Мэрил Хэнкс - Ложные клятвы

• Название: Ложные клятвы
• Автор: Мэрил Хэнкс
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2000

Судьба вновь свела их вместе. И вроде им надо только радоваться: они безумно влюблены друг в друга, а скоропалительный брак, заключенный пять лет назад, так и не был аннулирован! Но стоит ли оставаться вместе, если нет взаимного доверия? Дон видит в жене коварную интриганку, некогда задумавшую обобрать дочиста его старика отца. Дженнифер же оскорблена в лучших чувствах: человек, которому она безоглядно вручила свое сердце, поверил гнусным сплетням!

Что делать героине? Настоять на расторжении брака? Навсегда исчезнуть из жизни любимого? А может, попытаться найти общий язык, пожертвовав гордостью? Ведь она не мыслит жизни без Дона…

---

А затем, на рассвете, Дон разбудил ее поцелуем. На сей раз ласки его были неспешными, утонченными, каждое прикосновение будило в ней небывалый, доселе неизведанный восторг…

Дженнифер задрожала.

— Замерзла?

Серые глаза мгновенно распахнулись.

Дон, опершись на локоть, разглядывал разрумянившееся со сна лицо, черные шелковистые пряди, разметавшиеся по белоснежной подушке.

— Замерзла? — легонько поцеловав ее в нос, переспросил Дон.

— Нет, — чуть слышно вздохнула она.

В полусумраке спальни Дженнифер видела, что волосы его слегка взъерошены, в зеленых глазах затаились золотые искорки, на подбородке темнеет щетина. Она и не надеялась когда-либо увидеть его вот так, поутру, — и сердце ее беспомощно дрогнуло.

Дон осторожно отвел с ее щеки пушистый локон. На лице его отражалась небывалая теплота и нежность.

— Ну как тебе брачная ночь?

Дженнифер вспыхнула от смущения, и Дон ласково осведомился:

— Ты вообще-то сознаешь, что, хотя мы и женаты, впервые проснулись в одной постели?

Его ладонь, ладонь, умеющая быть неумолимо жестокой и мучительно нежной, легла ей на грудь.

— Я мечтал об этом всякую ночь с тех пор, как ты сбежала, — В голосе его послышались горькие нотки. — Пять лет потрачены впустую! А ведь мы могли бы получить от них так много, если бы ты меня не бросила!

Дженнифер стряхнула его руку и села. Ощущение ослепительного, лучезарного счастья исчезло, ушло в никуда, точно вода в песок.

— А что еще мне оставалось, когда я узнала, что ты женился на мне только того ради, чтобы защитить отца?

— Ты так и не сказала, откуда эти сведения, — упрекнул Дон.

— Не хочу возвращаться к навязшей в зубах теме! — Дженнифер нервно сглотнула. — Как я узнала, не имеет ни малейшего значения. Важно только то, что это правда.

— Лишь отчасти. У меня были и другие… мотивы.

— Да, конечно. Вопреки воле и разуму, тебя ко мне влекло… — с грустной усмешкой уточнила она.

— Это не просто чувственное влечение. Ты — точно жар у меня в крови. Так было, так есть. Когда ты сбежала, я надеялся исцелиться, но вскоре убедился, что это невозможно. Недуг только усиливался, если угодно. Мы были женаты и в то же время не женаты… Я знал, что не избавлюсь от этой лихорадки, до тех пор пока ты не станешь мне женой на самом деле, а не только на бумаге.

— Так вот о каком «неоконченном деле» ты упоминал! Ну так теперь ты своего добился. А мне нужна свобода!

— Если ты о признании брака недействительным, боюсь, что теперь уже поздно, — с удовольствием сообщил настоявший на своих правах супруг.

— Значит, развод.

— Ты все еще надеешься выйти замуж за Бэллами? — ледяным голосом спросил Дон.

— Нет.

Он заметно расслабился.

— А когда передумала? До того или после?

— Какая разница! — вспыхнула Дженнифер.

— Очень даже большая.

— Хорошо… До того. — В голосе ее звенело презрение к себе самой. — Ох, ну зачем ты снова вошел в мою жизнь? Я могла бы быть счастлива с Эдвардом.

— Ну и что такого он мог бы тебе дать, чего не в силах я? — скептически осведомился Дон.

— То есть если не считать любви?

— А для тебя любовь так уж важна?

— Да! — объявила она, воинственно выставляя вперед подбородок.

— Сказать, что любишь, нетрудно.

— Для Эдварда это не пустые слова, — убежденно заявила Дженнифер. — Но, что еще важнее, с ним я сохранила бы самоуважение… — И, видя, что Дон стиснул зубы, неумолимо продолжила: — Удивительно, что тебя до сих пор ко мне влечет, учитывая, как низко ты меня ставишь. За пять лет тебе, надо думать, встретилось немало женщин, репутация которых чиста и безупречна.

— К сожалению, ни одна из них мне не нужна.

— Только не говори, что все это время соблюдал целомудрие, — фыркнула она.

— Нисколько, — невозмутимо возразил Дон. — Я просто пытаюсь сказать, что все прочие женщины ровным счетом ничего для меня не значили. У меня перебывало несколько партнерш, но ни одной возлюбленной.

