Карл Маркс - Собрание сочинений, том 26, ч.2

• Название: Собрание сочинений, том 26, ч.2
• Автор: Карл Маркс
• Жанр: Философия

Двадцать шестой том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит «Теории прибавочной стоимости» Маркса, образующие четвертый том «Капитала».

---

Предположим, что, кроме последней приносящей ренту почвы, существует еще три разряда. Разряд II (стоящий выше разряда I, последней приносящей ренту почвы) приносит на 1/5 больше ренты, так как эта почва на 1/5 плодороднее разряда I, разряд III опять-таки — на 1/5 больше, чем разряд II, ибо он на 1/5 плодороднее последнего; то же самое и разряд IV, потому что он на 1/5 плодороднее разряда III. Так как рента в разряде I равняется 10 ф. ст., то в разряде II она равна 10 + пятая часть = 12 ф. ст., в разряде III — 12 + пятая часть = 142/5 ф. ст., а в разряде IV — 142/5 + пятая часть = 177/25 ф. ст.[25].

Если бы плодородие разряда IV было меньшим, то рента разрядов III–I включительно была бы [488] больше, и рента разряда IV была бы тоже абсолютно больше (но осталось ли бы отношение между ними тем же?). Это можно понимать двояким образом. Если бы разряд I был более плодороден, то рента в разрядах II, III, IV была бы соответственно меньшей. С другой стороны, разряд I относится к II, разряд II — к III и разряд III — к IV так, как вновь вводимый, не дающий ренты, разряд почвы относится к разряду I. Новый разряд почвы не приносит ренты потому, что стоимость пшеницы разряда I не превышает среднюю цену продукта новой почвы. Она превышала бы эту среднюю цену в том случае, если бы разряд I был менее плодороден. Тогда новая почва тоже давала бы ренту. Но то же самое имеет место и по отношению к I. Если бы разряд II был более плодороден, то почва I не давала бы ренты или давала бы меньшую ренту; так же обстоит дело и с разрядом II по отношению к III и с разрядом III по отношению к IV. Таким образом, в конце концов здесь имеет место обратная последовательность: абсолютное плодородие разряда IV определяет ренту разряда III; если бы разряд IV был еще более плодороден, то разряды III, II и I давали бы меньшую ренту или совсем не давали бы ренты. Таким образом, рента, которую дает разряд I, недифференцированная рента, определяется плодородием разряда IV, подобно тому как то обстоятельство, что новая почва совсем не дает ренты, определяется плодородием разряда I. Здесь, следовательно, действует закон Шторха, заключающийся в том, что рента самой плодородной почвы определяет ренту последней почвы, вообще дающий ренту[26], а значит, определяет также и разность между почвой, приносящей недифференцированную ренту, и почвой, совсем не приносящей ренты.

Стало быть, то явление, что здесь пятый разряд, вновь введенная в обработку почва I', не дает (в отличие от I) ренты, обусловливается не ее собственным неплодородием, а ее относительным неплодородием по сравнению с разрядом I, т. е. относительным плодородием разряда I по сравнению с I'.

[Во-вторых.] Стоимость продукта разрядов почвы, дающих ренту — I, II, III, IV, — составляющая 66/9 шилл., или 6 шилл. 8 пенсов, за квартер (в целях большей правдоподобности можно вместо квартера поставить бушель), равна средней цене разряда I' и стоит ниже собственной стоимости этого разряда. Но здесь возможно существование множества промежуточных ступеней. Если бы разряд почвы I' на затрату капитала в 100 ф. ст. приносил то или иное количество бушелей, находящееся в границах между его действительным урожаем в 330 бушелей и урожаем разряда I, равным 360 бушелям, — например, 333, 340, 350, вплоть до (360 — х)бушелей, — то стоимость бушеля, равная 6 шилл. 8 пенсам, была бы выше средней цены (за бушель) в разряде I', и эта почва, введенная в обработку последней, давала бы ренту. Что она вообще приносит среднюю прибыль, это обусловливается относительным неплодородием разряда I, а значит, и всех разрядов I–IV. Что она не приносит ренты, это обусловливается относительным плодородием разряда I и ее собственным относительным неплодородием. Последняя поступившая в обработку почва V могла бы давать ренту, если бы стоимость бушеля превышала 6 шилл. 8 пенсов, т. е. если бы почвы I, II, III, IV были менее плодородны, так как в этом случае стоимость пшеницы стояла бы выше. Но последняя поступившая в обработку почва могла бы давать ренту также и в том случае, если бы стоимость бушеля была равна 6 шилл. 8 пенсам, т. е. если бы плодородие почв I, II, III, IV оставалось прежним, данным, но почва I' сама была бы плодороднее, давала бы больше 330 бушелей и, следовательно, стоимость в 6 шилл. 8 пенсов за бушель была бы выше средней цены бушеля на этой почве, другими словами, если бы его средняя цена была теперь ниже 6 шилл. 8 пенсов, т. е. ниже стоимости пшеницы, возделываемой на почвах I, II, III, IV. Если стоимость превышает среднюю цену, то имеет место добавочная прибыль сверх средней прибыли, а следовательно, и возможность ренты.

