Бернард Корнуолл - Рота стрелка Шарпа

• Название: Рота стрелка Шарпа
• Автор: Бернард Корнуолл
• Жанр: Исторические приключения

Ричард Шарп и осада Бадахоса, январь-апрель 1812 года.

Третья по времени написания, но 13 по официальной хронологии книга цикла — одна из лучших у автора.

У Шарпа отбирают его роту и лишают чина капитана. К тому же в полк прибывает давний враг Шарпа, сержант Обадия Хэйксвилл. А любимая Тереза осталась среди французов в осажденном Бадахосе…

---

Шарп! Вспомнив стрелка, так соблазнительно было мысленно свалить на него всё, и чихвостить мысленно самыми чудовищными ругательствами, ведь это он уверил, что бреши проходимы, но Уэлсли взял себя в руки. Что бы ни сказал тогда Шарп, решение уже было принято… Шарп! Будь у него тысяча Шарпов, над крепостью давно развевался бы английский флаг. Веллингтон мрачно слушал шум битвы. Французы громко вопили. Они били его, Веллингтона. Он мог дать сигнал к отступлению, собрав под белым флагом раненых и убитых, а мог и дальше подбрасывать в топку сражения людской хворост. Ему нужен был этот город! Без Бадахоса не будет ни летнего наступления на Испанию, ни марша к Пиренеям, а Наполеон получит ещё один год власти над Европой.

— Пусть выступают резервы!

Бадахос — ненасытный монстр, что пожирает его армию, его лучшую армию. Пусть жрёт, может, объестся и, наконец, лопнет. Без Бадахоса не будет победы. Чёртовы сапёры! В Британии уйма специалистов, только в Корнуолле их сотни, но никто не соизволил оторвать свою задницу и прибыть к армии! А ведь так просто было бы пробить тоннель под бастион, наполнить его порохом и взорвать его к такой-то матери! Да и сам он хорош! После взятия Сьюдад-Родриго что стоило вывести остатки гарнизона в ров и расстрелять? Небось у этих свиней в Бадахосе охоты сопротивляться поубавилось бы! Впрочем, пустое. Даже сейчас, злясь и брызгая про себя слюной, он едва ли решился бы учинить подобное.

Командующий сердито повернулся к свите. Факел в руке начальника штаба бросал прыгающие тени на длинное лицо Веллингтона.

— Есть что-нибудь от Пятой дивизии?

— Они начинают, мой Лорд, генерал Лейт шлёт свои извинения.

— Чёрт бы подрал его извинения.

Лошадь Уэлсли шарахнулась от пули, он не сразу успокоил её. От эскалад он ничего не ожидал. Пиктон ещё мог полагаться на беспечность противника. Лейт же выдвигался только сейчас, и французы на бастионе Сан-Винсенте не дремали. Если Бог и судит Веллингтону одержать сегодня победу, то её добудут полки, что штурмуют Санта-Марию и Тринидад. Словно с того света, из города донёсся бой колокола. Одиннадцать. Веллингтон взглянул в небо и снова на город:

— Ещё час, джентльмены.

И что тогда, спросил он сам себя. Поражение? Ад — неподходящее место для чудес…

Французские канониры устроили передышку. Они утопили англичан в крови и теперь вынуждены были слушать душераздирающие крики и стоны снизу. Атаки на бреши пока прекратились. Артиллеристы разминали члены, ополаскивались чёрной от сажи водой из ведра для смачивания банников и лениво наблюдали за тем, как им пополняют запас снарядов. Упорные дуралеи эти островитяне. Упорные, но, по счастью, смертные.

Сержант с лицом жёстким, как подмётка, облокотился о колесо орудия, но вопли увечных порядком досаждали ему:

— Господи! Когда ж они заткнутся-то?!

Вторые номера достали припрятанные от офицеров сигары и закурили. Один из них протиснулся в амбразуру и выглянул в ров. Сержант устало предупредил его:

— Эй, поосторожней! Попадёшь на мушку их стрелкам!

Тот минуту разглядывал открывшееся ему побоище и ужом вполз обратно:

— Если они доберутся сюда после такого, быстро мы не умрём.

Сержант покровительственно потрепал его по плечу:

— Чтоб залезть сюда, им нужен штурмовой отряд из демонов с Вельзевулом во главе. Будь уверен, через час-два ты будешь мять бока своей девке на пуховой перине.

— Завидуете, сержант?

— Ни капли. Мне по вкусу дырки калибром побольше и нравом покруче, вроде этой.

Он любовно погладил ствол пушки. Рельефная «N» в венке, символ императора, отдавала в ладонь теплом:

— Давайте-ка тушите свои сигары и по местам. Чую, вот-вот опять попрут.

И верно, спустя миг с наблюдательного пункта раздался возглас:

— Готовсь!

