Михаил Попов - Богатырь - не звание! (СИ)

• Название: Богатырь - не звание! (СИ)
• Автор: Михаил Попов
• Жанр: Фэнтези

Не последним среди богатырей княжеских был Василий Игнатьевич. В самой Золотой Палате, подле князя Владимира сиживал. Да только сгубило его вино. Опустился, стал пьяницей на весь Киев известным. И кто поверит пьянице, что узнал про заговор против молодой и неокрепшей Руси? Всяк посчитает, что после лишней чарки привиделось. Вот и пришлось бывшему богатырю самому на заставы идти, об опасности упреждать. Но узнал по пути, что в Навьем мире, у самого Ящера, есть оружие чудесное…

В основу книги, легла былина Василий Игнатьевич и хан Батыга.

---

Не отвечая на колкость, Маргаст сощурив глаза смотрел на нору скрывшую мужика. По губам скользнула странная усмешка. Такая, что по спине Василия пробежал холодок страха. Не к добру это.

— Ты чего? — на всякий случай спросил он. Вместо ответа, Маргаст приложил указательный палец к губам. Мол, молчи и слушай.

Затая дыхание, богатырь прислушался. До слуха донеслись заглушаемые веселым щебетом птиц, глухие удары топора о дерево и плач маленького ребенка. Обгоняя ветер, Василий бросился к землянке, с ужасом наблюдая как накренился земляной настил с одного бока. Детский плач стал сильнее. Надрывая жилы в последнем рывке, богатырь рыбкой бросился в чернеющий провал. Раздался негромкий скрежет заглушаемый истеричным женским визгом. Глаза Маргаста непроизвольно расширились — настил покачнулся в попытке похоронить находящихся внутри, в одной большой общей могиле. Но в следующий миг качнулся обратно, и, слегка подрагивая, застыл. Только сейчас опомнившийся колдун бросился вслед за Василием.

— Ты чего, мужик, с глузда двинулся? — с трудом удерживая на плечах тяжелый деревянный настил с обильно наваленным сверху дерном, прохрипел богатырь обращаясь к судорожно сжимающему топор мужику. — Почто такое учиняешь?

Мужик не отвечал. Только полные слез и боли глаза посверкивали под густыми бровями. За спиной мужика, подвывая по-собачьи, скорчилась молодая баба прижимая к груди истошно орущего младенца. Улучив момент, когда тень колдуна закрыла свет, мужик зарычав обрушил удар топора на беззащитного богатыря. Не ожидавший такого, Василий растерялся. Благо тело помнило воинскую науку. Опережая удар, нога метнулась вперед метя носком прямо в коленную чашечку. Тихий хруст прозвучал ударом грома. Выронив топор, мужик со стоном схватился за покалеченную ногу.

— Давай руку, — прозвучал сверху голос Маргаста. — Задавит!

— Не… задавит… — прохрипел Василий. Тяжесть настила медленно пригибала его к земляному полу. — Этих… достань…

— Не могу. — после короткой паузы негромко прозвучал голос колдуна. — Не могу.

— Сволочь! — с трудом сорвалось с губ Василия.

Прижимая заходящегося в крике младенца, баба метнулась к его ногам. Выбившиеся из-под головного плата волосы, беспорядочно прилипли к зареванному лицу.

— Добрый человек. Литва идет. Литва! — истерично запричитала она обнимая ноги Василия. — Спасайся сам… Беги… Оставь нас… Если добрый, дай нам смерть быструю… Пожалуйста! Умоляю уходи…

Голос сорвался на хрип. Ошарашенный Василий не сразу заметил, что на плечи больше не давит непосильный груз. Невидимая рука бережно обхватила богатыря, словно морковку выдергивая из-под настила, и бросила на упругую траву. Сзади тяжело скрипнуло, бухнуло. Вырвавшийся из трех ртов крик оборвался заглушенный толщей земли.

На плечо недвижно лежащего богатыря опустилась тяжелая ладонь. Оттолкнув ее с такой силой, что Маргаст едва устоял на ногах, Василий бросился разгребать завал дрожащими руками. Горько-соленые слезы одна за другой срывались с его лица мгновенно исчезая в черной земле. Маргаст неслышно подошел сзади, снова положил руку на обтянутое кольчугой плечо. Голос звучал глухо:

— Им уже не поможешь… Оставь…

Взвившись на ноги, Василий схватил Маргаста за горло. Встряхнув, словно тряпичную куклу, приблизил несопротивляющегося колдуна к себе.

— Ты, сволочь! — захлебываясь, почти прокричал он в мрачное лицо колдуна. — Ты мог их спасти! Мог! Я убью тебя! Убью!

Силы оставили его. Рухнув на землю, будто перерубили позвоночник, Василий зашелся в судорожных, беззвучных рыданиях. В ушах не смолкая звучал тоненький плач младенца, а перед глазами стояла растрепанная баба умоляющая дать смерть…

Не глядя на вздрагивающие плечи богатыря, Маргаст присел рядом. Лицо было мрачным, желваки на скулах вздувались и опадали.