Как ни странно, Дженнифер ни на минуту не усомнилась в его словах. Должно быть, на лице у нее отразились облегчение и радость, потому что Дон тотчас же откликнулся:

— Ты довольна?

— Мне-то что за дело! — тут же ощетинилась Дженнифер.

Указательным пальцем Дон легонько надавил ей на нос.

— Лгунья! Тебе отнюдь не все равно.

Она смущенно отвернулась. Любуясь точеными чертами лица, прелестной бархатной щечкой, темными бровями вразлет, Дон невозмутимо продолжал:

— Трудно поверить, что ты меня и впрямь любишь. Но после того как ты откликнулась на мои ласки нынче ночью, я убедился в одном: тебя снедает тот же лихорадочный жар, что и меня, и пять лет, проведенные врозь, недуга не излечили.

Двумя пальцами он ухватил ее за подбородок и развернул лицом к себе.

— А если так, то предлагаю побыть вместе до тех пор, пока жар не спадет и оба мы не обретем свободу. Тогда я дам тебе развод — быстро, без проблем.

Столь расчетливые слова ранили Дженнифер в самое сердце.

— Ни минуты с тобой не останусь, даже под угрозой смерти! — хрипло воскликнула она, отстраняясь.

— А я думал, после этой ночи… — медленно начал он.

— Эта ночь — ужасная ошибка. Нельзя было допускать…

— Но так случилось, и ночь эта послужила доказательством…

— Доказательством того, что я — первостатейная идиотка. Верно, совсем из ума выжила: переспать с мужчиной, который считает меня корыстолюбивой интриганкой, а может, даже воровкой!

Дженнифер сбросила одеяло. Но Дон ухватил ее за локоть и удержал в постели.

— Ты куда?

— Я уезжаю. Немедленно. Сейчас же. Если ты не переправишь меня на большую землю, я доберусь вплавь.

— Ничего подобного. Может, ты и корыстолюбивая интриганка, да только я не позволю тебе сбежать от меня дважды.

— Тебе не удержать меня здесь силой.

— Ты уверена? — Дон встряхнул ее за плечи. — Послушай, Джо, может, не будем…

— Убери руки! — воскликнула она. — Оставь меня в покое! Не хочу тебя видеть!

Видя, что железный захват не ослабевает, Дженнифер принялась отчаянно вырываться. Защищаясь от беспорядочных ударов, Дон сомкнул пальцы на ее запястьях, завел ей руки за голову и притиснул к подушке.

— Ненавижу тебя, — выдохнула она. — Не смей ко мне прикасаться!

Дон напрягся, все его существо излучало угрозу, зеленые глаза потемнели от ярости.

— Вот еще, — процедил он. — Пока ты моя жена и пока меня к тебе влечет, я буду прикасаться к тебе столько, сколько вздумается.

— То есть прибегнешь к насилию? — глухо отозвалась Дженнифер.

— Вовсе нет. Мне никогда и в голову не приходило взять женщину против ее воли, и пересматривать свои взгляды я не собираюсь…

Дон подался вперед и коснулся губами нежной щеки — легонько, точно прикосновение пушинки одуванчика. В следующее мгновение язык его скользнул за розовое ушко.

— Видишь, любовь моя, в насилии необходимости нет.

Ласковое обращение застало ее врасплох, горячие губы обожгли шею — и Дженнифер затрепетала. А поцелуи Дона слали исполненные страсти послания каждому нерву ее тела.

— Ты так прекрасна… Наслаждение мое, страсть моя, боль моя… Я ждал этого так долго, мечтал заключить в объятия, представлял тебя рядом, в постели… Желал так, как ни один мужчина не желал еще женщину…

Дженнифер ждала грубого натиска. А вместо этого Дон явил ей свою слабость, свое желание, свою тоску…

— Я не хочу тебя, — с трудом выговорила она.

— Не верю, — улыбнулся Дон, зарываясь лицом в ее волосы. — Не знаю, что за узы связали нас спустя столько лет, проведенных в разлуке, но, что бы это ни было, ты чувствуешь то же самое…

Губы его скользнули к плавной округлости груди, кончик языка, дразня, прикоснулся к розовому соску, и тот приподнялся, затвердел. Наслаждение было настолько острым, что граничило с болью. Затем Дон погладил упругое бедро, плоский живот, с каждым мгновением делаясь все смелее.

Дженнифер тихо застонала. Он приподнял голову, поцеловал ее в сомкнутые уста.

— Ну же, приоткрой губы. Ты ведь этого хочешь…

Перед грубым натиском Дженнифер, может, и устояла бы. Но Дон был искушающе нежен, используя весь свой опыт, все свое искусство обольщения, чтобы пробудить в ней ответный отклик. С легким вздохом губы приоткрылись, и Дон припал к ним с торжествующим поцелуем — поцелуем победителя.

Признавая поражение, Дженнифер обвила его руками, притянула к себе и развела бедра, приветствуя любимого, как часть самое себя. То было мгновение чистого, ничем не замутненного экстаза: два тела сплелись воедино, символизируя высшую, интимнейшую из всех человеческих радостей.

Однако какая-то часть сознания Дженнифер упорно отказывалась в ней участвовать, нашептывая: «Что может быть унизительнее, чем любить человека, который не только презирает тебя, но еще и себя проклинает за это «порочное» влечение»…