Федор Константинов - Субъективная диалектика

• Название: Субъективная диалектика
• Автор: Федор Константинов
• Издательство: Мысль
• Жанр: Философия
• Год: 1982

Во 2-м томе марксистско-ленинская диалектика рассматривается как теоретическая и методологическая основа современного научного познания. Исследуется диалектика субъекта и объекта, взаимосвязь метода теория и практики, анализируется мировоззренческая, методологическая эвристическая и нормативная функции принципов, законов и категорий диалектики, раскрывается единство диалектики, логики и теории познания.

---

Однако значение этих или иных форм вероятностных умозаключений ограниченно. Разные по содержанию индуктивные выводы, даже имея совершенно одинаковую логическую структуру, могут сильно различаться по степени вероятности того, что заключение будет истинным; степень вероятности зависит исключительно от существенности содержания посылок и правильности заключения. Это доказывает бесперспективность попыток разработать индуктивную логику как исчисление степени «правдоподобия» (возможной истинности) заключения: такие оценки не поддаются формализации, а сами попытки разработки индуктивной логики подобного рода основаны на стремлении включить в компетенцию формальной логики содержательный аспект познания, входящий в предмет не формальной, а содержательной логики, каковой в марксистской философии является диалектическая логика.

Действительная функция индуктивных выводов состоит не в методологической ориентации эмпирического познания, а лишь в предупреждении его от логических ошибок, связанных с невыполнением формальных условий (правил) этих выводов. Так, в случае установления возможной причины некоторого явления на основе сопоставления разных наборов сопутствующих ему обстоятельств наличие двух (вместо требуемого одного) сходных обстоятельств исключает применимость вывода, скажем, по методу сходства. В индуктивных выводах сплошь и рядом приходится учитывать совместимость или несовместимость свойств, состояний вещей и т. п., т. е. характеристик, относящихся к содержанию мышления, а не к его логической форме.

Феноменальное эмпирическое знание позволяет получить объектное эмпирическое знание, поскольку в основе того и другого лежит объективная реальность. Но в отличие от первого объектное знание не только фиксирует общечеловеческий опыт (например, факты смены дня и ночи, времен года и т. п.), но и вскрывает пространственные, временные и причинно-следственные связи данного явления (например, Земля круглая, вращается вокруг Солнца и вокруг собственной оси, ее ось наклонена к плоскости ее орбиты и т. п.).

С точки зрения агностицизма абсолютно невозможно знать, таковы ли вещи сами по себе, какими они являются в опыте. Но проблема познаваемости мира, постижения объективной истины (в диалектико-материалистическом, а не в кантианском смысле) решается не теорией, а практикой[169]. Только на основе практики, применения знаний в целенаправленной практически-преобразующей деятельности человек может разграничить истину и заблуждение, осуществить переход от феноменального к объектному знанию. Как свидетельствует история науки, такой переход заключается в выявлении объективного основания и источника чувственного содержания феноменальных образов. Практика, многообразно «сталкивая» вещи между собой, с орудиями труда, инструментами, приборами наблюдения и т. п., позволяет выявить причинную связь явлений, их свойства, пространственные и временные отношения, законы движения вещей и т. п.

Для описания вещей на эмпирическом уровне могут быть использованы лишь такие понятия, которые имеют непосредственную опытную интерпретацию. В этом заключается специфическое противоречие эмпирического познания: мы стремимся к объективному знанию, т. е. к знанию вещей, их свойств и отношений такими, каковы они сами по себе, но вынуждены для их описания использовать понятия, отражающие в обобщенной форме характеристики вещей, так как еще не располагаем понятиями, адекватными отражаемым объектам.

Сама возможность разрешения данного противоречия рассматривается в зависимости от того, что мы вообще понимаем под знанием.

Если признать, что эмпирическое знание есть неразделимое единство чувственного и рационального, то оказываются допустимыми самые различные (вплоть до агностических) ответы на вопрос о возможности подобного описания.

Диалектико-материалистический ответ основан на точном понимании того, что означает единство чувственного и логического. Он состоит в том, что описание действительности включает понятия, которые, какова бы ни была степень их общности, являются мысленными отражениями либо вещи, либо свойства вещи, либо ее причинной обусловленности и т. п., и каждое из таких понятий входит в систему других понятий, различающихся не только предметной областью, но и степенью общности. Таков, например, иерархический ряд понятий: «эта береза», «береза», «лиственное дерево», «дерево», «растение», «организм».