Итак, мы видим:

При сравнении различных сфер производства, — например, промышленности и земледелия, — тот факт, что стоимость превышает среднюю цену, свидетельствует о большем неплодородии той сферы производства, которая дает добавочную прибыль, избыток стоимости над средней ценой. Напротив, в пределах одной и той же сферы этот факт свидетельствует о большей производительности данного капитала по сравнению с другими капиталами той же сферы производства. В вышеприведенном примере разряд I дает земельную ренту, вообще говоря, потому, что в земледелии отношение переменного капитала к постоянному больше, чем в промышленности, — т. е. в земледелии приходится присоединять больше нового труда к овеществленному, — и потому, что, вследствие существования собственности на землю, этот избыток стоимости над средней ценой не выравнивается конкуренцией капиталов. Но [в частности] почва разряда I дает вообще земельную ренту еще и потому, что стоимость бушеля в 6 шилл. 8 пенсов не оказывается ниже средней цены продукта этой почвы, т. е. потому, что эта почва не настолько уж неплодородна, чтобы стоимость ее собственного продукта была выше 6 шилл. 8 пенсов за бушель, цену же продукта определяет не стоимость собственного продукта этой почвы, а стоимость пшеницы, возделываемой на почвах II, III, IV, или, точнее, на почве II. Будет ли теперь эта рыночная цена лишь равна средней цене собственного продукта этой почвы или она будет превышать эту среднюю цену, другими словами, будет ли стоимость продукта почвы I превышать его среднюю цену, — это зависит от собственной производительности этой почвы.

Поэтому-то и ошибочен взгляд Родбертуса, будто всякий капитал, приносящий в земледелии среднюю прибыль, обязательно приносит земельную ренту. Этот ложный вывод вытекает у Родбертуса из [489] ложной основы его теории. Родбертус рассуждает так: капитал приносит в земледелии, скажем, 10 ф. ст., но так как в земледелие, в отличие от промышленности, не входит сырой материал, то 10 ф. ст. исчисляются здесь на меньшую сумму, — получается, следовательно, больше 10 процентов. Но соль вопроса в следующем: дело не в том, что здесь будто бы не входит в производство сырой материал (последний, напротив, входит в земледелие в собственном смысле; но даже если бы он и не входил в земледелие, то это обстоятельство не имело бы ни малейшего значения, коль скоро в земледелии было бы относительно больше машин и т. д.); не этим обусловлено то, что стоимость земледельческих продуктов превышает среднюю цену (их собственную и среднюю цену других товаров). Причиной этого является более высокое отношение переменного капитала к постоянному, чем то, которое существует не в тех или других особых сферах производства в промышленности, а в среднем во всей промышленности. Это общее различие определяет своей величиной размер и существование земельной ренты на почве I — абсолютной, недифференцированной, а потому и наименьшей земельной ренты. А цена пшеницы на почве Г, — вновь введенной в обработку почве, которая совсем не дает земельной ренты, — определяется не стоимостью собственного продукта этой почвы, а стоимостью продукта почвы I, следовательно — средней рыночной ценой пшеницы, доставляемой разрядами I, II, III, IV.

Привилегия земледелия (обусловленная собственностью на землю), выражающаяся в том, что земледелие продает свой продукт не по средней цене, а по стоимости продукта, когда эта стоимость превышает среднюю цену, — эта привилегия отнюдь не распространяется на возделанные на различных землях продукты в их отношении друг к другу, на различные по стоимости продукты, произведенные внутри одной и той же сферы производства. По отношению к промышленным продуктам их притязание состоит лишь в том, чтобы продаваться по своим стоимостям. По отношению к другим продуктам той же сферы они определяются рыночной ценой; и от плодородия почвы разряда I зависит то, будет ли стоимость — она здесь равна средней рыночной цене — достаточно высокой или низкой, т. е. является ли это плодородие почвы I достаточно высоким или низким для того, чтобы разряд I', если его продукт продается по этой стоимости, имел незначительную долю, большую долю или же совсем не имел никакой доли в общей разности между стоимостью и средней ценой пшеницы. Но так как г-н Родбертус вообще не проводит различия между стоимостями и средними ценами, так как он считает, будто всеобщим законом для всех товаров является то, что они продаются по их стоимостям, — Родбертус не понимает, что это есть привилегия земледельческих продуктов, — то он. естественно, должен думать, что и продукт самой худшей почвы тоже должен продаваться по его индивидуальной стоимости. Однако данный продукт лишается этой привилегии в конкуренции с продуктами того же рода.