Джейн Джонсон - Дорога соли

• Название: Дорога соли
• Автор: Джейн Джонсон
• Издательство: Эксмо; Домино
• Жанр: Современная проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-56126-1

Охраняющий от злых духов драгоценный марокканский амулет, доставшийся в наследство от отца героине романа Изабель.

Странное предупреждение, содержащееся в его предсмертном письме: «Не буди спящего зверя. Одно неверно принятое решение приводит к другому, порождает цепь событий, в конце которой тебя ждет катастрофа».

Все это лишь кусочки затейливой мозаики, которую предстоит сложить Изабель, женщине внешне вполне благополучной и обеспеченной. Но Изабель живет не в ладах с собой. Ее зовет неведомое, ей снятся вещие сны. И она отправляется в Африку, чтобы понять, как загадочный талисман попал в руки отца.

Изабель раскроет удивительную тайну амулета, история которого связана с красавицей Мариатой, потомком легендарной царицы Тин-Хинан, и докажет, что и в бесплодной пустыне могут распуститься цветы любви…

Впервые на русском языке!

---

— Что это такое?

Он стащил штаны с веревки и поднял перед собой, как бы примеряя. В них могли бы влезть двое таких, как он.

— Шаровары мамы Эркии, — со вздохом ответила Мариата. — Она носит их под платьем. Они все тут так ходят, сам знаешь.

Но Азазу еще не представилось случая получить такую информацию. Девочки Имтегрена, похоже, не обращали на него внимания, а когда он сам пытался с ними заигрывать, сердито покрикивали на него и дрались. Они были совсем не похожи на девушек из пустыни.

Азаз скорчил гримасу, быстро повесил шаровары обратно и заявил:

— Старая ведьма! Почему ты стираешь ее грязное белье? Ты же из народа кель-тайток, это унизительно для тебя!

— Ты думаешь, я этого не знаю? — На лице Мариаты появилась слабая, усталая улыбка.

— Я все расскажу отцу. Они не должны так обращаться с тобой!

— Ничего хорошего из этого не выйдет, — отвернувшись, произнесла Мариата.

Но однажды, когда Айши и Хафиды не было дома, а их злоязыкая мамаша храпела в своей комнате, Мариата разыскала отца.

— Они обращаются со мной как с рабыней, — усталым голосом пожаловалась она и показала свои потрескавшиеся и покрасневшие руки.

Усман смутился и отвел глаза.

— В Марокко жизнь не такая, как у нас. У них нет рабов. Здесь каждый сам выполняет свою работу.

Тут он употребил какое-то совсем незнакомое Мариате слово. В языке тамашек такого не было.

— Но Айша и Хафида ничего не делают!

— Они готовят еду, кстати, хорошо. Даже ты здесь слегка поправилась.

Да, они пытались и Мариату заставить готовить, но эксперимент длился всего один день.

— Я ненавижу и их, и эту еду! — Она схватила его за руку. — Позволь мне уехать домой, отец, обратно в Хоггар. Я отправлюсь с первым же караваном, идущим через Имтегрен. Мне сейчас не до гордости. Поеду вместе с товарами, и больше мне ничего не надо. Только отпусти.

— Ты останешься здесь. — Он был тверд, как скала. — Старые обычаи уходят в прошлое, нам надо приспосабливаться к переменам. Кроме того, из-за конфликта между Марокко и Алжиром караваны через Имтегрен больше не идут, а границу охраняют солдаты.

— Да какое мне дело до их границ? Мы — народ покрывала. Для нас не существует границ. Моя страна везде, где только я пожелаю. Наша территория у нас в сердце.

Сколько раз она слышала эти слова от Амастана? Глаза ее наполнились слезами.

— Как ты можешь выносить скучную оседлую жизнь с этими ужасными людьми?

Отец сжал челюсти. Видно было, что он не собирается больше обсуждать эту тему. Мариата понимала, почему это так. Каждую ночь, даже находясь в другом конце дома, она слышала, как он томно стонал от наслаждения и пронзительно, словно какая-то птица, кричала его новая жена. В голову ей непрошеными гостями приходили воспоминания о том, как она жила с Амастаном, и о том, как жестоко оборвалась эта жизнь. Каждую ночь Мариате снилось, что она лежит с ним у реки и гладит его смуглое тело, теплое и бархатистое на ощупь, как мышцы его перекатываются и дрожат под ее рукой. Она просыпалась с мокрым от слез лицом и с тупой болью где-то глубоко в животе.

Потом отец и братья отправились в Марракеш, чтобы закупить товаров для нового магазина, и Мариата осталась в доме на милость Айши. Никто не мешал мачехе измываться над ней.

Они с сестрой наблюдали, как Мариата исполняет свою работу, и обменивались едкими замечаниями.

— Ты посмотри, как она моет посуду. У нее не руки, а какие-то крюки. Конечно, в пустыне у них нет тарелок. Они едят с камней, а те не разобьешь, даже если захочешь.

— Глянь, Хафида, какие у нее сзади хвостики! Не голова, а крысиное гнездо.

— Я уж и не знаю, что у нее там такое, сестра. Что угодно, только не волосы, — подхватывала та.

— А эта железяка, которую она повесила себе на шею и называет ее талисманом!.. Разве можно так говорить? Бедняжка, наверное, думает, что это ценная вещь.

