Джейн Джонсон - Дорога соли

• Название: Дорога соли
• Автор: Джейн Джонсон
• Издательство: Эксмо; Домино
• Жанр: Современная проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-56126-1

Охраняющий от злых духов драгоценный марокканский амулет, доставшийся в наследство от отца героине романа Изабель.

Странное предупреждение, содержащееся в его предсмертном письме: «Не буди спящего зверя. Одно неверно принятое решение приводит к другому, порождает цепь событий, в конце которой тебя ждет катастрофа».

Все это лишь кусочки затейливой мозаики, которую предстоит сложить Изабель, женщине внешне вполне благополучной и обеспеченной. Но Изабель живет не в ладах с собой. Ее зовет неведомое, ей снятся вещие сны. И она отправляется в Африку, чтобы понять, как загадочный талисман попал в руки отца.

Изабель раскроет удивительную тайну амулета, история которого связана с красавицей Мариатой, потомком легендарной царицы Тин-Хинан, и докажет, что и в бесплодной пустыне могут распуститься цветы любви…

Впервые на русском языке!

---

— Нет, я еще не помер, — отчетливо произнес он, и спутники его засмеялись. Амастан огляделся и продолжил: — Эта дорога ведет прямо к селению. Вдруг они придут?..

— Нет.

— Откуда такая уверенность?

Азелуан пожал плечами и заявил:

— В селении это хранить нельзя. Людям доверять не стоит. Я сомневаюсь, кому они больше сочувствуют, во всяком случае часть из них. Сами не знают, чего хотят. Время нынче другое, не как прежде.

— Кто его знает, — нервно произнес Базу.

— А что мы скажем насчет моей руки? — с раздражением спросил Амастан.

— Никто не должен видеть твою рану.

— Даже Мариата?

— Особенно Мариата. Она из народа кель-тайток из Хоггара. Это племя сдалось без боя, как и всегда. Они сражались за французов, которые убили Фирхауна, когда тот бежал из тюрьмы в Гао, но это исключение. Мне отец рассказывал.

— Отец Азелуана сражался вместе с Каоценом во время большого восстания, — напомнил Амастану Базу.

Мариата спряталась еще глубже в тень. Ей очень хотелось выскочить и защитить доброе имя своего народа, которое они сейчас пятнали, но нельзя было обнаруживать себя. Она чувствовала, что это опасно. Девушка прекрасно представляла себе, что случилось с Амастаном и что лежит в двух больших тюках, которые они теперь сгружали с четвертого верблюда. Тяжело дыша, Азелуан и Базу стащили первый тюк и положили его на землю. Слышно было, как в нем что-то звякнуло.

Азелуан выпрямился, огляделся, указал на расщелину, в которой пряталась Мариата, и заявил:

— Вон туда. Между Орлом и Зайцем.

Господи!.. Мариата бросила последний взгляд на Амастана, который сейчас уже твердо стоял на ногах, и плотно прижалась спиной к задней части расселины, куда не проникал свет месяца. Ее совсем не было видно. Базу с Азелуаном подтащили первый тюк к расселине, и она услышала, как груз с глухим стуком опустился на песок. Тяжело дыша, Базу запихнул его как можно дальше, и тюк уперся в ноги Мариате. В нем было что-то тяжелое и твердое. Когда Базу еще раз попытался протолкнуть его дальше, девушка чуть не потеряла равновесие и не упала прямо на тюк. Базу, похоже, был доволен тем, как спрятан груз, и шагнул назад. Через пару минут оба вернулись со вторым тюком, который бросили поверх первого. Он уперся Мариате в живот и прижал ее к скале.

— Нормально, — сказал Азелуан. — Теперь поехали домой. Если все будет хорошо, устроим верблюдов и пару часиков поспим до восхода.

Шаркая по песку подошвами, они отошли. Через некоторое время девушка услышала, как недовольно засопели верблюды, заскрипели под седоками деревянные седла. Мужчины отправились дальше, а она осталась одна, в темноте, припертая к скале грузом контрабанды.

Мариата хорошо понимала, что заглядывать в тюки не стоит. Надо только перелезть через них и быстро бежать обратно в селение, сделав крюк, чтобы не столкнуться с всадниками. Не стоит, конечно, но… как тут не заглянуть? У народа покрывала существует множество историй о том, как любопытную женщину, которая открывает чужой сундук, кувшин или короб, неизменно настигает несчастье. Ее проглатывает неизвестно откуда взявшийся джинн, она превращается в ворону или оказывается в безлюдной земле, где воют непрерывные ветра и бушуют песчаные бури. Но Мариата была женщиной и ничего не могла с собой поделать. Она осторожно вскарабкалась на тюки, ощущая, как под ее весом двигаются лежащие в них предметы, и подошла к выходу из расщелины. Уже отсюда, при тусклом свете месяца, падающем ей через плечо, девушка развернула одеяло на нижнем тюке. Перед ней лежала куча тяжелых черных жестяных коробок. Она понятия не имела, что это такое. Когда Мариата взяла в руки одну из них, в ней что-то загремело. Там явно лежало много каких-то маленьких и тяжелых штучек. Девушка нахмурилась, положила коробку обратно, снова накрыла ее, как было прежде, и полезла во второй тюк. В нем лежали твердые предметы из дерева и странного темного металла, который, казалось, поглощал свет месяца. Мариата взяла один из них в руки и отшатнулась. Девушка сразу поняла, что это винтовка, но какая-то странная, непохожая ни на одну из виденных ею прежде. Мужчины брали с собой на охоту совсем другое оружие. Еще меньше эти винтовки напоминали богато украшенные старинные ружья, используемые в ритуалах. Они были намного легче, сложнее устроены и казались куда более опасными. Та, что она сейчас держала в руках, напомнила ей скорпиона. На стволе было что-то написано, буквы оказались схожи со знаками тифинага, но прочесть их Мариата не могла. Уже это одно заставило ее положить винтовку обратно и снова закрыть тюк.