При этом нужно помнить, что понятия и категории мышления отражают универсальные связи действительности не в качестве произвольных творений, а представляют собой абстракции, относящиеся к самой действительности. Более того, использование системы категорий осуществляется путем «просвечивания» одних категорий через другие. Универсальные связи явлений действительности изучаются материалистической диалектикой и отображаются в ней посредством философских понятий материи, движения, качества, количества, причины и следствия, содержания и формы и т. д. Категориальная структура самого мышления изучается диалектической логикой, которая, исходя из философского понимания универсальных связей, разрабатывает систему понятий и положений, формулирует методологические установки и предписания, определяющие познание явлений действительности.

Полученное таким образом знание остается еще эмпирическим, поскольку его словесное выражение допускает непосредственную чувственно-наглядную интерпретацию. Единственным посредником между знанием и действительностью остается опыт.

Рассмотрим несколько подробнее особенности эмпирического познания в науке. Основным логическим инструментом этого уровня познания с самого начала выступает операция абстрагирования, которая в общий форме означает выделение класса предметов, свойств и отношений, «неразличимых» между собой с точки зрения какого-либо, принимаемого за основной признака и отвлечение от всех других предметов, связей свойств и отношений как внешних, безразличных или производных от главного. Но в результате такого выделения в центре внимания оказываются связи между предметами одного или разных классов.

Объективная связь может быть определена как такое отношение между предметами и их свойствами, которое (в силу их взаимодействия) ведет к тому, что изменение одних сопровождается изменением других. Смысл подобной связи может состоять как в переходе одного явления в другое, так и в том, что просто два свойства оказываются разными проявлениями одного и того же процесса (качества).

Понятие объективной связи выработано на основе признания движения способом существования материи, и в известном смысле понятия «объективная связь» и «движение» выступают как однопорядковые; подобно движению, связь осуществляется в безграничном разнообразии форм. Существенное различие между понятиями связи и движения состоит в том, что первое обозначает не способ существования как таковой, а то множество взаимных изменений и взаимозависимостей, в силу которых любой способ существования обладает определенностью и целостностью. Поэтому в силу неисчерпаемости материи вглубь не только объективная реальность, но и любой ее фрагмент неисчерпаемы по богатству связей. Задача науки состоит в выявлении главных, определяющих, существенных из них, что до некоторой степени упрощает эту задачу, но не снимает проблемы адекватного отражения многообразия и многокачественности объективных связей. С целью ее решения требуется найти основание для единообразного описания, открывающего путь к дальнейшему изучению, сопоставлению и выявлению субординации этих связей. Данная проблема подводит нас к одному из основных противоречий познания — к противоречию между безграничным богатством, многообразием объективных связей и относительной ограниченностью средств их отображения. Эмпирический уровень научного познания и выступает как процесс разрешения этого противоречия.

В качестве исходной формы эмпирических знаний могут быть любые сведения об интересующем нас изменении объекта, например «олово, погруженное в пламя, через некоторое время стало плавиться». Однако такое сообщение фиксирует лишь одну сторону определенности явления — качественную, тогда как другая сторона — количественная — остается неясной.

Любое явление исследуется в науке с точки зрения единства его качественной и количественной определенности. Познание такого единства дает возможность установить, насколько явление качественно специфично или, наоборот, не есть ли однокачественность явления лишь видимость. Так, свойство «неразличимости» всех атомов одного и того же элемента, с идеей о существовании которого выступили ученые XIX в., оказалось ограниченным рядом химических свойств и скрывало за собой изотопию. Следовательно, нужно изучать количественную сторону определенности явлений, обусловленную их качеством. Важнейшим для познания свойством количественной определенности является ее доступность измерению. Конкретная количественная характеристика носит название величины, а операция измерения состоит в оценке величины. Собственно эмпирические данные и есть оценки величин, но, взятые сами по себе, они редко могут удовлетворить ученого. Они должны приобрести характер эмпирического факта, прежде чем войдут в науку как результат эксперимента или наблюдения.