Василий Гузик - Не выходя из боя

• Название: Не выходя из боя
• Автор: Василий Гузик
• Издательство: Куйбышевское книжное издательство
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1984

В сборник включены очерки, рассказывающие о деятельности чекистов нашего края в годы гражданской войны и в период восстановления народного хозяйства страны, в тяжелую пору Великой Отечественной войны и в послевоенное время.

Для широкого круга читателей.

---

Больше Ильин об этом ничего не добавил, а Михаил не расспрашивал…

Сейчас же делать было совсем нечего. Он направился в кино. У входа в кинотеатр Михаил заприметил белобрысого парня в меховом картузе и в сером легком пальтишке. Парень лузгал семечки и беззастенчиво разглядывал Михаила. Затем подошел к Михаилу и попросил прикурить.

— Петр Васильевич просил сегодня зайти в семь часов, — сказал парень и, подмигнув, улыбнулся. — Наше вам.

Петром Васильевичем звали Ильина.

…Маша приехала на следующий день. Они полдня сидели с ней за столом, в ее маленькой комнатке, пили чай с баранками и переговорили, казалось бы, обо всем. А о главном, о том, что он хочет забрать ее с собой, расписаться и увезти, Михаил молчал, хотя видел, что Маша ждет этой самой важной части разговора.

Наконец он отстранил от себя стакан с чаем, взял ее руку, притянул к себе и сказал:

— Я, Машенька, за тобой приехал. Хотел увезти, как договаривались. А сейчас это, Маша, придется отложить.

И, видя, как она напряглась вся от неожиданности, от обиды, добавил:

— Ты ведь знаешь — я партийный. Вот и получил задание. Придется уехать. Ненадолго…

Последние слова он уже сказал, жалея ее, чувствуя, как она забилась в беззвучных рыданиях.

Что еще он мог сказать ей? Не скажешь, что вчера он имел долгую беседу с Ильиным и Вершининым. Они предупреждали: задание трудное, ответственное и опасное, но крайне необходимое в борьбе с контрреволюцией. Берется ли он? Он не отказался, хотя мог сделать это.

Знакомя Михаила в общих чертах с заданием, Ильин говорил:

— Через границу тебя переправим с помощью наших товарищей в Белоруссии. На польской стороне тебя задержат, начнут допрашивать. Ответы нужно подготовить заранее. Тут же нужно помянуть и Самару. Важно, чтобы ты понравился, глядишь — привлекут к сотрудничеству. Лучше всего здесь, пожалуй, работать под белорусского националиста. Но даже если и не завербуют, будешь искать Мильского в Варшаве. Встреча, конечно, должна быть случайной. А тот рано или поздно приведет тебя к Доктору, к Валентинову. Вот он-то для нас и важнее всего. Сейчас он сидит на голодном пайке: своим хозяевам-англичанам рапортовать не о чем. Тебе он обрадуется — ты для него находка. Яроша, сына Мильского, постарайся тоже отыскать: вы с ним друзья, данные им характеристики и рекомендации будут для нас кстати…

За кордоном

Михаила допрашивали десятые сутки, выясняя, кто он такой, откуда, что ему известно о дислокации воинских частей в Белоруссии, о положении в колхозах, об отношении крестьянства к Советской власти.

Польский офицер был доволен ответами. Михаил тоже успокоился, понял: удалось убедить контрразведку в своей враждебности к Советам. И в причинах: он ненавидит их за раскулачивание, за преследование семьи… Его поместили на квартиру, обеспечили множеством книг и заставили их прочитать. Он понял: началась идеологическая обработка.

А вскоре и Валентинов имел возможность познакомиться с невысокого роста худощавым молодым человеком, произведшим на него хорошее впечатление. При первой же встрече Валентинов сказал:

— Генштаб передал нам материалы о перебежчиках из Белоруссии. Думаю, что ваша ненависть к Советской власти сблизит нас в дальнейшей работе.

Он интересовался деятельностью белорусских националистов, настроением народа, спрашивал, можно ли в современной обстановке поднять массы на восстание. Ничего утешительного Козырев сказать не мог. Встречи продолжались. Во время одной из них Валентинов сообщил, что их организация ведет большую работу на Украине и в других областях Советского Союза, а в Белоруссии не имеет до сего времени людей, с помощью которых можно было бы восстановить связь с группами, враждебными Советской власти, и развернуть работу.

— В этом, — сказал он, — вы должны нам помочь и, возвратясь в Белоруссию, положить начало нашей работе.

