Карл Маркс - Собрание сочинений, том 26, ч.2

• Название: Собрание сочинений, том 26, ч.2
• Автор: Карл Маркс
• Жанр: Философия

Двадцать шестой том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит «Теории прибавочной стоимости» Маркса, образующие четвертый том «Капитала».

---

[502] (Г-на Рошера могло бы удивить, самое большее, то обстоятельство, что одно и то же «учение» в 1777 г. служило в защиту «земельных собственников», а в 1815 г. явилось оружием против них и только тогда впервые обратило на себя внимание[47].) [502]

[500] Если бы я хотел столь же подробно осветить все подобные грубые искажения истории, имеющие место у Вильгельма Фукидида в его историко-литературных справках, то мне пришлось бы написать труд, столь же объемистый, как его «Grundlagen», и такой труд, поистине, «не стоил бы той бумаги, на которой он был бы написан». Но какое вредное воздействие ученое невежество какого-нибудь Вильгельма Фукидида может оказать, в свою очередь, на исследователей в других областях науки, видно на примере г-на А. Бастиана, который в своем сочинении «Der Mensch in der Geschichte», 1860, том I, стр. 374, примечание, приводит указанный выше отрывок из Вильгельма Фукидида, чтобы подтвердить одно «психологическое» положение. О Бастиане, между прочим, нельзя сказать: «materiam superabat opus»{30}. Скорее «opus»{31} не справляется здесь со своим собственным сырым материалом. Кроме того, что касается тех немногих наук, которые я «знаю», то я обнаружил, что г-н Бастиан, знающий «все» науки, очень часто полагается на авторитеты вроде Вильгельма Фукидида, что для «универсального ученого» вообще неизбежно.

[501] Я надеюсь, что меня не упрекнут в «безжалостности» по отношению к Вильгельму Фукидиду. С какой «безжалостностью» этот школьный педант обращается с самой наукой! О «полном отсутствии истины» у него я могу говорить, во всяком случае, с таким же правом, с каким он осмеливается в самодовольно снисходительном тоне говорить о «полуистинах» Рикардо[48]. Притом Вильгельм Фукидид отнюдь не «добросовестен» в своих указаниях литературы предмета. Кто не «респектабелен», тот для него не существует и исторически; так, например, Родбертус не существует для него как теоретик земельной ренты, потому что он «коммунист». Кроме того, Вильгельм Фукидид не точен и по отношению к «респектабельным писателям». Например, для Мак-Куллоха Бейли существует и даже расценивается им как человек, сделавший эпоху. Для Вильгельма Фукидида Бейли не существует. Для того чтобы в Германии развивать и популяризировать науку [502] политической экономии, такие люди, как Родбертус, должны были бы основать журнал, страницы которого были бы открыты для всех исследователей (но не для школьных педантов и вульгаризаторов) и который ставил бы себе главной целью изобличать невежество профессиональных ученых — как в области самой науки, так и в области ее истории. [502]

* * *

[501] Андерсон был далек от какого бы то ни было исследования вопроса о том, как относится его теория ренты к системе политической экономии, и это тем меньше может вызвать удивление, что его первая книга появилась через год после «Wealth of Nations» А. Смита, т. е. в такое время, когда «система политической экономии» вообще еще только складывалась, ибо система Стюарта появилась тоже всего лишь за несколько лет перед тем. Но что касается того мате риала, которым Андерсон располагал в пределах рассматриваемого им специального предмета, то материал этот был безусловно обширнее, чем у Рикардо. Подобно тому как Рикардо в своей теории денег, которая воспроизвела теорию Юма, имел перед своим взором главным образом лишь события за период с 1797 по 1809 г., так в учении о ренте, воспроизводившем теорию Андерсона, у него перед глазами были только экономические явления повышения хлебных цен с 1800 по 1815 год.

* * *

Для характеристики Рикардо весьма показательны следующие его высказывания:

«Я буду очень сожалеть, если соображения о выгодах какого-либо отдельного класса приведут к задержке роста богатства и населения страны» (Ricardo. An Essay on the Influence of a Low Price of Corn on the Profits of Stock etc. 2nd edition. London, 1815, стр. 49) [Русский перевод: Рикардо, Давид. Сочинения, том III. Москва, 1955, стр. 40].