— А мне кажется, она считает, что там обитает какой-то дух, африт или джинн!

— Эти кочевники такие отсталые и дикие, настоящие варвары. Что они знают о современном мире? Представляешь, Хафида, у них даже нет домов! Они живут в шатрах, сшитых из шкур, вместе со своими козами!

— Так вот почему от нее так воняет!

— Не беспокойся, сестра, завтра у нее будет баня.

— Не представляю, как можно жить без электричества и водопровода.

Сестры очень гордились тем, что живут в доме, где эти удобства появились первыми в городе.

— Без душа.

— Автомобиля.

— Без базара, когда у тебя только одно старое вонючее платье.

— Как ты думаешь, может, отец родил ее от козы?

Повисла пауза, потом раздался громкий шлепок, а за ним плач.

— Не советую тебе говорить такое о моем муже, — ледяным тоном сказала Айша.

На следующий день они снова пошли в хаммам.

Когда Мариата разделась, Айша критически оглядела ее и заметила:

— А ты поправилась, доченька, это даже тебе идет.

— Моя мать была туарегская принцесса. Она уже умерла. Не называй меня дочерью, — угрюмо отозвалась Мариата.

— Нравится тебе или нет, но теперь я заменяю тебе мать, — пожала плечами Айша.

Она склонила голову набок и снова смерила Мариату взглядом с ног до головы. Меж бровей у нее появилась складка.

Женщина повернулась к сестре и приказала:

— Подержи ее, Хафида.

— Зачем?

— Не задавай лишних вопросов, делай то, что тебе говорят.

Хафида послушно взяла Мариату за руки, и Айша обошла ее кругом, внимательно разглядывая. У видев располневшие груди девушки и заметно округлившиеся формы, она нахмурилась.

— Когда в последний раз у тебя были месячные?

— Что? — Мариата тупо посмотрела на нее.

— Менструация. Месячное кровотечение.

— Не твое дело, — покраснев до корней волос, ответила Мариата.

Но от Айши так просто не отделаешься.

— Я твоя мачеха, и ты должна мне отвечать. Так что давай-ка вспоминай. Когда это было в последний раз?

Мариата молчала. Она ломала голову, что может означать этот вопрос, к добру ли он, или наоборот, но не помнила, когда у нее в последний раз шла кровь. После того как ее увезли из Адага, такого точно не было. Мариата не придала этому значения, ей было о чем думать, горе заполнило все ее существо. Но теперь, когда Айша заставила ее обратить на это внимание, она заглянула в себя, чего не делала уже очень давно, и задумалась. С ее организмом явно что-то происходило. Вдруг она все поняла! Мариата почувствовала, что мир теперь для нее в корне переменился. Где-то в самых недрах ее организма засветилась какая-то искорка. Тепло от нее поднялось из живота, омыло ребра, накрыло теплой волной сердце. Она вдруг ощутила жар, словно все ее существо охватило пламенем, в котором трепетала надежда. Амастан, мой Амастан…

Должно быть, Мариата улыбнулась про себя, потому что через миг, снова обратив внимание на Айшу, увидела, что та глядит на нее со все возрастающей злобой.

— Я в самом деле не помню, — взяв себя в руки, сказала молодая женщина.

— Наглая девчонка! — Айша схватила ее за плечи и стала трясти, да так сильно, что голова Мариаты болталась взад-вперед, как у куклы. — Вспоминай, проклятая! Вспоминай! Когда у тебя было кровотечение? Ты уже здесь три месяца, за это время так случалось или нет? Ты что, заболела? Нет, не похоже. — Она злобно приблизила лицо к Мариате. — Ты убегала из дома и продавала себя мужчинам?

Глаза Мариаты потемнели. Не в силах освободиться от крепкой хватки Айши, она плюнула ей прямо в лицо, а та изо всей силы хлестнула Мариате по щеке, и по бане прокатилось эхо.

На яростный вопль Мариаты из вестибюля хаммама выскочила Хадиджа Шафни и закричала:

— Что тут у вас происходит? Опять неприятности с туарегской девчонкой? Подумайте о том, что скажут люди!

— Вот именно! — Айша сунула платье в руки Мариате. — Надевай. И отправляйся домой, пока никто не догадался о твоем позоре.

Но та не чувствовала никакого позора, наоборот, ликовала. Это ощущение оказалось удивительным, потрясающим.

В безопасных стенах дома Айша была сурова и непреклонна. Она лихорадочно посоветовалась с мамой Эркией, тонким и авторитетным знатоком подобных проблем, и старуха послала мальчишку на осле в одну из отдаленных деревень за знахаркой. Ждать пришлось несколько долгих часов, и за это время Айша довела себя чуть не до белого каления. Мариата же стала привыкать к мысли о том, что все теперь для нее изменилось.

Знахарка жила не в Имтегрене. Она происходила из полукочевого племени аит-хаббаш, обитающего на самом краю пустыни. На ней было синее платье, заколотое огромными серебряными застежками, а на лбу татуировка: две перекрещенные вверху диагональные линии, а над местом пересечения три точки, расположенные треугольником. Огромный цветастый платок покрывал ей голову и спину. Ее ввели в комнату, в которой заперли Мариату, и она эффектным движением сняла его.