, что Родина дороже всего. Пустая болтовня, что нас расстреляют на своей территории. Это только оружие в их руках для вербовки слабохарактерных товарищей. Но мы верим, что среди нас такие не найдутся… Помните, что Родина примет нас как своих сынов, участвовавших в борьбе с белофиннами. Так что лучше смерть, чем измена Родине… Сидя под замком и решетками, мы не падаем духом, мы уверены в победе Красной Армии… Да здравствует коммунизм во всем мире. Да здравствует Сталин».

Хотя партийные и комсомольские ячейки были немногочисленны, но влияние на военнопленных они оказывали. Неслучайно советские пленные переходили границу с возгласами:

«Наконец-то мы вырвались с каторги», «Теперь-то мы дома».

Как в СССР, так и в Финляндии власти нарушали статьи Женевской конвенции (ст. 38–40) о праве военнопленных отправлять письма на Родину, получать почтовые посылки и денежные переводы. Зачастую лагерная администрация и Ставка чинили этому препятствия. Что касается писем, то и здесь информация достаточно противоречивая. Финские власти говорили, что из Финляндии в СССР отправлялось много писем, а по другим данным, сами военнопленные отказывались писать на родину из-за боязни навредить себе и своим близким: «Писать нам домой нельзя — своим же повредить можем. Пусть лучше думают, что убиты или померзли. Если от нас письма получат, могут для них выйти большие неприятности — пособий лишат, а то и сослать могут».

Хотя Финляндия и признавала Женевскую конвенцию о военнопленных, но все же, в нарушение международного права, финские военные власти препятствовали Красному Кресту оказывать гуманитарную помощь военнопленным, также запрещалось получать посылки. Кроме того, финская сторона, в нарушение своих же гарантий советским пленным, отказала Международному Красному Кресту в его просьбе переправить военнопленных в другие страны, мотивируя это тем, что их мало, а финским властям необходимо продемонстрировать миру гуманное отношение к пленным.

Кардинально противоположной точки зрения придерживались сотрудники политотдела УПВИ НКВД СССР в своей работе с финскими военнопленными. В СССР основной упор делался на культурно-воспитательную и политическую работу среди военнопленных, при полном игнорировании вопросов религии. Хотя по своему правовому статусу финские пленные имели право свободно исповедовать религиозные убеждения. Библия и другие предметы религиозного культа не подлежали конфискации на приемных пунктах военнопленных. Однако данных, подтверждающих или опровергающих это, ни в российских архивах, ни в воспоминаниях самих финских военнопленных обнаружено не было. Впрочем, российский исследователь профессор В. Конасов, говоря о Грязовецком лагере, отмечает, что «проявляя служебное рвение, начальство изъяло у военнопленных Евангелие и шовинистическую литературу»[208]. Думаю, что это утверждение вполне соответствует действительности, так как, исходя из задач и целей культурно-просветительской работы среди пленных, можно сказать, что реальная обстановка в местах временного и постоянного размещения финских пленных отличалась от декларированного положения.