При свободном ввозе хлеба «земля изымается из обработки» (там же, стр. 46) [Русский перевод, том III, стр. 39]. Следовательно, земельная собственность приносится в жертву развитию производства.

Но при том же свободном ввозе хлеба имело бы место следующее:

«Нельзя отрицать, что некоторое количество капитала было бы потеряно. Но что представляет собой обладание капиталом или сохранение его — цель или средство? Без сомнения, средство. В чем мы нуждаемся, так это в изобилии товаров» (в богатстве вообще), «и если бы можно было доказать, что, пожертвовав частью нашего капитала, мы могли бы увеличить годовое производство» (die jahrliche Produktion) «тех предметов, которые служат для нашего наслаждения и нашего счастья, то нам не следовало бы роптать по поводу потери части нашего капитала» («On Protection to Agriculture». 4th edition. London, 1822, стр. 60) [Русский перевод, том III, стр. 74].

«Нашим капиталом» Рикардо называет капитал, который принадлежит не нам или ему, а который вложен в землю капиталистами. Но кто это мы? — Это нация, как некоторое среднее. Увеличение «нашего» богатства есть увеличение общественного богатства, являющегося целью именно как общественное богатство, независимо от тех, кто имеет долю в этом богатстве!

«Человеку, имеющему капитал в 20000 ф. ст., приносящий ему ежегодно 2000 ф. ст. прибыли, совершенно безразлично, доставляет ли его капитал занятие для 100 или для 1000 человек, продается ли произведенный товар за 10000 или за 20000 ф. ст., если только во всех этих случаях получаемая им прибыль не падает ниже 2000 ф. ст. Не таков ли также и реальный интерес целой нации? Если только ее чистый реальный доход, ее рента и прибыль, не изменяется, то не имеет никакого значения, состоит ли эта нация из 10 или из 12 миллионов жителей» («Principles of Political Economy», 3rd edition, стр. 416) (Русский перевод: Рикардо, Давид. Сочинения, том I. Москва, 1955, стр. 285].

Здесь «пролетариат» приносится в жертву богатству. В той мере, в какой пролетариат безразличен для существования богатства, богатство безразлично для его существования. Масса сама по себе — человеческая масса — здесь «ничего не стоит».

Эти три примера [502] иллюстрируют научное беспристрастие Рикардо.

* * *

{Земля (природа) и т. д. — это тот элемент, в который вкладывается применяемый в земледелии капитал. Поэтому земельная рента равна здесь избытку стоимости продукта труда, создаваемого в этом элементе, над средней ценой этого продукта. Если же какой-нибудь находящийся в частной собственности отдельного индивида элемент природы (или вещество) входит в какое-нибудь другое производство, (физическую) основу которого он не составляет, то земельная рента — если она возникает только благодаря тому, что данный элемент просто входит в производство, — не может состоять в избытке стоимости этого продукта над средней ценой, а состоит только в избытке общей средней цены этого продукта над его собственной средней ценой. Например, водопад может заменить фабриканту паровую машину и дать ему возможность сэкономить уголь. Располагая этим водопадом, фабрикант будет все время продавать, скажем, пряжу дороже ее (индивидуальной] средней цены и получать добавочную прибыль. Эта добавочная прибыль достается земельному собственнику в виде ренты, если водопад находится в его владении, и г-н Гопкинс в своей книге, трактующей о «ренте», замечает, что в Ланкашире водопады дают не только ренту, но даже, в зависимости от размеров их естественной силы падения, и дифференциальную ренту[49]. Здесь рента есть не что иное, как избыток рыночной средней цены продукта над его индивидуальной средней ценой.} [502]

* * *

[502] {В конкуренции надо различать двоякое движение выравнивания. Капиталы внутри одной и той же сферы производства выравнивают цены товаров, произведенных внутри этой сферы, в одну и ту же рыночную цену, как бы ни относились [индивидуальные] стоимости этих товаров к этой рыночной цене. Средняя рыночная цена должна была бы равняться [рыночной] стоимости товара, если бы не происходило выравнивания между различными сферами производства. Между этими различными сферами конкуренция выравнивает [рыночные] стоимости в средние цены, поскольку воздействие капиталов друг на друга не тормозится, не нарушается третьей силой — земельной собственностью и т. д.}

[4) Ошибка Родбертуса по вопросу о соотношении между стоимостью и прибавочной стоимостью в случае вздорожания продукта]