Жан Тьерио - Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов

• Название: Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов
• Автор: Жан Тьерио
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03275-0

Жан Луи Тьерио, французский историк и адвокат, повествует о жизни Маргарет Тэтчер как о судьбе необычайной женщины, повлиявшей на ход мировых событий. «Железная леди», «Черчилль в юбке», «мировой жандарм антикоммунизма», прицельный инициатор горбачевской перестройки в СССР, могильщица Восточного блока и Варшавского договора (как показывает автор и полагает сама Маргарет). Вместе с тем горячая патриотка Великобритании, истовая защитница ее самобытности, национально мыслящий политик, первая женщина премьер-министр, выбившаяся из низов и посвятившая жизнь воплощению идеи процветания своего отечества, и в этом качестве она не может не вызывать уважения. Эта книга написана с позиций западного человека, исторически настороженно относящегося к России, что позволяет шире взглянуть на недавние события и в нашей стране, и в мире, а для здорового честолюбца может стать учебником по восхождению к высшим ступеням власти и остерегающим каталогом соблазнов и ловушек, которые его подстерегают. Как пишет Тэтчер в мемуарах, теперь она живет «в ожидании… когда настанет пора предстать перед судом Господа», о чем должен помнить каждый человек власти: кому много дано, с того много и спросится.

---

Маргарет вернулась к этому вопросу в марте 1946 года, на конгрессе Федерации консерваторов — выпускников университетов и Ассоциации юнионистов, проходившем в гостинице «Уолдорф» в Лондоне. Без сомнения, не случайно она посвятила одну из первых своих публичных речей необходимости радикальных изменений в консерватизме, чтобы он «перестал выглядеть одновременно несерьезным и устаревшим». Ее программа не предусматривала создания «совершенно бесклассового и совершенно лицемерного общества», а призывала к созданию такого общества, в котором каждый мог бы развивать свои способности, быть созидателем и героем собственной жизни. В этой программе рассматривалась не только экономика. Были в речи нарождающейся звезды и некие черчиллиевские нотки, призыв, обращенный к человеку, ниспосланному Провидением, было и нечто пророческое. Маргарет завершила речь такими словами: «Мы все слышали, как про наше время говорили, что это будет эпоха обычного, заурядного человека. Но не забудем про то, что нужны и люди необыкновенные».

Ежегодная конференция партии консерваторов в Блэкпуле, на которой Маргарет в октябре 1946 года присутствовала в качестве представительницы университетской Консервативной ассоциации, окончательно убедила ее в том, что лидеры партии, за исключением Черчилля, не являются теми выдающимися деятелями, в которых так нуждается страна. Она была поражена контрастом между рядовыми делегатами, готовыми к активным действиям вплоть до рукопашной, и правящей верхушкой партии, «готовой от своего имени во имя консерватизма согласиться на установление социализма в Британии». По мнению рядовых делегатов да и самих руководителей партии, высшие должностные лица уже потерпели поражение. Чужие идеи поразили их разум, как заразная болезнь. Как тогда тонко подметил наш соотечественник Бертран де Жувенель, чьи слова Маргарет Тэтчер процитировала в своих мемуарах, «в глубине души эти породистые борзые, с самых юных лет воспитанные для осторожного управления и для ведения любезных разговоров, были весьма близки к тому, чтобы признать свое поражение на выборах 1945 года окончательным»[59]. Как раз этого юная Маргарет не хотела ни за что на свете. Вот почему она довольно сдержанно и настороженно приняла партийный манифест 1947 года под названием «Промышленная хартия». Этот документ предусматривал сохранность единства тори путем принятия принципа кейнсианства, но с условием согласования этого принципа с определенными требованиями в сфере эффективности и конкурентоспособности. В нем не были затронуты вопросы увеличения государственных расходов ради поддержания занятости на определенном уровне, как и вопросы планирования и ведения диалога между социальными партнерами. Также не было речи и о национализации. Экономика должна была просто немного изменить вектор развития в сторону большего либерализма: в стране должно было стать поменьше чиновников, поменьше контроля, поменьше налогов. Учитывая тот факт, что подобные документы не слишком удобочитаемы, они «не мобилизуют толпу».

Однако Маргарет хранила молчание по сему поводу. Она копила свои аргументы, дабы выложить их в тот день, когда придет ее черед действовать и говорить. В этот период она много читала, в основном книги, о которых мы поговорим позже, когда будем рассматривать основы тэтчеризма: «Дорога к рабству» Фридриха фон Хайека, «Кто есть народ» и «Наши новые хозяева» Броугана (Брогана), «Ноль» и «Бесконечность» Артура Кестлера, «Открытое общество и его враги» Карла Поппера. При чтении этих основополагающих книг Маргарет не обрела новых убеждений, они просто дали ей в руки оружие, чтобы подкрепить уже сформировавшиеся идеи: что социализм ведет к установлению тоталитаризма, что капитализм — это единственная система, способная гарантировать свободу личности и процветание, что марксизм — это опасная химера, скрывающая за слащавыми речами отвратительную окровавленную морду. В этом смысле Маргарет безо всякого кокетства могла утверждать, что «ее идеи окончательно сформировались в Оксфорде».

