Сергей Абрамов - Сказки

• Название: Сказки
• Автор: Сергей Абрамов
• Издательство: Орденов Трудового Красного Знамени и Дружбы народов издательство «Детская литература» Госу­дарственного комитета РСФСР по делам изда­тельств, полиграфии и книжной торговли.
• Жанр: Сказка
• Год: 1989

Сборник, в который входят четыре фантастические повести о современных школьниках-подростках. Все эти повести можно назвать еще и сказочными, однако элемент сказки служит в них лишь условным авторским приемом, позволяющим вести с читателем серьезный и взволнованный разговор о проблемах, заботящих сегодняшнюю молодежь: о становлении характера юного человека, о его отношении к жизни, к родине, к любви, к своему таланту.

---

— Слушаю вас.

— Добрый день, здрасьте, будьте добры Настю…

Стихами с перепугу заговорил.

— Это я.

— А это я. Игорем меня зовут.

— Здравствуйте, Игорь. Рада вас слышать, — вот она, необязательная вежливость! — как ваши дела?

— Дела прекрасны.

Интересно, что она имеет в виду? Или опять вежливость?

— Все вчера сделать успели?

Ах, вон оно что…

— Да, все. А как вы до дому добрались?

— Спасибо, хорошо.

— А что вы сегодня вечером делаете?

— В принципе свободна.

«В принципе» — это вариант защиты. Мол, не в принципе — занята, а так…

— Вы не будете возражать, если я попрошу вас о встрече?

Во завернул! Пащенко помер бы от зависти!..

— Попросите.

Подставился, оказывается. Молодец девица, подловила!

— Прошу.

— Я согласна. Подъезжайте ко мне, на Кутузовский. Я вас буду ждать у Триумфальной арки. Знаете?

Что же мы там, у арки, делать станем? Неужто в Бородинскую панораму поведет?..

— В котором часу вам удобно?

— Сейчас четыре. Давайте в шесть?

— Годится. В шесть у арки.

И первым повесил трубку, как должно соответствовать суровому мужчине, викингу, супермену.

Но конец разговора подпортил, не выдержал стиля. «Годится» — это из репертуара хиппующей братии, дела давно минувших дней. Ладно, поправим при встрече.

На дворе — пятница, уроков на завтра не задавали, можно раскрепоститься. Как она вчера сказала? До Дзер- жинки — на метро, а там — на маршрутке? Так и поступим.

Так и поступил.

В Бородинскую панораму Настя его, как ни странно, не повела. Попросила:

— Вы не обидетесь, если я вас поэксплуатирую?

К чему столько слов? Не только не обидится, но и рад будет. «В чем дело — вопрос?» — как говорит словотворец и фразоделатель Валера Пащенко.

— Буду рад.

Интересно, от чего сейчас предстоит получить радость?..

— У нас в кухне ремонт. Соседи сверху протекли. Мама сказала, чтоб я купила две банки белил. А они, наверно, тяжелые?

Игорь никогда не таскал банки с белилами, веса их не ведал, но энергично закивал в ответ: мол, ясное дело, тяжесть неимоверная, без мужской силы, сами понимаете…

— Во-он хозяйственный. Через улицу…

Банки оказались куда легче, чем предполагал Игорь, так что надрываться ему не пришлось. И все же, пока шли от

магазина до дома, Настя постоянно проявляла женскую заботу, взволнованно спрашивала:

— Вам не тяжело?

Вопрос сам по себе бессмысленный. Ну, предположим, Игорь скажет: да, тяжело. Что она делать станет? Подхватит банку и понесет? Нет, такие сами тяжести не поднимают. Такие сами гвоздя не забьют, коня на скаку не остановят, в горящую избу не войдут. Для того у них мужчины существуют — влюбленные и безотказные. Но зато уж посмотрят — рублем подарят, тут классик прав. И этого, считал Игорь, для них вполне достаточно, ибо у него не хватало фантазии представить себе красивую — очень красивую! — женщину, несущую, к примеру, что? — ну, те же банки с белилами.

Сказано: где вы, рыцари? А рыцарь — вот он, Бородин — фамилия, силен, ловок, строен, неустрашим.

Однако поинтересовался по пути:

— Как дела в школе? Двоек нет? — этак шутовски, со смешком.

А смысл в вопросе есть. Ежели плохо учится, значит — не без помощи рыцарей, которые иной раз и рады бы помочь, подсказать, дать списать, а не могут. Контрольная, например. Или у доски девушка плавает. Игорь хотел выяснить, не попадает ли учеба в тот же ряд, что и вхождение в горящую избу, остановка коня на скаку и ношение белил по Кутузовскому проспекту? Социологический эксперимент.

— Какие двойки? — посмотрела, как рубль отняла. — Я иду на медаль.

Я иду на медаль. Ты идешь на медаль. Мы идем…

— Пошли вместе?

— Куда?

— На медаль.

Засмеялась. С чувством юмора — полный порядок.

— А вы что, тоже из несчастной категории «гордость класса»?

— Из нее, будь она неладна…

— Немного осталось мучиться. Меньше года…

Ничего особенного: обыкновенное кокетство двух милых отличников. Ах, мы утомлены, нет нам отдыха!..