Значит, оружие. Иностранное, ворованное. И целая гора боеприпасов.

Она долго сидела на корточках перед тюками. Восстание. Большое!.. Мысли лихорадочно сменяли одна другую. Так, значит, они мятежники. Участники сопротивления. Выходит, свободный народ больше не свободен. Все это крутилось у нее в голове. Девушка поняла, что война, о которой говорил Амастан, началась. Он больше не сторонний наблюдатель, значит, и она тоже. Ведь Мариата ему почти жена.

Глава 23

— Так где ты пропадал?

Они лежали в своем потаенном месте, в ложбинке между олеандрами возле реки. Лягушки теперь не кричали. Вода почти иссякла под жаркими лучами солнца, которое с каждым днем жарило все сильнее, пока Земля продолжала свой путь вокруг него. Там, где была ее родина, настоящий дом, они ушли бы сейчас куда-нибудь в холмы, где в тенистых прудах оставалась вода, или в низины, к орошаемым пастбищам, на которых трудились харатины. Но народ кель-теггарт был слишком беден, чтобы содержать таких работников, чересчур слаб, чтобы удерживать их от бегства в города.

Амастан протянул руку и убрал волосы с ее лица. Кожа Мариаты покрылась потом и была липкой. Совсем недавно она широко расставила в темноте ноги и взобралась на него верхом. Тайну соития двух тел скрывали широкие одежды. Он провел пальцем по ее лбу, нащупал складку меж сдвинутых бровей и подумал о том, что каждый раз, совершая это, они искушают судьбу, становятся жертвами многочисленных злых сил, оставаясь здесь ночью и не имея от них ни укрытия, ни защиты.

— На базар ездил, — весело ответил Амастан, разглаживая ей складку. — Сама же видела, чего только мы не привезли. Я купил тебе замечательный платок. Представляю, какая ты будешь в нем красивая. Ракушки на нем называются каури. Их привезли с островов в океане, у берегов Индии, это вон там, далеко на востоке. Говорят, купцы доставляли их сюда еще во времена великих фараонов. Ты только представь, еще до того, как жила Тин-Хинан! Кто знает, может быть, некоторые из этих ракушек даже старше, чем твои предки, наша мать-прародительница. Все эти годы они, прямо как деньги, ходили из рук в руки, от Мальдивских островов до Египта, через всю великую пустыню, а вот теперь попали в руки самой красивой девушки на свете. Какое это будет зрелище, когда в день нашей свадьбы они украсят мою невесту! Они чисты, как твои зубы, белки твоих глаз, которые смотрят на меня в темноте, как две звездочки. Теперь эти каури станут сиять на тебе!

Мариата закусила губу. Она очень любила, когда он говорил ей такие слова, сплетал их в фантастический узор, создавал целый мир, которого ей никогда не увидеть.

Но на этот раз девушка решила, что он ее не собьет, и повторила:

— Где ты пропадал, кроме базара? — Молодой человек не ответил, поэтому она сжала бедра так сильно, что он вздрогнул. — А как рука, болит? Где это тебя? Ну-ка, рассказывай.

Амастан сощурил глаза.

— Нельзя таким тоном задавать вопросы мужу. Это унижает мое достоинство.

— А ты мне еще не муж, Амастан, сын Муссы. Можешь не говорить, что упал с верблюда. Я все равно не поверю. Ведь ты опытный наездник.

Зажав руку жениха у себя под коленом, она подтянула вверх рукав его халата, и под ним обнаружилась повязка. Амастан лежал не сопротивляясь и позволил ей размотать бинт, один жесткий слой за другим, пока не показалась темная рана, покрытая коркой. Запекшаяся кровь в свете звезд казалась черной.

— Разве такое бывает после падения с верблюда?

— Я дал слово, что ничего тебе не скажу.

— Потому что мои соплеменники — предатели?

Услышав это, он вздрогнул от неожиданности, потом перевернулся, оказался сверху, уперся локтями в землю и спросил:

— С чего это ты взяла?

— Амастан, где ты взял оружие?

— Похоже, ты у нас колдунья и тебе служит сам Кель-Асуф. Ты что, оборотилась в филина и незаметно летела над нами? Или послала свой дух в виде дамана,[61] шныряющего меж скал? Ты что, оборотень? Вдруг на третий день после нашей свадьбы люди откроют шатер и найдут там мои обглоданные косточки?

В его глазах читались настороженность и уважение… Или, может быть, это был страх?

— Перестань нести чушь, — раздраженно сказала она. — Я все слышала своими ушами и понимаю, что это значит. Тана говорит, что нас ждет опасность, и я хочу быть к ней готова. Женщины туарегов всегда были такими же храбрыми и яростными в бою, как и мужчины. Научи меня, Амастан, пользоваться этим твоим ворованным оружием. Когда придет время, я докажу, что люди кель-тайток не предатели и не трусы!