В своем отчете англичанам Валентинов писал:

«…Я переключился на обработку переданного поляками нашему центру Козырева Михаила, белоруса, учителя, видного деятеля белорусской националистической организации, бежавшего в Польшу в связи с ее разгромом».

Через два месяца Валентинов вручил Козыреву инструкцию и рекомендовал тщательно ее выучить.

«…По возвращении на совсторону прощупать близких людей, на которых можно положиться, из числа студенчества, учителей, неустойчивых колхозников (желательно бывших унтер-офицеров) и лиц, идеологически враждебных соввласти».

Далее рекомендовалось

«создавать ячейки, вырабатывать лозунги борьбы с Советской властью, но открыто не действовать, накапливать силы и ждать указаний из-за границы. От вооруженных выступлений временно отказаться, собирать сведения военного характера и т. п.».

Собирать сведения, вести шпионскую работу, опираясь на недовольных, — в этом и состояла суть задания.

В марте 1932 года, получив несколько тысяч рублей советских денег, Козырев в сопровождении неизвестного ему лица дошел до назначенного места и, подождав наступления темноты, перешел границу.

Валентинов же передал своему шефу Богатову для Интеллидженс сервис сведения о наличии в Белоруссии антисоветской националистической организации. На подробности он не скупился…

Английская разведка весьма заинтересовалась этим сообщением и предложила установить, не нуждается ли белорусское националистическое движение в какой-либо технической поддержке или материальной помощи, которую Интеллидженс сервис готова была оказать в любое время.

Обсуждал это предложение Михаил с приехавшим в Минск Ильиным и работником ОГПУ Белоруссии Барташевым. Они внимательно выслушали Михаила, неоднократно возвращались к тем или иным фактам и событиям, уточняя, сопоставляя, оценивая их.

Особенно интересовало Ильина то, что Валентинов, зная о жизни Козырева в Самаре (во время допросов поляки все подробно записали), не проявил к этому никакого интереса. Что бы это могло значить? Не является ли посылка в Минск проверкой? Ведь Михаилу не дали явок, не назвали ни одного человека.

Ну что ж, проверка так проверка. Через месяц Козырев был в Варшаве и докладывал Валентинову, что он завербовал нескольких учителей из белорусов, проживающих в пограничных с Польшей селах и являющихся участниками националистической организации, что с их помощью создал линию беспрепятственного перехода границы.

Названные им «националисты» в течение ряда лет встречали непрошеных гостей из-за кордона. Между тем Михаилу собирались поручить новую работу.

С момента приезда Мильского в Польшу прошло уже больше года, а резидент «Барнабы», находящийся в Самаре, молчал. Никаких сведений о нем не было и у Богатова. Мильскому высказали сомнение в преданности Короткова, но он уверял, что Коротков не подведет.

Летом 1932 года к переходу в Советский Союз был подготовлен сын Мильского, проживавший в Познани, но он струсил и отказался от этого задания.

И тогда вновь вспомнили о Козыреве, который находился в резерве и занимался обработкой печатных изданий, получаемых из СССР. Однако его подготовка закончилась только к осени.

Посылая Михаила в Советский Союз, английская разведка рассчитывала установить прочную связь с Коротковым и Клюге, получить от них разведывательную информацию и дать новые инструкции. Немаловажное значение имело и то, что курьер должен был выяснить моральное состояние этих людей, в необходимом случае подбодрить их и поддержать материально.

Курьер прибыл в Самару

Михаил приехал в Самару в конце сентября.

Его здесь с нетерпением ждали. Он встретился с Ильиным и Вершининым в одном из номеров гостиницы «Гранд-отель» на Советской улице. Говорили долго, советовались, задавали друг другу вопросы.

Приезд Михаила Козырева в Самару ставил много серьезных вопросов перед чекистами. То, что Козырева направили в первую очередь к Короткову, подтверждало, что тот играет первую скрипку в резидентуре Валентинова. Но действует ли она вообще? Каковы ее возможности, какой разведывательной информацией располагает?

Было решено устроить встречи Михаила со всеми адресатами, указанными в зашифрованном письме, которое он вез Короткову, Клюге, Караваеву. Решили направить его сначала к Отто Клюге, а за время поездки еще раз внимательно посмотреть за поведением Короткова. Могла же английская разведка найти способ известить его о выезде курьера. Кроме того, нельзя было нарушать инструкций: к Короткову Михаил Иванович должен был приехать вместе с Отто Клюге.

Кто он такой? Почему так уверен в нем Мильский? На чем основана его уверенность? Механик лесозавода на станции Инза, немец, приехавший в Россию в 1905 году из Риги.