Между тем пришли. Прошествовали по двору — мимо песочниц, мимо юных мам и молодых бабушек с колясками, мимо вереницы частных автомобилей, мимо старых бабушек-сударушек, сплетненакопительниц, сплетнеразда- вательниц — «Здравствуйте! Как поживаете? Добрый вечер!» — мимо каких-то ящиков, баков, темных туннелей- подворотен, сложенных штабелями кирпичей и прочего, прочего, что так характерно для уютного понятия «двор», о коем мы давно забыли в наших новых, просторных, архитектурно-элегантных кварталах. Игорь, впрочем, помнил. Он сам вырос в похожем дворе у Сокола и теперь смотрел на все с грустной улыбкой узнавания, с понимающе-томной улыбкой человека, который ненароком увидел свои детские короткие штанишки.

Дома никого не было.

— Мама будет позже, а папа в командировке, — сообщила Настя.

Игорь отволок банки на кухню, которая смотрелась довольно грустно: закрытые газетами столики, шкафчики, плита, обернутый в тряпку фонарь под потолком, в углу — насос с распылителем — для побелки. Белил может не хватить, заключил Игорь: в прошлом году у них ремонт состоялся, кое-какой опыт имеется. Подумал: поделиться с Настей соображением? Решил: попозже, перед уходом. Тогда появится повод приехать еще раз и еще раз побыть в приятной и необременительной роли рыцаря-банконоса.

Предложил:

— Может, в кино сходим?

Но Настя предложение отвергла:

— В следующий раз. А сейчас я вам сварю кофе, я замечательно варю кофе, и мы послушаем музыку.

А-атличный вариант! Лучше не придумать! Тем более что «следующий раз» уже обещан.

Пили кофе — Настя, конечно, преувеличила свои способности, но разве в том дело? — слушали музыку. Коллекция пластинок у Насти прекрасная. «Отвальная», как сказал бы Пащенко, что означало: увидеть и «отвалиться» замертво — от зависти и восхищения. Потанцевали, благо он это неплохо умел, а уж она — и говорить нечего. Иначе быть не могло: умение «отвально» танцевать входило, по мнению Игоря, в заранее нарисованный им образ Насти, девицы- красавицы, святой покровительницы странствующего рыцарства.

Впрочем, кое-что, как Игорь еще в прошлый раз углядел, из образа выпадало. Вот и сейчас: поговорили, танцевали, коробку шоколадного «ассорти» ополовинили — все шло куда как гладко, а перед тем как ему уйти — он уже у двери стоял — Настя возьми да и спроси:

— Вас что-то тревожит, Игорь, ведь так?

Вот тебе и раз! Мама родная, любимая, папаня-инженер, лучший друг Пащенко, интеллектуал и прыгун в высоту, — никто не замечал. А девушка Настя с ходу заметила.

А что заметила, спросим? Что нас тревожит, волнует, спать по ночам не дает? Вроде спим спокойно, так что, извините, замечать нечего…

Ты хоть сам с собой не крути, товарищ Бородин, себя не обманывай. Отлично знаешь, что какой день уже живешь двойной жизнью или, точнее, двумя жизнями. Один Игорь Бородин ходит на занятия в класс, зубрит уроки, смотрит телевизор, сидит в гостях у хорошей девушки Насти, перешучивается с другом Валерой, беседует с отцом о прочитанной книге. А другой Бородин, его тайный двойник, идет по Руси с котомкой, смотрит по сторонам, видит то, что видит, ищет смысл жизни.

А может, себя он ищет?..

Зачем ты пошел туда, зачем перешагнул зыбкую границу двух времен? Что ты потерял именно в этот год, в эту осень, на этой дороге? Что тебе нужно от старика Леднева, от Пеликана? Приключений тебе не хватало? Да не любишь ты приключений, только тишком помечтать о них и способен, а как дойдет до дела… Кстати, похоже, что скоро дойдет и до дела: вспомни наказ Пеликана…

А может, ты и вправду себя ищешь?

Говорят: по достижении прелестного переломного возраста, когда юноша вот-вот станет мужчиной и начнет вовсю творить великие дела, у него появляется неосознанное желание обрести почву под ногами. А иначе-то как великие дела творить — без почвы, без точки опоры? Несерьезно. Архимед вон не смог, только наобещал…

И так тебе самому все это странно, неясно, что даже состояние явной раздвоенности скрываешь ты ото всех, и скрываешь удачно, все время за собой следишь — не сорваться бы, не выдать себя. И до сих пор все преотлично выходило!..

А тут не уследил? Или девушка Настя у нас — экстрасенс, склонна к телепатии, умеет заглядывать в тайные глубины души?

Однако заданный вопрос требует ответа.

— С чего вы так решили, Настя?

— Вы как будто здесь, и как будто вас нет.

Не очень по-русски, но понятно. И главное, верно. Ах, как радостно было бы поделиться с кем-нибудь, пусть с Настей, собственной тайной, мучающей, выматывающей, сладкой! Но нет, нельзя. И не потому, что не поверит. А потому, что не его это тайна — того Игоря Бородина, двойника, который еще не знает, зачем отправился в путь. Узнает ли?..