Федор Константинов - Субъективная диалектика

• Название: Субъективная диалектика
• Автор: Федор Константинов
• Издательство: Мысль
• Жанр: Философия
• Год: 1982

Во 2-м томе марксистско-ленинская диалектика рассматривается как теоретическая и методологическая основа современного научного познания. Исследуется диалектика субъекта и объекта, взаимосвязь метода теория и практики, анализируется мировоззренческая, методологическая эвристическая и нормативная функции принципов, законов и категорий диалектики, раскрывается единство диалектики, логики и теории познания.

---

В то же время чувственное и рациональное взаимно проникают и обусловливают друг друга. В работе «Материализм и эмпириокритицизм» В.И.Ленин указывал, что «ощущение… есть превращение энергии внешнего раздражения в факт сознания»[159], есть субъективный образ объективного мира. Этот субъективный образ складывается в определенной знаковой, языковой форме, через которую он непосредственно связывается с рациональным аспектом познания. Таким образом, ощущение становится элементом знания благодаря наличию в нем рационального момента, хотя последний нельзя абсолютизировать.

Содержание чувственного образа не зависит от того, насколько оно осмыслено сознанием, охвачено категориально-понятийным мышлением. В нем всегда заключено больше информации о действительности, чем мы осознаем. Поэтому, хотя «предметы наших представлений отличаются от наших представлений»[160], в силу информационного богатства чувственного образа постоянно возможен и осуществляется «переход за пределы чувственных восприятий к существованию вещей вне нас»[161].

Есть у чувственных образов и другая сторона, не полностью схватываемая рациональным мышлением, — это их эмоциональная насыщенность, особенно ярко проявляющаяся в художественном освоении действительности. Важнейшим свойством чувственного образа является также его комплексность. Так, за синевой чувственно воспринимаемого нами ясного неба как за видимостью скрыты многообразные сложнейшие физические явления и процессы в атмосфере, в силу которых небо и воспринимается как синее.

Отношение чувственного и рационального складывается как диалектически внутренне противоречивое: чувственный образ субъективен по форме, отражает качественно определенную объективную реальность как видимость и в то же время заключает в себе такое богатство содержания, которое обеспечивает преодоление видимости и восхождение к сущности. В свою очередь рациональное мышление неполно и односторонне выражает содержание чувственно данного, но, несмотря на это, именно оно позволяет раскрывать подлинное содержание чувственного и оценивать богатство его содержания.

Противоречие между чувственным и рациональным является основой для возникновения других противоречий в процессе познания: между истиной и заблуждением, теорией и практикой, эмпирией и теорией, неограниченностью познания и неисчерпаемостью объекта и т. п. Рассмотрим данную проблему подробнее.

1. Диалектика эмпирического познания

В самом общем смысле эмпирия означает процесс чувственно-практического освоения мира и в то же время результат такого освоения. В первом случае эмпирия предстает как познание объективной реальности, непосредственно основанное на чувственности, во втором — как единство знаний и умений. В обоих случаях эмпирия противостоит не чувственному или рациональному (она соединяет в себе то и другое), а теории. Если иметь в виду соотношение эмпирии и теории, то под эмпирией следует понимать и весь срез донаучного познания, и всякое опытное (экспериментальное) знание («опытные науки»), и особый этап в становлении научно-теоретического знания (экспериментально-наблюдательные процедуры и непосредственные результаты их обработки). Теория в этом плане выступает и как любая расчетная схема, и как особый высший уровень развития науки, базирующийся на эмпирическом знании и содержащий его в снятом виде.

Специфика эмпирического познании заключается в его непосредственной связи с опытом, понимаемым как чувственно-практическая деятельность человека. Другие формы и уровни познания связаны с действительностью опосредованно, через эмпирические знания[162]. Последние отличаются от теоретических характером обобщений, в котором сохраняется наглядность чувственных образов. Следовательно, любые положения эмпирического уровня адекватно истолковываются с помощью образов, полученных непосредственно в опыте.

Как известно, В.И.Ленин видел задачу гносеологического анализа познания прежде всего в том, чтобы решить «вопрос об источнике и значении всякого человеческого знания вообще»[163], в том, чтобы выявить характер соотношения эмпирического знания с опытом в плане не только его возникновения из опыта, но и подтверждения его содержания опытными данными. Первый аспект является основным.