Именно в эти годы она осознала, что желает стать членом парламента, депутатом палаты общин. Это стало мечтой, причем вполне достижимой. В тот период как раз было увеличено вознаграждение депутатам (с 400 до 1000 фунтов стерлингов в год), что позволяло небогатым депутатам жить на парламентское жалованье. Кроме того, по инициативе лорда Вултона партия консерваторов приняла решение избавить кандидатов от расходов на их избирательную кампанию. Короче говоря, теперь не было обязательным иметь солидное состояние, чтобы стать членом парламента от партии тори[60]. Итак, Маргарет теперь могла вступить в борьбу за депутатский мандат. Она утверждает, что такую мысль внушил ей в 1946 году один ее друг на коктейле у Маргарет Гудрич, из ее редких знакомых по Грантему, прошедшей курс обучения в Оксфорде и затем сделавшей карьеру актрисы, причем актрисы успешной. Так вот, якобы этот друг Маргарет сказал ей после того, как она произнесла блестящую речь: «То, чего вы действительно хотите, так это стать членом парламента». Возможно, это было как озарение, как искра, как щелчок, предрешивший все расставить по местам. Но вообще-то это маловероятно, потому что подобные решения редко принимаются наспех, они являются результатом серьезной внутренней работы и постепенного возмужания. Может быть, ей хотелось слыть как бы призванной гласом общественного мнения, что более лестно. В любом случае это решение Маргарет было не только проявлением ее приверженности партии тори, но также свидетельством ее смелости и мужества, даже дерзости, потому что в то время в палате общин была только одна женщина-депутат от партии консерваторов, леди Дэвидсон.

Да, но какой путь ей предстояло еще проделать! Пройти курс обучения красноречию при Центральном бюро партии, завоевать доверие партии, получить одобрение, найти подходящий округ, где освобождается место депутата, и лишь затем быть избранной. Мисс Робертс понимала, что все это не осуществится в один миг. Покидая Оксфорд в 1947 году, она знала, что прежде всего ей придется позаботиться о том, чтобы заработать себе на жизнь, как знала и то, что «химии недостаточно, чтобы стать членом парламента». Поэтому, едва завершив учебу и приступив к работе, она вновь бросает себе вызов: «Я должна изучить право», ибо эта дисциплина — королева законодателей.

Молодой химик

Дипломированной особе, только что закончившей Оксфорд, всего лишь 21 год. Похоже, она испытала кое-какие трудности при найме на работу. Маргарет рассылала свои резюме по всей стране и участвовала в собеседованиях, но своих собеседников, вероятно, отпугивала слишком твердым характером, а также явно ощутимым желанием командовать и все реорганизовывать. В ходе собеседования в Ай-си-ай (Имперском химическом тресте) директор службы человеческих ресурсов делал заметки, которые ей удалось впоследствии прочесть: «Эта девушка является слишком сильной личностью, чтобы работать у нас».

В конце концов Маргарет устроилась на работу в «Бритиш зайланит пластикс». Это была развивающаяся компания, сумевшая воспользоваться послевоенным бумом и модой на пластические материалы; впоследствии она была перекуплена еще более крупной компанией «Бритиш пластике». С производственных линий этой компании сходили товары народного потребления и материалы для промышленности, в том числе и такие, как фото- и кинопленка, изоляционные материалы, обеспечивающие непроницаемость и герметичность.

И вот Маргарет оказалась запертой в лаборатории вместе с семьюдесятью исследователями в местечке Мэннингтри, пригороде Колчестера, в 50 километрах от Лондона.

Жизнь была всякой, но только не радостной. Сослуживцы, из которых только десять человек обладали университетскими дипломами, ей не нравились. Персонал лаборатории состоял из людей малокультурных, ограниченных, с которыми Маргарет не о чем было разговаривать. Это были ученые и исследователи-естествоиспытатели, далекие от проблем большого мира, которых интересовали только их скромные исследования и их скромная жизнь. К тому же при найме на работу ее соблазнили тем, что она станет помощницей начальника отдела, а в результате она оказалась наравне с другими сотрудниками работающей в паре над изучением атомов углерода. Она вновь ощущала свое одиночество. Ее сослуживцы снимали жилье совместно, по двое-трое человек, она же предпочла снять отдельную комнату у молодой вдовы, чей муж погиб на войне. Одетая с головы до ног в вещи от «Берберри», Маргарет своим внешним видом отличалась от других научных сотрудников, одетых небрежно и порой выглядевших замарашками. Она всегда носила «элегантную одежду, элегантные деловые костюмы и элегантные перчатки», вспоминает ее квартирная хозяйка, а сын директора компании утверждает, что «она была единственной женщиной в лаборатории, про которую можно было сказать, что она прекрасно выглядела». Маргарет ни от кого не скрывала своих политических амбиций и смотрела на всех сверху вниз, по крайней мере, так ее воспринимали и называли «Герцогиней», «Снобкой Робертс» или «Тата Мэгги» («Задавака Мэгги»).