— Я не мог… — неловко произнес в сторону колдун. — Они выбрали свою судьбу, свою смерть. Они уже принадлежали хозяину… Я не имел права. Я могу отнимать жизнь, но не могу ее даровать…

Высоко в синем небе весело носились юркие стрижи. Быстрые ласточки ловко хватали зазевавшихся мошек. Издалека донеслось чарующее пение соловья. Теплый ветерок прошелестел листьями недалекого леса. И совсем рядом, в мрачной тесной могиле, покоились три еще теплых трупа. И один из них был младенцем…

Василий встал, движения рваные, словно суставы отказывались слушаться. На Маргаста взглянули совершенно сухие глаза. Лицо лучилось странным внутренним светом.

— Говоришь, можешь отнимать? — голос богатыря прозвучал как скрип старого дерева. Маргаст кивнул, смутно догадываясь о причине вопроса. — Тогда пошли… хочу познакомиться с этой… литвой.

Слова были произнесены так, что Маргаст невольно поежился. Меньше всего ему хотелось бы оказаться на месте неизвестной литвы.

Деревенька лежала прямо за небольшим перелеском. Еще задолго до того как показались первые крыши, в нос ударил отвратительный запах гари. Маргаст с тревогой поглядывал на каменное лицо богатыря: губы плотно сжаты, желваки на скулах вздулись, застыли как вырубленные в камне. Ни жилка не дрогнет на обескровленном лице. Только глаза горят яростным огнем.

В деревне было двадцать домов. Было… Глазам путников предстали выжженые до основания домики с обугленными костями заборов. Закопченные трубы печей тоскливо возвышались над пожарищем.

Тяжелый кулак богатыря с треском врезался в полусгоревшую доску забора. Взвилась черная пыль мигом подхваченная ветром. Маргаст проследил за его взглядом и осудительно покачал головой. На службе у Ящера многого насмотрелся, но здесь все было иначе. В конце улочки, на рядке вбитых в землю колов, висели обугленные тела. Связанные за спиной руки, неестественно выворачивали грудные клетки, прорванные у многих, тупыми концами кольев. Пара трупов скалилась белыми зубами меж которых выглядывало закругленное дерево. Подойдя чуть ближе, Маргаст скривился — все посаженные на колья были предварительно оскоплены. Отрубленные, а кое у кого и оторванные, части валялись тут же, в перемешанной с золой пыли.

На негнущихся ногах, Василий ходил от одного пепелища к другому. Везде, в каждом дворе одно и то же. Изуродованные с непонятной жестокостью тела женщин, детей, стариков. Разорванные женские платья молча кричали о свершенном насилии. Отрезанные груди в беспорядке разбросаны окровавленными кусками мяса. Детские головки раздавлены тяжелыми сапогами, как перезрелые ягоды.

Невидящий взгляд богатыря остановился на скрюченном у стены маленьком тельце. Злодей, выдернув орущего малыша из рук сопротивляющейся матери, перехватив тонкие ножки, с размаху ударил по толстой березе. Даже сейчас, сквозь густую копоть проступало кровавое пятно.

Рой толстых зеленых мух, с негодующим жужжанием взвился, когда Василий накрыл тельце подобранным обрывком одеяла. Из живых в деревне остались только эти мухи, да вороны, что с довольным карканьем перелетали с одного подворья на другое. Обожравшиеся мертвечины, кося блестящими глазами на проходящих мимо людей, долбили глазницы твердыми клювами, добираясь до сладкого мозга.

— Они пошли туда, — Василий вскинул подрагивающую руку указывая направление. — Пошли.

Маргаст поспешил за удаляющимся широким шагом богатырем. Потревоженная зола, маленькими облачками взлетала от его сапог и медленно оседая вновь покрывала дорогу.

Когда деревенька скрылась из виду, Маргаст неуверенно окликнул Василия:

— Идти далеко придется, они обгоняют нас на два дня. Да еще конные.

— Предложить что-то хочешь? — догадался богатырь. — Говори.

Вместо ответа, Маргаст закрыл глаза и быстро зашептал на неведомом наречии. Небо, доселе безоблачное, потемнело. Налетевший ветер, рванул одежду, норовя опрокинуть, но колдун устоял. Прогремел гром.

Пригнувшись, изумленный богатырь смотрел на Маргаста. Не обращая внимание на происходящее, тот продолжал шептать заклинания. Множество молний срывались с неба, устремляясь к одинокой фигурке. Колдун развел руки в стороны, вскидывая ладони к беснующемуся небу. Навстречу молниям небесным, с кончиков его пальцев сорвались молнии колдовские.

Гром грянул так, что Василию показалось что сам Перун, подкравшись сзади, огрел его по затылку тяжелым молотом. Под ужасные раскаты грома, из черной, словно ночь, тучи вырвалась гигантская молния и с треском ударила у ног колдуна. Взметнулась потревоженная земля… и все стихло. Небо очистилось, ветер стих.

Открыв рот, Василий смотрел на место удара молнии. Там, гордо потряхивая длинными шелковистыми гривами, стояли два оседланных скакуна. Никогда раньше не приходилось Василию видеть столь прекрасных животных. Один из коней нетерпеливо стукнул копытом взрыхленную молнией землю и призывно заржал.