Опыт как чувственное отношение к действительности предполагает способность познающего субъекта отличать не только самого себя от внешнего объективного мира; но и последний от своих субъективных восприятий, эмоций и т. п. Без этого невозможно осознание вещей как отличных от их отображения в мозгу субъекта, которое осуществляется путем сопоставления субъектом различных собственных восприятий одной и той же вещи в разных условиях, в разное время. При этом субъект должен осознавать объективную природу восприятий, их независимость от его психики. Это является необходимым условием опыта.

В опыт входит не все содержание чувственного отражения, а лишь то, которое выделено субъектом в процессе освоения мира и закреплено в его памяти. Такое выделение обусловливается познавательными целями, поэтому чувственный компонент опыта в отличие от рационального охватывает совокупность прошлых и настоящих восприятий, непосредственно относящихся к познаваемой ситуации или косвенно связанных с ней. Многообразие чувственных восприятий существует в сознании субъекта не как их хаотическое переплетение, а как единый образ, отражающий взаимосвязь вещей, обладающих различными свойствами. Такая упорядоченность содержания чувственного опыта в познании не изначальна. «Там, где существует какое-нибудь отношение, оно существует для меня; животное не „относится“ ни к чему и вообще не „относится“; для животного его отношение к другим не существует как отношение»[164], — писали К.Маркс и Ф.Энгельс. На первобытной стадии развития общества ограниченное рамками родовой общности отношение людей друг к другу и ограниченное местом проживания их отношение к природе «носит столь же животный характер, как и сама общественная жизнь на этой ступени… человек отличается здесь от барана лишь тем, что сознание заменяет ему инстинкт, или же, — что его инстинкт осознан»[165].

Иначе говоря, внутреннее единство чувственных образов, которое достигается на этом уровне отражения внешнего мира, еще гносеологически бессодержательно, познание в подлинном смысле слова здесь еще отсутствует, опыт приобретает познавательное значение с достижением такой ступени относительной самостоятельности мышления, когда оно оказывается способным «воспарить» над действительностью, над чувственно-практической деятельностью человека. Таким образом, опыт имеет определенные предпосылки, которые реализуются в ходе раздвоения единого формирующегося познания на чувственный и рациональный уровень.

Формирование рационального уровня познания — это вместе с тем возникновение (пусть в самой зачаточной, примитивной форме) категориально-понятийного аппарата мышления. Упорядочение чувственного содержания образов, возникающих на основе опыта в форме эмпирических знаний, происходит благодаря соединению опыта с системой категориально-понятийных определений.

Категориальная структура мышления, имея своим прообразом универсальные связи и отношения вещей, отраженные через призму практической деятельности, является, следовательно, необходимой предпосылкой эмпирического уровня познания. Применение ее в мысленном рассмотрении вещей содержит момент относительной свободы, активности субъекта, зависимости его мышления от целей познания и методологических установок, от конкретных практических и познавательных задач, которые ставит перед собой познающий субъект.

Одна и та же совокупность ощущений может оформляться в мышлении с помощью различных систем понятий н категорий, в результате чего выработанный субъектом образ реальных отношений может как соответствовать объективным отношениям воспринимаемой предметной ситуации, так и расходиться с ними. Во втором случае опыт не адекватен действительности: мы можем оценивать некоторую совокупность собственных ощущений как восприятие вещи или отношения, которых на самом деле нет, усматривать причинную связь там, где ее не существует, и т. п. Следует только четко осознавать, что при этом источником заблуждения является не совокупность ощущений, а наше мышление, структурирующее эту совокупность не в соответствии с объективным положением дел, а субъективно. Такого рода ошибки возникают, как правило, при необычных условиях опыта (например, зрительные и осязательные иллюзии, миражи и т. п.).

Эмпирическое знание было бы эвристически бессодержательным, если бы в опыте не содержалось ничего независимого от методологических и иных установок субъекта, от категориальной структуры его мышления. Эвристическая ценность эмпирических знаний детерминирована содержанием чувственных образов, несущих в себе непосредственную информацию о внешнем мире. Их содержание не зависит от особенностей категориальной структуры мышления субъекта, наоборот, последняя вынуждена приспосабливаться к этому содержанию.