Сержант вздохнул и выпрямился. Очередная кучка британских олухов устремилась к бреши Санта-Марии, подступы к которой прикрывало его орудие. Как только те, скользя и чертыхаясь, попали в зону досягаемости пушки, сержант поднёс к затравочному отверстию пальник и отправил простофиль в зелёных куртках к праотцам. Это было так легко. Отдав команду перезаряжать, он слушал, как шипит в канале ствола мокрый банник, гася искры, и размышлял о том, что сегодня он, маленький сержант, оказывает императору великую услугу. В последнее время наполеоновская армия стала побаиваться лорда Веллингтона.

В ствол заложили картуз с порохом, заряд картечи и протолкнули их вглубь прибойником.

Сержант одобрительно кивнул. Нынешней ночью длинноносый лорд получит основательный щелчок по этому своему носу. Франция правит миром, а если кто-то с этим не согласен, что ж, добро пожаловать, в пахнущем кровью и порохом рву Бадахоса места хватит всем!

ГЛАВА 25

— Эй, сюда!

Они бежали вправо, подальше от пушек Сан-Педро, туда, где угол стены давал укрытие от неумолимой картечи. Первый наскок закончился провалом, но это только раззадорило ратников Третьей дивизии. Гром артиллерии с юго-востока и красные блики на тёмной воде Роильяса свидетельствовали о крайней ожесточённости идущей там драки. Чёрный паук безумия раскинул вокруг города свою сеть, улавливая в неё всякого, кто приблизится. Ноулз чувствовал, что и сам увязает в этой липкой паутине, с трудом балансируя на тонкой грани между исступлением и разумом.

— Лёгкая рота! Лёгкая рота!

— Здесь, сэр.

Немолодой сержант подвёл командира к горстке солдат с лейтенантом. Их было от силы человек пятнадцать. Боже мой, обескуражено подумал Ноулз, неужели это всё, что осталось от роты? К счастью, он ошибся. Выживших оказалось гораздо больше и, самое главное, у них имелась невесть откуда взявшаяся лестница! Какой-то солдат улыбнулся командиру:

— Попытаемся ещё разок, сэр?

— Ждём сигнала.

Если уж пробовать, то одновременно с остальной дивизией. Хочешь уложить противника, бей кулаком, а не тыкай попеременно каждым пальчиком.

Здесь, в стороне от французских пушек и мушкетов, Ноулз, наконец, ухватил за хвост мысль, крутившуюся у него на задворках подсознания. Во время атаки вспышки ружейного огня на парапете были редкими! Значит, в цитадели очень мало солдат. Шанс! Как бы им воспользовался Шарп? Заражая подчинённых своей уверенностью в победе, Ноулз принялся раздавать указания. Мушкеты серьёзной угрозы не представляли, опасность заключалась в другом: защитники могли опрокинуть неустойчивые длинные лестницы, поэтому капитан выделил десяток парней под командованием лейтенанта, строго-настрого запретив им лезть на стены. Вместо этого им полагалось держать на прицеле верх лестниц, отстреливая французов. Когда парапет очистится, он, Ноулз, поднимется первым, а за ним последует рота. «Ясно?»

Вопросов не возникло, и он впервые за ночь вытянул саблю из ножен. Сержант лукаво ухмыльнулся:

— Я уж решил, вы забыли об этой штуке!

Солдаты добродушно засмеялись, не столько шутке, сколько тому, что их капитан всё-таки нашёл выход, простой выход, а Ноулз порадовался темноте, скрывшей краску смущения, обильно залившую его лицо. Он гордился тем, что оказался достоин командовать этими парнями. Теперь он хорошо понимал чувство утраты, что владело Шарпом после потери роты.

Саблю неловко было прятать обратно в ножны и Ноулз придумал: карабкаясь вверх, он возьмёт её в зубы, как собака палку. Лишь бы не выронить.

Галдёж и топот возвестили о начале общей атаки.

— Вверх!

Капитан зажал лезвие зубами и взгромоздился на лестницу. Со стены прогремели несколько выстрелов. Остатки роты Ноулза ответили им залпом. Капитан был всё ещё жив и всё ещё взбирался. Конечно, он боялся, но тяжеленная сабля немилосердно оттягивала челюсть; болели скулы, болели углы губ, слюна стекала на подбородок, и страх отступил куда-то. Хватаясь за очередную ступень, Ноулз чувствительно ободрал костяшки пальцев о неожиданно близкую к лестнице поверхность гранита. Он вскинул голову. Конец пути. Вот он — парапет.

— Прекратить стрельбу!

Лейтенант внизу отдал команду и замолк.

Ноулз слышал гром пушек с пристенного укрепления, треск рушащихся лестниц, вопли. Дерево ступеней под ним подрагивало от веса взбирающихся следом солдат. Капитан взял саблю в руку, обтёр тыльной стороной рот и ступил на стену. Блеснула сталь, он отпрянул, увёртываясь от штыка. Лестница, на которой он всё ещё стоял одной ногой, заходила ходуном. Случайности в таких схватках порою решают всё: Ноулз, восстанавливая равновесие, выбросил вперёд руку с саблей, и его противник в аккурат угодил под этот нечаянный удар. Капитан оттолкнулся от перекладины, упал на умирающего человека, но сразу вскочил навстречу новому неприятелю. Этого офицер прикончил коротким тычком в горло, и горячая кровь залила ему запястье.